Будь

Удар. Сознание возвращалось неохотно. Тишина звенела в ушах. Тьма резала глаза хуже солнечного света. Невесомость давила на мышцы. И всё вместе это было очень странно. Марк не понимал, где он, но предполагал, что всё-таки умер там. Не нужно было снова цепляться к тому парню. Как там его? Аарон... Что за чокнутое имя? Подстать такому фрику. Аарон был открытым геем, хипстером и просто ботаном. Такой есть в каждом университете. Был и в университете Марка. Каким образом не особо умный, но богатый Марк попал на факультет робототехники, всем нам понятно, а хипстер заслужил там своё место мозгами и идеями. Каким бы неудачником его не считал Марк, Аарон был хорош во всём, что не касалось драк. В этом он был не полный профан — сказывался опыт жизни в школе, где дети — те ещё чудовища, но с Марком, который всю жизнь только этим и живёт, ему было не тягаться. Вот и проигрывал из раза в раз, даже не имея сил уйти на своих ногах. Снова и снова ждал, когда боль немного утихнет, часто просто отключался на месте, а после звонил сестре, и та его забирала, каждый раз цокая языком и укоризненно смотря. Да, Вероника, также известная как Горгона среди своих актёрских друзей за тяжёлый взгляд, очень хотела призвать Марка к ответу за эти необоснованные побои своего младшего братца, но тот из раза в раз повторял, что сам разберётся. Вот она и ждала, когда всё решится, и ничего не предпринимала. Что ж. Разобрался. Оказалось, что в этот раз чёртов хипстер позвал своего дружка, который и проломил Марку череп. Совершенно случайно. С кем не бывает? Марк вот каждый день кому-то голову проламывал, а папочка за ним подтирал. Только вот теперь Марк сам оказался на месте жертвы, и пора бы уже начать разбираться, какого чёрта здесь происходит. Попытки что-то рассмотреть успехом не увенчались. Тьму можно было ножом резать. Но вот ножа как раз не было, выпал, когда падал после удара. Так что приходилось размахивать руками. Нужно же было узнать, как тут с передвижением. Выяснилось, что никак. Колебании воздуха отсутствовали напрочь, так что узнать, куда ты движешься, да и движешься ли вообще, было невозможно. ...В ушах всё ещё звенело, но похоже, что был в пространстве ещё какой-то звук. Или Марк просто сходил с ума. Потому что по его времяощущению прошло несколько часов, а в таком месте, как это, крыша поедет моментом. Что ж. Марк попытался сконцентрироваться на звуке, но ничего не вышло. Поэтому он снова попытался что-то рассмотреть, но тут его тоже ждал провал. Поэтому он закрыл глаза, постарался принять положение поудобнее, насколько это вообще возможно в невесомости, расслабил свои мозги, потому что нет сил уже думать о происходящем, и наконец-то спокойно заснул. Пробуждение было резким и максимально неожиданным. Потому что пустоту буквально взрывал детский смех. После такой оглушающей тишины, этот заливистый смех подобен сирене над ухом. Так что Марк добрых пару минут пытался сконцентрироваться хоть на чём-то, но получалось не очень. В какой-то момент раздался щелчок, и Марк упал на пол, а всё вокруг стало ослепительно белым. Но теперь под ногами была твёрдая земля, так что Марк успешно встал на четвереньки, а после сел, зажмурил глаза и закрыл уши, чтобы хоть немного прийти в себя. Когда он разжал уши, давление на тело было привычным, земным, тишина перестала отдавать в уши, но свет всё ещё слепил, поэтому глаза он открывал постепенно. И так же постепенно перед ним появлялись две фигуры. Кеды, джинсы, слегка растянутые майки с глупыми принтами и два абсолютно одинаковых недовольных лица. Дети. На взгляд лет 14-ти. — Ну что, довыёбывался? Левый. А голос очень звонкий. Как тот смех. — Как тот смех... — Марк приложил руку к губам и постарался не выдать своего замешательства. Потому что он ничего не понимал, но эти дети как-то связаны с происходящим. А Марк умел молчать, когда нужно. — Мы смеялись, мы. А теперь отвечай на вопрос. Теперь говорил тот, что справа. — О чём вы говорите? Кто вы вообще такие?! — Марк сам не понимал, почему сорвался на крик. — Потому что ты мёртв. И тебя больше не держат ваши глупые человеческие нормы. — Теперь говорили синхронно. И выглядело это пугающе. Они читали мысли? — Да. Мы — боги, как вы нас, люди, называете. Итак. Вопрос. — К-какой? — Запнулся. Никогда в жизни не запинался. — Повторяю: допрыгался? Наигрался в плохого парня, сердцееда и гомофоба? — Правый. — Что вы от меня хотите? — Чтобы ты ответил. — Левый. — Чёрт, да. Да! Сами не видите?! — Видим. Мы хотим понять, осознаёшь ли ТЫ, что с тобой случилось и почему. И тут Марк действительно понял. Он понял, что значит освободиться от «глупых человеческих норм». Он понял, что делал и как говорил. Понял, как был жесток, и осознал, что это не имело смысла. Что он мог сделать всё совсем иначе. По-настоящему изменить мир. И начать он должен был с себя. А следом пришло сожаление. Он мёртв. И ничто не в силах это изменить... — Мы можем. Марк вскинул голову. — Тогда верните меня. Пожалуйста. Я умоляю вас. Я всё исправлю. — Марк внимательно смотрел на этих бесстрастных детей, нет, богов, и не мог понять, помогут ли они ему. — Поможем, почему бы не помочь? Но есть условие. — Левый. — Естественно, у нас есть условие. — Правый. И вместе: — Мы хотим, чтобы ты больше никого и никогда не ударил. Вне зависимости от обстоятельств. В тот момент, когда ты нанесёшь удар, твоё сердце остановится. Жизнь обещала быть не очень лёгкой при таком раскладе, ведь люди, что его окружали сейчас, понимали лишь язык силы, но это было выполнимо, он справится. Обязательно справится. — Хорошо. Я согласен. Спасибо. — И Марк был искренне благодарен им за возможность всё исправить. — Прощай, Марк, — махнул рукой левый. — Или до встречи, — улыбнулся правый. Сознание померкло.

***

Очнулся Марк в той же подворотне, в которой последний раз избивал Аарона, пока не явился его дружок и не убил его. Лёжа. А прямо перед его лицом стояли ноги. Его ноги. Его собственные. Ничего не понимая, Марк поднял взгляд выше и встретился с другим. Злым. Своим. — Ч-что?.. — Привет, Марк, — исказилось в оскале уже не его лицо, — Как ощущения? Наверняка тебе незнакомые, ты же всегда такой «си-и-и-ильный», «хра-а-а-абрый» и бесстрашный. Аж тошно было, — Не-Марк картинно закатил глаза, — Только вот теперь всё будет иначе. Так-то. «Так-то». Этим выражением свои фразы заканчивал... — ААРОН! Что это всё значит?! — Карма, чувак. Это называется «карма». И теперь настала пора платить по счетам. — Практически пропел последние слова Аарон. Аарон подтянул Марка за некогда свою кофту, чтобы тот встал, а после его губы снова разошлись в бредовой улыбке, он стал в стойку. В тот момент Марк едва ли осознавал, что ему нужно делать, но... Удар.