Игра любопытства

      С самого начала этой жестокой игры я допустила огромную ошибку. Я совершила ее, еще будучи на поверхности. Я не могу оправдывать себя, ведь знаю, что во всем с самого начала была виновата только я.       Медленно падая вниз, и смотря на прекрасные пушистые облака на нежно-голубом небе, я была по настоящему рада. Я ошибочно считала, что все мои страдания прекратятся. По крайней мере я на это надеялась. Страдания никогда не прекратятся, они будут преследовать нас вечно. . .       Хах… Стоит ли думать об этом сейчас, вновь умирая от своей же глупости, по своей же вине. . .       Первый раз проходя пацифиста, я пыталась себя убедить в том, что поступаю правильно. Да, я пыталась. С самого начала мне казалось, что это было вовсе не мое счастье, что это была вовсе не моя жизнь. У меня никогда не было друзей, никогда не было любящей мамы, никогда обо мне никто не заботился. И вдруг у меня появилось все это. Обо мне начали беспокоиться, у меня появилась мама. Она кормила меня ирисковыми пирогами, укладывала меня спать, читала мне книги. Все это было так приятно и так… Отдаленно? Я ведь знала, что эта жизнь не являлась моей. Я лишь пыталась ее себе присвоить, как какое-то… Ничтожество!       Думаю, что наконец принять всю эту жестокость ужасающей правды я смогла, лишь, когда в конце моего пути встал Флауи-Азриэль. Но трещина в некрепком фундаменте появилась намного раньше. «Почему? Что она делает? Почему она напала на меня?! Она хочет меня убить… Мама, неужели ты на самом деле такая…» — все мои мысли в тот момент перемешались. Я не могу сказать точно почему я захотела уйти из Руин. Хотя, думаю, что из-за моего любопытства. Да и к тому же в скором времени Руины стали для меня малы. Я знала там каждый уголок, знала каждую трещинку и каждого монстра.       Однако кое-что смогло склеить ненадолго ту трещину, появившуюся в моем сердце. В тот момент, когда я заплакала во время битвы, мама… Мама меня обняла. Так крепко и нежно. В тот момент я поняла, что она заботиться о мне. В конце концов, ей пришлось бы меня отпустить.       Но в тот момент она сказала, что когда-нибудь мне бы пришлось вернуться на поверхность. Но она не подозревала, что я не желала этого. Всем сердцем я не хотела возвращаться в этот ад!       Самыми лучшими моментами для меня были дни проведенные с Сансом и Папирусом. Даже Чара стал изредка улыбаться, смотря на двух братьев недотеп. И вправду. Их милые и беспечные споры грели душу и давали мне небольшую надежду. Мне понравилось веселиться вместе с ними. Готовить спагетти, ухаживать за домашним камнем Санса, раскидывать носки и рассказывать Папирусу шутки, от которых у него содрогались все кости. Мне нравилось смотреть на искусственные звезды вместе с Сансом, слушая тихое пение Эхо Цветов и изредка пробегавшее мимо, словно легкий прохладный ветерок, журчание водопада. Я была понастоящему счастлива, но Чара улыбался грустной улыбкой, сидя возле очередного синего цветка.       Впрочем Чара с самого начала был все время чертовски грустным, но он скрывал это под маской невежества и садизма. По началу нашего пути он все время говорил о геноциде и убийствах. Я старалась не обращать на это внимание, и продолжала не слушать его. Но все изменилось, когда он зашел в свой старый дом... Я помню, как он заглядывал в каждый уголок, проверял каждую щёлочку, и грустно смеялся, смотря на два потрепанных зеленых свитера, висевших в шкафу одной из комнат. Не раз я пыталась с ним поговорить о его прошлом, но он молчал или пускал свои садистские шуточки, чтобы отвлечь меня. Но в конце концов, я узнала грустную правду его жизни.       Я помню тот момент, когда я полностью отчаялась. Я всегда думала, что Флауи говорил правду - «Убей или будешь убит», но я все время говорила себе, что это ложь. В конце концов, ничего вечного не бывает. Даже моя решимость, она когда-нибудь обязательно бы исчезла. Эта жизнь вовсе не была моей. Я всегда жила в страданиях и муках, поэтому все так хорошо быть просто не могло. В конце концов, меня в этом чертовом Подземелье пытался убить каждый. Никто на самом деле из этих никчемных монстров мне не был другом. Я была слишком наивна и глупа. Как можно было повестись на такую очевидную ложь?!       Но не только из-за этого я начала Геноцид. Думаю, я просто искала хорошую причину, для того, чтоб начать свой кровавый путь. Все это случилось из-за моего любопытства и желания как-нибудь себя успокоить. Ни дружбы, ни добра, ни любви не существует. Любовь понимается, как Уровень Резни.       И да, с первых секунд мне понравился этот путь. Мне нравилось смотреть, как они умирают, превращаются в пыль. . . Но несколькими душами мой голод невозможно было утолить. Чара все это время притворялся, что был рад моему новому решению. Но я видела, как его глаза блестели, в надежде на окончание этого кошмара. Но мне было в радость наблюдать, как все его любимые монстры, надежды и мечты вновь рушились.       Снова люди отобрали у меня все!»       С каждым разом я чувствовала, как жадность в моей душе росла. Чара мне до сих пор помогал, несмотря на ту ненависть ко мне, что таилась сейчас в его душе. А ведь именно благодаря мне он стал настоящим демоном. Все это было моей виной. Думаю, что приятнее всего мне было убивать маму. «Ей нечего обижаться! Пусть расплатится за свои грехи, чертова предательница!» — думала я, продолжая растирать ногой по земле ее останки.       Папирус, его убивать было не менее приятно. Меня раздражал его вера в людей, меня раздражали его искренние слова. Люди, и я были не достойны его улыбки и надежды. В момент, когда он начал рассыпаться в прах… Я почувствовала, как мне его жаль. Хах… Помню я даже прослезилась. Он был таким невинным и по настоящему добрым. «Я не могу любить, я не могу сожалеть я не должна! Любовь это просто Уровень Резни!» — внушала я себе, хватаясь за голову и громко крича, смотря на прах, оставшийся от Папируса.       И вот сейчас, я снова тут. В этом злосчастном коридоре. В тридцать шестой раз стою перед ним, опустив голову. Впервые я слышу эти слова… Неужели я дошла до этого момента… Неужели я скоро убью его…       «Слушай, я знаю, что ты не отвечала мне раньше, но… Где-то внутри тебя, я чувствую, есть проблеск хорошего человека. Я помню того, кто когда-то хотел делать правильные вещи, того, кто в другом времени, даже был мне… Другом? Давай же, дружище. Ты помнишь меня? Пожалуйста, если ты слышишь… Давай забудем обо всем этом, хорошо?»       «Ты помнишь меня?» — эти слова эхом проносились в моей голове, вновь и вновь повторяясь. Я так сильно хотела прекратить это… Я так устала… Я больше не могу. Пора остановиться.       Из рук Фриск медленно выскользнул нож с грохотом упав на пол, вместе с непрекращающимся потоком слез. Медленно и переходя на бег Фриск шла к Сансу. Чара все время твердил ей на ухо, что произойдет и она знала, что должно случится. Но так хотелось вновь обнять этого большого и доброго скелета. Так хотелось вновь крепко прижать его к себе. — Я выбираю пощаду Санс… — прошептала девочка, крепко-крепко, обхватив широкие кости скелета. — Если мы и вправду друзья. . . Ты никогда не вернешься.       Белоснежный, чистый лесок. Вокруг все, будто заколдованно. Тишина, в которой изредка слышны звуки оборвавшихся с ветви сугробов. Рядом «идут» высоченные ели, покрытые огромными пушистыми шарами снега.       Вот, тот самый мостик… Как дрожало мое сердце, как тряслись руки… Все будто на эти несколько секунд замерло, пока позади слышались шуршащие шаги. — Человек… Неужели ты не знаешь, как встречать старого приятеля? Повернись и пожми мне руку.       Те несколько мгновений для меня были по настоящему счастливыми. И не только для меня. Я мельком увидела, как несколько теплых слезинок, словно маленькие кристаллики, упали с глаз Чары. Медленно оборачиваясь, я не могла дождаться того момента, когда вновь увижу это улыбчивое скеле-лицо. И вот, сейчас он передо мной. Стоит протягивая мне руку.       Плача во всю, Фриск кинулась на своего старого приятеля, крепко обнимая его. Она громко рыдала и все сильнее и сильнее сжимала кости своего друга. Несколько секунд Санс стоял в оцепенении, удивляясь, столь доброй душе маленькой Фриск. Он взаимно обнял ее, прошептав на ухо «спасибо». — Вы сделали правильный выбор… Фриск, Чара… — тихо прошептал скелет.       Любовь — это глубокая привязанность к монстрам, которой невозможно противостоять. Страдания - часть нашей жизни, но ведь есть, те, кто помогут нам их преодолеть, правда?