Меркантильность

      Выстрел. Всего один выстрел и в ушах слышится звон. Ты не сразу осознаешь того, что с тобой произошло. Несчастная доля секунды, и ты уже валяешься на лестничном пролете. Бывают оружия, которые выпускают пулю чуть быстрее скорости звука. Он просто не успевает за ней. Человеческий мозг не способен реагировать за долю секунды на происходящее вокруг, ему нужно целые три. А три секунды, как известно, это много. Именно поэтому, вместо боли, по телу пробегает горячая волна, напоминающая то самое неприятное чувство, которое возникает после неожиданного хруста позвоночной артерии, отдающего в самую голову, только намного сильнее. На самом деле, это течет твоя кровь. Ты не в силах почувствовать открывшееся кровотечение, потому что пребываешь в шоке спустя три секунды, от того, что в тебя выстрелили. Этот жар усиливается, а после.. после ты уже всерьез осознаешь, что это попали именно в тебя, а не в кого-нибудь другого, и от осознания этого становится невероятно холодно.. Зрачки медленно охватывает тьма, будто бы заполняя все вокруг, а затем все заливается ослепительно-белым туманом, который ярче обычного в десять раз. Нет, в сотни.. Настолько, что режет глаза, будто бы ты был слеп всю свою жизнь, но вдруг увидел палящее солнце в час пик. И наступает конец. Конец твоей жизни.. и ничего больше. Пустота. Ты не чувствуешь, не видишь, не понимаешь, не осознаешь. Ничего. Потому что тебя нет больше.       Наверное, именно это и чувствовал охранник, который первый рвался выбить этот гребаный люк, ведущий на крышу. Ужасно смотреть на то, как люди умирают с открытыми глазами. Они словно застревают между двумя мирами, ожидая, когда ты наконец опустишь им веки своей ладонью. Алая жидкость разлилась по всему девятому этажу. Тихо и не спеша, по каждой капле спускаясь с одной лестницы на другую, будто бы вьющийся маисовый полоз.. За первым выстрелом последовал и второй, третий. Джон умел быстро реагировать на действия со стороны собеседника, словно он не человек вовсе, ведь на такую хорошую реакцию способен далеко не каждый. Алан, естественно, хотел вмешаться, но не стал. Он понимал, что лишь замедлит весь процесс. У парня в голове крутилось лишь одно слово: "Кровь..." Схватив перекрашенного юношу за руку, Джон закинул спортивную сумку к себе на свободное плечо и быстрым шагом стал спускаться по железной лестнице вниз, которая, собственно, и существовала там для того, чтобы жильцы смогли иногда подниматься на крышу. Без жертв было не обойтись. Если наёмника раскрыли, а уж тем более, увидели его лицо, то путь у этого человека лишь один – умереть на месте. Ведь что случится с профессиональным убийцей, если его раскроют? Ночные патрули, уголовный розыск, забитые каналы по телевизору, вечно описывающие его внешность, напуганные люди.. А что потом? Ведь это далеко не конец для убийцы, нет. Это только начало. Однако играть с таким раскладом будет гораздо сложнее. В голове смешалось куча мыслей воедино, что сбивало с толку. Не самый подходящий момент для того, чтобы вмещать в свою голову лишний поток информации. Сейчас для Джона с Аланом было важно только одно — целыми добраться до дома. Пожалуй, это был первый заказ Джона, который он так долго и эмоционально выполнял. — Ты собираешься, твою мать, садиться в машину или нет?! — обратился он к Алану, открывая двери. — Ты не забыл?... — спокойно произнес юноша в ответ, сделав два шага вперед, на наёмника, но тот продолжал стоять на месте. — Что я не успел позавтракать? — продолжил он. Его глаза залились совсем иным цветом, ярко-янтарным, словно первые лучи садящегося солнца на фоне яркого заката, который смешал в себе палитру буйных цветов: убийственно-оранжевого, нежно-розового, теплого желтого, каплю фиолетового, и чертовски глубокого багрового, так, как будто это небо взорвется прямо сейчас от переполняемых его красок. И это далеко был не предел цветовой гаммы. — Твои глаза.. — сглотнул Джон, стараясь не показывать свой животный страх, который говорил ему бежать как можно быстрее и дальше. Парень твёрдо положил руку на плечо приблизившегося, чуть ли не впритык, вампира, тем самым не подпуская его к себе слишком близко, но это того не останавливало. Тело Алана, как казалось наёмнику на тот момент, словно было сделано из стали, а вокруг него так и веяло мощной аурой, от которой возникло чувство, что это существо одной лишь рукой способно тебя швырнуть до конца этой долбаной, люксембургской улицы. — Мои глаза чертовски хотят тебя.. — наклонившись вперед, тем самым оказавшись прямо над ухом Джона, грубо прорычал вампир, впиваясь рукой в лакированную крышу машины, на которой, казалось, прямо сейчас окажется хорошая вмятина. На самом деле, он был довольно тихим и спокойным парнем с медицинского факультета, не особо общительным, однако, как только дело доходило до жажды крови, он тут же превращался в эгоистичного, наглого, ехидного зверя, готового убивать, если понадобиться. От услышанного у наёмника ускорилось сердцебиение, отдавая сильным пульсом у виска. Тяжело вздохнув, чтобы дрожащий голос ни в коем случае не вырвался наружу, Джон произнес в ответ: — Тебе не кажется, что пить кровь на улице было бы не лучшей идеей? — он указал взглядом в сторону проходящей мимо гражданки, которая была довольно в пожилом возрасте, странно посмотревшей в сторону прижатого парня другим к собственной же машине. — Тебе не все равно? — прошептал вампир. — Постыдились бы!! — вставила она. Алан молча перевел на нее огненный взгляд. — Тьфу ты!! — испугалась бабушка, резко и на ходу повернувшись в другую сторону. Очевидно не в ту, куда ей было нужно с самого начала. — Ахахах, — искренне усмехнулся вампир, после чего перевел взгляд на Джона, которого хотел далеко не как жертву, которой можно полакомиться, а как нечто большее. Наёмник едва сдерживался, лишь бы не дать волю чувствам. Он боялся. Боялся прошлого.. боялся, что тем самым предаст своего покойного брата, Джеймса. Джон был сильно привязан к нему, и эта привязанность никуда не делась и по сей день, но желание наброситься на Алана прямо здесь и сейчас было гораздо сильнее. Любовь ли это? Игра? Страсть? Влюбленность? Интерес? Плевать. Это определенно искра, пронзающая в самое сердце. Настоящая искра, которую чувствуют оба, но держатся до последнего, растягивая эту интрижку, от которой тело бросало моментами в дрожь. Но... когда это все началось? С какого момента? Тогда, когда Джон помог сбежать Алану из лаборатории, хоть и оснований у него на то не было и он подвергал себя опасности? Тогда, когда Джон впервые зашел в эту блядскую комнату опроса, грамотно представившись детективом? Или тогда, когда Алан оставил его в живых при первой же встрече ранним утром в лесу? С какого момента все пошло не так? В один миг сделав небольшой шаг назад, наёмник резко развернулся, оказавшись уже на месте Алана, теперь прижимая его к машине. Да, несомненно, вампир был намного сильнее, но ему так нравилось наблюдать за подобным.. То, как жертва доминирует, думая, что власть в её руках.. То, какие она делает движения руками, ногами, телом.. И не важно, кто стоит перед тобой. Чёрт, как же это заводит.. Усмехнувшись, Алан вновь взглянул кареглазому парню в глаза, но на этот раз без всяких шуток и злодеяний. Джон сразу же словил этот голодный взгляд, прямо как той ночью перед походом в бар. Не долго думая, он вонзился в алые губы парниши. Алан слегка ответил на поцелуй, но тут же отстранился, прошептав с той же интонацией, что и Джон до этого, намеренно дразня наёмника: — Мы на месте преступления, не забывай. Не сводя взгляд со стоящего напротив, Алан правой рукой открыл дверь машины, после чего сел на первое сидение. Джон невольно закусил свою нижнюю губу, но, после чего, все же, сел за руль. И правда, с Уайтом подобное впервые. Он ни разу не медлил на месте преступления, не считая минуты, которой ему всегда хватало на то, чтобы докурить сигарету. Джон не заметил, как чуть не подверг себя опасности во второй раз за день. Именно поэтому наёмник не должен совмещать личное с работой, о чем гласит первое правило контракта. В таком случае, почему Джон медлит с убийством Марка Дэвиса? Неужели этот вампиренок так сильно его заинтересовал? Заинтересовал хладнокровного убийцу, который считается одним из лучших в своих кругах..       На улицах Люксембурга по-прежнему лежал снег, покрывая ледяной корой все вокруг, доходя до щитка с электричеством, до висящих над головой проводов, балконов, до детских площадок. Хоть февраль и считался лютым месяцем, иногда его затмевал теплый март, врываясь в холодные покои раньше времени. Медленное шуршание цветочной фаты отражалось эхом в хрустальном обители февраля. Казалось бы, еще чуть-чуть и солнце своими первыми лучами растопит этот холод, но не все так просто.. В этот раз февраль был разъяренным, готовым со своими слугами-бурями и метелью снести все на своем пути. Именно поэтому с раннего утра и до сих пор небо осыпает своими белоснежными искрами загадочный Люксембург.       Припарковав машину близ пятнадцатиэтажного дома, парни вошли в привычный для них подъезд. Ожидая лифт на первом этаже, они молча стояли рядом друг с другом, не смея произнести ни слова. И не нужно было. Лифт все сделал за них сам, уже через минуту растворяя перед ними свои широкие железные двери, словно заманивая вовнутрь. Алан медленно шагнул вперед. Наёмник же, войдя следом, нажал на восьмой этаж. Лифт плавно, но быстро поехал вверх. Секунда.. две... три... Резкий удар о железную стену кабинки.. удар руками, что держала сильная хватка, возвышая их над головой своего обладателя.. Первый сорвавшийся вздох с уст Алана.. сбитое дыхание, словно хватающее последнюю дозу кислорода перед тем, как Джон вновь впился в его губы, прижимая юношу к лифту. В этот раз отстраняться нельзя.. Никаких неверных движений, никакой остановки.. разве что лифта. Юноша определенно не ожидал такого резкого напора, от которого у него аж пропал дар речи. Отвечая на разгоряченный поцелуй, будто бы впервые, студент прижимал наёмника к себе впритык, заставляя почувствовать, судя по всему, плохую плотность своих чёрных брюк, которые не сумели скрыть стояк хотя бы немного. Джон лишь ухмыльнулся, медленно продвигая свою правую руку вниз, к той горячей плоти, одним лишь непринужденным касанием дразня его хозяина, который шумно выдохнул, потянув свою ладонь вперед и нажав на кнопку "стоп" в лифте. Близкое дыхание Алана возбуждало в наёмнике желание трахнуть его прямо здесь, грубо и без прелюдий, но чёрт возьми, как же хотелось растянуть удовольствие.. услышать больше стонов.. Одно желание противоречило другому, пробуждая внутреннего вулкана. Не отстраняясь от губ юноши, Джон вновь нажал на восьмую кнопку в лифте, двери которого открылись буквально через пару секунд. На восьмом этаже стояли люди, из-за которых парням пришлось резко отстраниться друг от друга, отведя взгляд куда-то в сторону.       Неловкое молчание.. Шаг.. два.. звук проворачивающегося ключа в замочной скважине, нажатие на дверную ручку.. и снова сбитое дыхание. Снова жар, проносящийся по всему телу, словно языки пламени, с быстрой скоростью бегущие по линии разлитого горючего вещества на полу, прямиком к цели, которая вот-вот вспыхнет.. но это только начало, ведь.. после легкого захвата цели следует взрыв. Взрыв, воспламеняющий все вокруг. Захлопнув чёртову дверь в дорогой квартире, с прекрасным видом на ночной город, Джон повел Алана в спальню, по пути расстегивая пуговицы на его белой рубашке. С каждой пуговкой руки скользили все ниже, а губы впивались друг в друга до последнего, как никогда раньше. Одно движение и эта сорванная рубашка летит вниз, на пол, оголяя прекрасное бледное тело, а затем в ход пошла чёрная рубашка Джона.. кожаные ботинки обоих, брюки.. Вздохи учащались с каждым прикосновением друг к другу. Шея, плечи, ключицы.. И снова по новой, пока Уайт не опрокинул вампира спиной на кровать, впиваясь пальцами в простынь. Огонь пробегал тонкими нитями от сердца до пяток, заставляя тело зеленоглазого юноши выгибаться от любого прикосновения.. Как невинно.. На всем правом бедре Алана красовалась татуированная змея с приоткрытой пастью, с которой стекала алая кровь, начиная от самых клыков и заканчивая целью, которой являлась нога обладателя данной татуировки. "Восхитительно.." — посетила мысль Джона, который не стал упускать шанс и укусил юношу за бедро, задевая змеиную глотку, которой было нежное место рядом с паховой областью. Это заставило младшего невольно приподнять таз, впившись пальцами ног в белую ткань лежащего рядом одеяла. Джон медленно стянул боксеры с юноши, захватывая пальцами плотную резинку. Вздох.. Вздрог. Стон. Руки скользили вокруг бледного и одновременно сильного стана, задевая эрогенные зоны. Они оба оказались оголенными на этой большой и мягкой кровати. — Ахх.. — поневоле сорвался стон из уст вампира вместе с горячим паром, когда Джон резко ввел член внутрь его анального входа без предупреждения. Внутри почувствовалось легкое покалывание и довольно сильная пульсация, что заставляло член Джона твердеть за считанные секунды. В воздухе висело напряжение.. Резкие толчки сменялись на плавные, а затем наоборот. Да так, чтобы они не давали младшему привыкнуть к темпу.. Один стон.. второй.. всхлип.. и руки Алана тянутся до крепких лопаток парня, впиваясь в них до посинения цепкими когтями.. Настолько, что местами текла кровь, сладостный запах который пробуждал в вампире его сущность, заставляя зеленые глаза заливаться краской. — Ааххх, анх.. ммм..хх — распространялось по всему дому, заставляя вздрагивать даже самые хорошие звукоизоляционные стены. Но дальше стен это никуда не доходило более. Толчок. Стон. Крик.. пальцы ног Алана цеплялись за простынь, словно пытаясь удержать этот возбужденный поток, но постельное белье предательски скатывалось вниз.. Сплетение тел и сладостные, мокрые звуки доносились всюду.. еще сильнее.. еще.. Впервые Джон отдался кому-то полностью. Впервые он выпустил своего внутреннего зверя наружу, показывая себя настоящего.. Сцепленные пальцы воедино смыкались как можно сильнее, образуя крепкий замок.. Хотелось прочувствовать друг друга полностью, захватить эту волну эмоций и не отпускать. Продлить, растянуть время, остановить его в конце концов! Так, чтобы это длилось вечность..       Этим утром парни показали себя с еще одной стороны.. со стороны, от которой дыхание прерывается взахлеб, от которой выступают капельки пота, заставляя работать все мышцы тела, от которой кровь с бешеной скоростью пробегает по венам, будто со скоростью падения кометы, от которой переполняли чувства, заставляя кричать, срывая голос.. кричать, не жалея ни о чем.. И в сольном танце закружились тела, чувствуя друг друга целиком.. Столь чувственно и беспощадно, предавая ночь и отдаваясь холодному зимнему солнцу.