***
Когда оба капитана исчезают из поля видимости, из-за трибун высовываются две рыжие головы. — Слава Мерлину, они, наконец, разобрались в своих чувствах, — говорит Фред. — Да, — соглашается Джордж. — Хорошо, что использовали Магический Прочиститель Мозгов только на Вуде. Тратить хорошее зелье сразу на двух идиотов — уже излишество. Да и незаметно подсыпать его Флинту было бы сложнее. — Пришлось бы просить помощи у слизеров. Близнецы переглядываются и одновременно передергивают плечами. Джордж почесывает голову: — И кто у нас следующий в списке? — Гарри. — Есть идеи насчет него? — Кое-какие варианты есть, — Фред хитро улыбается. — Давай завтра обсудим. Устал, как собака. Близнецы отправляются в Хогвартс, где гриффиндорцы беззаботно празднуют победу всю ночь напролет, не подозревая, что их личной жизнью управляет пара хитроумных и ушлых купидонов.Часть 1
25 апреля 2020 г. в 20:31
День, когда Флинт ломает нос Кэти, становится днем, когда Вуд целует Маркуса.
Бладжер рассекает воздух и бьет Кэти в лицо. Она опрокидывается с метлы, не сдержав испуганного возгласа. Падает, размахивая руками и истошно крича.
Сидящие на трибунах учители вскидывают палочки, одновременно накладывая амортизирующие чары. Падение замедляется, и Кэти зависает в нескольких дюймах от земли. Пару секунд она парит в воздухе; после чары спадают, и она валится на траву нескладным кульком.
Садится, прикрывая лицо ладонями. Сквозь пальцы просачивается кровь, стекает на форму, пачкая красно-золотой рисунок.
Первым возле нее оказывается Оливер Вуд. Он спускается вниз, в спешке бросая метлу на месте приземления, и мчится к Кэти. Отводит ее руки от лица, пытаясь оценить степень повреждения. Нос охотницы сильно опух и неестественно скособочен в сторону. Флинт его сломал.
— Ничего страшного, — гнусавит Кэти, отталкивая пальцы, ощупывающие ее голову.
Вуд подчиняется, успокоившись тем, что ущерб все же весьма поверхностный.
Их обступает толпа. Вуд слышит громогласную мадам Помфри, приказывающую всем разойтись, расчистить дорогу.
Она, как всегда, появляется вовремя и быстро начинает кипучую деятельность. Накладывает временные заживляющие чары, затаскивает Кэти на носилки, несмотря на сопротивление охотницы, и левитирует ее по направлению к школе.
Оливер хмурится, вытирает окровавленные пальцы о мантию. Игра еще не закончилась, но вряд ли матч продолжат после падения Кэти. Вуда охватывают гнев и раздражение. Всему виной капитан слизеринцев.
Вуд оглядывается в поисках мадам Хуч, но ее нигде нет. На поле слишком много людей. Он расталкивает их, прорываясь вперед, ни на кого не обращая внимания. Вслед Оливеру летят вопросы и окрики других игроков.
Сквозь просвет в толпе он видит команду Слизерина. Они сгруппировались вместе и громко смеются над словами Маркуса.
Оливер прищуривается — Маркус, хохоча, притворяется, будто размахивает битой. Вуд шагает вперед, хватает слизера за одежду и резко тянет его на себя.
— Что за… — Маркус вырывается из захвата. Испуг от неожиданности сменяется на его лице ухмылкой, когда он видит Оливера, застывшего перед ним. — Эй, малыш Вудди, твою команду не учили уворачиваться?
Оливер игнорирует его вопрос, набрасывается сам:
— Какого черта? Думаешь, нарушения сойдут тебе с рук? Ты, твою мать, охотник, а не загонщик!
— Как бы тебе объяснить? — Маркус скалится, с намеком приподнимая брови. — Я гений и могу играть в любой позиции.
Другие слизеринцы смеются.
— А если выберешь одну позицию — сможешь летать чуть лучше уровня тупого тролля!
Веселье исчезает с лица Флинта. Он выпрямляется в полный рост, расправляет плечи, нависая над Оливером.
— Осторожней, Полено. Что-то я не вижу рядом твоих хиленьких соратников по команде.
— Ну и что? Я не боюсь тебя.
Оливер разгневан. Он даже не замечает, как вокруг них нарастает напряжение: слизеринцы подступают ближе к своему капитану, остальная толпа, наоборот, тихонько освобождает пространство, располагаясь не слишком далеко — чтобы смотреть на разборки, — но выдерживая приличную дистанцию — чтобы не затянуло в драку.
Поле накрывает тяжелый и душный покров безмолвия.
Флинт подступает все ближе, глядя прямо на Оливера, обнажив в оскале кривые зубы. Вуд оглядывается назад.
— Простите!
— Расступитесь!
— Дорогу нашим Величествам!
Веселые голоса прорезают тишину. Фред и Джордж вываливаются из толпы, окружившей Оливера, улыбаются обозленному слизеринцу.
— Мы что-то пропустили?
— Терпеть не могу пропускать что-то важное.
— Кстати, думаю, тебе будет интересно…
— … игра начнется заново…
— … если команды захотят …
Фред хлопает Оливера по плечу.
— Ну что, капитан, у нас в запасе еще одна игра! Мы победим!
Оливер отрывает взгляд от Флинта и концентрируется на близнецах.
— Что?
— Ну, игра!
— Знаешь, квиддич…
— Такая хрень в воздухе, мы вроде как в нее играем! — Джордж хлопает по другому плечу Оливера. Близнецы зажимают его с двух сторон, разворачивают кругом и уводят подальше от слизеринцев.
— Вот, держи, — Фред протягивает Вуду брошенную метлу, вкладывает древко в ладонь. — Никогда не знаешь, когда эта штука тебе пригодится.
Оливер покорно следует за ребятами. Буря эмоций постепенно затихает, он возвращается к настрою, в котором был до столкновения с Маркусом. Вуд ругает себя за отсутствие профессионализма.
Слизер задел его за живое? А Оливер повелся, слажал, потерял концентрацию. У них есть еще одна игра — победная, как сказал Фред. И Оливер не позволит простому раздражению сбить себя с пути.
Вуд забывает о стычке уже через десять минут. Во время полета он никогда не допускает лишних мыслей, оставляет их на земле. Девушки, парни становятся просто безликими игроками. И если у его команды есть хоть крошечный шанс на победу, то им всем нужно предельно сосредоточиться.
Тем более, так грязно слизеры еще никогда не играли. Их тактику и тактикой–то не назовешь.
Маркус бесцеремонно выхватывает биту у загонщика. Один раз, второй, третий… Бедняга уже даже не пытается играть на своей позиции. Просто летает вслед за Флинтом, прикрывая того от бдительного взора мадам Хуч.
Оливер осознает всю сложность ситуации — противник агрессивен, а они уже лишились одной охотницы. И берет на себя роль приманки для капитана слизеринцев. Вуд считает каждый раз, когда в него врезается бладжер, но быстро теряет счет ударам. Мяч летит только в него, Флинт сделал из Оливера мишень. Хотя это дает преимущество остальной команде. И они пользуется этим, набирая очки, квоффл пролетает сквозь кольцо снова и снова. Слизеринцы в ярости, однако их капитан не намерен менять цель. Оливер разбит физически. Когда у Вуда получается в очередной раз уклониться от меткого бладжера, он не сдерживает самодовольную улыбку.
И, наконец, Гарри ловит снитч под восторженные вопли толпы, и Оливер понимает, что никогда раньше не испытывал такого облегчения. Он летит к земле, осторожно слезает с метлы и, прихрамывая, идет к ликующим ребятам. Они кричат от радости, смеются, подкидывают девчонок в воздух — Оливер намерен присоединиться к ним.
Все хлопают его по спине, Вуд морщится от боли. Он устал. Через пару минут он отделяется от ребят и уходит с поля к раздевалкам. Рядом с ним шагает Гарри. Вуд закидывает ему руку на плечо — идти становится легче. В Оливере просыпается нехарактерная для него разговорчивость:
— Хорошая игра, Поттер.
Гарри улыбается, плечо под рукой Оливера чуть напрягается.
— Мы победили бы в любом случае, — говорит Гарри. — Флинт метил в тебя всю игру. Ты в порядке?
— Все хорошо, — лжет Оливер. По вине слизера он еще несколько дней проходит в синяках.
Гарри заставляет его остановиться.
— Твое плечо… Я видел, бладжер чуть тебя не опрокинул. Сильный был удар.
Гарри поднимает ладонь, указывая пальцем на поврежденную область, будто Оливеру не понятно, о каком плече идет речь. Вуд отводит руку Гарри в сторону, ерошит волосы младшему игроку своей команды. Гарри отклоняется со смущенной улыбкой.
— Ох, как же мило, — из-под полога раздевалки раздается голос. Маркус Флинт выходит на свет.
— О чем ты? — Гарри резко разворачивается, прожигая его глазами. Но Флинту плевать на Поттера, он не отводит взгляда от Вуда. Щеки Оливера наливаются краской гнева — он чует вызов, исходящий от слизеринца.
— Парочка голубков, — Маркус усмехается. — В «Ежедневном пророке» такие снимки были бы на вес золота. Интересно, сколько бы мне дали за ваши обжимания.
В животе Вуда тянет, внутри пульсирует глухая черная пустота, разгорается огнем. Вуд сжимает кулаки.
— Проваливай, Флинт, — слышит он слова Гарри. Малыш пытается выглядеть грозно, напоминая тявкающего щеночка. — Иди, позабавься с Малфоем. Не зря же про голубков заговорил?
Команда потихоньку возвращается с поля. Ребята собираются за спиной Вуда. Веселая болтовня стихает, они чувствуют, что дело неладно.
Флинт жестко смотрит на Гарри, говорит, источая желчь:
— Вперед, Поттер. Все равно вся школа уже в курсе, что ты стал ловцом, подставляясь под Вуда.
Оливер редко выходит из себя. Вне поля никто даже не слышал, чтобы Вуд повышал голос. Он не нарушает правил, не дерется, не рискует понапрасну. Избегает любой деятельности, которая может помешать развитию его навыков в квиддиче. Какой смысл сбивать костяшки в кровь, получать синяки, если во время полета он не сможет правильно держаться на метле?
Так что когда кулак Вуда вылетает вперед и бьет Флинта прямо в челюсть, никто не может поверить в произошедшее. Даже Маркус.
— Что за хрень? — слизеринец ловит воздух ртом, пошатываясь, отступает на пару шагов назад, потирает подбородок. — Какого хуя?
Ошеломленные гриффиндорцы застывают на месте, пялясь на своего капитана так, будто видят его впервые. Волна ярости накрывает Оливера с головой. И ему есть на кого ее направить. На Флинта. Вуд выплевывает ответ:
— Потому что ты придурок!
— Я придурок? Пиздюк, не много ли ты на себя берешь, хуесос-любитель? — шипит Маркус. — Ой, ошибся, у вас же Поттер — хуесос!
Оливер бросается вперед, хватает слизеринца за одежду и опрокидывает спиной на заднюю сторону трибун. Колошматит Флинта, не сдерживая силы. Тот пытается оттолкнуть Вуда, матерится и плюется кровью, но Оливер вошел в раж, он одержим злостью, не контролирует свое тело. Они сцепляются намертво, Оливер отпускает Флинта только для того, чтобы сильнее размахнуться, осыпает градом тяжелых ударов: грудь, живот — все, до чего может дотянуться. Ногой врезает слизеру по голени.
Флинт сопротивляется, но ему не справиться с густой, накопленной за месяцы столкновений злостью Вуда. Маркусу остается лишь защищать лицо руками, сгибаясь пополам с каждым новым толчком, вышибающим воздух из легких.
Оливер не сразу понимает, что бьет кулаками просто по воздуху. Джордж просунул руки у Вуда подмышками и оттаскивает его от Флинта, крепко обхватив Оливера за торс.
Фред идет в сторону Маркуса.
— Ты бы не нарывался, приятель, — говорит он.
Флинт опускается на землю, пытаясь перевести дыхание. Отмахивается от Уизли, кашляет, выплевывая на землю сгусток окровавленной слюны.
— Дерьмо собачье, — Маркус матерится, вытирает рот ладонью. — Что, бешеный хомячок, угомонился?
Флинт смотрит на Оливера. Левый глаз слизеринца налился кровью — полопались сосуды, кожа вокруг окрасилась неприятным бордовым цветом и припухла. Маркусу приходится щуриться.
Вуд вдруг осознает, что все вокруг уставились на него. Он расслабляется в объятьях Джорджа, откидывается тому на грудь.
— Эм, — начинает он, не зная, как оправдать свои действия. Тихо вздыхает: — Отпусти меня, все в порядке.
Оливер выворачивается из захвата Джорджа, сбрасывает с себя его руки. Поворачивается к раздевалке и сматывается с места драки так быстро, насколько позволяют натруженные и ушибленные ноги.
— Полено! — вслед доносится крик Маркуса. — Это еще не конец!
Вуд ускоряет шаг, желая, чтобы дистанция между ним и Флинтом стала больше, гораздо больше.
В раздевалке он скидывает с себя одежду и направляется в душ, стараясь не встречаться взглядом с другими гриффиндорцами. Он чувствует всеобщее недоумение, повисшее в воздухе. Но у Вуда нет ни сил, ни желания объяснять что-то. Он долго принимает душ — ждет, пока все ребята уйдут. И только оставшись в одиночестве, выключает воду.
Но ему не провести близнецов, не сбежать от них. Они поджидают его в соседней комнате. Стоят, опираясь спинами о шкафчики с одеждой. Когда Вуд выходит из душевой, промокая влажные волосы маленьким полотенцем, они, как по команде, впиваются в него взглядами.
Оливер бросает полотенце к груде грязной одежды, сваленной в углу, протискивается мимо близнецов к своему шкафчику. Вуд надеется, что Уизли поймут молчаливый намек и отстанут от него.
Хэх, действительно, чего он ожидал от близнецов? Фред протяжно свистит.
— Это он тебя так во время матча? — Фред рассматривает цветущие узоры синяков на бледной коже Оливера. — Понятно, почему ты взбесился.
— Ты совсем свихнулся, — перебивает его Джордж. — Мне показалось, что ты пытаешься ему голову оторвать.
Оливер вытаскивает новую футболку из шкафчика, натягивает через голову. Брюки запутались штанинами в другой одежде, Вуд роется внутри, наконец распутывает их и тянет на себя.
Развязывает большое полотенце, обёрнутое вокруг талии, позволяет ему упасть на пол.
— Он нам бойкот устроил, Джордж! — возмущается Фред.
— Точно бойкот! Знаешь ли, это некрасиво и грубо, учитывая…
Штаны слегка помялись, но Оливеру наплевать. Он быстро натягивает их на себя. Тянется за рубашкой, но дверца шкафа захлопывается у него перед носом, чуть не прищемив Вуду пальцы. Рука Фреда придерживает дверцу, не давая добраться до оставшихся вещей.
Оливер горбится, расслабляет руки, они падают плетьми вдоль тела.
— Хорошо. Чего вы от меня хотите? Я потерял самообладание. С каждым бывает.
— С тобой не бывает, — жестко утверждает Джордж. — Что происходит, Олли?
— Что происходит? — Оливер хмурится. — Ничего. Он просто меня выбесил.
— Настолько, что ты попытался его прибить?
Оливер морщится и поджимает губы:
— Я бы не убил его.
— Нам так не кажется, чувак.
— Тогда вам стоило получше смотреть, — бурчит Вуд. — Отвалите уже и дайте мне спокойно одеться!
Рука Фреда не двигается с места.
— Ты что-то от нас скрываешь?
— Скрываю?
— Ну, не знаю. Может, между тобой и Флинтом «что-то» есть?
— Между мной и Флинтом что? — недоумевает Оливер.
— Что-то. Ну, знаешь…
— Он тебе нравится? — не выдерживает Джордж.
— Нравится? — Вуд хрипло смеется. — Флинт? Да никогда в жизни!
Близнецы недоверчиво переглядываются, но Фред все-таки опускает руку.
— Хорошо… Но ты меняешься из-за него! Мы волнуемся за тебя, Олли.
— А еще — вдруг нас не будет рядом, когда ты снова надумаешь творить фигню? — добавляет Джордж.
Оливер растягивает губы в слабом подобии улыбки.
— Не беспокойтесь, я сам справлюсь, — говорит он, пытаясь открыть шкафчик, судорожно дергая ручку дверцы. Наконец она поддается, и Вуд может достать рубашку.
— Все равно, будь осторожен, — Фред отталкивается от стены и разворачивается спиной к душевым. Джордж протягивает руку к Оливеру, хлопает того по плечу.
Наверно, он помнит о синяках и кровоподтеках — прикасается совсем легонько, не причиняя боли.
— Увидимся в гостиной, — говорит он.
Оливер кивает, просовывает руки в рукава рубашки, но не застегивает пуговицы, оставляет ее нараспашку.
— Да, встретимся там.
Когда Уизли уходят, в раздевалке образуется давящая пустота. Никого нет — либо другие гриффиндорцы собираются шустрее Вуда, либо близнецы предупредили всех держаться от него подальше. В любом случае, Оливер рад. Сейчас его раздражает любая мелочь. Он собирает остатки своей одежды и снаряжения — кидает все в корзину для стирки.
Вуд засовывает палочку в задний карман штанов и захлопывает дверцу шкафчика. Отчаянно пытается не думать над словами Фреда и Джорджа. И все равно мысленно вновь и вновь возвращается к их разговору.
Ему нравится Флинт? Маркус? Тупой тролль, преисполненный высокомерия, некрасивый, кривозубый?
Да, Оливер никогда не скрывал, что интересуется парнями. С ними всегда было проще — они понимали жизненные приоритеты Вуда, не лезли, куда не нужно. Первое место для Вуда занимал квиддич, все остальное — просто дополнение. А девушки? Конечно, они привлекают Оливера физически, но требуют слишком много внимания.
Флинт? Ни за что. Он слизеринец. Он беспринципен и мерзок.
Неважно, что летает он как дьявол. Что от Флинта не отвести глаз — его бедра твердеют как камень, когда он сжимает ими древко метлы; на спине перекатывются, напрягаясь, крепкие литые мышцы; на подтянутом теле нет ни следа жира. Оливер может оценить красоту любого спортсмена. И уж тем более он не хочет засунуть свой язык в рот тупого слизера.
Оливер упирается лбом в прохладную стенку шкафчика.
А если и хочет… Учитывая все, что Оливер сегодня натворил, при их следующей встрече Флинт будет с битой в руке и с толпой кровожадных слизеринцев за спиной.
Оливер сглатывает горькую слюну. Рассматривает свои ладони. Разбитые, опухшие костяшки напоминают ему о том, как он облажался.
Оливер рычит от бессилия и направляется к выходу, погружается в вечернюю прохладу. Он медленно бредет вдоль трибун. Свежий ветер обдувает лицо, ворошит влажные волосы на голове.
— Вуд, ты чокнутый идиот… — бормочет он себе под нос.
— Читаешь мои мысли.
Желудок Оливера делает сальто, в голове холодеет. Вуд разворачивается и видит Флинта. Маркус стоит, прислонившись спиной к стене раздевалки, засунув руки в карманы. Он сутулится, хмурит брови.
— Э-э-э, Флинт? — запинается Оливер. — Поджидаешь меня?
— Нет, думал, смогу подглядеть за голенькой гриффиндорской цыпочкой, — голос Флинта пропитан ядом. Он отходит от стены и выпрямляется.
В тусклом свете Оливер может рассмотреть его лицо до самых мельчайших деталей. Вздрагивает от злобы и ненависти, горящих в черных глазах Маркуса.
— Прости, — тихо произносит Вуд.
— Простить? И за что именно?
«Что ж, хороший вопрос» — думает Оливер. За что он извиняется?
— Твой подбитый глаз… — хорошая попытка, Вуд.
— Только за глаз? А на все остальное похуй? — Маркус делает шаг вперед. — Ты мне, кажется, два ребра сломал.
— Я? — Оливер ошарашенно моргает. — Черт возьми, прости, я бы ни за что…
— Заткнись, Полено, — отрезает Маркус. — И слышать не хочу твой жалкий лепет.
— Зачем тогда пришел? — Оливер нервничает. Рядом с ними никого нет и это слегка… Напрягает. Они с Флинтом скрыты в тени раздевалки, вокруг ни души. Конечно, если Флинт не привел с собой дружков. Они могут прятаться за трибунами, ожидая, пока Маркус их позовет.
— Что случилось, Вудди? Нервишки барахлят? Выглядишь напуганным.
— Нет! — твердо заявляет Оливер. — Знаешь, уже поздно, я лучше отправлюсь в замок.
— Да что ты! Ведь уже половина пятого! — Маркус выгибает бровь. — Я знал, что грифферы рано ложатся спать, но…
— Ха-ха. Смешно. Я имел в виду, что ребята уже празднует. Мне действительно пора идти.
— Ну конечно, ты даже пары минуток мне не собираешься уделить? Раз уж избил, может, хоть на вопросы ответишь? — в словах Маркуса сквозит насмешка, но врожденное чувство вежливости заставляет Оливера кивнуть.
— Ладно. Что тебе нужно?
Когда Флинт успел подойти к нему так близко? Минуту назад он был на расстоянии вытянутой руки. Оливер теребит ткань рубашки, прикладывая всю силу воли, чтобы не отступить назад.
— Ну охуеть. Объясни, что за хрень происходит, — голос Маркуса на удивление спокоен и нейтрален. — Из-за чего ты так вспылил?
— Ты вел себя как засранец, — отвечает Оливер.
— И что? — Маркус наклоняет голову набок. Прижимает подбородок к плечу, смотрит на Вуда исподлобья: — С каких пор тебя это беспокоит?
Оливер беспомощно пожимает плечами.
— Я не знаю. Мне очень жаль.
— Повторяешься.
Ветер холодеет, по телу Оливера бежит дрожь, кожа покрывается гусиными лапками.
— Мне нечего добавить. Слушай, хочешь мне что-то сказать — вперед. Не возражаю. Хочешь ударить — бей.
Вуд разводит руки в сторону, опускает голову.
— Давай. И покончим с этим.
Оливер ждет удара. Флинт одним шагом покрывает разделяющее их расстояние и заносит руку — Вуд напрягается, сжимает кулаки так сильно, что ногти впиваются в ладони. Флинт хватает его за футболку и толкает спиной к стене. Вуд шипит. После игры все тело усыпано синяками и грубое прикосновение к шероховатой поверхности не слишком приятно. Автоматически он дергается вперед и Маркус костяшками давит ему на грудь, с силой толкая обратно.
— Что ты делаешь? — ахает Оливер.
— Пытаюсь понять, отчего у тебя крыша поехала, — Маркус жадно оглядывает Вуда. — Хм, кажется, уже понял.
До Оливера не сразу доходит смысл его слов. Он заливается краской стыда — можно пытаться убедить себя в чем угодно, но тело уже дало свой ответ Флинту. У Вуда стояк. Маркус придавливает его к стене — конечно, он почувствовал, что у Оливера стоит. Вуд перехватывает руки Флинта, толкает в грудь, тщетно стараясь отпихнуть его от себя, но пальцы лишь упираются в каменные мышцы, скользят по коже. Флинт не сдвигается ни на дюйм.
— Прекрати! — резко выдыхает Маркус.
Оливер сдается, опускает руки. Глаза режет, будто в них сыпанули песка, Вуд смыкает веки. Он никогда не испытывал такого унижения. Горячий, шумный, одуряюще пахнущий слизер прижимается к нему, у Оливера яйца поджимаются от похоти. Если это и есть месть Маркуса, то она удалась на славу. Вуд уже представляет, как Флинт будет упиваться этой историей. Разболтает, поди, всей школе
— Ты получил, что хотел, — голос Вуда подрагивает. — Просто дай мне уйти.
— Уйти? — удивляется Маркус. — Какого черта? Я еще не наигрался!
Флинт обхватывает ладонью шею Оливера, большим пальцем грубо нажимает под подбородком, заставляя поднять голову. По лицу Маркуса проскальзывает тень мягкой, неожиданно светлой улыбки, а затем губы Флинта накрывают губы Оливера. Язык слизера жесткий и неуступчивый, а острые зубы царапают, прикусывают нежную кожу. Это самый агрессивный, яростный поцелуй в жизни Оливера.
Он замирает. Маркус поцеловал его. Они. Целовались. С Флинтом. Его мозг перегружен, Вуд с трудом соображает, настолько поражен произошедшим. Он заторможено наблюдает, как лоб Флинта прорезают хмурые морщинки. От Маркуса разит недоумением и детской обидой.
Да, не такой реакции ожидал слизеринец. Точнее, он не ожидал отсутствия реакции.
Маркус перехватывает его взгляд, отпускает футболку Оливера и пятится назад.
— Я думал, что… Черт… я не… — Флинт чуть ли не заикается. — Мерлиново дерьмо, Вудди, я думал, ты тоже хочешь!
В голове Оливера мечутся сотни мыслей, перебивают одна другую; внутренний голос вопит, чтобы он не упустил свой шанс; пальцы чешутся — до боли хочется протянуть руку и подтащить Маркуса к себе, вновь поцеловать, целоваться до одури. Оливер будто со стороны слышит свой глухой язвительный голос:
— Хочу? Неужто?
Открытость и надежда пропадают с лица Маркуса, оно мутнеет, ожесточается. Оливер тут же жалеет о своей лжи.
Нужно сказать слизеринцу, что тот был прав. Вуд всегда желал Флинта, хоть и не признавался в этом даже самому себе.
Но Вуд молчит. Он капитан команды Гриффиндора. На него возложена гигантская ответственность, он достойно справляется со своими обязанностями. Оливер не собирается отвлекаться на что-то другое — особенно на капитана слизеров, черт его побери.
Маркус отступает. Насмешливая полуулыбка, присущая всем слизеринцам, сменяется оскалом. Флинт чувствует, как меняется настрой Оливера, видит, как интерес, вспыхнувший в глазах Вуда, медленно затухает.
— Ничего не было, понял, Полено? Если растреплешь — из Больничной палаты не вылезешь!
Вуд сглатывает и кивает, нервно разглаживает рукой смятую ткань футболки.
— Хорошо, — говорит он. — Ничего не было.
— Хорошо, — глухо повторяет за ним Флинт. Разворачивается и, печатая шаг, идет вдоль трибун, направляясь в замок.
Оливер смотрит ему вслед. В горле першит, в нем будто засел плотный комок; сердце стучит что есть силы, каждый удар болезненно расходится по всему телу. Биение пульсирует в ушах, в пальцах, отдается громким стуком в голове. Вуд уверен, что его слышит даже Флинт.
Слизеринец уже почти прошел каменную дорожку, ступает на мягкую траву.
— Маркус! Подожди!
Флинт проходит еще несколько шагов, игнорируя крик Вуда. Останавливается и застывает, будто не решаясь оглянуться. Наконец, поворачивается к Оливеру вполоборота.
— Что? — рявкает Флинт.
Оливер бежит к нему. Волнение усиливается с каждым шагом, леденит кровь. Догнав Флинта, пытается отдышаться, во рту сильно пересохло, глотку дерет при каждом вдохе.
— Я, э-э-э… Я… — он не может сформулировать мысли, точнее, не осмеливается их озвучить. Черт возьми, он не силен в болтовне — вот посади Вуда на метлу и он всех сделает! А это… это тяжело.
Да что там, это безумно сложно. Вуд переводит дыхание. Маркус все еще стоит к нему боком, даже не поворачивает лица в его сторону, ждет объяснений.
Вуд выпаливает:
— Да, да, я хотел этого! То есть, я хочу этого… Твою мать, я испугался до чертиков! Флинт, ты просто смотришь на меня, и мне тут же всякая девчачья чепуха в голову лезет. Скажи хоть что-нибудь.
Маркус медленно разворачивается, прищурившись, осматривает Оливера, залитого матовым светом сумеречного солнца.
— Ты прикалываешься? — осторожно спрашивает Флинт.
— Нет, — отрезает Оливер. — Нет, черт возьми. Я правда…
Он замолкает.
— Черт… Вот чего я хочу!
Он бросается вперед, целует Маркуса. Не решается дотронуться до Флинта руками, слизеринец может оттолкнуть его в любой момент.
Флинт отвечает на поцелуй, руками скользит Вуду под рубашку. Шероховатые мозолистые пальцы обхватывают Оливера за талию, подтаскивают поближе.
Оливер стонет от удовольствия, Маркус углубляет поцелуй, их языки борются друг с другом. Флинт прижимает Вуда еще сильнее, приподнимает, чтобы было удобнее тереться членом о напряженный член Оливера.
Всего этого слишком много. Оливер скулит в губы Маркуса, хватает того за руки, суматошно оглаживает предплечья, спину, грудь. Он настолько возбужден, что готов кончить прямо здесь и сейчас, на траве, около раздевалки, где их может увидеть любой случайный прохожий.
Маркус облапливает его за задницу, крепко сжимает ладони и резко тянет Вуда на себя — Оливер запрокидывает голову, погружаясь в плотную сладкую темноту. Тело содрогается в спазмах удовольствия, он утыкается в плечо Флинта носом, кусает того за ключицу.
— Ебать… — стонет Маркус. От горячего дыхания по шее Оливера бегут мурашки. — Знал бы, что это так потрясно, выбесил бы тебя еще пару месяцев назад.
Оливер улыбается. Отодвигается, морщась от неприятной сырости в штанах. Вздыхает:
— Заклинания очистки — не мой конек.
Маркус достает палочку из кармана — в считанные секунды они вновь становятся чистыми, а главное — сухими.
— Похоже, практика у тебя обширная, — замечает Оливер.
— Ну, пару раз пригодилось, да, — соглашается Маркус, смущенно почесывая шею палочкой. Они неловко замолкают, рассматривают свою обувь.
— Ну, ладно, Вудди. У меня уже соски окаменели на этой холодрыге. — Маркус скалит зубы в усмешке. — А еще жрать хочется. Я иду в замок.
Оливер кивает, стараясь не выдать своего разочарования. Он думал… Глупый наивный Вуд…
–Хорошо. Увидимся потом.
Маркус оборачивается к нему, удивленно поднимает брови.
Спрашивает:
— Поужинаешь со мной?
— С тобой? Да, точно, идем ужинать, — бормочет Оливер, пытаясь скрыть счастливую улыбку, которая так и норовит расплыться на лице. И безропотно следует вслед за капитаном Слизерина.