327

Сокджин стоял на вершине горы, вокруг густые леса и озеро. Его друзья спустились и даже не думали подождать его. Он остался сделать пару фото его друзей и пейзажа. Солнце отражалось в воде озера, благодаря этому фотографии были волшебными. На последок он сделает селфи на камеру телефона, чтобы залить в инстаграм, когда появится связь. Он вскрикнул, едва не выронив телефон, и сжал запястье. Цифры, означающие расстояние от соулмейта начинали стремительно расти, пока не опоясали запястье и не начали накладываться на друг на друга. Его друзья обеспокоенно подбежали к нему. Линейка показывала ноль. Они сразу показали свои запястья, ни у кого не было нуля. Поблизости также не было людей. В восемнадцать лет у каждого человека на запястье появляется число, означающее расстояние от соулмейта. У Сокджина всегда оно показывало триста тридцать* и изменялось в небольших пределах, это зависело от того, где находился Сокджин и его соулмейт. По его расчетам, его родственная душа жила в южных районах страны. Она редко перемещалась на большие расстояния, поэтому Сокджину было легко вычислить примерное расстояние до него. Иногда цифры смещались на большое число, но никогда не доходили до десятка тысяч и не обвивали его запястье полностью. Над их головой пролетел самолет, оставляя после себя белые линии на небе. В Сеуле на запястье высвечиваются привычные триста тридцать километров. Сокджин поглаживает покрасневшую кожу и заматывает руку бинтом, из-за такого резкого скачка у него пошла кровь. Он просидел час в госпитале перед бубнившей милой медсестрой, она причитала, что если бы не самолеты и прочие новоизобретения, соулмейты бы не мучались от зуда и болей в запястье. — Представляешь, Сокджин-и, какого женам космонавтов! — воскликнула она, оторвавшись от своего занятия. Он соглашался с ней, потому что запястье очень болело и немного кровоточило. Он кивнул, у одного из его друзей расстояние на запястье измерялось в сантиметрах, а цифры обвивали руку до локтя. Его рука всегда была красная и немного воспаленная, но через несколько лет воспаление прошло. Иногда его друг возбужденно скакал вокруг Сокджина, что было не свойственно ему, и говорил: «Расстояние от дивана до кофеварки ровно метр — это потому что она находится за стеной!» и прочие факты. Больше всего им нравилось, как оно сокращалось, когда они приближались друг к другу, конечно, это были скачки в полтора-два метра, но каждый из них был очень волнительным. Сокджин искренне им завидовал. Он пролистал сайт с билетами на поезд. Сегодня он поедет в Пусан, его родственная душа как раз вернулась туда. Скорее всего она летала в ЛА или в Восточную Европу. Сокджин был уверен, она хороша провела время, несмотря на то, что была там всего два дня. Идея дать этому случиться возникла после того, как он наблюдал, как Юнги или Тэхен шли на встречу друг другу, они всегда выглядели очень счастливыми. Почему Сокджин раньше не додумался посетить Пусан? Он ложится на спину и смотрит в белый потолок своей съемной квартиры. Юнги воркует с Тэхеном по телефону. Они познакомились года два назад, когда Тэхен переехал в Сеул и проходил прослушивание на музыкальный факультет: играл на саксофоне. Юнги, сидящий в жюри, сразу понял, что это он. Тэхен не смог сыграть ни одной ноты, потому что его родственная душа сидела в нескольких метрах. Весь оставшийся день они провели очень близко друг к другу, чтобы между ними не оставалось ни одного сантиметра. Он останавливается на вокзале и заставляет себя не смотреть на запястье, скрывая его за браслетом. Многолюдно, потому что на платформе напротив прибыл поезд из Пусана. Сокджин садится на скамью лицом к своему, посадка еще не началась. Позади него парень громко говорит по телефону с плохо скрытым пусанским акцентом. Объявляют посадку, и Сокджин заходит в поезд и садится на свое место около окна, выходящего на платформу в аккурат лавочке, на которой сидел. Пусанский парень смотрит на свое запястье, выпуская телефон из рук, и смотрит на Сокджина. Сокджин, повинуясь рефлексу, отодвигает браслет: ноль. Он смотрит на парня и смотрит на цифру. Поезд начинает двигаться. «Когда ты встречаешь его, ты понимаешь, что это он. Вам не обязательно сверять дату», — сказал Юнги, потому что километр — это чертовски много. Одном километре могут находится одновременно тысяча человек, и каждый из них — потенциальный соулмейт для Сокджина. Юнги смотрит на него и не понимает. Пусанский парень — его соулмейт. Он бежит за поездом какое-то время и останавливается, когда нет смысла продолжать погоню. Сокджин смотрит на руки и на постепенно увеличившееся число. Сидящая рядом с ним женщина сочувствующе вздыхает. И Сокджин возвращает браслет на место и натягивает рукав свитера. Он выйдет на следующей станции. Он вылетает из поезда в последний момент, когда они останавливаются в Ёнсан-доне, и стоит на платформе несколько долгих секунд. — Ты! — кричит кто-то неофициально. Сокджин не обращает это внимания — на свете мало людей, которые обращаются ему неформально. Он занят вызовом такси к станции Сеул. С момента отбытия поезда прошло около 5 минут. Сокджин надеется, что его Пусанский парень никуда не ушел. Или еще хуже не поехал в Пусан! Километр** — это слишком мало и слишком много. — Ты, — вновь повторяет кто-то уже рядом. Пусанский парень смотрит на него. — Привет. Чимин, так зовут Пусанского парня, оказывается ехал к Сокджину в Сеул, потому что ему надоело ждать соулмейта, а тот неожиданный скачек был первой попыткой посетить Сеул, тогда Чимин использовал самолет, но поездка ничего не дала, потому что Сокджин был на Ченджу. Чимин извиняюще гладит по запястью Сокджина. Ноль на его запястье действительно ничего не значит, но значит многое. Сокджин не может получить точное расстояние до Чимина, но может получить Чимина.