Кольцевая

Ни при каких обстоятельствах идентичных жизней быть не может. История циклична, и это факт, но с жизнями людей совсем иное происходит. Они могут быть подобны и даже зеркальны, но не более. Люди имеют общие черты, имеют схожий характер, даже происхождение может быть одно, но это то же самое, что сравнивать Ватерлоо и Сталинградскую битву. Вроде бы грандиозные войны, да и разом с тем цели были схожи. Но вот незадача, техника абсолютно разная, тактики иные. Как итог, объединяющим их ключом был лишь тот факт, что это решающее сражение, которое неминуемо за собой поведет колоссальные последствия и поражение одной из сторон. Так же и люди... Личность, созданная в одном союзе, все равно будет иметь особые черты, что отличаются от биологических родителей. Ведь главным звеном есть даже не генетика в формировании качеств, а окружение, давление социума и собственно похуизма индивидуума. Также его роль в обществе, моральные и материальные составляющие, его принципы и ценности, цели и желания, вкус в еде и одежде. Все это и составляет индивидуальную личность. Некоторые в большинстве своем по глупости копируют стиль жизни других, берут идеалы и ставят себе на пьедестал, либо не нашли себя, либо потеряли. Ищущий всегда достигает цели, кровью и потом достает желаемое, а кому-то проще отдать инициативу в более главенствующие руки и быть ведомым не только в физическом плане, но и готовым, чтобы им руководили и в интересах. Либо жалкие, либо ленивые люди. Хоть и говорят, что лень —двигатель прогресса, но у многих лень является лишь прокрастинационной чертой. Выбор есть всегда, в особенности тот, что определяет нас как индивидуальность, а если же говорят, что выбора как такового и не было, то это просто ложь и нежелание искать иные пути, следование за течением и самой простой вариацией развития существования. Как часто приходится задумываться так или иначе над тем, что вы действительно живете, а не просто влачите существование. Вероятно, вас редко посещает ощущение действительно счастья и спокойствия. Обрели ли вы все желаемое или за мыслями других вы не заметили и забыли о собственных мечтах? Неужто книга, которая была пустой при вашем рождении, уже вся заполнена картинами и рукописями других людей, но не вашими? Вас могли оттолкнуть от писанины, и вы просто могли забыть об этом. Постарайтесь заполнить кожаный переплет рукописи, дополнить собственными страницами. И вправду, стоит задуматься, кто и что вас ждет в вашей настоящей желаемой жизни. Император на собственном веку повстречал немало покалеченных обстоятельствами жизни. И в действительности ему нравилось наблюдать за настоящими личностями, которые так и не иначе живут на полную, показывают истинных себя и никогда не оглядываются назад, прокладывая путь лишь вперед. Так вышло, что именно он был той личностью, которую хотели убить, уничтожить весь род и больше не лицезреть подобное отродье. Ведь он не был человеком. Рожденный от змеи будет таким же. Тело человека, а вместо ног хвост. Так и сформировался характер монархиста, он был обязан убить своих родителей для того, чтобы захватить трон. Слава о нем пошла далеко, не признавали его, но только вот это было только на руку РИ. Он спокойно начинал властвовать и прогибать под себя все больше территорий. У власти наполовину зверь не впервые, каждому роду стран причислялся свой зверь, это исконно так сложилось, что, увы, поменять нельзя было. Хитрость и обходительность змей была известна всем, но это не мешало абсолютно никак попадать в капкан русского и следовать его указаниям. Тот казался весьма притягательным, даже обычным, за исключением перемещения. Ох, тогда он возвышался над остальными и ползал весьма элегантно, легкие покачивания из стороны в сторону. Высокомерный взгляд, достаточно острые черты лица и обворожительная улыбка, что граничила с ухмылкой и показывала клыки во всей их опасной красоте. Естественно, что он был плотоядным, зачастую его рацион составляли крестьяне, приготовленные различными способами, однако, если же он выходил из состояния спячки, то мог и сырое мясо отведать, тут уж не церемонился Империя, ведь животный инстинкт был превыше остальных принципов. Так уж вышло, что ошибкой француза стало как раз то, что он пришел зимой. Эта пора года принадлежит славянам, однако всем было известно, что высшая личность в подобное время предпочитает дремать, и кто пробудит его из такого состояния моментально пожалеет об этом. Но Французская Империя не верил, слишком уж казалось ему это былинной сказкой, которая мало чего в себе носит от правды. И он напал, когда император желал лишь одного — крепкого и непробудного сна. И стоило этой куртизанской заднице радоваться и бахвалиться пред союзниками, как ядовитый змей пробудился. Российская Империя был зол, просто в ярости, и, придя в сознание, выползая из замка, отдает приказ, решающий и роковой. Москва горела, ведь после пробуждения императору нужно было тепло. Он сбросил собственный верхний слой кожи и начал контратаку. Было громко, и ФИ лишь одного понять не мог, почему же тот спалил свой собственный град. Свою столицу и свою гордость. Логика тут прослеживается простая: "Так не доставайся же ты никому". На самом деле после шведской войны можно было понять, что с такими, как РИ дело лучше не иметь, но, видимо, лягушатником руководила в тот момент гордыня и непомерная жадность, за что тот, собственно, и поплатился. Колонизатор пал, имея таких сильных союзников. Жалость, и только. Император в достатке насладился вкусом плоти и крови западноевропейца. До этого, конечно, были и иные войны, в особенности с турками. Змее хотелось получить доступ к черному морю, дабы в последствии захватить сказочную Византию. Он не считал себя хуже остальных и также хотел колонизировать подобно до остальных. Он использовал все возможности, которые вежливо отнял у других последствиями захвата. Его вид и так мог показать, на что он способен. Хвост в действительности был темным, подобно ночному небу, затянутому ширмой облаков, но среди всего этого были проблески златой чешуи — своеобразные звезды. Образ его дополнял длинный плащ из дорогой ткани, а также корона. Иногда он использовал трость — своеобразное проявление статусности. Его конечность была достаточно длинной и, что естественно, мощной. Он мог сидеть за столом и при этом окутывать кого-то в кольца. Естественно, что большинство договоров были более выгодны для Империи, чем для иной стороны. Рано или поздно всему приходит конец, и сколь бы ты высоко не летал, всегда найдется тот, кто собьет тебя благодаря оружию. Российская Империя был обязан покинуть свой пост и скрыться в дальнем корпусе своего поместья, столь мрачном и живописном. На смену ему пришел сын, что имел человеческие ноги, но только вот какой ценой? Тому приходилось каждые три месяца разрывать срастающиеся конечности, что было весьма болезненно. Он проклинал природу отца, проклинал наследство. А монархист просто насмехался над ним. Жизнь шла размеренно, только вот у Союза было много чего от родителя. К примеру, спячка, которой тот поддавался меньше императора, но исключить из бытия не мог. Также это было весьма сложно с учетом того, что имелись дети. Совет часто навещал отче, ибо ему нужна была помощь, правда, гордость позволяла ходить туда реже, ибо слушать упреки и иронию в свой адрес со стороны старика было совсем не заветным желанием социалиста. Помощь была исключительно в документации и разносторонних трудах, но никак не помощь с детьми, ибо те были слишком малы, и за исключением глаз не отличались от людишек. Кроме неких проблем с зрением, они имели устойчивость к яду любого типа — некий подарок от любимого дедушки. Те знали своего прародителя только благодаря картинам, где не было видно его хвост. Император попусту запретил снимать портреты с стен, и если же младший бы воспротивился, то ворчливый дед окончательно загнал бы его в могилу. Он слишком молод, обязан поставить детей на ноги, а потом можно и о смерти задуматься. Его отпрыски не виноваты в том, в какой семье им суждено было родиться. За остальных было не так страшно, как за своего младшенького. РСФСР. Тот выглядел намного слабее и требовал больше внимания, естественно забирая более обширный масштаб времени у молодого родителя, ежели остальная ребятня. И, конечно, Советский Союз знал о том, что в наследнике заинтересован старый змей. Он старался не обращать внимание на чешую, которую находил возле люльки, а также пытался перемещать ребенка по всему зданию, но скрыть его от более взрослого правителя не удавалось — уж больно хорошее у того обоняние. СССР говорил отцу, что дети не должны знать его, как монстра, коим он являлся, а всего-то чтить, глядя на картины. Обижался ли Российская Империя? Нет, и прекращать был не намерен. Наблюдая за тем, как маленькие русские ножки начинают ступать по холодному мрамору, он понял, что дети могут простудиться, с проблемами стоп он никогда не сталкивался. Тело ребенка имело невероятно мягкую кожу, однако местами та была покрыта тонким слоем чешуек. Они несли скорее декоративную цель, не так, как у императора, подобный слой был защитой. Старший учил его грамоте, а также правильному говору. Но появляться на глаза ребёнку с возрастом стал все меньше, что вызывало у выше названного несказанную тоску и грусть. Он в силу возраста не понимал, что дед его не человек, ведь всегда старался смотреть в глаза, просился на ручки и часто трогал ровную копну волос, состоящую из чёрных и белых прядей. У самого мальца были также белоснежные кудри. За ними очень тщательно следили родственники. На каждое празднество дня рождения РИ преподносил в качестве подарка какие-то вещи, схожие с теми, что преобладали в его времени. Также море сладостей для непоседы. Но Союз становился все строже, и в конечном итоге он просто запретил ребёнку приближаться к деду, так как в действительности рассмотрел в нем угрозу. Малец плакал не один день подряд, иногда устраивал бойкоты и голодовки, чем никак не зарабатывал милость от отца. СССР старался объяснить ребёнку, что император является не совсем при здравом разуме, и что такое общение только хуже скажется на воспитании и взрослении мальчика. И в тот же день, разрываясь меж двумя огнями, идейный коммунист получил знатный подзатыльник от отца. Тот все слышал благодаря виброволнам — змеи к подобному слишком уж чувствительны. В сей же час они договорились, что до определённого возраста старик не трогает мальчишку, а после же срока Россия сам выберет, желает он общаться или же интерес угас. Но только вот коммунист прогадал. Его любимец был уж больно любопытен, и с каждым прошедшим днём личность любимого дедушки вызывала больше вопросов и более притягивала. Федеративная Республика рос, с каждым днём становился все краше, но при этом и более пакостным. Он часто сдирал свои коленки в кровь, прыгал с деревьев и даже дрался с собаками. Мальчик отказывался учиться, и даже после порки ни в какую не соглашался — гордый и высокомерный. Его кудри теперь не так берегли, и он стал самостоятельно собирать их в пучок. Также Союз стал отмечать в голове, что искренней улыбкой на лице ребенка и не пахло, а только ухмылки и усмешки. Когда русскому исполнилось чуть больше тринадцати, то отец решил проверить, насколько же похуистично или же наоборот с энтузиазмом отнесётся сын к его поручению. Росс получил приказ от родителя сходить в корпус, где живет дедушка, и отнести ему целую гору бумаг. Посмотрев на объем материалов, тот выдохнул и все же сказал, что сделает все сам. Значит, все-таки не утратил желание познакомится с дедом поближе. Взяв телегу для тяжёлых грузов, он положил в неё коробку с документами и медленно потащился к отдаленному корпусу, что находился за садом. Проходя мимо яблонь, что, казалось парню, только недавно отцвели, срывает несколько плодов, дабы полакомиться самому и угостить прародителя. Подходя к высокому зданию, завороженно останавливается и рассматривает элементы буржуазии. Такие их минималистичному дому не присущи, сразу видно — чье поместье. Подле входа и по контуру растут прекрасные и высокие кусты роз, за которыми ухаживают ежедневно. Подняв взгляд, он видит, как в окнах ходят слуги. Раз у старика есть работники, почему бы их не попросить, а не заставлять заниматься такой работой своего наследника? Этот вопрос так и застрял в горле, а из лёгких вырвется лишь лёгкое фырканье. Поглядев в очередное стекло, глаза у мальчика округлились, и он тут же принялся их протирать. Как проморгался, тут же пришёл в ступор. Ему показалось, что там огромная змея, да такая, что анаконда из энциклопедии позавидует. Но, видимо, это просто игра света и тени. Россия проходит внутрь, и его встречает дворецкий, который, сделав поклон, медленно проводит наследника Союза к кабинету монархиста. Минуют эти двое сквозь множество картин и статуй, но для тех специально были сделаны проемы в стене, видимо, для более свободного перемещения по локациям. Пол был тем самым, что он помнит в детстве, не плитка, а именно мраморное покрытие. Потолки были высокие, там расположены подвесные канделябры, но те не горели. Еще в самом начале невзрачный преспешник показался странным, но только сейчас, когда идущий впереди зажёг жирандоль, дабы осветить путь младшему русскому, второй заметил повязку на глазах, словно во тьме он должен был её носить, а огонь был лишь для внука императора. На самом деле это было одним из правил империалиста, ведь он в любой момент мог возжелать отведать человеческой плоти, и лучше жертве этого не видеть — можно сказать, некая милость со стороны РИ. Тишина и золотая тьма окутывает их, хотя на дворе день, а в коридорах слишком уж мрачно по мнению России. Слуга стучит несколько раз, и, наконец, получив разрешение, открывает дверь и пропускает внука к его драгоценному дедуле. В этот же час пионер благодарит за предоставленную возможность и осматривает огромный кабинет, который, по сравнению с остальными помещениями, выглядел светлым настолько, что пришлось несколько раз проморгаться, дабы привыкнуть к этому. Мальчишка теперь рассматривает тёмные узоры на обоях. И все же лучи, проходящие сквозь окна, падали слишком продуманно, хвоста совершенно не видно, а Империя упорно создаёт вид, что находится в процессе работы. Он приветствует дитя и благодарит за доставку. Несколько контрольных вопросов о самочувствии. Предложив присесть внуку за свой широкий стол вопрошает о том, что же желает отведать ребенок, который за время отсутствия их встреч стал явно старше, а ведь прошло много лет, но не столько, чтобы такая великая держава вела им счет. Росся просит чая и конфет, которые отец так редко ему позволял, ибо хорошего понемногу. За лёгкой ухмылкой Император поднимается и укутывается в собственный плащ и взяв трость, истинный представитель буржуазии, подходит слегка неровно к сервизу и достаёт оттуда хрустальную вазу, что была наполненна конфетами иностранных производителей с горкой. Монарх не прекращал общение с капиталистами, в особенности с США, поэтому регулярные поставки сладостей у него были. Не то, чтобы старик был сладкоежкой, все это как раз таки для России, ибо мужчина не знал, когда же ожидать родную кровь на пороге. Первая беседа была действительно ни о чем, однако обоих славян тянуло друг к другу, и вряд ли младший мог это объяснить. Если же спросить у старшего, он оголит в усмешке клыки и сравнит это притяжение с естественным голодом, вот только голодом перед едой или пред сексуальным объектом? Ох, а об это он уже будет волен молчать, эдакая тайна, что лежит на ровной глади воды. В любом случае, они знали, что это была далеко не последняя встреча. Как и предполагалось, внук приходил с каждым месяцем все чаще, и в итоге сам не понял, как стал зависим от общения и уходом со стороны дедушки. Однако этот индивид упорно не подпускал к себе мальчишку в плане физическом, словно их различало что-то. Но проблема была в том, что как раз таки эта небольшая загадка и влекла за собою младшего, ведь РИ так добр и ласков с ним, аккуратен и обходителен, в его словах была хитрость разом с некими тайнами, которые не всегда мог понять мальчишка, и Империя лишь посмеивался, когда ребенок в недоумении сводил бровки и опускал взгляд удрученно. Видимо, было то, что беспокоило мальчика, и, естественно, это не ушло от глаз императора. А заставлял напрягаться Росса как раз таки хвост змеи, который он стал видеть с регулярной частотой в каких-то окнах у старика. Он не боялся змей, даже наоборот, находил этих животных притягательными и умными. Такие плавные и ненапряжные — русский любил змей. И молчать ребенок долго не мог, потому произошло это в середине его пятнадцатилетия. Он держался почти три года, наблюдая и иногда фотографируя, дабы привести неоспоримые доказательства. Однажды он прямо так и вошёл в кабинет деда без слуги, но к своему удивлению не застал. Тогда обходил все комнаты – безрезультатно. Решив спросить что-то у слуг, те старались отводить от дитя взгляд, и уже другой дворецкий отводил его к кабинету дедушки. Росси часто замечал, как слуг император меняет подобно перчаткам, но ничего не молвил на этот счет. В голове мелкого бытового мнение, что у каждого должны быть свои тараканы в голове, поэтому смена персонала еще не самое ужасное, что может произойти в их семействе. И он было начал ворчать на глупого слугу, ведь он же говорил, что Империи нет на месте. Да только вот стоило постучать и открыть дверь, в кабинете как ни в чем ни бывало сидел объект. Обстановка накалялась. И Федеративная Республика задал действительно волнующий его вопрос: имеются ли в особняке его дорогого деда змеи, и не мог бы тот их показать. На это он получил смех, и немного успел обидеться на старика. Но после они как обычно начали болтать, только их разговор вёл в более иную степь и окончательный вопрос ставит все точки. Российская Империя вопрошает, уверен ли его дорогая кровь, готов ли знать правду. Положительно. И в этот же час узрел сын социалиста тот самый хвост. Столь прекрасный и большой. Тот нежно прошёлся по его щиколотке, а после потащил к дедушке, плавно и аккуратно, и если бы русский сопротивлялся, тот сразу отпустил бы, ускользнув назад. РСФСР увидел, чей это был хвост. И в тот момент его переполняло восхищение, однако шок покрывал иные чувства, ведь он столько лет жил рядом с существом, которое при этом приходилось родственной кровью, но так отличалось от самого юноши. Вообразить было трудно, как жить без ног, но сейчас не это тревожило душу русского. Наконец получив желаемый ответ, все постепенно становилось на свои места. Почему многие знакомые Союза при упоминании дедушки вздрагивали, отчего сам отец называл своего родителя монстром. Но эта невероятная особенность привлекала ребёнка, и он возжелал изучить полностью все, что связано с дедушкой. Мальчик видел много шрамов, что, так или иначе, были стёрты временем, ведь каждые семь лет кожаный покров, ровно как и плотная чешуя, менялись, и травмы сходили. Беседы с любимым стариком расслабляли и заставляли отвлечься Россию. Он забывал об учениях Маркса, а также мог полностью выкинуть запреты отца в окно. Однако у прародителя были свои условия пребывания, но ничего сложного и затруднительного отпрыск коммуниста не видел в их исполнении. Российская Империя часто заплетал внуку небольшие колоски на голове, а также ему нравилось делать симметричные два пучка. Парень постоянно отдавался рукам, правда мог порою бурчать, как медвежонок. С ночёвкой по-прежнему дитю оставаться не разрешали, уж слишком был уверен отец, что монархист сломает детскую психику. Чем именно тот мог нарушить баланс в детском сознании ни самый старший, ни младший вразуметь не могли. Правда, когда Росс впервые увидел, как дед потребляет необходимую ему живую пищу, наконец, осознал, почему слуги ходят более, чем тихо и в лентах на глазах. В целом, мальчик осознал, что это окружало его всегда. Сильный поедает слабого, ничего удивительного. Поэтому, вздохнул, он лишь кривится от того, что старик взял в пищу живого, но тот выкрутился, молвив о том, что приготовленное мясо более мягкое и с выраженными сухожилиями, в отличии от свежего, которое пропитано кровью и как раз будет разьедено желчной кислотой. Также юноша резко принял тот факт, что неосвещенные участки кабинета как раз и были спальней для старика. Тому было вполне привычно располагаться на деревянных колодках и после ложиться на кольца собственной конечности. Конечно, для периода длительного зимнего сна у него было отдельное помещение с огромной кроватью, где он мог скучковаться и нежиться, переминаясь и находясь в неком трансе. Федеративной Республике пришлось проводить деда в этот период, наконец, сознательно. Теперь ему не нужны были оправдания или отговорки, теперь он имел весомые причины ждать весну. Пережить эту зиму было труднее, чем прошлые. Пришлось копаться в своих мозгах, и в той белокурой голове появилась не самая приятная для многих весть, но совершенно неудивительная. Мальчишка был чертовски влюблён в деда, можно сказать, что это первая любовь, поскольку из знакомых никто и никогда не вызывал внутри одновременно столько эмоций, и если ранее юноша дрочил на объективные образы, удовлетворяя себя руками и прячась от отца где можно и нельзя, то теперь он вполне себе представлял лицо прародителя и, матерясь, закусывал уста, с которых срывалось имя императора. Отец рассказывал, что мужелегание отвратительно и недопустимо в современном обществе, что это извращения, которым не стоит давать спуск. Жить в страхе не перед отцом, а перед тем, что подобная любовь к тому же меж родною кровью порочна и карается законом, быть беглым и вечно скрываюшим собственные отношения подросток совершенно не желал. Примет ли его дедушка узнав об этом или отречется? Если отец будет порицать или унижать, сие можно стерпеть, а вот презрение от любимого выдержать сердце ребенка не сможет. И о чем он думал, когда выбирал в качестве объекта обожания старика? Правильно, не думал. У него возникали мысли, что он лишь ошибка, но вспоминая то, с каким трепетом с ним обходился император, мысли улетали прочь. Но ведь это было отношение к любимому внуку, и мальчику ещё предстоит узнать о том, как относится Империя к своему партнёру. Изменения будут слишком уж очевидны и заметны. Он ждал весны подобно верной псине. Ноги сводило судорогами вместе, стоило только представить прикосновение больших рук к бёдрам, и, чувствуя себя блядью, тот разрабатывал свой проход, используя тюбики геля, что хоть как-то напоминали фаллическую форму. Но этого было так мало, а представить, как змей ведет себя в постели, было трудно, ведь прежде он не имел даже с людьми связи, не говоря уже о том, что с каким-то существом, у которого непонятно как для мальчика были расположены гениталии. Не то, чтобы он желал от своей любви исключительно секса, но считал, что так или иначе это будет неотъемлемой частью их отношений. Было принято решение признаться после пробуждения дедушки, иначе казалось, что ребенок просто взорвётся и сделает только хуже, стараясь скрыть правду и благие намерения уберечь от правды своего мужчину. За несколько недель перед пробуждением он пришёл в особняк, где слуги продолжали собственную работу. Он принес много пледов и обогреватель, поскольку прочитал в энциклопедии, что рептилии такого характера после пробуждения ищут тепло и еду. То, что собирался провернуть отпрыск коммунист, было грандиозным планом. Так ему казалось. Весна в этом году обещала быть прохладной, из-за чего самому младшему славянину и пришлось тащить все это в дом империалиста. Также он знал, что в первые два дня после спячки навещать дедушку не стоит, тот будет принимать много пищи и сбрасывать старую шкуру. А в книге про животных, как оказалось, было много познавательных фактов. И тот, что действительно стал полезным для России, сезон спаривания у змей. Либидо у ребенка било через край, гормоны просили этого, а здравый смысл твердил о последовательности отношений. Тогда русскому вздумалось, что он просто признается, не будет ничего просить, а просто уйдёт, если получит хоть намёк на неодобрение, постарается вернуть все на круги своя, но вряд ли это выйдет. Как всегда. И все приходит слишком быстро, это даже к лучшему. РСФСР уже с трясущимися ногами направляется к зданию и этажу старика. Страшно пиздец, такого страха в учреждениях не преподавали, ни в одной книжке, что прочитал мальчик не было описано. Приходилось утешать себя позитивными мыслями, стараясь отвлечься. Он уже как прокаженный стоит перед дедулей, и тот приветствует его в добром здравии. На глаза тут же накатываются слёзы, и голос предательски задрожал, видно переживания в глазах родственника. Он подходит ближе и очень тихо признается в любви, так по-детски и так наивно. Жмурится и чувствует как холодные слезы идут равномерно по щекам, а через несколько мгновений родное тепло. Его обнимают, а любимое личико выцеловывают, вытирая тем самым слезы. Монархист не ожидал, что ребенок созреет настолько быстро, и хоть хотелось поддаться греху похоти, он решил, что не сейчас, им нужна близость и тепло друг друга. Одному физическое тепло, а другому ментальное. Россия был в действительности счастлив. Его приняли и ответили взаимностью, разве это не мечты? Это реальность, удушающая, все было просто замечательно, и если бы периодически отец не напоминал, что это все таки реальность и тут нужно работать, цены бы не было такому миру. Россия любовался стариком, пока тот с своей привычной педантичностью подходил к заполнению бумаг. Каллиграфия все так же была присуща, эдакий показатель, что в его время писали намного красивее, Республика подобное и отрицать не станет. Ему нравилось смотреть, как тот хмурится, как засматривается в окно или на него. А в особенности нравились специфические объятия с окутывающим тело хвостом. Их отношения становились все более интимными, и понял эту крайность младший, когда почувствовал, что край конечности дедушки забирается ему под шортики, а ухмылка не сползает с лица. Парнишка тогда выравнивается, словно по струнке. Им двоим было интересно, как долго сможет продержаться мальчик. Под плотно прилегающими трусиками происходят аккуратные движения, в то время пока обладатель хвоста продолжает заполнять документацию. Мальчик конкретно поддаётся вперёд, просит о большем и елозит по стульчику, словно тот раскалили до предела и заставили сидеть. У него встал, и это о многом говорило. Он дергался в приятной истоме, глаза закатывались, а стоны тот старался сдерживать по привычке скорее, чем от желания скрыть голосок. Это было стыдно, особенно то, что он от подобных манипуляций кончил. И, конечно, подросток не узнает, что в тот вечер, когда он ушел, старик мастурбировал на его образ. Представить подобное сложно, так как приверженец федерализма понятия не имеет об анатомии змей, к тому же не все факты про зверей могли сопостовляться с дедушкой, ведь он и человек наполовину. России нравились укусы — они были отдельным фетишем. Когда старик поглощает его губы, покусывает, а после резко вгоняет свой язык в его ротик, приходится становится на носочки и чувствовать, словно душу забирают. Поскольку он был абсолютно невосприимчив к яду дедушки, то чувствовал лишь накатывающую негу удовольствия и лёгкие покалывания, которые только больше стимулировали возбуждение. Подставляясь под чужие клыки, научился стонать громче, точнее это выходило более чем непроизвольно. А однажды его неожиданно припёрли к стене и, раздев, начали разрабатывать анальный проход так грубо и властно, не позволяя сдвинуться с места, приятно стягивая тело хвостом и растягивая пальчиками нутро. И чего он думал, что это будет нежно и ласково? Это было определённо аккуратно, но в стиле императора. И он молил, называл своего старика богом и отдавался всецело, даже не всегда прося того же. Когда же он ощутил, что в него вошли две плоти, хорошо, что он опирался на стену и имел поддержку, ибо это было неожиданно и блядски приятно. Однако привыкать было сложно, первые толчки давались с трудом и у обоих определённо не хватало терпения. Мальчишка насадился сильнее, тем самым подав знак РИ, что тот имеет собственную власть и мочь действовать в придуманном темпе. Было быстро, и язык сам просился наружу у младшего. В тот же час Империя действительно был благодарен ребёнку, которого возлюбил сильнейшими чувствами, ребенка, которого так хотел и получил в чистейшем виде. Девственный цветок, что льнет к такому существу, приятно и льстит самолюбию. В особенности восхитительно получать не только физическую отдачу, но и слышать приятные прерывистые фразы, что так и не иначе сподвигали мужчину к более откровенным действиям. Заставив ребенка кончить дважды, усмехается, и впивается в плечо, продолжая поддерживать скорый темп и заполняя Росса спермой. Тот довольно попросил, чтобы его повернули, и поцеловал дедулю в щёчку, устало улыбаясь. В этот день он впервые спал у Российской Империи. Старик его отмазал перед отцом. На утро они гуляли в саду. Внук был счастлив, что может держать монархиста за руку, что тот может ответить ему на поцелуй, что тут они одни и при этом не в затхлом помещении. Эти двое столь различны, но нашли себя, как личностей, и теперь их книги скорее будут напоминать одну целую. Их истории взаимосвязаны, Росс никогда не сможет предать старика, а тот ответит подобным отношением. Проходя мимо яблок, РИ срывает то, что растёт на самом верху и потому налито солнцем, отдаёт насыщенным красным. Угощая им свою кровь, посмеивается и молвит о змие-искусителе, что так и не иначе толкает на порок человека. И пусть это будет неприемлемо, если обоим похуй, то зачем же тогда вообще думать о подобном? Главное найти себя, а не пытаться избегать причинения боли другим. Слишком долго мальчик думал о других, и только начал задумываться о себе и о своих желаниях, как обрёл воистину достаток, признание и любовь, которую никогда не получал ни от кого.