Связь

      Натаниэль постучался в дверь. Он терпеливо ждал, пока человек внутри подойдет и откроет. Не прошло и десяти секунд, как дверь распахнула черноволосая девушка, которая была так ему знакома. Они улыбнулись друг другу. Натаниэль шагнул в просторную комнату, проветренную, обитую темными досками. Было видно, что дом, в котором они находятся, не был новым, но старинные здания вызывали скрытое восхищение у Натаниэля. Он посмотрел на Китти, которая встала в «упрямую» позу, скрестив на груди руки и облакотившись правым плечом на стену. — Привет. Газеты опять испещрены яркими заголовками, с нашими фотографиями и восхвалениями. Прошло уже слишком много времени, а они до сих пор ловят меня на улицах. Меня это уже начинает доставать. — Странно, я думала волшебникам нравится слава, почет и все такое. А уж тебе — точно. — Начнем с того, что я бывший волшебник. Но славу, может быть, я и люблю… еще не решил. Я вообще по другой теме. Я хотел поговорить. — Ну что ж, говори. — Я сегодня был в министерстве. Ты не подумай, я просто заглянул, что там происходит. — Конечно, ты туда так уже довольно долгий срок заглядываешь, лет… с тринадцати. — А на счет тринадцати ты загнула. С четырнадцати. — Почти угадала. — В общем, я не знаю, обрадуешься ли ты, узнав, что я видел твоих родителей в вестибюле. Они искали тебя.       На лице Китти отразилось сразу несколько эмоций: удивление, грусть, даже гнев. Казалось, будто они слоями находят друг на друга, сменяясь еле заметно. — Они явно жаждали встречи с тобой. Не спрашивай, откуда я знаю.       На Натаниэля нахлынула волна воспоминаний: Бартимеус, Голем, поиски Китти, его визит к ней домой. Он вспомнил подробности того времени. Родители Китти, напуганные последствиями проделок их дочери, хитрый Мэндрейк, угрожающий Китти, ее разгневанный отец, в смеси страха, злости и разочарования открыто прогоняет её за предательство Родины. Натаниэль больше не мог вспоминать его второе имя, Джон Мэндрейк, без отвращения. Хоть он и был известен всей Англии под этим именем, ему было наплевать. Натаниэлю стало противно вспоминать себя, что он так навредил Китти несколько лет назад. — Я должен попросить у тебя прощения. Это из-за меня ты потеряла свой дом и родителей. Не знаю, как ты можешь со мной после этого разговаривать.       Китти стояла в растерянности. Казалось, будто все чувства, которые она испытывала в тот момент, смешались у нее в голове. — Я могу пойти с тобой, если ты мне позволишь. Мне хочется как-то загладить свою вину. Натаниэль подошел значительно ближе к Китти. — Слушай… это было давно, ты выстраивал свою карьеру. Тебе было всего четырнадцать. Хоть ты и был подонком, ты и сейчас частично такой, ты не виноват. Во всем виновата я. Только я. Изначально, с самого начала. Господи, почему это все выглядит как сопливая комедия?!       На протяжении нескольких минут, они просто стояли, погруженные в воспоминания. Они посмотрели друг на друга. Находясь достаточно близко, чтобы рассмотреть Натаниэля, Китти внезапно обнаружила, что никогда не видела его таким. Вечно серьезный, умный, заложник собственных принципов, но всегда улыбающийся и молодой, он казался Китти символом молодости и энергии. Она знала его уже довольно давно, с тех пор, как они спасли Англию от нашествия демонов, прошло уже около четырёх месяцев. Сейчас же он был напряжен, зрачки сильно сужены, скованная поза, брови слегка сведены. Ему всего семнадцать, и в свои годы он выглядел совсем взрослым. На лице маленькие морщинки, уставшие глаза, грустные и задумчивые, наблюдали за ней. Проглядывалась еле видная седина, она совсем чуть чуть тронула его волосы. У них обоих она была. Сейчас он напоминал рысь, приготовившуюся к броску. За окном совсем стемнело, включились уличные фонари. А они все стояли, близко-близко. Они думают об одном и том же.       Между ними проглядывалась связь, хоть с виду они были разными людьми. Китти же была упрямой, прямолинейной, честной девушкой. Но они оба молоды, умны, сильны духом. На более высоких планах виднелись их ярчайшие ауры, которые, соединяясь, были ярче светлой Луны, жаркого Солнца и ночных редких звезд. Связь между ними была прямая. Она напоминала невод рыбака, паутину, покрытую утренней росой. Они были как никто другой похожи, и думая об этом, они это осознали.       Сейчас же, расстояние между ними было совсем незначительное. Их лица находились в нескольких сантиметрах друг от друга. Натаниэль взял руку Китти в свою и обнял ее второй. Китти, хоть и не ожидала подобного поворота событий, обняла его в ответ. Она неожиданно поняла, насколько они похожи, насколько этот человек ей близок. Она даже толком не знала о его прошлом, как он оказался в кругу волшебников, но самое главное — это то, что они вместе с ним были просто близнецами с точки зрения внутреннего мира. Раньше она относилась к нему предвзято, думала, что он такой же, как и все знатные люди из правительства: зазнавшийся, гордый, самовлюбленный. Отчасти, конечно, это так и есть. Но это только Джон Мэндрейк, а не Натаниэль.       Они разомкнули объятия. Натаниэль дотронулся рукой до шеи Китти. Это было мимолетное, робкое прикосновение, неуверенное, но значащее. Он вложил в это касание все те эмоции, которые он испытал здесь и сейчас, мысли, которые не давали ему покоя до и после первых встреч с ней. Его лицо до сих пор было напряжено, брови сведены.       Они оба ждали этого момента, он снился им во снах. Но Натаниэль и Китти как можно больше оттягивали это время.       Их губы сомкнулись. Это было совсем неожиданно для них обоих. Очень странное, новое ощущение. Этот поцелуй был скованным, но желанным. Он олицетворял это соединение между ними. Эта связь никогда не оборвется. Их история никогда не закончится.