Не смотри на меня

Российская Империя тосковал, наблюдая сквозь кристальные окна за мельтешившей по дворе прислугой. Уже как месяц осень вступила в свои права, окутав мир тёплыми жёлтыми и красными тонами, радуя затворников дождливой погодой и давя на сердце российского государя ещё большей печалью. Проснись в царе поэт, он одним взмахом пера создал бы нечто прекрасное, что цепляло бы души любого, кому довелось бы прочитать творчество России. Но сама душа монарха не лежала к созиданию, ведь, ровно как месяц, он отправил своего правопреемника на священную службу в ряды доблестной армии. ССР давно вырос из миленьких штанишек и того возраста, когда монархисту приходилось отвечать на любой нелепый вопрос ребёнка. Парень окреп и здраво возмужал, быстро догоняя в росте собственного отца, но по-прежнему был ему так это только по грудь. Дворец вновь погрузился в привычную тишину, что царила там всегда до прибытия маленького Союза. А старший русский изнывал по сыну, к которому не просто смог привязаться, а по настоящему полюбил, вкладывая в своё чадо все свои силы, нанимал только лично отобранных учителей, и, всегда выкраивал частичку своего времени на беседы и прогулки с ССР. Получая в обмен такую же любовь и привязанность, приятно грея давно заледеневшее сердце царя. Теперь РИ вновь один, на долгие два года, скованный ожиданиями и лелея себя тёплыми воспоминаниями о сыне. — Ирина, пожалуй чаю, будь ласка. — в отражении окна, цепкий глаз императора поймал одну из тех служанок, которую можно назвать избранной, ведь к ней государь относился приветливо. Женщина по праву может гордиться этим, ведь ей стоило больших трудов получить такое отношение к себе. Названная Ириной почтенно поклонилась и, быстро перебирая каблучками, убежала на первый этаж дворца, где находится кухня. На небе сгущались мрачные тучи, нагоняемые сильным ветром. Опять Матушка-природа хочет окатить весь мир людской хладными каплями дождя, вселяя в и так изнывающее тоской сердце царя отчаяние. За последние годы РИ так увлёкся, так заигрался в отца, что совсем забыл о внешнем мире. Император не припомнит уже, когда в последний раз устраивал пышный бал или откликался на подобные приглашения, письма которых грузной кучей скопились в рабочем кабинете русского. Ему ведь в самом деле стало это не интересно, ведь кто поймёт Российскую Империю лучше, чем его сын, в котором есть столько новых неизведанных сторон и с которым беседовать одно удовольствие? ССР, как и РИ, любит читать, а для монарха нет большего восторга, чем обсуждение литературы с правопреемником. Пусть их вкусы часто разнятся, но они всегда могут найти точку соприкосновения, и под чашечку ароматного чая, сын с отцом могут вечер напролёт общаться и обсуждать новые прочитанные изыскания. — Российская Империя, Ваш чай. — на красивый, узорчатый стол, что принято ставить у диванов, Ирина поставила серебряный поднос с коллекционным чайным сервизом. Над расписным чайником клубился пар, разнося по воздуху приятный аромат красок ушедшего лета: мелиссы и мяты. Царь медленно, не торопясь, оторвался от созерцания меняющейся погоды, благодарно кивнув служанке. Ирина снова низко поклонилась, оставляя императора в тишине и полном одиночестве. Может от внезапного одиночества, но РИ решил разгрести ту гору писем, что скопилась у него за долгие годы молчания. Кто знает, сколько он упустил? Сколько поменялось в мире? Пруссия поди уже с ума сошла, теряясь в догадках, как же там поживает Россиюшка, хотя именно с ней он поддерживал связь до последнего. Но даже такая пылкая мадам не могла долго перетягивать интерес на себя — победил в итоге сын. Отставив чашку с горячим чаем, царь побрёл в сторону рабочего кабинета. Даже слуги старались не шуметь, настолько тихо было во дворце, что цокот каблуков императора разносился по длинным коридорам, возвращаясь приглушённым эхом. Раскат грома прозвенел в ушах, а яркая вспышка молнии озарила самый главный коридор, по которому и шёл Российская Империя. Мужчина на мгновение остановился, обернувшись на бушующий дождь за окнами и не найдя в этом ничего интересного, возобновил ход. В кабинете, где у любой вещи всегда есть её законное место, РИ набрал охапку писем и присев за стол, начал их лениво осматривать, попутно сортируя их по старине и отправителю. Ожидаемо, от Пруссии скопилось самое большое количество писем и приглашений, на кучку которых смотреть страшно. Нашлись письма от француза и британца, но их аж вместе всего пять. На руки попали два письма, с германской печатью и аккуратной подписью «От Германской Империи». Всего два письма. Государь хмыкнул, ведь предсказывал их полное отсутствие. Кайзер не бросил своих попыток в более крепкой дружбе с царём, даже после череды не самых лестных отказов, он продолжал давить на нервы РИ. Прекратил сие безобразие немец лишь тогда, когда император грубо заявил, что лучше в гроб сляжет, чем добровольно подпишет пакт о объединении народов и территорий. Россия видел в этой коалиции лишь эгоистичный подтекст от германца, которому не хватает земель и власти. Лишь после последнего отказа русского, ГИ бросил свои попытки и досаждения, а вместе с тем, перестал так часто видеться и общаться с государем российским, такими действиями подтверждая теорию РИ. В первом письме немец настойчиво просил забыть о коалиции и пытался извиниться за свои беспардонные действия. Во втором же письме, дата на котором стоит самая свежая, ГИ приглашает русского на личную встречу, на территориях немца, обещая приятное времяпровождение. С каких пор кайзер стал таким щедрым на изысканные слова, РИ не знал, но в свете последних неприятных событий, монарху будет полезно развеяться и провести время в компании некогда хорошего друга. Решение спонтанное, но отнюдь не плохое, а потому, уже этим вечером Россия отдавал указания об отъезде, посылая ответное письмо с согласием и оповещая о скором приезде.

***

Поездка прошла ужасно. Погода, будто чуя негативные мысли царя, устраивала настоящую вакханалию с непрерывным дождём и грозами. От такой неблагоприятной погоды у русского часто болела голова, что даже чтение славных поэм не усмиряло боль. Приходилось часто отсыпаться у Морфея в объятиях, да так часто, что Морфею быстро надоело присутствие царя — Россия уже не мог столько спать. Так что прибытию на немецкие земли монархист очень был рад. И за место негодования и сетования на погоду, только завидев Германскую Империю, русский вымученно улыбнулся, приветливо протягивая ладонь для рукопожатия. — Вечер добрый, Российская Империя. — ГИ пожал протянутую ладонь, не сильно долго акцентируя на этом внимание. Взгляд милитариста зацепился за усталый и сонный вид путника, одни только мешки под глазами вызывали в немце желание уложить императора срочно спать и не мучить его пустыми разговорами. — Добрый, добрый, Германия. — Россия подавил в себе желание непристойно зевнуть. — Рад нашей встрече. — И я тоже, — уголки тонких губ приподнялись, являя русскому не сильно убедительную добродушную улыбку. — Очень рад. Империи прошли вглубь мрачного, в тенях туч, дворца. Немецкая прислуга тут же засуетилась вокруг императора и кайзера, забирая у русского его скромный багаж и слушая указания немца. Отдав поручение приготовить для дорогого гостя горячую купальню и поздний ужин, Германская Империя уже сам провёл монарха в гостевую комнату. Оставшись наедине, без лишних глаз, Россия устало плюхнулся на мягкую кровать, издав протяжный стон от удовольствия: мягкие перина и тёплые одеяла в сто крат лучше поездной койки, мягко обволакивая тело мужчины и расслабляя сознание, что так и тянулось к рукам вновь приветливого Морфея. Германия окинул фигуру царя равнодушным взором и предупредил, чтобы тот дождался приёма ванной и не заснул раньше времени, ведь на этот вечер у германца были свои планы. Россия без ярой заинтересованности полюбопытствовал, что планирует немец успеть за этот вечер, что непреклонно уходил ближе к ночи и получил в ответ смутное хмыканье «Вам понравится». РИ проводил взглядом германца, когда тот вышел, и зарылся лицом в перьевую подушку. Царь почти провалился в сладкую дрёму, когда в дверь его неловко постучали и проворковали что-то на немецком. Вставать с мягкой кровати совсем не было сил и желания, но как же он может проигнорировать служанку? За то маленькое расстояние от кровати до выхода, русский успел привести в порядок свои волосы и одежду, максимум выглядя уставшим, а не сонным. — Что надобно? — спокойно спросил монарх, не желая оставлять неприятную тишину между ним и маленькой девчушкой немкой, что сильно раскраснелась, тупя взгляд в полы длинного платья и старался пролепетать хоть что-то, нервно теребля свой фартук. — Das Deutsche Reich? — это единственная фраза на немецком, которую мог выдать император. Очень сильная фраза, быстро вернувшая девушку с небес на землю и та активно закивала, махая ручками за собой, тем самым прося идти за ней. Как оказалось, но вполне ожидаемо, немка привела царя в купальню. Кратко объяснив всё на немецком, указывая попутно на вещи и предметы гигиены, она попрощалась с русским, плотно закрыв за собой дверь. Россия медленно стянул с себя китель, аккуратно сложив его на лакированную тумбу. Туда же скоро опустилась остальная часть одежды императора. Горячие водные процедуры до победного конца размягчили мышцы мужчины, что тому совсем не хотелось покидать ванную и одеваться в чистую одежду приходилось через силу. Порадовала смышленость слуги, что принесла не немецкую одежду, а его, с того чемоданчика, что вез с собой русский. Надо будет похвалить служанку перед ГИ. — Я думал, что Вы всё-таки уснули в ванной. — такими словами встретил кайзер императора в гостинной, где всё уже готово к, не тяжёлому по своим блюдам, позднему ужину. Россия провёл по мокрым волосам ладошкой, оценивая вид гостиной и самого немца, который на этот вечер отказался от строгих костюмов и предпочёл надеть просторную рубашку и простого покроя брюки. Милитарист держал в руках две красивые, узорчатые рюмки и небольшую бутылочку, предположительно, ликёра. — Было подобное желание, но воздержался. — выдохнул монархист, присаживаясь на жестковатый диван. Странное решение Германии ужинать в гостиной, а не за обеденным столом, но раз хозяину дома так угодно, то Россия потерпит. — Не думаю, что выглядел бы величественно сидя в ванной и запрокинув голову назад. Не находишь это смешным, друг мой? — мужчина закинул ногу на ногу, наблюдая за тем, как на этот же диван приземлился кайзер, предварительно поставив со стороны гостя его рюмку. — Смешным-нет. — немец качнул головой. Тихо щёлкнула крышка от ликёра. — Российская Империя не против подобного напитка? — немец иронично ухмыльнулся, показывая русскому лицевую обёртку бутыля. Название напитка на немецком, так что это не дало России ровным счётом ничего. — Я доверяю немецкому качеству, так что не откажусь попробовать что-то новое. — снисходительно протянул мужчина, откинувшись на спинку дивана. Не смотря на аппетитное изобилие закусок и еды, есть хотелось сейчас меньше всего. Может увеселительный напиток возродит в нём желание наполнить желудок не только водой? Германская Империя ловко разлил по рюмкам первую порцию ликёра, для начала не заполнив и половины рюмки, тем самым давая русскому привыкнуть и распробовать алкоголь. Не чокаясь, Империи до дна осушили свою рюмки. РИ прищурился, едва не закашлявшись — словно бы горячая, жидкость опалила его гортань и полость рта, что желание закусить появилось мгновенно. Закинув в рот горстку винограда, русский мотнул головой. — Напоминает самогон, только не такой тёрпкий. — царь вновь прибрал к рукам виноград, смягчая сильный привкус ликёра. Германия прыснул, но тут же прикрыл улыбку ладонью. — Предпочитаете вино? — Предпочитаю не пить. — император потёр переносицу, припоминая, как его лихо уносит с высокоградусных напитков. Всё воспитание, манеры и элегантность, как волной сносит, давая русскому более распутный и взбалмошный характер. Так что царю лучше сильно на ликёр не заглядываться. Несмотря на долгий разрыв в общении, через неловкость и молчание, но Империям удалось связать новые нити разговора. Алкогольный напиток тоже сыграл свою роль в этой пляске, развязывая язык почти не пьющему РИ, который, в отличие от ГИ, совсем не имел выдержки перед опьянением. Щёки монарха приобрели более ярко выраженный цвет, сигналя любому, что страна уже достаточно пьяна. Но и в алкогольном опьянении русский сдерживал себя. Разум цеплялся за любой здравый смысл, не позволяя царю отдохнуть по полной. Зато разговоры разговаривать, так это за всегда. РИ с радостью расскажет, а в след готов выслушать интересную историю, приправив её изысканной закуской и новой рюмочкой ликёра. — Что же это так, Российская Империя, Вы действительно совсем не умеете пить. — подвёл итог немец, замечая, как на губах собеседника расцветает широкая и пьяная улыбка. — А я всегда был самый трезвый на балах. — похвастался монархист, забираясь с ногами на диван и прижимая их к себе. — Да и негоже пьяным перед ребёнком представать. — Я бы не стал Вас осуждать. — Германия вспомнил их частые встречи под луной, когда происходил самый разгар пьянок и веселья. Россия всегда был трезвым, в отличиие от его матушки, которая всегда излишне добрела под градусом. — Да что ты ты-то. — царь махнул рукой, прикрыв ей же лицо. — Приходить к сыну пьяным — самая низшая честь. — Ах, да, — германец заметно помрачнел, но пьяный разум России этого даже не заметил. — Сын… — Знаешь, — задумчиво выдал Российская Империя, уперев в собеседника затуманенный взгляд. ГИ вопросительно вскинул брови. — ССР так вырос духовно и физически, а я, как отец, не могу не радоваться такому успеху. Ведь это я воспитал в нём всё то, что у него есть. Незаметно разговор свёлся к тому, как РИ скучает по своему чаду, мужчина душу излил немецкому правителю, поделившись всеми переживаниями и вскользь упомянул причину того, почему же царь решил навестить милитариста. И чем больше монарх говорил только о своём сыне и его любви к нему, тем жарче и страшнее пылало сердце кайзера, готовое будто вулкан, взорваться на тысячу осколков, да побольнее впиться в плоть так близко сидящего, но далекого от рук немца, императора. — Российская Империя, как насчёт — Кажется, тогда Россия попусту заснул, не дослушав немца.