Omega Gellert

Если бы кто-то сказал, что Геллерт Гриндевальд, самый печально известный темный волшебник из когда-либо существовавших, на самом деле был омегой, и что Ньют спасет его сегодня, магозоолог вежливо улыбнулся бы и указал на ближайшую психиатрическую больницу. Ньют был в самом разгаре погони за сбежавшим в очередной раз Ниффлером, когда в нос ударил резких запах омеги, попавшей в беду. Он остановился перед темной аллеей, откуда исходил запах и куда побежал проказливый зверек. Ньют вздохнул, прежде чем приготовить свою палочку. Он уже слышал, как внутренний голос ругает его голосом Тесея: «То, что ты альфа, еще не значит, что ты должен встревать в каждую неприятность, какую найдешь на свою голову». Ха, кто бы говорил. Его брат-альфа не получил бы звание героя войны, если бы не бросался в атаку на врагов, пренебрегая собственной жизнью. Кроме того, Ньют не искал неприятностей, проблемы сами находили его при любой возможности. Вид, открывшийся ему в темном переулке, едва не заставил Ньюта обернуться и аппарировать прямиком к больнице Св. Мунго, потому что: во-первых, его Ниффлер активно шарил по карманам омеги, попавшей в беду; во-вторых, упомянутая омега оказалась не кем иным, как темным волшебником и грозой международного порядка Геллертом Гриндевальдом; в-третьих, Геллерта Гриндевальда зажал у стены пьяный мужчина, который явно был альфой. Мерлинова борода. Это был сон. Нет, не сон. Это был кошмар, от которого Ньют должен был поскорее проснуться. Магозоолог инстинктивно зарычал, когда пьяный альфа попытался расстегнуть ширинку на брюках омеги. Тот остановился, попытался сфокусировать свой взгляд на Ньюте, словно только что понял, что по близости появился еще один альфа. – Хех, эй, ты, ты хочешь, хик, побыть с ним, хик? Я, хик, я не против поделиться, – невнятно пробормотал пьяный альфа. Ньют снова зарычал и приготовился произнести заклинание Петрификус Тоталус, но нетрезвый мужчина споткнулся и упал. Он растянулся на земле и начал громко храпеть. Ньют застыл на мгновение, прежде чем перевести внимание с бессознательного альфы на несчастного омегу. Его губы были искусаны, на рубашке не хватало нескольких пуговиц, а кожа блестела от испарины. Подождите, что? Ньют не понимал, что происходит с омегой. Ведь почти наступила зима, он даже чувствовал холодный ветер. Затем восприятие Ньюта неожиданно обострилось, и он ощутил кое-что еще. У омеги была течка. Геллерт Гриндельвальд, печально известный темный волшебник, международный террорист, человек, похожий на альфу больше всего на свете, на самом деле был омегой. Омегой во время течки. Ньют сглотнул. Во время течки омеги не могли сопротивляться приказам альфы. Это было общеизвестно. Это объясняло, почему темный волшебник не сопротивлялся или просто не убил пьяного альфу. Вероятно, мужчина до сих пор не сдвинулся ни на дюйм, потому что команда еще действовала. Вероятно, Ньюту следовало усилить приказ чем-то, вроде: «Оставайся здесь, пока я не предупрежу властей» или «Не двигайся, пока не прибудут авроры». Вместо этого он сказал: «Не волнуйся, теперь ты в безопасности». Это было первым, что пришло ему в голову. Бледное лицо Гриндевальда ничего не выражало. И все же в его разных глазах сверкали ярость и недоверие. А еще отчаяние и желание. Ньют снова замер. Ну конечно. У омеги течка. Он немного помедлил, прежде чем решил подойти ближе к светловолосому волшебнику. Взгляд темного волшебника стал встревоженным, но в следующее мгновение в нем уже читалось смирение. – Все нормально, – успокаивающе сказал Ньют, прежде чем нежно обнял другого волшебника. Всякий раз, когда Тесей был расстроен, объятия, казалось, заставляли его чувствовать себя лучше. Геллерт вздрогнул. Затем последовала тихая просьба. – Пожалуйста, – Геллерт томно прошептал ему на ухо. В этот момент Ньют, вероятно, мог бы сделать Геллерта Гриндевальда своим омегой, своим рабом, заставив его полностью зависеть от него. Он мог наказать этого человека за все его преступления. Он мог бы остаться с ним и получить удовольствие, которого ему сейчас так хотелось. Заняться сексом и укусить омегу. Это было бы легко. Но это не будет правильно. Согласие омеги во время течки вовсе не было согласием. Если бы Ньют решил сейчас остаться с ним, это было бы равносильно изнасилованию. Ньют мог совершать какие-то незаконные поступки в своей жизни, но быть насильником никогда не было бы одним из них. Никогда. Итак, он встал на ноги, обнимая темного волшебника в переулке и ничего больше не делал, только отдал свой шарф, когда особенно холодный ветер заставил темного волшебника слегка вздрогнуть. Ньют не помнил, когда он закрыл глаза и уснул, но было уже утро, когда он проснулся. Пьяный альфа все еще храпел на земле, но Геллерта нигде не было видно. Ниффлер играл с золотыми монетами недалеко от него, а шарф был обмотан вокруг его шеи со словом «спасибо», красиво нарисованным магией. Ньют улыбнулся. «Пожалуйста».