***
По улице шел, прижав руки к груди и устремив свой взгляд в землю, мальчишка с серебряными волосами. Худой, как молодая береза, бледный, будто цветок лилии и тихий, словно ручеек средь леса. Мальчик боялся поднимать свои глаза, дабы не встретится взглядом с кем-то из детей его возраста, которые, зачастую, были очень жестокими по отношению к нему. Он искренне ненавидел их, но кроме как плакать он ничего не мог. Совершенно ничего не мог. Даже сейчас мальчишка поспешно шел к своему любимому месту около озера. Только там он мог почувствовать себя в безопасности. Место было чересчур тихое и такое уютное, что, порой, он не хотел уходить оттуда никогда и остатся в этой гармонии навсегда. Он уходил туда каждый раз, как родители снова ругали, снова били, оставляя на белоснежной коже яркие синие пятна и ссадины. Но он знал, что если задержится хоть на минуту, то его будет ждать новая волна ярости неуравновешенной матери. В следующий момент он уже лежал на земле под звонкий смех своих ровесников. Мальчику вырывали волосы, тянули их во все стороны, сопровождая действие постоянными насмешками, били, били, били, били туда, куда можно было, кричали: — Тебе здесь не место! — Чудовище! Ты страшный! — Возвращайся в свой мир, монстр! Слёзы текли по щекам мальчика, крики боли вырывались из груди, на зубах скрипел песок. Все просьбы о помощи оставались безмолвными, каждая попытка убежать или пошевелится отдавалась глухой болью. Он потерял всю надежду на то, что жизнь когда-либо станет хоть немного лучше. В ушах звенело и детский смех стал едва уловимым. Когда детям надоедало потешаться над своей жертвой они давали друг-другу пять и уходили, бросая напоследок едкие фразочки. Едва будучи в сознании мальчишка поднялся и пошел домой, пытаясь игнорировать дрожащие колени. Пришло время ужина, лучше не опаздывать.***
— Братик, не дергайся! — тихо возмущалась милая девчушка с черными волосами, сидя рядом с пострадавшим. Она была единственной, кто любил его в своей семье. Нет, не в семье, а в общем. Была причиной его улыбки и приятного времяпровождения в особенно трудные моменты. Стоило братьям снова начать указывать на его ошибки, она тут как тут, начинала заступатся и громко опровергать их слова. Проблем от этого было не сосчитать, но все же было приятно осознавать, что есть кто-то, кто всегда будет на твоей стороне. Сейчас она обрабатывала раны мальчика, доставшиеся в результате избиения. У родителей сегодня, кажется, был хороший день, поэтому беловолосому удалось проскользнуть в свою комнату незамеченным, а вслед за ним побежала и его младшая сестренка, оценить его новые ранения. Девочка вернулась в комнату, пожелав брату спокойной ночи и подарив самую искреннюю улыбку. Как только дверь закрылась он распластался на небольшой кровати как звезда. На правом локте были серьезные царапины, поэтому согнуть руку было больно, да еще и неудобно из-за бинта, но он все равно положил ее на лоб и, сморщив нос, глубоко вздохнул и тихо проговорил: — Если бы я мог, то попросил бы у звезд лишь одну вещь — подарить мне хоть одного-единственного доброго друга, — синие глаза сверкнули под лунным светом от наступающей влаги, — тогда моя жизнь стала бы яркой и удивительной. Капля потекла по бледной щеке. Мальчик закрыл глаза и погрузился в неспокойный сон, а где-то с небес раздался негромкий женский смех.***
Ветерок развивал кудрявые белые локоны, легкие наполнялись свежим воздухом, а взгляд ярких синих влажных глаз был устремлен вдаль. Светлые ресницы подрагивали, а бледные губы становились сухими с каждым резким вдохом. Биение сердца учащалось каждый раз, как нога быстро отталкивалась от пыльной земли. Он бежал так быстро, как мог. Мальчик не хотел снова когда-либо испытывать ту боль, которую испытывал раньше. Обидчики вслед кричали гадости. Он проносился мимо множества людей, взгляд был затуманен подступающими слезами. Одного мальчика с повязкой на глазах и непослушными волосами ввиде шипов он случайно задел плечом. Мысль извинится промелькнула в голове, но тут же исчезла. Её проглотили страхи снова быть избитым и он ускорил бег.***
Стоявши перед очередной группой детей он чувствовал себя загнанным в угол. Пропуская через уши очередные издевки он хотел лишь убежать. Убежать туда, где никто не найдёт. Туда, где над ним не будут постоянно висеть черные тучи. Туда, где его не будут видеть. Где-то со спины слышался монотонный стук трости о землю. Он был почти не слышен, но сейчас было важно не слышать того, что говорят дети впереди. С каждой секундой стук был все ближе и ближе и вскоре подал голос: — Не ответите ли вы мне на один вопрос? — довольно громко спросил незнакомец с бинтами на голове, которые закрывали глаза. Дети вмиг замолчали, но уже через секунду последовал ответ: — Валяй! — Почему вам столь ненавистны крысы? Вопрос поставил в тупик не только обидчиков, но и самого бледного мальчика. Вытирая слезы с щек он слушал их разговор дальше. — Конечно же, потому что они грязные и противные! — последовал ответ. Сделав пару шагов вперед, незнакомец встал между мальчишкой и группой детей. Подул ветер, развивая жесткие на вид волосы на его голове, которым солнце придавало зеленоватый оттенок. Нахмурив брови он продолжил говорить: — Тогда вот что! Объясните мне, тому, кто с рождения слеп, чем противны вам крысы? Быть может я не вижу грязи, которой их клеймят, зато отлично слышу ту грязь, которая льётся из ваших ртов. Он поднял трость и указал ею на детей. — И кто же теперь хуже? — Сказал он и ухмыльнулся. — Отстаньте от него! — Воскликнул в следующий миг. Обидчики немного помедлили и ушли, иногда украдкой глядя на слепого защитника. А тот в свою очередь присел к мальчишке и протянул руку, искренне улыбнувшись. — Ты в порядке? Пойдем, моя тётя тебя подлатает! А беловолосый сидел неподвижно, в удивлении большие впалые глаза распахнув. В синих глазах проглядывалось счастье, удивление и благодарность. Как только он приоткрыл рот, чтобы что-то сказать внезапно подступили слезы. Слезы благодарности. Было невозможно их сдержать, они бежали ручьями по едва румяным щечкам и оставались мокрыми пятнами на белой майке. Протянув свою ладонь в ответ он ощутил под своими подушечками пальцев грубоватую шерхлую кожу. Но это его сейчас ни капли не волновало. — Я в порядке. Не стоит тревожить свою тётю. — дрожащим голосом сказал блондин и поднялся на ноги с чужой помощью.***
Крик матери не сумел остановить убегающего из дома мальчишку. Наверняка он потом пожалеет о содеянном, но сейчас он думал только об одном. Встретиться со своим новым знакомым. Уже спустя пять минут бега он увидел загоревшего мальчика своего возраста с повязкой на глазах и тростью в руках. Оставшиеся метры он преодолел за считанные секунды и, как бы он не хотел обнять нового друга, поздоровался с ним. На тёмном лице расплылась искренняя улыбка, которая заставит почувствовать себя счастливым, казалось, каждого на планете. Беловолосый взял его за руку и настойчиво потащил куда-то, говоря: "Пойдем-пойдем скорее, я хочу тебе кое-что показать!". А второй мальчик совсем не сопротивлялся, хоть и был удивлён тому, насколько человек может поменятся всего за один день.***
Они сидели под цветущей сакурой на холме около тихого озера. Его со всех сторон окружал лес, а деревушку с этого места была не видно, хоть и была протоптана маленькая тропинка. В этом месте, казалось, время остановилось, было слышно лишь тихое лепетание птиц и редкий шелест листьев где-то на верху. Крона сакуры была настолько густой, что солнце сквозь нее почти не попадало. Слабыми рывками иногда дул легкий ветерок, проводя по коже своими холодными руками. — Я это место никому не показывал! Ты первый, кого я сюда привёл! — Проговорил мальчик с улыбкой на лице. — Здесь невероятно тихо, не правда ли? Второй тихонько хихикнул, а после прислушался. Спустя три секунды полной тишины, выдал: — И правда, очень тихо, ты прав! — Восторженно прощебетал черноволосый. Пришло несколько минут беззаботной болтовни ни о чем, слепой о чем-то резко вспомнил и начала копошится в своем рюкзаке под вопросительным взглядом блондина. Через тройку секунд в загорелых руках красовалась белая лилия, которая создавала резкий контраст между ней и темными пальцами. — Я не могу смотреть на то, как ты винишь себя во всех грехах, — начал слепой, — я очень хотел тебя чем-нибудь утешить и решил подарить этот цветок от всей души и сердца! Он такой же столь деликатный и простой, ну точно ты! Он протянул цветок в бледные руки напротив, покрывшись румянцем. Да и сам блондин почувствовал, как щекам и кончикам ушей стало жарко. Он принял столь скромный и драгоценный подарок и хохотнул. — Дурак! Умеешь же делать смущающие вещи!***
Наблюдала за мальчишками Богиня Судеб нахмурившись. Совсем не этого она ожидала, когда накладывала проклятие. Развлечение становится скучным, пока ей в голову не приходит еще одна ужаснейшая идея. — Посмотрим, как от вида его премерзкого лица ты закричишь и убежишь! — Сказала та и взмахнула рукой.***
Внезапно с глаз незрячего слетел бинт, будто его кто-то разрезал сзади. Его медовые глаза удивленно устремились в глаза, полные ужаса, напротив. Его переполняла смесь разных эмоций, некоторые из них он совершенно не мог понять. Только он хотел поведать о своих ощущениях, но ощетенился, увидив слезы на щеках у своего друга, текущие ручьем, собираясь у подбородка. Мальчишка с синими глазами понял, насколько сильно ошибался, когда считал, что наконец нашел друга. Понял, насколько сильно отдался новым, приятным ощущениям, окунаясь в них с головой. Каким наивным был, влюбляясь в того, кто не мог видеть всей той грязи, в которой он был. Увидев, как чернеет в его руках лилия он впал в шоковое состояние. Цветок как будто отражал чувства черноволосого. Это полностью его добило. Он не мог сдержать боли, поэтому начал громко кричать, срывая голос: — Было б лучше не родится вовсе мне на белый свет! — Это не так! — удивлённо, но настойчиво воскликнул загорелый мальчишка. — Я умоляю тебя, не плачь! — И сплел их пальцы. — Я обещаю жизнь свою с тобою разделить! Ты превосходен и никого прекрасней не может быть! — Зрение души может разрушить злые чары! Погляди! — погладил по бледной щеке, вытирая большим пальцем одинокую слезу, и нежно улыбнулся. — Они разбились! Блондин не медля кинулся в объятия, позволяя себе громко всхлипывать. Эту спину он будет сжимать еще не один раз, он уверен. Почувствовав на своих плечах и волосах теплые прикосновения он успокаивался. — Теперь всё хорошо. Я рядом, Киллуа.