Реприза нашей любви

Яркие солнечные зайчики, отыскав лазейку между плотно зашторенными занавесками, проникли внутрь спальни и нежно заскользили по лицу спящей Марии. Почувствовав на щеках и веках теплые поцелуи утреннего солнышка, королева томно вздохнула, не спеша просыпаться. Какое-то время она лежала с закрытыми глазами, балансируя на грани сна и яви. Постепенно хрупкая ткань волшебного сновидения рассеялась туманными обрывками, оставив после себя ясное понимание произошедшего: Франциск все вспомнил! Мария резко распахнула глаза. Сердце забилось быстро и немного испуганно. А вдруг это был просто сон?! Очень яркий и невероятно реалистичный, но всего лишь сон? Нет! Нет и еще раз нет! На губах девушки появилась улыбка, сначала легкая, но уже спустя миг ставшая широкой и бесконечно радостной. Глаза защипало от слез. Оказывается, заплакать от счастья даже проще, чем от горя! Девушка лежала на груди мужа, как и тогда, когда засыпала. Прикрыв дрожащие веки, королева очень осторожно, почти невесомо потерлась щекой о его кожу. Судя по спокойному, глубокому дыханию, Франциск еще спал. Его сердце стучало ровно и размеренно, отдаваясь музыкой в ушах Марии. Не устояв перед соблазном, она легонько прижалась губами к груди мужчины, потом еще раз, немного выше, около ключиц. И замерла, опираясь на локоть, чтобы рассмотреть его спокойное лицо. Нежно убрала несколько сбившихся прядей. Словно перышком, провела кончиком указательного пальца по линии носа, очерчивая точеный профиль… Мария резко пожалела, что не умеет рисовать. О, как бы она хотела перенести любимые черты на холст! Ведь картина это не то же самое, что фото. Рисуя картину, в нее вкладываешь частичку души, частичку чувств… Прикрыв веки, Мария принялась с наслаждением воскрешать в памяти детали «сновидения». Этой ночью, в королевском замке, они с супругом почти не говорили, им было не до того… Королева невольно пожалела о том, что не могла забеременеть, занимаясь любовью в их с мужем «снах». Мысль о беременности заставила вспомнить о размышлениях, которые настигли Марию вчера, после разговора с Екатериной. Она невольно провела параллель между своим первым выкидышем и нынешней ситуацией и обнаружила одну ошибку, которую допустила в прошлой жизни и повторила в этой. Она пила алкоголь! А в этот раз, на девичнике, еще и очень много алкоголя! Вряд ли это послужило причиной потери ребенка тогда… но… и ничего хорошего от распития спиртного тоже быть не могло. «Все. С этой минуты ни капли алкоголя! Я не знаю, когда у нас может получиться… лучше быть готовой заранее. Не хочу навредить будущему малышу!» — хмурясь думала девушка. Задумавшись, Мария не заметила, как проснулся муж. Франциск тихо открыл глаза и сразу увидел супругу. Та уютно устроилась рядом с ним, подперев щеку рукой и хмурилась. Закрытые веки Марии слегка подрагивали. Длинные, пушистые ресницы лежали на щеках будто черные, шелковые опахала. Брови сошлись на переносице, образовав небольшую складочку. Чувственные губы были крепко сжаты. «Интересно, чем она так недовольна?» — невольно насторожился Франциск. В сновидении, королева Шотландии не высказала супругу претензий по поводу того, что он несколько дней молчал и обманывал ее относительно своих возвратившихся воспоминаний. Теперь Франциск заподозрил, что Мария просто отложила «головомойку» до утра. Он протянул ладонь и осторожно коснулся темных волос, рассыпавшихся по спине и плечах любимой. Та среагировала моментально: вздрогнула и распахнула веки. Слегка затуманенные шоколадные глаза сконцентрировались на Франциске и напряжение тотчас ушло с лица Марии. Ее черты разгладились и будто засияли изнутри, одновременно с улыбкой, заискрившейся в уголках таких соблазнительных, пухлый губ. Мягких и манящих… Франциск не успел даже подумать о том, как сильно хочет ее поцеловать, как Мария уже исполнила его желание. Наклонилась и смяла его уста своими. — Доброе утро, ваше величество! — проворковала королева, прерывая поцелуй и заглядывая в лазурные глаза своего короля. — Ммм… какое блаженство… Мне нравится так просыпаться, еще немного и я привыкну! Франциск сомкнул руки на ее спине и и притянул супругу ближе, уже фантазируя о более страстном продолжении утреннего приветствия. В темных глазах Марии вспыхнул огонек. Это пламя было слишком хорошо знакомо королю Франции и, к сожалению, не имело ничего общего с плотской страстью. Опасения Франциска стремительно подтверждались… Тяжко вздохнув, он разжал объятия. «Головомойка» необратимо надвигалась и в этот раз у бывшего монарха не было ни малейшего шанса сбежать или избежать ее, как он частенько делал в прошлом. Черт, в этот раз он даже не мог сказать: «Я король и таково мое решение!». — Франциск..! — в нежном голосе Марии зарокотали отдаленные раскаты грома. — Объясни мне, почему ты не признался сразу, что вспомнил наше общее прошлое? Ты ведь обещал, что между нами больше не будет тайн! Мария снова недовольно нахмурилась. Она была бесконечно счастлива, что ее Франциск вернулся к ней целиком и полностью. Но ее совсем не радовало то, что к мужу вернулась так же и присущая бывшему королю Франции черта: замкнутость и привычка принимать важные решения у нее за спиной. Даже если это оправдывалось попыткой защитить ее от каких-то одному Франциску ведомых бед. — Прости меня! Дело не в том, что я желал тебя обмануть и утаить такое, без сомнения, очень важное событие… Просто все случилось очень внезапно, мне нужно было время, чтобы разобраться в себе и в резком «раздвоении личности», которое свалилось мне на голову. — Я бы помогла! Поддержала! Поделилась своим опытом. Я ведь тоже прошла через подобное. И Екатерина! Ты хотя бы матери… бабушке… сказал?! — Не сказал бы, если бы она сама не догадалась. Сразу. Но это хорошо, что она догадалась, а то я, чего доброго, решил бы, что просто свихнулся от всех этих чересчур правдоподобных снов. Кстати… — Франциск лукаво прищурил глаза и нежно заправил прядь длинных каштановых волос за ухо жены, одновременно проведя тыльной стороной ладони по персиково-бархатистой коже ее щеки. — Ты ведь и сама не была со мной честна! Скрытная королева Мария! Даже когда я попросил признаться, если нам сняться одни сны на двоих, ты меня обманула. Мария удержала его ладонь и сама потерлась об нее щекой. — Я не обманывала. Я ведь не уточняла, когда именно признаюсь. И решила, что сделаю это, когда ты все вспомнишь. Ну сам подумай, если бы я сказала… ты мог заподозрить, что свихнулись уже мы оба. По той же причине я молчала о нашем прошлом. И очень терпеливо ждала… — Она невольно шмыгнула носом. — Ты даже не представляешь себе, как сильно я ждала! Видимо, Франциск услышал в ее голосе обиду, потому что снова притянул жену к себе и крепко обнял. И поцеловал, уткнувшись лицом в пахнущие корицей волосы. — Ты сможешь меня простить? — тихо спросил он, поглаживая Марию по голове, как маленького ребенка. — Я уже собирался все тебе рассказать, просто ждал подходящего случая. Хотел сделать это наяву, а самая прекрасная возможность представилась во сне! — Франциск нерешительно улыбнулся, взяв лицо Марии в ладони и проникновенно заглядывая в глаза. — Простишь? Несколько секунд Мария искренне изображала недовольство и старательно дула губки, но надолго ее не хватило. Улыбка сама расцвела на лице и в сверкающих глазах. Девушка кинулась на шею мужу, осыпая его лицо поцелуями, путаясь пальцами в мягких, золотых кудрях. — Давно простила! — сипло прохрипела она срывающимся от возбуждения голосом. — Но я хочу, чтобы ты пообещал мне… чтобы мы оба пообещали друг другу, что это будет последняя тайна между нами! Я не хочу, чтобы было так, как в прошлой жизни: недомолвки, секреты, обманы! Даже ради общего блага, даже чтобы уберечь от чего-либо… Пусть в этой жизни между нами царит доверие! Даже если будет сложно, страшно, тяжело или стыдно. Мы должны преодолевать все вместе! — Да! — Франциск энергично закивал головой, понимая, что супруга абсолютно права. — Теперь все будет иначе! Никаких секретов, лжи и обманов! Даже с благими намерениями. — И еще, поклянись, что не будешь единолично решать, что для меня лучше! — настойчиво потребовала Мария. — Советуйся со мной, прошу! Особенно в вопросах, которые касаются нас обоих. А я буду советоваться с тобой! — Клянусь! — Франциск торжественно заглянул ей в глаза. Секунда и они уже целовались, забыв обо всем на свете, кроме друг друга. Почувствовав, что муж активно стягивает с нее ночнушку, Мария неимоверным усилием воли заставила себя отстраниться и уперлась ладошками в грудь ничего не понимающему Франциску. Тот замер, растерянно смотря на любимую. Он что-то забыл? Что-то не так сказал? — Раз уж мы решили быть честными, думаю, самое время тебе признаться… — Мария нервничала, заправляя растрепанные волосы за уши и не решаясь поднять на Франциска глаза. — Я тебя обманула… Я не принимала никаких контрацептивов… и не предохранялась никаким иным способом… Я хотела забеременеть, а потом поставить тебя перед фактом, чтобы… чтобы ты уже не мог отказаться от идеи завести ребенка… Подняв взгляд, Мария встретилась с глазами супруга. От растерянности, Франциск не сразу сообразил, что она сказал, а сообразив, в первое мгновение понял ее признание не совсем верно. Лицо бывшего короля вспыхнуло счастьем и он уставился на живот Марии. — Ты… Он не успел договорить. Осознав, что неумышленно ввела любимого мужчину в заблуждение, Мария густо покраснела. — Нет! — она резко перебила его. — Я не беременна… — уточнила значительно тише. — Вчера утром я узнала, что у меня ничего не получилось… — На глазах невольно выступили слезы. — Снова… Поэтому, несколько дней супружеский долг я смогу исполнять только если мы будем встречаться в сновидениях. — Ох… — Видя, как расстроилась Мария, Франциск сразу догадался, какие глубинные страхи скрываются за ее словами. — Моя девочка… Он снова обнял ее, крепко прижимая к себе. Уже без всякой задней мысли о любовных забавах, а только для того, чтобы поддержать и защитить жену от изнуряющих ее страхов. Франциск гладил ее по волосам и спине, пока Мария лежала у него на груди, сжавшись в тихий, напряженный комочек. — В этот раз все будет иначе, Мария! — повторял Франциск, пытаясь голосом передать жене свою уверенность. — Все! У нас обязательно будут дети! Двое, как мы и мечтали… мальчик и девочка… Анна и… — Нет! — внезапно встрепенулась Мария. — Не Яков! Я… это имя… я дала его своему сыну. Сыну Марии Стюарт… — Хорошо. — Тут же с улыбкой согласился Франциск. — Для нашего малыша мы придумаем другое имя. Любое, какое тебе понравится. — И если все будет хорошо… можем не останавливаться на двоих… Мария почувствовала, что ей действительно стало лучше. Каким-то образом, слова Франциска успокоили ее и вернули уверенность. Конечно! У них будут дети! Как она могла опустить руки после первой же неудачи. — Столько, сколько пожелает моя королева! Хоть целую футбольную команду! — поднявшееся настроение Марии окрылило и Франциска. — Вот встану на ноги и буду их всех тренировать… — Ну, про футбольную команду, это перебор… А вот насчет тренировок, это вы правильно вспомнили, ваше величество. — Мария отодвинулась от супруга с самым решительным видом. — Помниться, доктор Спейлв велел каждое утро делать специальные упражнения. Так что, давай! Прямо сейчас и приступим. И не стони! Не закатывай глаза! Франциск!!! Марии повезло, что муж не мог сбежать от нее. Нарочито поворчав для приличия и попытавшись оказать шутливое сопротивление, Франциск вынужденно подчинился. Но уже через несколько минут ответственно втянулся в процесс тренировки. Ведь он обещал, что будет честно стараться. И теперь искренне стремился к своему выздоровлению ничуть не меньше, чем Мария. — Знаешь, если я встану на ноги… — КОГДА встанешь на ноги! — твердо перебила его Мария, предостерегающе помахав пальцем перед носом мужа. —… когда я встану на ноги, — покорно исправился Франциск, — давай организуем настоящую свадьбу? Праздник, достойный моей королевы! — Обязательно! Я и сама хотела тебе это предложить. — Мария ласково усмехнулась. — А теперь давай, не отлынивай! Нам еще идти гулять со Стерлингом. Франциск со смехом отдался во власть своего самого любимого и строгого тренера на свете. *** Ожидая, пока внук и его жена проснутся, Шарлотта-Екатерина изломала себе все пальцы от нетерпения. Нет, она не сомневалась, что все у них будет отлично. Достаточно было увидеть, как они смотрели друг на друга в тронном зале во время танца и тогда, когда с вороватым видом убегали прочь от толпы подданных, чтобы уединиться для… приватного разговора. Она лишь волновалась, чтобы утреннее выяснение отношений, которое неизменно последует после того, как улягутся первоначальные эмоции, прошло так же спокойно и мирно. А то перспектива сидеть меж двух огней и попеременно успокаивать то "сына", то "невестку", совсем не улыбалась бывшей королеве Франции. Потребовав у горничной уже третью чашку кофе, к которому пристрастилась в этой жизни, Екатерина с воистину царственным видом оккупировала диван в гостиной и ждала. Беатрис сидела неподалеку, в глубоком кресле, и делала вид, что читает какой-то глянцевый журнал, который неизвестно почему валялся рядом на столике. Миссис Лейн обычно таких журналов не покупала, она даже не знала, как он называется, но упрямо смотрела на страницу с глупейшей статьей «10 верных признаков того, что ваша половинка ходит налево». — Вы бы не налегали так на кофе, Шарлотта. В вашем возрасте… — Беатрис не выдержала и все-таки попыталась начать разговор со свекровью. — Вот только не нужно про мой возраст! Я даже сейчас тебе фору дам. А уж в твои лета, я активно покоряла вершины бизнеса и личной жизни. А не сидела в кресле, как клуша, с тупым журналом для домохозяек. — строго провозгласила Шарлотта, втайне наслаждаясь растерянностью невестки, не понявшей ни слова из ее тирады. Беатрис отложила чтиво в сторону и стиснула пальцы. — Ну вот зачем вы так?! Вы же прекрасно говорите на английском, я сама слышала! — не выдержав, обиженно начала женщина. — Я двадцать пять лет пытаюсь с вами подружиться, а вы продолжаете относится ко мне, как к чужой, как к узурпаторше, отнявшей у вас сына! А ведь я все делаю, чтобы Роберт был счастлив. Я родила вам прекрасного внука, которого вы обожаете. Неужели в вашем сердце совершенно нет пусть даже самого маленького уголка для меня?! Вы даже Марию приняли сразу, едва познакомившись с ней. Хватит. Я устала бороться за ваше одобрение, Шарлотта! Если вы ждете, что я буду учить французский, чтобы просто поговорить с вами, то знайте – я не стану этого делать! — Беатрис упрямо сложила руки на груди. На самом деле она пыталась выучить родной язык Роберта, но видимо, полиглот в ней умер, так и не родившись. А главное, свекровь о ее попытках знала и совершенно никак не поддержала. — Ну наконец-то!!! Наконец-то ты проявила хоть какой-то характер, Беа! — лицо миссис Лейн вытянулось от удивления, когда из уст Шарлотты прозвучала понятная ей английская речь. — Двадцать пять лет ты только то и делала, что пыталась мне угодить. Я не отрицаю, мне это нравилось. Люблю чувствовать власть над людьми. Но личностей с характером и твердой точкой зрения я уважаю больше, чем сопливых подхалимов. Я всегда хотела видеть рядом с сыном сильного человека. Мой муж был моей опорой, а я его. Я знала, как это важно, когда супруги могут опереться друг на друга. В тебе я такой опоры для Роберта не чувствовала. Я воспринимала тебя скорее как… «подушку-обнимашку» с которой мой сын может снять стресс. — Заметив, как щеки Беатрис пошли красными пятнами от возмущения, Екатерина только легкомысленно махнула рукой. — Не стоит падать в обморок изображая оскорбленную невинность. Ты знаешь мой нрав. Я годами наблюдала, как ты меняешься и рада, что ты все-таки доросла до того, чтобы дать мне отпор в лицо! Беатрис растерянно хлопала ресницами, открывая и закрывая рот. Она не находила слов, чтобы описать бушевавшие в ней эмоции. — Хватит корчить из себя аквариумную рыбку! — строго отрезала Екатерина, приобретая совершенно серьезный, даже недовольный вид. — Если ты раздумываешь над тем, обидела я тебя, или похвалила… и то, и другое, дорогая. Такая уж я есть, смирись, раз уж ты так хотела понимать мои слова. Еще не пожалела? Может мне снова перейти на французский? Кое-как взяв себя в руки, Беатрис отрицательно махнула головой. — Нет. Если вы всегда так обо мне отзываетесь, то я предпочитаю все же понимать вашу речь. Женщины надолго замолкли. Екатерина потягивала кофе, совершенно не смущаясь всего, что наговорила невестке. А Беатрис сидела, как на иголках. Ей казалось, что если она встанет и просто уйдет, то будет выглядеть какой-то ранимой обиженкой в глазах свекрови. Чтобы отвлечься, она снова взяла в руки журнал и втупилась в ту самую злополучную статью. Через какое-то время она нерешительно подняла на Шарлотту взгляд. — Как вы думаете, возможно ли, что Роберт мне изменяет? Шарлотта медленно повернула к ней голову, одарив взглядом в котором четко читалось сомнение в психическом здоровье невестки. — С чего ты это взяла? — спокойно поинтересовалась женщина, закинув ногу за ногу и изящно сложив руки на коленях. — Ну… тут статья… — Сожги. Беатрис даже вздрогнула от прозвучавшего метала в голосе Шарлотты. Ни единый мускул не дрогнул на лице свекрови, но Беатрис была уверена, мысленно та в нее плюнула. Ядом. — Что сжечь?... — Бульварную газетенку в твоих руках. И никогда, НИКОГДА(!), не покупай подобную дрянь. Она отвернулась, немного сменила позу, расслабляясь, и только потом снова посмотрела на невестку. — Роберт любит тебя. Он верный человек! Все мои дети – верные! Ну… почти все… — неохотно уточнила Екатерина, вспомнив об Эрике. Что поделать, «в семье не без урода». — А из-за таких газетенок рушатся семьи. Не бери дурного в голову, Беатрис. Мой сын с тобой действительно счастлив, у него нет причин ходить налево. Беатрис улыбнулась. Сначала неуверенно, а потом совершенно удовлетворенно. Все-таки, Мария была права, где-то очень глубоко в душе Шарлотта испытывает к ней симпатию. *** — Ну что, ест? — Эрик стоял, подперев плечом дверной косяк, который остался от двери на кухню и который со временем был переделан в подобие модной арки. Мужчина задумчиво наблюдал за тем, как Кристина кормит малютку Джона. Мальчик неохотно открывал рот, сердито глядя на Кристину из-под нахмуренных бровей. Но все же открывал! И даже не плевался едой ей в лицо. — Да! Я наконец нашла к нему подход! — устало подтвердила девушка. — Достаточно денек-два поморить голодом и ест как миленький. Она вытерла ребенку рот салфеткой и уставилась в недовольные и хитрые голубые глазенки. — Джон, давай, скажи «ма-ма»! — льстиво попросила Кристина. Мальчик продолжал молча смотреть на нее. Потом слегка улыбнулся и между пухлыми губками показался кончик розового язычка. — Не балуйся. Скажи «ма-ма»! Джон упрямо замахал головой, всем своим видом показывая нежелание то ли говорить, то ли признавать в Кристине мать. Девушка обреченно обернулась к Эрику. — Не хочет. Вообще ничего говорить не хочет. — Может, оно и к лучшему. Мамой не называет, но и не отрицает, что ты его мать. Я так понимаю, он уже более-менее начал слушаться тебя? Кристина неопределенно повела плечами. Она не была уверена, что уровень послушания Джона уже стал сносным. Но Эрик устал ждать и раздражать его не хотелось. Может, если у него будет хорошее настроение, он хотя бы сегодня останется с ней. Они так давно не были близки! — Думаю, пришло время двигаться вперед. Позвони Фрэнку и скажи, что готова встретиться с ним. И еще… если он потребует сделать тест на отцовство, соглашайся. — Но… — Я все возьму на себя. Если откажешься, это вызовет слишком много подозрений. А тест все равно сделают, готов спорить, моя мать костьми ляжет, но предпримет все меры, чтобы доказать, что Фрэнк не отец Джона. И если она захочет провести тест втайне от всех, мне будет намного сложнее подделать результат. Кристина кивнула, отправляя в рот мальчика очередную ложку с едой. — Я позвоню ему сегодня. Мне стоит взять Джона с собой на встречу? Эрик ненадолго задумался над ее вопросом. — Да, возьми. Если мы будем слишком долго прятать ребенка, это может вызвать ненужные сомнения. Джон внимательно смотрел то на крикливую тетю, то на большого дядю. Тетя ему не нравилась. Дядя тоже. От тети хотелось спрятаться, но тогда она снова будет кричать и заберет у него игрушки. Не смотря на возраст, малыш видел много фильмов и мультиков, в которых дети называли мамой добрых и ласковых женщин. У маленького Джона сложилось определенное понятие о том, кто такая «мама». И эта тетя не мама! *** Когда Франциск и Мария наконец покинули свое временное убежище – спальню, Екатерина с облегчением отметила их совершенно счастливые и спокойные лица. Поладили и не поругались! Нет, она конечно не сомневалась, что рано или поздно все хорошо разрешится… но зная свою «венценосную чету», внутренне готовилась к любому исходу. — Мой золотой, вы все прояснили между собой? — спросила женщина, обращаясь к Франциску, и довольно сложила ладони у груди, увидев его утвердительный кивок. — Как чудесно! По-моему, это прекрасный повод для праздника! — Оно-то так… но как ты объяснишь внезапный праздник родителям? Официальной причины для веселья у нас нет. — Франциску понравилась идея Екатерины, он воспринял ее с улыбкой. Как и Мария, которая вообще пребывала в благостной эйфории и готова была поддержать любую хорошую идею. — Разве для веселья нужны причины?! Ну, если это так важно, я придумаю повод. На крайний случай, пусть Роберт и Беатрис думают, что это просто каприз стареющей женщины. Они знают, что от меня можно ждать любых неожиданностей. Оставив Екатерину-Шарлотту разбираться с ее задумками, молодые супруги взяли Стерлинга и отправились на утреннюю прогулку. Чувствуя особенно приподнятое настроение хозяев, Стерлинг чуть не лопался от распиравшего его восторга. Щенок с визгом скакал вокруг коляски Франциска, запрыгивал ему на колени и слюнявил нос, не смотря на попытки мужчины отгородиться руками. А когда к ошейнику Стерлинга прикрепили поводок, он тут же оббежал несколько кругов вокруг ног Марии, наматывая вокруг них тонкий ремешок. В конце концов, щенок успокоился и они более-менее чинно отправились к пляжу. Это был их любимый маршрут. Они медленно двигались набережной, любуясь сверкающими волнами океана, пенистыми барашками накатывающими на песчаный берег. Мария не спеша рассказывала мужу о своей жизни, точнее, о жизни Марии Стюарт. Франциск не принуждал ее к этой своеобразной исповеди, она сама так захотела, чтобы супруг знал все. Ее глупые ошибки, за которые было так стыдно. Попытки стать хорошей королевой для страны, в которой Мария так и осталась чужой и которая, по правде, отчасти была чужой и ей. Она без утайки поведала мужу обо всех мужчинах, которые появились в ее жизни после его смерти. Возможно, ему было неприятно слушать о таких деталях, но Марии было важно, чтобы Франциск понял и поверил, что ни один мужчина не смог вытеснить из ее сердца первого супруга. Не важно, с кем она делила ложе, единственным для Марии Стюарт оставался только Франциск. — Ужасная королева и далеко не идеальная женщина… — Мария с горькой улыбкой подвела итог своему рассказу. — За девятнадцать лет заточения у меня было более чем достаточно времени, чтобы все обдумать, провести, так сказать, работу над ошибками… Многое можно было бы сделать по-другому… — Ну вот и сделай, только не в прошлом, а сейчас. Давай постараемся не допустить новых ошибок, иначе мы окажемся просто недостойны второго шанса. — Франциск протянул руку и коснулся теплой ладошки супруги, лежавшей на рукоятке его коляски. Больше он ничего сказать не успел. Настойчивая трель телефона прервала их беседу. Увидев высветившееся на экране имя, Франциск побледнел и, едва сдерживая мандраж, поднес смартфон к уху. — Да, Кристина, я слушаю! — «Ну здравствуй, Фрэнк. Ты ждал мой звонок?» — Конечно, ждал, ты же знаешь. Я думал, ты позвонишь раньше! — Мария положила ладошку ему на плечо и Франциск автоматически сжал ее свободной рукой. Чувствуя поддержку жены, разговаривать с бывшей стало намного легче. — «Я вообще не была уверена, стоит ли снова связываться с тобой. Но, хорошо подумав, решила дать тебе шанс. Может ты и обидел меня, но перед сыном ты пока не напортачил… по крайней мере, осознанно» — ворковала Кристина, пытаясь даже в телефонном разговоре выглядеть невинно-оскорбленной жертвой. Давить на чувство вины – сейчас это была ее основная стратегия. Франциск от волнения выпрямился в коляске и неосознанно стиснул руку Марии. Та наклонилась ниже к нему, пытаясь разобрать голос Кристины, доносящийся из трубки. — Ты согласна встретиться со мной? — уточнил Франциск. — «Да. Но место и время я выберу сама. Сына тоже привезу. Познакомитесь.» — не терпящим возражения тоном заявила Кристина. — Ты могла бы приехать к нам домой. — Осторожно начал мужчина. — Мои родители будут очень рады увидеть Джона. — «Зато я совсем не хочу видеть их! Сам понимаешь, именно твоя семья виновата в том, что произошло. Они разлучили нас и выставили меня каким-то монстром в твоих глазах. Если не хочешь, чтобы я передумала – мы встретимся там, где захочу я! Или можешь забыть о Джоне. Впрочем, думаю, это не составит для тебя особого труда…» Прикрыв глаза, чтобы не сорваться на крик в ответ на последние слова Кристины, Франциск набрал в легкие побольше воздуха и ответил как можно спокойнее. — Хорошо, будь по-твоему. Где ты хочешь встретиться? — «В «Panini», я слышала это очень хороший ресторан…» «Ага, а еще один из самых дорогих!» — раздраженно подумал Франциск, услышав название ресторана.— «Кто бы сомневался, что она нисколько не изменилась. Даже материнство не повлияло…» — «…Только учти, я буду ждать только тебя. Не вздумай притащить с собой ту бешенную дамочку, свою жену! Сегодня в пять. Не опаздывай.» Франциск даже сказать ничего не успел, а Кристина уже оборвала звонок. Несколько секунд он растерянно слушал гудки в динамике, а потом едва удержался, чтобы не швырнуть смартфон на дорожку перед коляской. Королевская привычка к сдержанности взяла верх и мужчина осторожно спрятал мобильный. — Она… хочет встретиться сегодня… Только со мной. — Да. Я догадалась. — Мария сжала пальцами твердые от напряжения плечи мужа и принялась аккуратно разминать их. — Ты справишься. Мысленно я буду с тобой. Просто думай о том, что увидишь сына! — Да… сына… Немного поколебавшись, Франциск решился задать Марии тот же вопрос, который уже ставил перед Екатериной. — Как думаешь, может ли быть, что Джон, это мой Жан..? Мария осторожно вздохнула и задумалась, стараясь не отвлекаться на шалости Стерлинга, недовольного долгой заминкой хозяев на одном месте. — Я не знаю, Франциск… Мне кажется, что когда ты его увидишь – сам все поймешь. Если это Жан, ты узнаешь его! Блондин сдержанно кивнул. Стерлинг оперся лапами о его колени и умостил голову, ткнувшись влажным носом в живот хозяина. Щенок виновато заглядывал в глаза парню, пытаясь понять, что такое случилось, что у его любимых двуногих одновременно испортилось настроение. Франциск с улыбкой почесал его за ухом. «Может взять с собой Стерлинга? Дети любят животных… Хотя в тот ресторан наверное нельзя приводить собак. Тогда…» — Нужно купить Джону подарок! — резко встрепенулся Франциск. — Точно! Обязательно нужно! — поддержала его Мария. — Давай вернемся домой и поедем в магазин игрушек! Приняв обоюдное решение, супруги развернулись и поспешили обратно, к дому. *** После разговора с Фрэнком, Кристина принялась тщательно готовиться к встрече с бывшим парнем. Выбрала шикарное платье, подходящее месту, которое она избрала для их «свидания». Определилась с костюмчиком для Джона. И записалась в салон красоты, чтобы ей сделали нормальную укладку и макияж. Девушке казалось, что с момента появления в ее жизни несносного маленького существа, она все больше и больше начинала походить на какое-то страшилище. Мало того, что из-за Джона она не могла нормально уделять время заботе о внешности, так этот шельмец еще и испоганил почти всю ее косметику в первый же день! Может поэтому Эрик потерял к ней какой-либо интерес?! Потому что она стала похожа на замученную домохозяйку? На несчастную мать-одиночку? С каждым днем, Кристина все сильнее вживалась в роль и даже начала искренне сердиться на Фрэнка, будто он действительно был отцом ее внебрачного ребенка. Почти сразу девушка отзвонилась Эрику, чтобы поставить его в известность относительно своих успехов. — «Можешь еще немного поиграть в невинно обиженную жертву, но сильно не затягивай.» — Поучал ее мужчина. — «Мне нужно, чтобы Фрэнк снова проникся к тебе симпатией, чтобы вы сблизились. Если в нем проснутся былые чувства, будет просто идеально!» — И что? Мне снова придется изображать пылко влюбленную? — разочаровано уточнила Кристина. — «Если придется, будешь изображать. А пока твоя задача показать себя супер-пупер мамочкой. И да, смотри, чтобы малой нам все не запорол на первой же встрече! Следи за ним в оба глаза и постарайся свести его контакт с Фрэнком к минимуму. Я думаю, мой племянник и сам к ребенку особо лезть не захочет, все-таки он детей только издалека видел и понятия не имеет, что это за мелкие козявки такие...» Кристина придерживалась того же мнения. Скорее всего Фрэнк захочет наблюдать за Джоном издалека. Тем лучше для всех. — Сегодня мы поедем в очень особенное место для больших теть и дядь. Маленькие дети должны там вести себя очень хорошо! — поучала она малыша, опустившись перед ним на колени и сжав пальцами худенькие плечики. — Ты будешь сидеть в своей коляске, тихо и спокойно! И не мешать маме говорить с дядей! Внезапно Джон весь напыжился, словно воробушек, надул пухленькие губки и резко крикнул, глядя прямо в глаза Кристине: — НЕ МАМА! Кристина опешила, едва не потеряв сознание от ужаса. Она грубо встряхнула ребенка и крикнула ему в лицо: — ЗАМОЛЧИ!!! Что ты такое говоришь?! Я – мама! МАМА! Понял?! — она резко поднялась на ноги, не сводя испуганного взгляда с кудрявой головки Джона. — Только попробуй открыть свой рот вечером! Ты должен сидеть и молчать, понял!!! Джон стоял опустив головку, светлые кудряшечки торчали во все стороны, делая малыша похожим на одуванчик. По пухленьким щечкам покатились слезы. Мальчик стоял и упрямо молчал. А потом сорвался с места и убежал в комнату, чтобы спрятаться от злой, крикливой тети. Там он забрался под кровать, в свое любимое убежище, куда успел перетащить половину игрушек. Ему не нравилось у этой тети, он хотел вернуться назад, в большой дом, где остались его друзья… *** Раздраженно взглянув на экран смартфона, Франциск недовольно отметил, что уже пять часов и почти сорок минут. То есть, он уже больше получаса торчал в «Panini», а от Кристины ни слуху ни духу. И она еще потребовала, чтобы Франциск не опаздывал! Мужчина заблаговременно позвонил в ресторан и заказал столик, пришлось даже доплатить за срочность, потому что в «Panini» оказалась живая очередь, расписанная на неделю вперед. По мнению Франциска, выбрать более ужасное место для встречи с ребенком Кристина просто не могла. «Panini» больше подходил для деловых встреч, для романтических свиданий, но никак не для полу семейного ужина с маленьким ребенком. Взгляд скользил по соседним столикам и сидевшим за ними посетителям. После аварии Франциск очень неуютно чувствовал себя в таких местах. Кто-то нет-нет, да уставится на его кресло. Неосознанно прислушиваясь к живой музыке, которую исполнял квартет музыкантов на небольшой сцене в углу, блондин взял стакан с водой и поднес к губам. Меню Франциск даже не открывал, от нервов у него желудок завязался в узел, какая уж тут еда! Рассеяно отбивая пальцами дробь по большой коробке с игрушкой, Франциск уже готов был сорваться и позвонить нерадивой мамаше. Но тут заметил ее. Официант учтиво сопровождал девушку в роскошном платье и при полном параде к его столику. Но взгляд Франциска целиком и полностью приковала вовсе не нарядная Кристина, а детская коляска, которую она толкала перед собой. Если бы он мог, то вскочил бы и бросился навстречу, лишь бы быстрее увидеть сына. Но вместо этого оставалось только ждать, пока Кристина не спеша продефилирует к столу. — Ну привет! — гортанно поздоровалась девушка, стараясь, чтобы голос звучал максимально соблазнительно. — Надеюсь, ты не сильно устал ждать? Возникли некоторые непредвиденные обстоятельства… дети, они, знаешь ли, такие непредсказуемые… Я даже не додумалась позвонить, прости… Кристина надеялась, что ее вид ослепит бывшего парня и он забудет и о ее опоздании, и о Джоне. Не зря же она, в конце концов, так старалась?! Ей пришлось задержаться из-за того, что необходимо было дождаться Эрика, чтобы он посидел с малявкой, пока она посещала салон. Но, к ее глубочайшему разочарованию, Франциск скользнул по ней более чем равнодушным и поверхностным взглядом. Все его внимание было сосредоточено на Джоне. Взгляд голубых глаз буквально впитывал каждую черточку, каждую деталь во внешности ребенка, крепко-накрепко запечатлевая их в памяти. Малыш не был похож на Жана, но Франциску было уже все равно. У него внутри все трепетало от одного вида малыша. Он осторожно подъехал на своем кресле ближе к коляске. Джон сидел с полуопущенной головкой и не сводил с него настороженного, недоверчивого взгляда исподлобья. Малыш выглядел напуганным и зажатым. Похоже, он не очень любил незнакомцев. Франциск широко улыбнулся и медленно протянул мальчику руку, стараясь не испугать его еще сильнее слишком резкими движениями. — Привет! Я очень рад с тобой познакомиться, Джон! Ты ведь Джон, верно? — он тихо и ласково заговорил, рассматривая круглое белое личико с пухлыми щечками, такие же голубые, как у него, глазки и мягкие золотистые локоны. Мальчик безусловно был очень похож на него. Джон ничего ему не ответил, но взглянул более прямо, во взгляде стал заметен интерес. — Он еще не говорит! — поспешила вмешаться Кристина. — Немного отстает в развитии. Франциск бросил в ее сторону уничтожающий взгляд и снова обратил все внимание на ребенка. — Меня зовут Франциск, я… — он замолк, чувствуя, как голос предательски дрогнул. — Я твой папа! Ты… ты согласен со мной дружить, Джон? Мальчик поднял голову и взглянул ему прямо в лицо долгим, изучающим взглядом. Потом нерешительно и, по-прежнему, слегка недоверчиво кивнул. Счастливая улыбка озарила лицо Франциска. Сердце, словно сумасшедшее, бухало где-то в висках от радости. Франциску было уже безразлично, где они сейчас находились, кто был рядом с ними, его интересовал только маленький человечек перед ним. Все его внимание было целиком приковано к Джону. — Ну вот и познакомились! — Кристина уверенно уселась за стол и схватилась за меню. — Ты может ближе подъедешь, а то мне не удобно так говорить. Ты уже сделал себе заказ? Франциск неохотно перевел взгляд на нее. — Я не голоден. Заказывай, что хочешь, я оплачу. Кристина отчетливо фыркнула. — Конечно, оплатишь! Будто помнившись, блондин схватил коробку с подарком и вручил ее малышу. И Джон наконец-то улыбнулся, впервые с момента их встречи. И эта улыбка покорила Франциска окончательно и бесповоротно. Любуясь сверкающими от радости и предвкушения глазками, молодой мужчина снова и снова мысленно повторял: «Сын! Мой мальчик! Мой маленький дорогой мальчик!» Всего несколько минут, а он уже обожал этого ребенка и не представлял без него жизни, как когда-то обожал малютку Жана. — Тебе нравится? — спрашивал он, показывая Джону содержимое коробки через прозрачное окошечко. — Это большой обучающий паззл, когда ты его сложишь… — Фрэнк! — возмущенно прервала его Кристина. — Я думала ты хочешь поговорить со мной! — В первую очередь, я хотел познакомиться с сыном. — Отрезал Франциск, недовольно глядя на девушку. — Кстати, почему ты не выпустишь его из коляски? Пусть садится за стол вместе с нами. И закажи ему что-то вкусненькое! Ты, кажется, сделала заказ только для себя… — Он слишком маленький, чтобы сидеть с нами за одним столом. И я совсем недавно его покормила. Он не хочет есть! Франциск жестко прищурился, разглядывая ее. На языке так и крутилась парочка грубых и весьма нелестных эпитетов, но он заставил себя сдержаться. Если Кристина разобидится на него, то вильнет хвостом и уйдет, забрав сына. А он едва познакомился с ним! — Вытяни его из коляски, я возьму его на руки. Джон, ты же не против посидеть у меня на коленях? — он доброжелательно взглянул на мальчика. Тот осторожно кивнул. — И я думаю, от небольшого десерта ты все-таки не откажешься? Хочешь что-то сладенькое? Второй кивок был гораздо более уверенным. Франциск выжидающе уставился на Кристину. Девушка недовольно поджала губы, но ей ничего не оставалось, как согласиться. Ее надежды таяли, как снег на солнце. Фрэнк оказался куда более заинтересованным отцом, чем они с Эриком предполагали. Все его внимание было сосредоточено на «сыне», на нее же он почти не смотрел. Резко поднявшись со стула, Кристина приблизилась к коляске Джона и расстегнула ремни. Мальчик самостоятельно выпорхнул на свободу и сам забрался на колени к новому знакомцу. Этот дядя с добрыми глазами и приятным голосом нравился ему намного больше чем тот, большой и сердитый, который забрал его от друзей и привез к злой тете. Мальчик заглянул в лицо Франциску и легонько коснулся длинных волос мужчины. И улыбнулся. В ответ получил широкую и яркую улыбку от того, кто назвался его «папой». — Какие сладости он любит? — Франциск посмотрел на Кристину. — Ээээ… — девушка заметно растерялась. — Ну… закажи ему мороженое… — неопределенно пожала плечами. Франциск возмущенно нахмурился. — С ума сошла?! У него может заболеть горло! Тоже мне… мать! Бегло просмотрев меню, он заказал большое бисквитное пирожное с ягодами и фруктовый чай. И наконец-то сосредоточился на Кристине, одновременно бережно прижимая к себе ребенка, словно держал в руках драгоценное сокровище. — Расскажи мне о Джоне! Хочу знать все детали… как он родился, как рос, что он любит, что нет… — А я хочу есть! — грубо перебила его девушка. — Если тебе так интересно, я тебе напишу «инструкцию по эксплуатации», только не доставай меня сейчас. Ты вообще не вправе что-то требовать, Фрэнк! Кстати… ты что, полюбил свое полное имя? Раньше ты терпеть не мог, когда тебя называли Франциском, а теперь сам так представляешься. — Да… избавляюсь от глупых детских комплексов… За «инструкцию» буду благодарен, но все таки, хотелось бы что-то услышать сейчас, от тебя. Тебе не нравится говорить о сыне? — Скажем так, то что мне хочется высказать тебе, не предназначено для детских ушей, поэтому придется тебе подождать. Франциск недовольно дернул плечом. Рот мужчины на мгновение скривился в злой усмешке, но он тут же взял себя в руки и в неконтролируемом порыве прижался губами к теплому детскому виску. Возможно, все дети пахнут одинаково, но Франциску вдруг показалось, что у Джона точно такой же запах, как и у малыша Жана. — Принеси в следующий раз альбом. Хочу посмотреть на фотографии Джона. Он наверняка был самым прекрасным младенцем, да, Джон? Мальчик поднял головку, заглянул ему в лицо и улыбнулся. И сразу вернулся к прерванному изучению подарка. Кристина почувствовала, как вся спина покрылась испариной. Какие, к черту, фотографии!!! Даже если Эрик сможет нарыть детских фоток этой козявки, Фрэнк наверняка заинтересуется, почему нет общих фоток матери и ребенка. Тут одним фотошопом не спасешься! Официант принес заказ и немного отвлек Франциска. Предоставив Кристине возможность пораскинуть мозгами,он поставил перед Джоном тарелку и начал помогать «сыну» превращать аккуратный десерт в сплошное рваное месиво. Джон с наслаждением поглощал пирожное, размахивая ногами и беззастенчиво колотя Франциска тяжелыми ботиночками. Тот только улыбался, радуясь, что мальчик начал раскрепощаться. — Прости, Фрэнк, — Кристина наконец придумала, что сказать, — я не смогу принести тебе фотографии, потому что их попросту нет. — Как нет? Почему? — Франциск нахмурил брови. — Все сгорели. — Сгорели?! — Да… в нашем старом доме недавно произошел пожар… К счастью, нас как раз не было… Сгорело все имущество… мы до сих пор не отошли от шока… Вот, кое-как ютимся на съемной квартире. Выживаем… Джон особо тяжело все это перенес. Доктора говорят, что возможно потому он и не говорит. Психическая травма… Она проникновенно уставилась в глаза резко побледневшему мужчине. Даже слезу из себя выжать смогла. — Не смей говорить так о ребенке! Он нормальный, чудесный мальчик! Я безумно сочувствую вам… и понимаю, что вы пережили настоящий ужас, но о ребенке так не говори… — Я буду говорить так, как посчитаю нужным! — внезапно разозлилась Кристина. Поучающий тон Франциска буквально вывел ее из себя. — Это мой ребенок! Я все эти годы растила его одна, без твоей помощи и поддержки! — она вжилась в роль и вошла в раж. — Ты вообще не имеешь никакого права голоса, Фрэнк. Может это даже твои дурные гены повлияли, что он такой странный. Если хочешь с ним видеться и принимать какое-то участие в нашей жизни, не зли меня! Я его мама и последнее слово за мной!!! Джон наградил ее долгим, пристальным взглядом и повернул замурзанную бисквитом мордашку к Франциску. Обняв "отца" за шею, мальчик притянул его чуть ближе к себе и громко, доверчиво прошептал в самое ухо: — Тетя не мама!..