Кодло

— Юн? — Хосок касается чужого плеча, а потом садится рядом на лавочку. — Долго ждешь? — Нет, — Мин отрицательно мотает головой и переводит взгляд на слишком уж безликого Чона, который только и смотрит себе под ноги. — Ты хотел поговорить? — Да. Да, хотел, — он чуть нервно кивает, а потом подсаживается ближе и обнимает Юнги за талию, пробираясь пальцами под тонкую кофту. — Кажется, я уезжаю обратно в Кванджу. Отец позвонил сегодня, сказал, что планы поменялись и нет смысла быть здесь. — Ты волнуешься? — Мин обеспокоенно смотрит на парня, пытаясь точно угадать его реакцию и суть разговора с отцом, но сталкивается с все той же нервозностью и неопределенностью. — Не стоит, он же… — Ты не понимаешь, — Чон почти подскакивает на месте и чуть нервно смеется, когда отводит взгляд в сторону. — Он сказал, что в Кванджу мне будет несладко! Выделили два каких-то призовых места и впахивать придется много, чтобы не упустить их. Отец хочет, чтобы оба забрала наша школа, а одно из них конкретно я. Юнги шумно выдыхает и опускает голову, хотя мысленно радуется и облегченно выдыхает — сработало. Их с Урсулой план сработал! И теперь Хосок может спокойно вернуться домой, чтобы посоревноваться за уже купленное ему место, и с чистой совестью может оставить попытки навредить Даунфорду. Потому что перед глазами его отца появилась более крупная рыба. Более показательное событие, которое поднимет рейтинг школы не за счет того, что упал Даунфорд и хоть кому-то нужно занять первое место в условном рейтинге, а за счет того, что именно его ученики и конкретно его сын держат марку и выводят школу на новый уровень. Разумеется под его чутким руководством. Квон ни за что не откажет себе в удовольствии почесать свое самолюбие. Совсем легко Мин улыбается и устраивается поудобнее в руках своего парня, укладывает голову ему на плечо. Теперь все будет проще… Теперь им не нужно бегать по кругу, боясь сделать лишний шаг в сторону, оступиться хоть где-то и сбиться с той мелодии, которая играет в их головах, не позволяя отойти от намеченного. Теперь все это упало, лопнули натянутые канаты и тяжелые бетонные колоны просто рухнули на землю, рассыпались у них под ногами, оставляя по себе лишь хаос и почти святое облегчение. Они с этим справились. — Ну и что? — Юнги даже не смотрит на него, когда говорит, вслушивается только в чуть быстроватый стук сердца и наконец-то чувствует, что кожа теплее простой человеческой. — С твоей энергичностью, я не думаю, что это станет проблемой… — А ты? — Хосок наконец-то заглядывает ему в глаза, подхватив пальцами подбородок, смотрит обеспокоенно до того, что хочется просто рассмеяться. Еще несколько месяцев назад они друг друга не знали, уже сегодня их пугает разлука. — А я буду приезжать в гости, Хоби, — Мин шепчет ему в шею, а потом мягко целует ее, касаясь лишь одними губами, чувствует, как парень крупно вздрагивает и шумно выдыхает. — Ну чего ты? Все ведь хорошо, мы будем созваниваться, я даже ради тебя согласен на видеозвонки… — Ничего себе! На видеозвонки?! — Хосок удивляется слишком наигранно, а улыбается уже привычно ярко, возвращая им обычную легкость и игривость, а потом внезапно хитро щурится, наклоняясь к уху Юнги. — Хен, мне кажется, что ты просто хочешь меня сбагрить. — Если бы я хотел тебя сбагрить, то просто бы сдал директору, не думаешь? — Мин цокает языком и только сильнее прижимается к парню, надеясь, что его внезапная нежность и потерянность не очередной повод что-нибудь выпытать и подтвердить какие-то личные догадки. Впрочем, его нужно убедить, что все это — не более, чем совпадение, что его отец нашел игрушку поинтереснее. Юнги аккуратно сжимает его подбородок своими пальцами, заставляя смотреть исключительно на себя, заглядывает в блестящие глаза и почти усмехается. — Хоби, переезд — не критично, к тому же автобусы и поезда ходят регулярно, если тебе будет нужно, то я просто приеду к тебе. — Или я к тебе. — Или ты ко мне, — Мин легко морщит нос и мягко улыбается, чувствуя только как чужие ладони поглаживают его поясницу. Как сам Хосок расслабляется и его чуть вальяжное настроение снова его опутывает. — Юн? — Чон легко наклоняется к нему и коротко целует в нос. — Да. — Я люблю тебя и буду скучать, — еще один поцелуй отпечатывается на губах и Юнги только тихо мурлычет от поглощающей их нежности. — Я тоже люблю тебя, но скучать не собираюсь! — Мин весело фыркает и снова укладывает голову на плечо своего парня, чувствуя только как его пальцы сильнее сжимают его кожу. — Хоби, не драматизируй, это временно, к тому же до конца учебного года осталось не так уж много… Мы можем провести каникулы вместе на Чеджу. — А поступление? — Хоби, у тебя будет призовое место и стипендия в педагогическом университете, — Юнги недовольно цокает языком, но быстро приходит в себя, замечая легкий прищур в глазах Чона. — Родители Тэхёна одни из спонсоров этого гранта… — Да? А почему он тогда на Даунфорд не распостраняется? — Во-первых, они не инициаторы, во-вторых, это просто первая пилотная акция, в-третьих, Тэхён не в выпускном классе — им, по сути, все равно кто выиграет, — Юнги шумно выдыхает и мягко целует парня в челюсть. — Зато я буду тобой гордиться. — Да? Значит я должен всеми правдами и неправдами получить это место, — Хосок наклоняется к нему и утыкается носом в копну темных волос, вдыхая тяжелый запах одеколона с легким табачным.- Юн, а ты не хочешь со мной в пед поступать? — Ну если моя любимая принцесса желает… — Да бля… — парень раздраженно цокает языком и закатывает глаза. — Я хочу, чтобы у нас были нормальные отношения! Хочу быть рядом, а не трястись несколько часов, чтобы наконец-то увидеть тебя, понимаешь? — Я обдумаю твое предложение, Хоби, — Юнги совсем тихо смеется и утыкается носом в плечо Хосока, наслаждаясь его теплотой и мягкой размеренностью, наслаждается тем, что теперь они в безопасности.

***

— Чонгук, никаких сигарет! — Чимин отбирает пачку и зажигалку у своего парня, а потом впихивает ему в раскрытую ладонь леденец на палочке. — Сколько уже можно, как маленький… Пак смотрит на него со строгостью и легким осуждением, смотрит пристально, от чего Чонгук только фыркает и поудобнее укладывается на клетчатом пледе, прикрыв глаза. Это их второе свидание и второй раз оно проходит на природе, с той лишь поправкой, что вино им заменяет сок, а сигареты ему заменяют леденцы разного вкуса и формы. Отравление не прошло для него бесследно, не отошло просто от нескольких капельниц и, хоть доктор заверил, что опасность миновала, курс лечения он все же свой получил, в том числе и диету, и отказ от вредных привычек хотя бы на месяц. Чимин тогда только строго кивнул и, чувствуя вину на себе, решил основательно взяться за его здоровье и свести в могилу лечением, раз уж яд дал такую осечку. — Хен, ну я же только одну, а ты мне эту дрянь тычешь, — Чонгук поднимает в воздух ярко-красное сердечко и надеется, что хоть так сможет надавить на жалость этому деспоту, выпросить хоть одну затяжку (хорошо если не затянется всей сигаретой разом после долгого воздержания). — Мой сладенький малыш капризничает, — Чимин легко дует губы и сюсюкает с ним действительно, как с маленьким мальчиком. — Малыш, не дуйся на папочку, скоро привыкнешь к новой соске. — Пак Чимин! — Чонгук резко шипит и немного приподнимается, но сталкивается только с чужим хмурым взглядом и ладонями, которые хватают его за плечи укладывают обратно на покрывало. — Чон Чонгук, — Чимин легко перекидывает через него ногу и поудобнее усаживается на бедрах, — я еще раз повторяю, что ни твои печальные глаза, ни твоя вкусная задница меня не разжалобят, а свою дрянь ты обратно получишь только тогда, когда врач разрешит и скажет, что угрозы здоровью больше нет, ясно? — Ясно, — парень отводит взгляд в сторону и шумно выдыхает. Он не может вот так вот просто сдаться. — Надеюсь, ты тоже готов потерпеть со мной с месяц воздержание от секса. — Ага, смотри только не оседлай меня вечером, — Чимин усмехается и проводит по его подбородку большим пальцем, смотрит в оборзевшие глаза и хочет его уже сейчас трахнуть. Чтобы стереть это самодовольное выражение лица и оставить только довольное, может, только чуть ленивое после оргазма. — А я о себе и не говорил… — Чонгук отворачивается голову и даже не усмехается, предполагая, что такая откровенная провокация уж точно подействует. — Гук-и, с огнем ведь играешь… — Сигареты, Пак! — Чон снова пробует приподняться, но старший обратно прижимает его к покрывалу и оставляет слюнявый поцелуй на щеке, игнорируя полностью недовольное шипение. — Посмотрим на твое поведение, Чон, — Чимин приторно улыбается и совсем легко проезжается задницей по ширинке Чонгука, щурит глаза довольно, когда парень втягивает воздух через зубы. — К тому же… у нас свидание, пикник на свежем воздухе в отдаленном месте, зачем очернять его склоками и уж тем более сигаретным дымом? — Чим… — Хочешь я покормлю тебя? — Пак легко улыбается и берет одну виноградину кончиками пальцев, чтобы провести ею по губам своего парня, практически вложить ее в рот. — Хороший мальчик. — Я и сам могу поесть, — Чонгук шумно сглатывает и смотрит с легким вызовом на своего хена, хотя очень хочется повторить прошлый опыт и есть с его рук опять. — Да? В такой особый день? Я разочарован… — Чимин совсем легко морщит нос и дует губы, устраиваясь поудобнее на бедрах своего парня, особенно старается еще раз проехаться задницей по члену. — Придется все самому… Пак шумно выдыхает и подхватывает гроздь винограда с широкого металлического подноса, держит пальцами за ветку и поднимает над головой так, чтобы ягоды можно было срывать собственными зубами. Впрочем, и без шоу он точно не обойдется. Кончиком языка он касается одной из ягод и томно прикрывает глаза, слышит как сбивается дыхание Чонгука и еле сдерживает чуть ехидную ухмылку. Он прекрасно знает как завести его и сейчас было бы очень глупо этим не воспользоваться, не воспользоваться интимной атмосферой и романтичным уединением. Губами Чимин мягко обхватывает тугую ягоду и совсем легко посасывает прежде чем оторвать. Чонгук шумно выдыхает через рот и укладывает свои ладони на его бедра, сжимает совсем не легко, прижимая к себе сильнее. Пристально наблюдает за мерным движением его кадыка и, кажется, хочет уже сам трахнуть. — Гук-и… — Чимин говорит на выдохе и чувство такое, будто он стонет, будто уже сейчас на грани. — М? — Чонгук кусает нижнюю губу, боясь отвести взгляд хоть на секунду, будто это марево перед глазами действительно способно рассеяться. Старший мягко подхватывает пальцами его подбородок и заглядывает ему прямо в глаза. — Ты хоть иногда моргай, когда смотришь, — Чимин морщит нос и улыбается до того ядовито, что Чон уже просто рычит, глядя на него. — Пак… — Я же волнуюсь, глаза ведь будут болеть. — Хен, ты смотри, а то сейчас тебе задница болеть будет, — Чонгук легко прищуривается и довольно улыбается, когда Чимин мягко целует его щеки и, опускаясь на шею, легко прикусывает тонкую жилку. Волна жара прокатывается по их телам вместе с голым электрическим током задевает тончайшие нервы и кожу, кажется, слишком чувствительную. Ладонями Чонгук забирается под тонкую серую кофту парня и оглаживает его бока, спину, а потом и подтянутый пресс, чувствуя напряжение чужих мышц. Голодно. Чимин вылизывает его шею, оттягивает воротник футболки и перемещается на ключицы, целует их, оставляя небольшие засосы. Его дыхание отпечатывается кляксами на коже, отпечатывается пятнами и чем-то таким, что не видят глаза, но чувствует тело. Чем-то, что сводит Чонгука с ума, заставляет его запрокидывать голову, прикрывать глаза и просто наслаждаться, подставляться ласкам и опускать все то, что мешало, все то, что давило и заставляло его сомневаться каждый раз. Заставляло его балансировать на тонком лезвии и думать шагов на десять вперед, вместо привычного одного. — Секунду. — Что?.. Чонгук резко садится на покрывале и сгибает ноги в коленях, разводит их, чтобы Чимин сидел точно между них. Старший же только придвигается к нему ближе, сжимая его талию бедрами, и укладывает ладони на плечи. И наконец-то оба чувствуют покой.

***

— Да, Ким, я приятно поражена. Урсула кивает головой, рассматривая небольшую беседку, которая находится во внутреннем дворе ресторана и даже как-то одобряюще улыбается, когда видит бежевые сидения и легкий нераскрытый тюль, перевязанный светлыми лентами. Уже поздний вечер, практически ночь. Небо затянуто облаками и луны за этой вуалью уже не видно, зато все еще тепло, ветра особо нет, а значит они все-таки смогут спокойно поужинать, наслаждаясь обществом друг друга и приятным уединением. Тэхён смотрит на Урсулу, очерчивает ее тонкий силуэт взглядом, рассматривает светлые уложенные локоны и черное бархатное платье с длинными шифоновыми рукавами, которое так мягко струится по ее телу, будто обнимает, играет на контрасте со светлой кожей и заставляет воображение дорисовывать картинки более интимные и откровенные. — Спасибо конечно, — он обнимает ее со спины и мягко берет одну ладонь, чтобы поцеловать тонкие пальцы, — но мне больше нравится, когда ты называешь меня Тэ. — Тэ? — она забавно фыркает и морщит нос, поворачивается в его объятиях, укладывает ладони на крепкие плечи. — Тэ… неплохо, мне даже нравится. А как ты меня будешь называть? И прищуривается с той хитринкой, на которую, казалось, она и вовсе не способна, которой нет в ней и которой могут обладать только демоницы, соблазняя очередную неискушенную душу. Тэхён смотрит на нее с неприкрытым обожанием, смотрит с любовью и придерживает за талию так мягко, будто держит в руках тончайший хрусталь. Будто от одного неверного движения она может просто рассыпаться. — Как?.. — он закусывает нижнюю губу и поднимает взгляд вверх, задумываясь, а потом аккуратно прижимается своими губами к ее лбу в своеобразном поцелуе. — Сокровище, сладость, сердце… как тебе больше нравится? — Мисс Лайтимор. Мужской голос звучит за их спинами и от голоса этого Урсула в один миг бледнеет, кажется, ноги ее подкашиваются и единственное, что удерживает ее в сознание — руки парня, который тоже только шумно сглатывает и сильнее прижимает ее к себе. К их укромному месту на заднем дворе ресторана, куда можно попасть только по предварительном заказу, а не спонтанной просьбе, идут двое мужчин. Их хмурые отцы, которые, кажется, совсем не рады их тихому счастью и тайному свиданию, особенно Реджинальд Лайтимор. Он откидывает пару злым взглядом, на дочери задерживается взбешенным и садится за стол, складывая руки на груди. — Присаживайтесь. Тэхён отмирает от строгого голоса отца, шумно сглатывает и судорожно кивает, заглядывает в его глаза и понимает, что ему это так просто тоже не пройдет. Мягко он берет Урсулу за руку и чуть заметно сжимает, придерживает ее, помогая сесть рядом с Реджинальдом, сам же садится точно напротив, рядом со своим отцом. Они должны были держать это в тайне. Они держали это в тайне и, казалось, мастерски скрывались от чужих любопытных взглядов, скрывались от взглядов знакомых, да и Юнги вроде как с их связью смирился и обещал не встревать без необходимости. Будет печально, если он увидел угрозу в их свидании и решил стравить их родителей, сталкивая лбами два древних рода, которые могли бы породниться в будущем. Которые могли бы превратиться в одну крепкую семью, но могут рассориться еще в самом начале и искалечить сразу несколько судеб подряд. Украдкой он смотрит на Урсулу, но она смотрит строго в пустую тарелку, кажется, присутствие родного отца угнетает ее не меньше. — Неслыханно… — Реджинальд зло фыркает и цокает языком, смотрит то на дочь, то на ее молодого возлюбленного и пытается подобрать слова достойные джентельмена. — Юная леди бегает по закаулках с посторонним мужчиной, позволяет себя касаться с подобной дерзостью и совсем не думает о собственной чести и добром имени семьи! — Отец… — Урсула понимает осторожный взгляд на мужчину в надежде, что ей позволят высказаться и объясниться. — В твоих интересах молчать сейчас, юная леди, — Реджинальд окатывает ее строгим взглядом от чего она снова опускает голову в стол, не решаясь спорить дальше. — Это же надо было!.. Связаться с мальчишкой! Ему хоть семнадцать есть?! — Отец! — Урсула почти давится возмущением, но быстро приседает под взглядом отца — им с Тэхёном это просто может вылезти боком. — Мистер Лайтимор, легче, — Ким Дэсон смотрит на мужчину достаточно спокойно, хоть и тон его голоса вряд ли можно назвать слишком уж дружелюбным. — Все же вы говорите о семье, которая по влиянию ничуть не уступает вашей. Не знаю, как принято у благородных английских джентельменов, но у нас, в Корее, такое не любят. — Господин Ким… — Мистер Лайтимор, поверьте, я тоже не в восторге от невестки, — Реджинальд кривится от этой шпильки, но все же молчит, понимая, что это ему лично в ответ за Тэхёна, — но мы пришли, чтобы разобраться, а не скандалить. К тому же, если это станет публичным, не думаю, что это пройдет для наших семей так просто. — Как вы вообще узнали? — Тэхён несмело смотрит на отца, но тот лишь недовольно качает головой. — О! Это такая увлекательная история! Нам написали письма на электронную почту с вашим разоблачением, потребовали денег за молчание и, как доказательство, предложили сегодня прийти в этот ресторан, — Дэсон смолкает, окидывая влюбленных взглядом и шумно выдыхает, понимая, что менять уже что-то слишком поздно. — Каково же было наше удивление, когда анонимка стала реальной прямо у нас на глазах! — Но кто это может быть? Мы ведь не выдавали себя… — Тэхён растерянно смотрит на мужчин, но сталкивается лишь с легкой насмешкой в их глазах. — Вы выдавали себя, Тэхён, — Ким-старший легко кивает и с усмешкой смотрит на сына. — С тех пор, как в Даунфорде появилась мисс Лайтимор, ты периодически интересовался у матери что сказать, что сделать, что подарить и как правильно подойти… — А мисис Лайтимор — моя поразительная супруга с тонкой интуицией! — тоже сразу заподозрила, что у нашей Урсулы есть кавалер… — Мисис Лайтимор тогда стоило бы достать свои гадальные карты и шар, — Урсула кривит губы и совсем легко фыркает, смотрит в сторону и хочет прямо сейчас встать и уйти. — Мисс Лайтимор, прикусите язык, если не хотите преподавать в Дарфорде в школе для юных леди. — Ты не посмеешь… — Тетушка Корделия будет в восторге! Она давно просила меня переубедить тебя и вернуть на родину, вернуть к ней, чтобы она могла ходить с тобой на званые ужины и подыскивать хорошую партию, — Реджинальд самодовольно усмехается, наблюдая за побледневшей дочерью, и весело фыркает, подхватив ее ладонь. — Урсула, соберись с мыслями, мы вам не враги, но вы можете навредить семьям своими близкими отношениями, если это не более, чем короткая интрижка или пылкий роман. Конечно, головы вам вскружило, но об этом уже знают и требуют за молчание цену. Вы хоть оба понимаете, что может натворить ваша беспечность?! — Но мы любим друг друга и это не просто роман! — Тэхён легко хмурит брови и сжимает руки в кулак. Спорно, конечно, что он сможет им что-то доказать, но хоть попытаться стоит. Хоть попытаться еще раз отвоевать девушку своей мечты и право с ней быть. — Мы очень сблизились за последнее время, мистер Лайтимор, я люблю вашу дочь и хочу просить у вас ее руки. Я готов взять ответственность за ее чувства и свое слово, мне дорога Урсула и я не готов вот так просто отказываться от нее. — Тогда нужно отпраздновать только помолвку, — Дэсон легко кивает и немного хмурится. — Если мы сыграем свадьбу так рано, то о мисс Лайтимор могут поползти нелестные слухи о ее интересном положении. Я же надеюсь… — Отец, пожалуйста, это только наше первое свидание, мы толком и не целовались, — Тэхён цокает языком и раздраженно смотрит на мужчину, но тот лишь пожимает плечами. — Юноша, все поцелуи после свадьбы, держите при себе свои губы! — Реджинальд легко смеется, а Урсула прячет улыбку ладонью, поглядывая на парня. — Боги, вы меня утомили… Официант! — мужчина окликает парня в черной жилетке и с подносом в руках, подзывая к столику. Тэхён же, когда видит знакомую рожу, камянеет сначала от шока, а потом и от злости. — Будьте любезны, нам с джентльменами виски, леди бокал шампанского и принесите меню. — Конечно, — Намджун учтиво улыбается и легко кивает. — Напитки подать сразу? — Да, сразу, — Реджинальд шумно выдыхает и устало трет переносицу. Тэхён с Урсулой переглядываются между собой и чуть заметно кивают друг другу. Ну конечно… Как они могли не учесть падальщика, который обо всех что-то вынюхивал от большого любопытства и не меньшей жадности. Конечно! Что ему с Хосока, если появилвсь добыча более крупная и цель более уязвимая. Тэхён чувствует вибрацию в кармане и достает телефон, чтобы проверить сообщения. RmonsteR: Ничего личного, просто забавы ради 22:14