В одной палатке

             — Не понимаю я нашего нахождения здесь, — раздражённо процедил Фенрис, скрестив руки на груди. Он замер возле средних размеров палатки и сердито уставился на Гаррета, который виновато хихикая, закинул руку за голову.       Гаррет немного опасался гнева своего обожаемого эльфа. А ещё, он боялся вслух сказать, что даже когда он сердится, то остаётся до безумия прекрасным и желанным. Нотки гнева в глазах и лице придавали ему особый шарм. Хотя, гневом это назвать сложно, но определённо, сердитость перерастёт в него, если его разъярить чуточку больше.       — Я обещал помочь, а ты не захотел отпустить меня одного, — напомнил Гаррет и хитро подмигнул любимому.       Фенрис еле себя сдерживал, чтобы не выхватить меч из-за спины и не врезать им плашмя по голове любимого мага. Хотя, можно посох у него отобрать и огреть по спине. Тот же результат будет. Фенрис, прижав одну руку к лицу, подпёр её второй, прижав к торсу. Он глянул на парня так, точно был готов убить на месте, без суда и следствия.       — Не сердись, — шепнул Гаррет, подходя к нему ближе и приобнимая за талию.       Издав стон отчаяния, Фенрис ткнулся лицом в его грудь.       Всё началось несколько месяцев назад. Откликнувшись на зов о помощи старого друга, Гаррет рванул в Скайхолд, что в Морозных горах. Один. Вот только Фенрис всё равно прознал. Нагнал на середине пути и вломил так, что Гаррет думал, у Создателя очнётся.       С Фенрисом такие шутки ничем хорошим не заканчивались. В эти моменты он был безжалостен, карал на месте, и на мольбы внимания не обращал. Как только он выяснил, что муж сбежал от него — дабы им не рисковать, а то мало ли чего — направился следом. Фенрис себя не сдерживал. Клейма не использовал, но и без них сила удара о-го-го какая. А после, на том и порешили, что отправятся к Инквизитору вместе.       Любимый был по истине страшен в гневе.       — Я буду сердиться! Имею на это полное право! Особенно после того, как ты меня бросил! — отозвался Фенрис и, несильно оттолкнув Гаррета, полез в палатку.       — Я тебя не бросал! — возмутился Гаррет. Для него «бросил» прозвучало так, словно они разорвали отношения и остались каждый сам по себе. — Я же тебя люблю, поэтому и не хотел рисковать.       — А о том, что подумаю я, для тебя хоть что-то значило?! — рыкнул Фенрис.       — Ты же меня знаешь, — Гаррет поднял руки в примирительном жесте.       — Знаю, поэтому очень быстро нагнал!       — Родной…       — Заткнись! Я слишком зол на тебя!       Гаррет поджал губы. Он как никто знал, что если Фенрис действительно выведен из себя, лучше ему не перечить. Весь такой недовольный, раскрасневшийся, лохматый. Немного дёрганный из-за переполняемых эмоций. Было видно, что он напуган и недоволен. Как собой, так и влюбившим его в себя магом.       — Ты, похоже, не осознаёшь, насколько сильно я за тебя волнуюсь! — ворчал Фенрис, дёргая ремни доспеха.       — Прекрасно представляю. Моё лицо и тело это ощутили в полной мере! — Гаррет нервно рассмеялся.       — Ты ещё напрашиваешься? — Фенрис медленно обернулся. Несмотря на то, что палатка высокая, стоять в ней в полный рост всё же невозможно, поэтому оба парня сидели на корточках.       — Нет, спасибо! — Гаррет снова поднял руки в примирительном жесте.       — Когда всё это закончится, я тебе такое устрою, что предыдущее тебе покажется простой пощёчиной! — угрожающе тихо прошипел Фенрис, и Гаррет икнул с испугу.       Фенрис снова задёргал ремни, ярясь всё больше, из-за того никак не мог с ними сладить. Всё выходило из рук вон плохо. Сначала побег любимого. Затем стычка с демонами. Потом с разбойниками, мародёрами, спятившими магами и храмовниками. А теперь они застряли на Штормовом берегу в лагере Инквизиции, в ожидании непонятно чего. Или кого. Инквизитор весьма своеобразный малый…       Поняв, что любимый от переживания и волнения не может сладить с собственными доспехами, Гаррет подполз к нему ближе и первым делом стащил перевязь с двуручным мечом. Переложив оружие к противоположному от выхода краю, он с лёгкостью расстегнул заклёпки и ремни, стаскивая с узких эльфийских плеч чёрный плащ с длинными полами. Следом к мечу легла нагрудная стальная пластина, высокие окованные сталью сапоги, неизменные когтистые перчатки и пояс с карманами. Устало выдохнув, Фенрис, оставшись в лёгкой рубашке и коротких штанах, растянулся на спальнике.       — Будешь ко мне приставать, врежу, — сверкая недовольством в зелёных глазах, сказал Фенрис и перевернулся со спины набок, мило сунув ладошки под щёку.       Гаррет не смог сдержать улыбки. Белые волосы эльфа, отросшие до середины спины, были заплетены в свободную косичку и перемотаны белой же ниткой. Фенрис всё намеревался отрезать их, но пока не хватало времени. Гаррет самолично заплетал ему косу или заделывал в высокий хвост, чтобы не мешали во время боя. Ему нравилось перебирать мягкие локоны, поправлять пряди, любоваться их сочетанием со смуглой кожей, на которой так же чётко выделялись линии проклятых лириумных клейм.       Тихо вздохнув, Гаррет принялся раздеваться сам. С одеянием Защитника пришлось немного повозиться, но справился он быстро. Ключ — его посох, лёг рядом с мечом Фенриса. Почесав волосатый торс, Гаррет широко зевнул. Собрав глаза в кучку, он уставился на бороду, в очередной раз подумав, что надо бы попросить любимого её немного обкорнать. Это как с волосами Фенриса — надо-то надо, но руки так и не доходят. Мысленно послав всё к демонам, Гаррет завалился за спиной Фенриса, плотно прижимаясь к нему и перекидывая руку через него.       — Что я говорил насчёт приставаний? — проворчал Фенрис, даже не открыв глаз.       — А это я и не пристаю, — в самое ухо шепнул Гаррет, приобнимая его свободной рукой, сжав пальцы на плече.       — Тебе нужно побриться, — пробормотал Фенрис, заливаясь краской смущения.       — Столько лет мы вместе, а ты всё такой же, — тихо рассмеялся Гаррет, привставая на локте и целуя любимого в щеку.       — Спи! — Фенрис ткнулся носом в постель, пытаясь отвернуться и спрятать лицо.       — Как скажешь! Люблю тебя, мой хмурый эльф!       — И я тебя, глупый маг! — Фенрис покраснел до самых кончиков ушей.       К радости Гаррета, Фенрис перевернулся лицом к нему и плотно прижался к торсу, спрятав лицо, ткнувшись им между своих рук. Гаррет, подтащив одеяло, накрыл их обоих, а после нагло просунул колено между ног Фенриса, закидывая верхнюю себе на талию. Он с силой прижал эльфа к груди, вдыхая солоноватый морской запах, идущий от его волос — в пылу сражения на берегу, Фенрис пару раз окунулся, не специально, просто его столкнули с небольшого обрыва. И теперь этот запах въелся в его шевелюру.              — Вот скажи, за что мне такое наказание в виде тебя. А? — Айдан страдальчески уставился на довольно улыбающегося Зеврана. — У нас проблем выше головы, а он лыбу давит!       — Ну, мой Серый Страж, за нас двоих и ты с лихвой переживаешь. Кто-то же должен быть расслаблен и доволен жизнью! Мы пока ещё живы!       — Вот именно, что пока! — Айдан всплеснул руками. — Иногда выпороть тебя хочется, за все твои каверзы.       — О, — в золотисто-зелёных глазах Зеврана сверкнули хитрые искорки, — я знаю отличный магазин в Орлее, где можно обзавестись интересными игрушками.       Айдан Кусланд замер на месте, пытаясь понять, серьёзно ли сейчас говорит его возлюбленный или же шутит. В очередной раз. В очередной миллионный раз. И, судя по его лисьей мордашке, ни черта он не шутил.       — Мне даже интересно, как ты об этом магазине узнал, — страж-командор скрестил руки на груди, и в его серых глазах сверкнуло сталью.       Зевран, запоздало поняв, что сболтнул лишнего, вытянул губы трубочкой и попытался улизнуть, но был жёстко схвачен за шкирку, как котёнок. Сильная рука прижала его к груди, и он усиленно запыхтел в попытках вырваться. Айдан, чтобы не стоять на всеобщем обозрении всего инквизиторского лагеря, оттащил своего эльфа в сторону, встав между палаток.       Нависнув над Зевраном, Айдан выпустил его из своей стальной хватки и навис с таким видом, который говорил, что пока бывший антиванский Ворон ему всё не объяснит, то никуда не пойдёт. А тот под таким давлением замялся. Само собой, никакого стыда Зевран не испытывал. Да и откуда он взялся у убийцы и того, кто жил в борделе? Но Айдана он хоть и не боялся, но уважал от самых кончиков пальцев на ногах до своих длинных острых ушек. А от воспоминаний, как этот воин со щитом и мечом за плечами силён не только в бою, но и в постели, и вовсе по телу бегали мурашки.       — Зевран, прошу, перестань улыбаться, как дурачок, и объясни, когда ты успел побывать в Орлее? — Айдан ощутимо злился. И не без повода. О прошлом своего эльфа он осведомлён, и это заставляло его бояться, что свободолюбивый антиванец захочет вернуться к этому. Что ему надоест сидеть, точно привязанным возле стража-командора, и он отправится в «свободное плаванье» оставив Айдана одного.       — Ты ревнуешь, мой Страж? — мурлыкнул Зевран, положив руку на доспехи, на стальной пластине которых изображён грифон.       — Я просто спросил, что ты там делал, — Айдана начало ощутимо трясти. Хладнокровный в бою, в отдаче приказов, карающий без жалости, он терял самообладание, попадая в плен этих глаз. Мысленно ненавидя себя за то, что позволял Зеврану вертеть собой как тому хотелось, но поступать иначе не получалось. Тяга к этому антиванцу сродни одержимости, которую Айдан старательно пытался скрывать. Но он был уверен, что Зевран в курсе его тяги к нему.       — Твоим первым вопросом было, когда я там был, а не что делал, — рассмеялся Зевран.       — Не хочешь отвечать, так и скажи, — Айдан раздражённо скрипнул зубами и развернулся с намерением уйти, ибо спорить сейчас желание отсутствовало напрочь.       Перехватив Кусланда за руку, Зевран, удивляя силой и прытью, дёрнул его на себя, сделал подножку, заваливая того на землю. Переступив через Кусланда, Зевран упёр руки в бока и облизнулся. Вид растерянного и «поверженного» стража-командора в его полном боевом облачении, кроме шлема, который был потерян в бою и превращён в лепёшку, — огр наступил — Зеврану нравился. Айдан и в постели часто позволял Зеврану себя осёдлывать.       — Прекрасный вид! Командир Серых Стражей пал ниц пред моей красотой! — посмеиваясь, заявил Зевран и повёл бёдрами.       — Попробуй перед тобой не пади, — рассмеялся Айдан. — Ты прекрасен…       Хитрющая улыбка Зеврана стала шире. Ему безумно нравилось как Айдан к нему относится. Нравилось, что он ставил его выше многих, не давал в обиду, защищал от любой напасти, вступался перед всеми. Иногда Зевран этим пользовался, но всё же предпочитал не заигрываться. Айдан стал для него самым важным человеком в мире, и играть с его любовью он не хотел. И он до сих пор припоминал Айдану тот момент, когда был повержен от его руки, при попытке убить. Айдан над этим хохотал от всей души. Он и сам вспоминал, как антиванец, посланный разделаться с двумя неопытными Серыми Стражами, с ходу начал заигрывать с ним. Зевран без ума от Кусланда, хоть и показывал это своеобразным способом. А иначе он и не умел…       В свою очередь Айдан без ума от Зеврана. Рассматривая его, он раз за разом ловил себя на мысли, что готов наслаждаться видом этого эльфа всю жизнь. А сейчас бывший распутный убийца принадлежал только ему. И горе тому, кто посмеет к нему прикоснуться. Айдан чуть сузил глаза. Сейчас на Зевране красовались обтягивающие зелёные кожаные доспехи, которые красноречиво подчёркивали прелести его крепкого поджарого тела. Особенно выделялись округлые ягодицы. За спиной короткий меч и кинжал. На бедре пояс с метательными ножами. За голенищем высокого сапога несколько игл. На поясе отмычки и кармашки с баночками зелий. Загорелая кожа красиво гармонировала со светлыми блондинистыми волосами, чёлка которых заплетена в пару косичек, сходящихся на затылке.       — Обожаю этот взгляд, которым ты меня раздеваешь и буквально сжираешь! — томным голосом прошептал Зевран.       — Уйди от меня, демон-искуситель, — тихо проворчал Айдан, не без помощи этого самого «демона», поднимаясь на ноги. — Ну тебя.       — В Орлее я был по делам, — хихикнул Зевран. — Разбирался со старыми «друзьями».       — И мне ни слова не сказал, — Айдан тихо выругался.       — Почему я тебя должен беспокоить этим? — Зевран пожал плечами. — У тебя же и своих дел по горло… — он осёкся и замолчал. Сделав пару шагов в ногу с Айданом, он толкнул его прямо в палатку, с веселым хохотом падая сверху.       — Какого демона?! — всполошился Гаррет.       — Оп, мы тут не одни, — хихикнул Зевран.       — Хоук, — натянуто протянул Айдан, чувствуя, как напряжение скакнуло до небес.       — Кусланд, — так же отозвался Гаррет, сводя брови к переносице.       В палатке повисла тишина. Гаррет и Айдан сверлили друг друга неодобрительными взглядами, которыми они готовы друг друга убить. Если бы это было возможно. Эльфы предусмотрительно помалкивали, прекрасно понимая, что если встанут между этими двумя, гнев любимых может быть неосознанно направлен на них.       У Гаррета давняя обида на Серых Стражей из-за заточения Корифея. Если быть точным, из-за того, как его отца заставили прибегнуть к ненавистной магии крови, чтобы заточить тёмную тварь в мудрёную клетку. С тех пор как он это узнал, неприязнь к борцам с Мором перешла разумные границы.       Рискнув, Фенрис поднял руку и, положив её на щёку Гаррета, немного надавил, вынуждая его отвернуться от Кусланда. Уставившись в зелёные глаза Фенриса, Гаррет нахмурился, но тут же вдохнул и выдохнул, успокоился и положил голову.       — А знаете, — заговорил Зевран, смотря как Айдан, стараясь сильно не шуметь, снимает доспехи, — я в Вал Руайё такой магазин нашёл! В нём есть прищепочки для сосков! Такие миленькие!       В палатке опять повисла тишина. Вот только давление раздражения и неприязни отступило. Фенрис на остроухого собрата уставился как на умалишённого.       — Чего вы все на меня так уставились, — Зевран сделал круглые глаза.       — Так, зачем ты там в Орлей ездил? — полюбопытствовал Айдан, перестав раздеваться. У него появилось стойкое желание дать возлюбленному ремня.       — Что вы как дети малые, — рассмеялся Зевран. — Там ещё есть весьма привлекательное бельё! Фенрис, друг мой, тебе бы подошли белые кружевные трусики!       — Засунь их себе в задницу, Араннай! — рыкнул Фенрис, покраснев до самых кончиков ушей.       — Интересная бы получилась игра, — задумчиво протянул Зевран. — Если ткань мягкая, то можно и рискнуть. Мой герой, — он повернулся к вылупившемуся на него Айдану, — а ты достанешь их из меня? Зубками!       — Зевран… — протянул Айдан, у которого от поднятой так просто темы даже глаз задёргался.       — М?       — Живо снимай доспехи с оружием и ложись спать. И только попробуй открыть рот!       Зевран обиженно надул щёки. Под пристальный взгляд Айдана, он стянул с себя всё лишнее, оставшись в одних штанах. Под ними ничего не было, поэтому и оставил. Быстро сообразив, Айдан достал широкую рубашку, стянул с Зеврана последнюю часть доспехов и заставил переодеться в неё.       — Мой герой, — хихикнул Зевран, прижимаясь к боку Айдана, который только тяжко вздохнул.       — Белые бы подошли, — пробормотал Гаррет.       — Что? — не понял Фенрис, отрывая голову от его руки.       — Или голубые? А лучше в цвет глаз…       — Ты о чём? — Фенрис озадачено приподнял брови.       — О прищепочках… — выдавил Гаррет и кашлянул.       — Хоук, заткнись и спи, — тихо прорычал Фенрис.       — Понял…              — Ты надо мной определённо издеваешься, — проворчал Каарас.       — Вовсе нет, босс, — раскатисто заржал Железный Бык.       — Не было такого! — возмутился Каарас.       — Это просто ты не видел, — не жалея сил, Бык хлопнул Инквизитора по заднице, отчего тот подпрыгнул.       — Когда в прошлый раз ты меня так шлёпнул, я неделю нормально сидеть не мог!       — Да брось, всё же замечательно, — Бык хитро подмигнул.       — При всём моём уважении к тебе, — со вздохом протянул Каарас, — но тебе не кажется странным подмигивать одним глазом?       Бык сначала задумался, а потом вновь принялся хохотать. Каарас, посмотрев на любовника, только головой покачал.       Когда два столь разных васгота сошлись, никто не верил в серьёзные намерения Быка. Друзья в голос отговаривали более юного по отношению к кунари Инквизитора даже не думать об отношениях с ним. Вот только Каарас ничего с собой поделать не мог. С Быком легко и просто, глупые, периодами пошлые шутки, доставляли особое удовольствие, смеяться хотелось не переставая. Не нужно подбирать какие-то особые слова, чтобы говорить с ним. Бык и честен и лукавил одновременно. Каарас это прекрасно видел. Сначала он отшутился, что не позволит кунарийскому шпиону водить его за нос, а когда подловил Быка на мелкой лжи, так кулаком в морду впечатал, что сразу стало понятно, что если подобное повторится, Бык этого может не пережить. А что в той ситуации самое весёлое, так то, что Каарас очень мило и нежно улыбался, а в его серо-голубых глазах такая сталь, что даже такой прожжённый вояка как Бык, натурально испугался.       Позволив Каарасу Адаару пройти немного вперёд, Бык беззвучно присвистнул от открывшегося вида. Так как Инквизитор расхаживал в простой одежде, а не обычный доспехах воина, то штаны обтянули широкую задницу. Ровная спина, с чуть выпирающими лопатками, красиво очерченная мужская талия. И… крепкая попка! Которая так и манила снова хлопнуть по ней.       — Ты опять на меня пялишься, — констатировал Каарас.       — Так-то я тебя трахаю, — шепнул Бык, склонившись к его уху.       — И что я в тебе нашёл? Ты же пошляк! И всё Убежище поимел…       — Помнится, ты и сам развлёкся с парочкой парней, — хохотнул Бык. — А за пошлость я тебе и приглянулся, тебе ведь хочется чуточку больше чем тебе могут дать остальные.       — Я тебя и обожаю и ненавижу одновременно, — вздохнул Каарас.       — А на лице ясно написано, чего ты сейчас хочешь…       — Бык, пожалуйста, замолчи!       — Красиво краснеешь. Сочетается с цветом твоей кожи!       Такие простые заигрывания выбивали почву из-под ног Каараса. Ничего толком не сказал, а от этого голоса всё тело сходило с ума. И в руки себя взять до невозможного сложно, так и хочется сбежать на край света, только чтобы не быть одержимым этим мужиком.       Каарас посмотрел на свои руки со светло-фиолетово-серой кожей — особенность расы васготов. А так как он не был кунари, на его теле отсутствовал витаар, какой есть у Быка. Хотя, чем больше Каарас смотрел на любовника, тем больше соглашался с мыслями, что тот давно перестал быть кунари. Свобода весьма притягательная штука, а когда начинаешь думать по-своему, она ощущается в полной мере.       Кожа у Быка серая… Каарас сравнивал её с туманом, но кунари только хохотал и называл его выдумщиком. Единственный глаз серый, взгляд пронзительный, внимательный и цепкий. Каарасу до таких умений недалеко. У него с детства получалось распознать ложь и видеть жесты. Бык же этому учился в Бен-Хазрат, но благодаря сообразительности учился он быстро.       Ещё одна особенность васготов — более выдающаяся, чем оттенок кожи или их крупное телосложение — их рога. Каарас не мог похвастаться такими огромными как у Быка, у которого они тёмно-тёмно серого оттенка, идущие практически параллельно плечам, буквально немного изгибаясь назад. А самые их кончики смотрели вверх. Поистине устрашающие и внушительные. У юного Инквизитора же они и короче, и тоньше, идя волнами наверх. Да и цвет у них светло-серый.       Когда Каарас впервые встретил Быка, здесь же, на Штормовом Берегу, немного ахринел от внушительного вида сородича. Сам-то он и ростом ниже и в плечах поуже, хотя и выше мужчин-людей. Быком он откровенно восхищался. Несмотря на поведение, он умён, силён, самоотвержен, за своих, в прямом смысле, глотки зубами рвал. И какой же шикарный он любовник…       Каарас мотнул головой. В такой непосредственной близости от любовника, который нет-нет да даже в бою умудрится комплимент отвесить, волей неволей, задумаешься о том, как оказаться под этим здоровяком и расслабиться. Постоянные бои. Нескончаемые стычки. Орды тёмных порождений, демонов, восставших мертвецов… Тут кто угодно взвоет. А Быку удавалось помочь ему забыть обо всём и наслаждаться происходящим.       — Эй, босс, здесь ведь уйма палаток, — заговорщицки зашептал Бык.       — Закрой рот! — тут же вспыхнул Каарас, выныривая из океана воспоминаний. — Палатка это тебе не комната в Скайхолде! Ты же специально меня орать заставишь!       — Мне нравятся твои крики, — Бык придвинулся ближе.       — Слушай, все и так знают с кем я провожу почти каждую свою свободную ночь, может, не будем этим у всех на слуху заниматься? — взмолился Каарас.       — Не понял, — Бык подозрительно прищурился. — Что значит: «почти каждую свободную»? С кем это ты остальные свободные проводишь?       — Скажи спасибо, что я свой меч оставил на стойке, — сдержанно проговорил Каарас, вытянув лицо и сделав такой вид, как будто убить его захотел.       — Спасибо… — Бык издал нервный смешок. Он проводил Каараса внимательным взглядом, хохотнув от гребня каштаново-рыжих волос между рогов, которые переходили в тонкую косичку. — Люблю рыженьких… — всполошившись, он сорвался с места, в несколько широких шагов добегая до Инквизитора.       Не успел Каарас и слова пискнуть, как Бык в буквальном смысле втолкнул его в палатку и завалился сверху.       — Я понимаю многое, — протянул Айдан, — но вот этого не понимаю…       В палатке уже в который раз повисла тишина. Подскочившие Гаррет и Фенрис большими глазами уставились на двух огромных васготов, а те от неожиданности, что палатка оказалась не пустой, застыли истуканами.       — Вы мне сейчас из Героя Ферелдена лепёшку сделаете, — заметил Зевран.       — Демоны! — выругался Каарас. — Бык, слезь с меня, мы же его раздавим!       Чуть не заржав в голос, Бык осторожно скатился в сторону и, сев на колени, помог перебраться к нему и Каарасу.       — Любовь моя, ты живой? — полюбопытствовал Зевран. Когда васготы начали падать, он резко подорвался, отпрыгивая в сторону. Иначе, если бы две такие здоровые туши грохнулись на него, его бы точно расплющило.       — Открою тебе великую тайну, — вздохнул Айдан, — мёртвые не дышат и сердце у них не бьётся.       — Безумно этому рад! — похлопав в ладоши, Зевран завалился обратно ему под бок.       — Кусланд, всё нормально? — с беспокойством спросил Каарас.       — Жить буду, — отозвался тот, несильно шевелясь, этим проверяя, все ли кости целы.       — Вроде, ничего не хрустнуло, — весело отозвался Бык.       — Тебе всё шутки! — возмутился Каарас. — Ты хоть представляешь, сколько ты весишь?! А мы оба?!       — Вот смех-то, — с нотками злорадства протянул Гаррет, — Герой Ферелдена помер из-за упавших на него косситов.       — Это не смешно! — воскликнул Каарас. — Друзья, я понимаю, у вас друг к другу претензии, но прошу, помните, что мы делаем общее дело!       — Палатки на всех не хватит, — заметил Фенрис и плюхнулся обратно, утягивая за собой Гаррета. — Мы заняли её первые, так что никуда не пойдём.       — Могу помочь выйти, — хохотнул Бык.       — Могу помочь тебе сердце выдрать, — отозвался Фенрис, одним глазом выглядывая из-за Гаррета, который издал смешок.       — Да что ж ты злой-то такой вечно?! — громко прошептал Бык. — Если тебя твой мужик не удовлетворяет, могу помочь!       — Эй! — Гаррет, обернувшись, смерил Быка красноречивым взглядом.       — Ты от меня давно по морде не получал? — как бы между прочим поинтересовался Каарас.       — Да чего вы все злые такие?! — возопил Бык.       — Прищепки на соски… — задумчиво протянул Зевран. — А если их на член прицепить?       — Зевран, очень вовремя, — кашлянул Кусланд, покосившись на расхохотавшегося Быка.       — У кого что, — вздохнул Фенрис, устраиваясь удобнее.       Прежде чем укладываться, Каарас прошёлся по лагерю в поисках свободной палатки. Стеснять он никого не хотел, так что сразу отказался, когда десяток воинов предложили освободить одну большую, а сами бы они спокойно легли на улице. Инквизитор от этого отказался сразу. Хоть лагерь и имел широкий навес из-за частных дождей, никого он выгонять вот так не намеревался. А раз свободного места он не нашёл, то выбора и не было, как вернуться обратно и развести руками. Хочешь, не хочешь, а двум парам пришлось потесниться.       Бык занимал, чуть ли не больше всего места из-за своей комплекции, а строение рогов не позволяло ему лечь набок. Но он не растерялся, улёгся на спину, утянув на себя чуть смутившегося Каараса. На том и порешили.       Ночь началась относительно спокойно. Парни, устроившись как можно удобнее, приклеились к своим вторым половинкам и отдались во власть сна. Но ненадолго. Погода на улице ярилась, гремел гром, сверкали молнии, опустился дождь стеной. Подобное буйство природы в этом месте не редкость.       — Не пойму, — пробормотал Гаррет, — я уснуть не могу из-за бури, храпа двух огромных васготов или того, что-то кто-то мне прямо в затылок дышит?       Гаррет попытался обернуться, но уткнулся в кого-то и замер. Фенрис на нём практически повис, вернее придавил собой. Однако нога эльфийского воина лежала не только на его маге, но ещё и на Зевране и Кусланде. Причём Араннай был буквально зажат между двумя человеческими мужчинами, ткнувшись носом в макушку Хоука, приобняв его и Фенриса своей рукой, а Кусланд сжал пальцы на икре эльфа-воина. Очарования добавлял Бык, одной рукой лапающий зад Кусланда, а второй задницу Каараса.       — Что за странный салат, — выдавил Гаррет.       От звука его голоса зашевелился Фенрис. Издав мурчащий звук, он сильнее упёрся головой о подбородок Гаррета, вытянул верхнюю руку и при попытке обнять ею Хоука за голову, сжал пальцы на волосах Зеврана. Прижавшийся Кусланд вместо головы своего эльфа поцеловал руку чужого остроухого.       — Какого демона, — тихо выругался Айдан, когда хватка на заднице стала более сильной. — Кто меня лапает?       — Кому ты сдался, лапать тебя ещё, — тихо фыркнул Гаррет.       — Хоук, заткнись, иначе я тебе помогу, — пригрозил Айдан.       — Что происходит? — сонно пробормотал Фенрис, пытаясь выдернуть ногу из хватки Кусланда. — Кто в меня вцепился?       — А кто мне волосы так дёргает? — просипел Зевран.       Эльфы, начав синхронно подниматься, чуть наклонились вперёд и все замерли, когда те столкнулись лицами и уставились друг на друга большими глазами. Фенрис очнулся первый, уставившись на Кусланда злющим взглядом, он сильнее дёрнул ногу. Тут уже не выдержал Гаррет. Правильно, какой-то несчастный страж-командор лапает его эльфа!       — Фенрис, — томно выдохнул Зевран, приближаясь к нему чуть ближе, — может, уединимся?       — Достал ты меня! — рыкнул Фенрис, набрасываясь на сородича.       Ойкнув, Айдан был сметён эльфами, которые грохнулись на Каараса, а тот как застонет… Эльфы замерли. Инквизитор, махом покраснев, накрыл рот руками и уставился на Быка разъярённой фурией. А тот что? Просто пожал плечами. Он-то половину ночи домогался босса, лаская его между ягодиц, и наслаждаясь его томным дыханием, и как он целует его в шею. А тут два тощих тельца прямо на руку брякнулись, от чего пальцы неожиданно погрузились прямо в попку.       Остроухие, как и люди, сначала посмотрели на лица васготов, а после сместили взгляды в область ниже спины. Всем сразу стало понятно, чем те занимались. Сдавленно пискнув, Фенрис отшатнулся назад и врезался в Кусланда, который машинально приобнял его, чтобы удержать. И следом схлопотал по роже от Хоука.       — Не смей распускать свои руки на моего эльфа! — рыкнул Гаррет.       — Даже и не думал! — так же отозвался Айдан. — Твой слишком тощий и плоский!       Фенрис раздражённо скрипнул зубами и покосился на Зеврана, который вылупился на васготов. Бык продолжал домогаться Каараса, а тот, периодами ломаным голосом, пытался его угомонить.       — Ну да, — хихикнул Зевран и, выставив задницу, похлопал по ней, — я тут самый смачный!       — Ты труп! — рыкнул Фенрис, набрасываясь на сородича с желанием придушить.       Человек-маг пытался угробить человека-воина, а эльф-воин, уже во всю душил в захвате эльфа-разбойника. И только два васгота занимались непотребством.       — Да что у вас тут стряслось, что вы даже громче бури! — полы палатки резко поднялись, и к ним заглянула Хардинг.       Бедная гномка чуть челюсть не потеряла. На первом плане два лохматых и исцарапанных эльфа. Блондин с широко разведёнными ногами, что видно все прелести, седовласый с разодранной рубашкой, отчего виднелся сосок. За ними два человека. У Хоука уже красовался синяк на щеке, но он упрямо цеплялся за Кусланда, вроде как, пытаясь свернуть ему шею. А несчастный Айдан боролся и с Хоуком, и с Быком, который, судя по всему, решил разодрать на нём штаны. И справа от входа в палатку глава Инквизиции, оседлавший командира наёмников и тихо постанывающий от того, что этот самый наёмник никак не уберёт руку от его задницы.       — Простите, развлекайтесь дальше! — Хардинг, плотно прикрыв вход палатки, поспешила ретироваться подальше с мыслями, что нужно нажраться и забыть, что она видела.       — В следующий раз, — протянул Фенрис, выпуская Зеврана из своей хватки, — я возьму свою личную палатку.       — А меня в неё пустишь? — спросил Гаррет.       — Я подумаю, — вздохнул Фенрис.       — Бык, отпусти мои штаны! — рыкнул Айдан.       Бык не только отпустил, но ещё и так толкнул, что он свалил Хоука, завалившись сверху.       — Не Инквизиция, а полоумные идиоты…