***
— Эврист, определи всех, кому нанесен ущерб в ходе операции, гарантируй компенсацию в двойном размере, — эта фраза звучала почти после каждого захвата преступника. Каждый раз Камбэ умудрялся нанести городу и людям столько вреда, сколько только мог, но после этих волшебных слов все оказывались ему только благодарны за любые разрушения и травмы. Дивное дело, но на него до сих пор не поступило ни одно обращение в участок за содеянные преступления. Любой, кого Като пытался уговорить разделаться с Дайске по справедливости, показывал баланс на своей карте и говорил о том, что справедливость уже вовсю торжествует и что претензий у них нет, одни благодарности. Полицейского день за днем все больше распирало от злобы на навязанного ему напарника. Он все пытался найти лазейку, с помощью которой сможет раскрыть личность богача и поставить его на место, но пока тот был кристально чист. Между тем, Като больше не пытался спрашивать, кто такой «Эврист», он знал, кто это, даже видел его, но вопросы к личности его помощника все еще оставались. — Как твой дворецкий может все это определить? Он должен быть как минимум всевидящим. — Ты снова в моей машине и снова придираешься. Не советую вести себя так со мной, — неожиданно сорвался Дайске, резко повернув за угол, как будто решив сделать несколько дополнительных кругов до того, как они доберутся на место. — А то что? Выбросишь из тачки, а потом выпишешь чек на лечение? — раздраженно бросил ему полицейский, даже несколько обрадованный тем, что смог вывести напарника на какую-либо эмоцию, хотя и сам не понял, как. — Нет, — голос Дайске стал заметно мягче, — я просто куплю тебе свою машину, — Хару готов был хлопнуть себя по лбу. — И если у тебя вдруг нет прав… — Есть у меня права! — возмутился детектив. «Этот богач еще и унижать меня вздумал». — Жаль. — А? — Като свел брови, пытаясь осмыслить, что только что услышал. — Одной тратой меньше… жаль говорю, — больше Дайске не сказал ни слова до самого участка, но вот Като после его слов еще долго отходил. «Жалко ему? Он что ли обязан тратиться?! Вот гад, ну ничего, я еще покажу ему, что нельзя так обращаться с людьми! Ни один уважающий себя человек не станет любить его только за толстый кошелек. В нашем отделении ему придется туго в коллективе». — Вау, Камбэ, ты снова купил нам всем подарки! — радостный возглас одного из друзей вывел Като с яростных размышлений. — Это платье такое красивое. А в честь чего? А, впрочем, неважно. Камбэ, вы такой щедрый. Садитесь скорее с нами за стол. Конечно, наш обед не такой богатый, но… Камбэ поднял руку вверх в жесте, который на его языке значил «ни слова больше, я плачу». Не прошло, казалось, и пяти минут, как стол, на котором стояли несколько дешевых супов, начал трещать от количества блюд, изобилирующих вкусами и разнообразием. Еще через минуту-две такая же участь настигла и другие столы в обеденной зоне. — Да ты волшебник, — сказал еще кто-то. Полицейский стоял с разинутым ртом и не мог из-за всеобщего гула больше различить ни слова. Скоро вокруг Дайске собрались не только друзья Като, но и почти весь отдел. Все уселись, заполнив зал, и принялись набивать животы. Стоять остался только он, Хару. Казалось, он так бы и стоял, если бы не увидел, как богач направляется в его сторону. Словно от самого большого зла на свете, словно от самого сатаны, Като начал сперва медленно отступать, а затем развернулся и побежал. Ему не верилось, что весь мир его предал, что этот мир целиком оказался настолько меркантильным и слабым на бумажки… Хару Като прислонился к стене, находясь уже очень далеко от участка, его дыхание сбилось, а из груди вырывались всхлипы от лицезрения несправедливости. Чем больше думал, чем больше вспоминал все их улыбки и благодарности, тем больше сердился. «Я тебя уничтожу. Ты можешь купить все и всех, но не меня. Я выведу тебя на свет. Дайске, клянусь, однажды я упеку тебя за решетку!»***
За ней уже выехал наряд. Анна провожала взглядом мерцающие огни, а ее рука так и застыла на запотевшем от горячего дыхания стекле. По шоссе неспешно ехал маленький автобус, из которого на прошлой остановке вышла целая толпа. Осталась только она. — Девушка, вам куда? — Конечная? — она испуганно бросилась проверять вид из заднего окна, но мигалок как и след простыл. А они там вообще были?.. Нужно было выходить, но ноги не слушались, тело так и прикипело к сидению, как рука к стеклу. Она все надеялась, что эта поездка не закончится никогда. — Да, конечная. И это последний рейс, — протянул водитель, потянувшись за бутылкой с водой. Сердце уплыло в тапки, в которых Анна второпях убежала с места преступления. Грязная по колена, она буквально вывалилась из приятного убежища на колесах и пошла. Ноги несли ее вперед. Просто вперед. Где-то позади автобус развернулся, чтобы отчалить на стоянку. Анна не разбирала дороги. Она замерзла, хотела есть, пить, позвать к себе на руки котенка Собу. «Соба, как же ты теперь без меня?» — слезы не переставали течь потоками, то и дело смываемыми усиливающимся дождем. Начинался настоящий ливень, а вокруг пустота. Бескрайняя дорога вела Анну среди лесов. Толпа направлялась в разные стороны. Толпа была большой, но… куда все так быстро делись? Где-то поблизости должно было быть что-то еще, что-то помимо автобусной остановки. Мир в один момент сфокусировался для нее в одной точке на горизонте. Расплывчатой, но такой яркой. Протянув руку вперед, она, казалось, могла его коснуться, могла им согреться. Могла завернуться в него, как в мягкий пушистый плед. Она сделала шаг вперед быстрее, чем ранее, потом еще быстрее, и еще, и еще. Анна почти сорвалась на бег, потеряв по пути один тапок. Домашнее белое платье, плотно облепившее ее конечности, то и дело мешалось, но она неслась вперед, как будто от этого зависела ее жизнь… И чем больше Анна приближалась к свету, тем больше приближался он к ней. Все было хорошо ровно до тех пор, пока огоньков не стало два. Два больших ровных круга, которые неслись ей навстречу. Анна готова была принять их в свои объятия. Она почти потеряла голову и абсолютно точно утратила остатки рассудка. Прогремел гром, ливень прекратился ровно за секунду до столкновения с сиянием. Анна все же потеряла где-то голову.***
А пока мечты о расправе так и оставались мечтами, их обоих ждали дела. И кто, если не Камбэ, должен был ввести Като в курс дела. В какой момент времени оказался с ним в одном самолете, почему они затем прибыли к шоссе где-то в лесах и что за дело собрались там расследовать? Все произошло меньше, чем за десять минут, ведь именно в такой эксцентричной спешке Дайске и любил зачастую работать. Особенно, когда дело казалось убийств, а перед ними представал во всея размазанности труп. «Пока преступление свежо, проще найти людей, которым можно заплатить за сведения», — именно так Хару определял девиз подобной работы Камбэ. От его методов, как и обычно, подташнивало. Полицейский отошел немного в сторону и наткнулся на тапок. — Это, как я понимаю, принадлежало жертве? — Определенно. Второй остался на подозреваемой. — Подозреваемой?! Разве это не самоубийство? Девушка бросилась под машину, она была явно не в себе. Вероятно, она жила неподалеку, потому что… — Нет, это убийство. Она совершила преступление, ее за него преследовали, а потом убили. Преднамеренно переехали, хотя девушка действительно была не в себе. Она жила очень далеко отсюда, — прервал его рассуждения Камбэ и завел свои, только не рассуждения, а факты. — Эврит пробил ее личность, ее зовут Тэхон Анна, иностранка. Жила одна вместе с домашним любимцем. — А это как пробил? — Эврит уже опросил всех ее соседей, а Судзуэ осмотрела ее место жительства и забрала кошку к нам на время расследования. — Так что мы делаем тут? — Осматриваем труп, — эти слова Камбэ произнес таким тоном, будто спрашивал, точно ли он полицейский. Като тяжко вздохнул. — А подозреваемая она почему, а? Ты мне можешь хоть что-то нормально объяснить?! Резким движением руки он дернул Дайске за плечо и заставил его на себя посмотреть. Его взгляд выражал эмоции, которые раньше не были ему присущи. Там плескались неуверенность, грусть и даже беспомощность. Невозможно понять, как ему удалось все это считать, но Като буквально нутром почувствовал всю глубину отчаяния напарника. — Ты чего это? Его рука была мягко убрана с плеча. Камбэ отвернулся, сделал несколько шагов вперед и где-то у обочины склонился над отброшенным на траву обезглавленным телом. — Нам нужно вызвать ребят. Мы не можем вдвоем заниматься убийством. Нужно, чтобы труп исследовали специалисты, а затем забрали отсюда. Не так далеко, как кажется, расположены жилые дома. Будет паршиво, если на труп случайно наткнется какой-нибудь прохожий или, того хуже, ребенок. Место нужно как минимум заблокировать. Эй. — Зачем ты так? — Что? — Като по обычаю нахмурился. Он не понял, к чему вообще этот вопрос. — Ты забрал меня невесть куда, ходишь вокруг трупа и объясняешь что-то только тогда, когда я об этом спрашиваю. А еще вырвал меня так быстро, что я даже не прихватил свой телефон, так что будь добр вызвать сюда наряд, иначе мне придется воспользоваться своими навыками дзюдо и отобрать у тебя мобильный силой. Но не успел Хару договорить, как вдалеке послышались сирены. — Так-то лучше. «Он все еще ничего не понял», — подумал Дайске. «Я все еще ничерта не понимаю», — подумал Като. Очередное экспресс-расследование не сулило им и их рабочим отношениям ничего хорошего, что уже, впрочем, и не удивительно.