Женщины

Женщины — удивительны. И Нацу следит за движениями рук, когда она поправляет причёску, смотрит, как та полулежит и прикрывает рот ладонью, когда зевает. Язык жестов поистине разнообразен. Нацу проводит пальцами по своей щеке и чувствует усталость. И одновременно с этим где-то там, внутри, кипит безудержная энергия. Огненная магия безграничным лавовым фонтаном бьёт по мышечным тканям и ударяет в голову. — Люси, — зовёт он её. Маленький столик, застланный белой скатертью с вышитыми цветами, дрожит, как осиновый лист, когда Нацу стучит кулаком по поверхности. Люси вздрагивает от неожиданности, но вовсе не от страха. — Это нормально, когда ты любуешься человеком? — Это смущает, — замявшись, отвечает она. Медная ложечка больше не размешивает кристаллики сахара, а аккуратные ноготки не цепляются за ручку. Некоторая неловкость сковывает тело, и Люси отводит взгляд в сторону. — И… смотря, как ты на них смотришь. С какой целью. С какой стороны не посмотришь: женщины — самые волнующиеся существа. Люси держится левой рукой за плечо и немного его сжимает. Столь богат набор жестов, что Нацу не всегда их понимает. Разгадывать эти головоломки так сложно, что он просто решает не заморачиваться по этому поводу и выбирать лёгкие пути. Однако Люси подтверждает теорию: язык их движений, неуловимых, порой странных, разнообразен и отличен. Люси потягивается — ещё ближе к солнцу. Да только тяжёлые потолки вряд ли пропустят столь беззащитное создание. И полная безопасность столь неинтересна, что жизнь кажется пресной. Нацу понимает: запутанные ситуации захватывающие, но могут быть ещё и опасны. Но хватает ободряющего взгляда из-под рваной чёлки и солнечной улыбки, чтобы пустится вперёд или остаться на ступени. Чтобы схватить за руку и потянуть на себя. Вытащить из очередного болота — во всех смыслах. До трепета. Стереть царапины и лиловые дорожки синяков. А Люси спрячет бинты под тканью одежды и похлопает по плечу. — Повернись, — прожёвывая песочное печенье, просит он. Вытирая тыльной стороной ладони сахар, Нацу всё равно незаметно прослеживает за ней. Люси заминается на какое-то время, но всё равно проделывает это. Нацу прослеживает за выражением её лица, за поворотом головы и переставленными ногами. — Ты странная. — Ну и чего ты добиваешься? — чуть нахмурив лоб, спрашивает Люси. — Ты удивительна.