brock

      Баки вздрагивает, почти незаметно, когда случайно проезжается коленом по бедру Брока, но выдавливает из себя беззаботную улыбку, сталкиваясь с нечитаемым взглядом сидящего напротив Бартона и переводит внимание на уже почти полчаса как разъясняющего все тонкости очередной супергеройской миссии Стива.       Холод в груди день ото дня всё больше пробуждает запрятанного в самую глубь подсознания Зимнего Солдата.       Баки скрывает своё состояние уже полгода, с того самого момента, как, благодаря стараниям командира и Стива прошёл реабилитацию и более-менее сшил оставшиеся лоскутки памяти, надеясь заполнить пустоту внутри хотя бы приятными, — или не очень, — воспоминаниями детства и отрочества.       Баки дрочит на Брока уже полгода — с тех самых пор, как из накаченного всякой дрянью организма вывели всю химию.       Баки влюблен в Брока четыре года.       Брок Рамлоу и Стив Роджерс обручены. ***       Клинт протягивает ему ополовиненную пачку сигарет и свешивает ноги вниз, выдыхая холодный пар.       Они сидят на крыше многоэтажки на окраине Нью-Йорка, вдалеке светится от тусклого солнца и яркого снега Башня Старка, и Баки прикуривает, откидываясь на спину и заложив руки за голову.       Начало января. До свадьбы Брока и Стива четыре месяца.       Баки перемещает терпко пахнущую сигарету из одного уголка губ в другой и выдыхает заполнивший лёгкие дым.       Баки уже ни на что не надеется.       Командир ведь не обязан любить повёрнутую на нем винтовку, верно?       Стив хороший человек. У Стива за плечами нет семидесяти лет плена в Гидре, ему не стирали отчаянно сопротивляющуюся личность, Стиви не запачкан в крови по самую голову.       Стиви не душил командира темными ночами.       Стиви чистый. Стиви переполнен верой в лучшее, наивностью и уверенностью в себе, несгибаемостью.       Стиви не теряется в иллюзиях памяти, боясь навредить самому дорогому человеку в мире.       Баки, вот, всё равно вредит, хочет он этого или нет.       Не хочет, конечно, но...       У Баки от Зимнего Солдата больше, чем все думают. Стив уверен в возвращении лучшего друга, психологи и психиатры до единого ставят «вменяем» в документах, а Мстители не знали прежнего Баки, чтобы судить о нынешнем. И лишь командир, — Брок, — настороженно косится, вечно в ожидании удара.       Баки его не винит — командир знает, на что способно лучшее оружие Гидры, на собственной шкуре, и его опаска Баки понятна.       Но это не отменяет того, что такое недоверие как удар под дых — больно, до сорванного дыхания больно, но Баки лишь улыбается неуверенно, растягивает резиновые уголки губ и переводит тему, чтобы никто не заметил секундной слабости, голодного взгляда в широкую спину. Недоступную.       Баки ненавидит себя за эту беззащитность перед оценивающим взглядом янтарных глаз, перед жесткими руками, плавно и правильно расчесывающих волосы, запутывающихся в гладких прядях.       Баки ненавидит себя за эту неправильную, невозможную, невзаимную любовь так сильно, что невольно тревожит ушедшего в тень Солдата.       Зимний Солдат — его защита.       Зимний Солдат — буфер между Баки и современным миром, изменчивой реальностью.       Клинт поворачивается к нему и криво усмехается.       Баки тушит сигарету о бетон крыши и морщится в отвращении, крутит в ладони любимый нож.       Солдат терпеть не может запах курева. ***       Баки ластится к Броку когда все они уже сидят в джете на обратной дороге, притирается плечом к плечу, по привычке выпрашивая тающую на языке сладость за отличную работу. Брок не подводит даже при разговоре с Романовой, протягивает через плечо вожделенную конфету и хлопает по колену.       Обычные движения, обычные действия, но Баки вымораживает всего, он замирает, напрягается весь, сжимая в правой ладони леденец, но спустя секунды расслабляется, привычно шуршит оберткой и надеется, что удастся перебить удушливую горечь во рту сладостью карамели.       Командир всегда смотрит в глаза, когда протягивает на раскрытой ладони конфету. Командир ласково треплет волосы и стягивает их в хвост, выпуская внутреннее напряжение после миссии монотонными движениями.       Баки кривит губы в усмешке, собирает запутанные пряди в хвост, — пара слишком коротких падает на лицо, — и выдыхает.       Солдат спокойно закидывает леденец в рот и молчит до самой посадки. ***       Баки с Клинтом похожи — от прочищенных мозгов вплоть до умения влюбляться в неподходящих людей.       Баки и Клинт — снайперы. Лучшие в ЩИТе.       Баки и Клинт не от мира сего — они оба могут застрять в собственном внутреннем мирке или воспоминаниях и просидеть в одной позе со стеклянным взглядом несколько часов.       Клинт надрывно смеётся в очередную встречу на крыше, и Баки вторит ему, затягиваясь сигаретой, притащенной Бартоном, и задыхаясь от едкого запаха дыма.       Им не перед кем строить счастливые рожи и радоваться жизни — у них одно горе на двоих, и Баки иногда мечтает, как влюбится в Клинта и, может быть, возможно, Клинт влюбится в него и они оба наконец-то будут счастливы, станут опорой друг другу.       Глупые, детские мечты.       Два перемолотых, старых вояки скорее поддержат член над чашей унитаза, чем друг друга.       До свадьбы Брока Рамлоу и Стива Роджерса остаётся месяц. ***       Баки выступает шафером и почти искренне улыбается, наблюдая за обменом кольцами и скрепляющим брак поцелуем.       Баки рад за своего мелкого, несмотря на то, что супруг его — не безразличный Баки человек.       Свадьба получается почти тихой и семейной — Мстители и Страйк, парочка человек из ЩИТа.       Баки весело улыбается Стиву, счастливо блестящему глазами; улыбается Броку, чей тревожный взгляд буравит спину, пока командира не отвлекают собственные бойцы; первым вскакивает поздравить новобрачных и первым кричит «Горько!» на русском, подхватываемый Романовой и Клинтом.       Весь вечер Баки крутится рядом, между гостями, флиртует на полную, лишь бы не показать дыру в груди, а к ночи захватывает с собой ящик виски и поднимается на ближайшую крышу, где виден вход в лучший ресторан Яблока и не заметно самого Баки, и напивается.       Алкоголь на модифицированный организм не действует, но Баки нравится вкус, нравится, как огнём горит горло и желудок, ненадолго отвлекая от мороза в груди и, наконец-то, убивающей пустоты в голове.       Клинт поднимается к нему через полчаса, вытаскивает ополовиненную бутылку из пальцев и допивает её в несколько глотков, передернувшись всем телом. А потом косится на него и хрипло смеётся, садясь рядом и свешивая ноги вниз.       — Доброе утро, Солдат.       Солдат усмехается и толкает его плечом, устало прикрыв глаза.       Якорь уничтожен, ориентиры потеряны.       Зимний Солдат — щит.       Зимний Солдат — буфер между Баки и современным миром, изменчивой реальностью.       От Баки Барнса у Зимнего Солдата только имя и тело.       Все, кто причинит вред Баки Барнсу, будут иметь дело с Зимним Солдатом.