Девчонка со взглядом койота

Талые кубики льда тихонько постукивают о стенки запотевшего стакана; алое свечение неоновых ламп разливается по небольшому помещению клуба красным заревом; пьяный гогот, заливистый женский смех, духота, созданная десятком разгоряченных тел — этот мир расцветает с заходом солнца и умирает в его первых лучах. Он воплощает такие сокровенные мечты обычных обывателей, о которых не принято говорить с коллегами — и такой мир делит людей на две коалиции: хищники и жертвы. И первые крайне изощренны. У нее рыжие волосы, кошачье тело и взгляд голодного койота. Фамке охотится редко, задобренная щедрыми чаевыми, как древнее божество жертвоприношением, но, если решает побаловать себя — срывает куш. Она крутится на шесте, демонстрируя превосходную растяжку и пластику, параллельно цепляя хищным взглядом собравшуюся аудиторию. Снисходительно подходит к концу сцены и падает на колени, попутно рассматривая хрустящие купюры в потных руках. Мужчина средних лет заправляет за лямку бюстгальтера двадцать долларов, белобрысый парень с татуировками на руках — пятьдесят. Пухлые губы, покрытые тонким слоем бежевого блеска, расплываются в оскале — иначе эту улыбку не назовешь. Она знает цену своему телу. Спускается в зал под прицелом пьяных взглядов, которые спустя две рюмки потеряют способность фокусироваться, и отправляется обрабатывать публику. У рыжей плавная и уверенная речь, только в горле сухо и вязкая слюна не способна достаточно смочить губы; повсюду мужские руки, взгляды и клубы сигаретного дыма — никто не смеет прикоснуться к ней в опаске получить от охранников, но надеются, что девушка сама позволит маленькую шалость. И она позволяет это лишь тем, чье сознание давно закружилось с алкоголем в безудержной пляске. Образ девчонки с обложки дрочибельных журналов настолько прочно засел в голове, что, кажется, она искренне верит: реальный мир ограничен стенами стриптиз-клуба. Черный, не лишенный классической красоты бюстгальтер, кружевные подтяжки для чулок со свободно болтающимися застежками (Фамке порвала чулки перед выходом, зацепившись о неровный край стола), неудобные туфли на внушительной платформе, после которых ноги покрываются мозолями, — на Фамке лук типичной девушки из немецкого порнофильма, граничащий между дешевым блядством и искусной эротикой. За дальними столиками располагается изрядно выпившая публика; взгляд останавливается на светловолосом молодом человеке с забитыми руками. Флэшбэками проносятся картинки толстого бумажника, засвеченного перед сценой. Девушка подходит ближе и садится к нему на колени — распространенная практика; ловит взгляд, слушает дыхание и бесповоротно затаскивает в свои сети; она смотрит не на него, а куда-то глубже, проникая сквозь серо-голубую радужку. По скромным прогнозам, мужчина прилично выпил и закрепил результат какой-то легкой дурью. — Мне показалось, ты скучаешь, — она едва касается кончиками пальцев его подбородка, чтобы приподнять голову и обратить взгляд на себя. — Я могу помочь? Немного хрустящих купюр, и ты забудешь о грусти. Сколько раз за ночь она произносит эти слова? Десять, двадцать? Раскалённый воздух замкнутого помещения давно расплавил остатки души, поэтому Фамке не стесняется вытащить из раскрытого бумажника, который все это время безучастно лежал на столе, несколько купюр общим номиналом в пятьсот долларов. Ее удивление сравнимо с тем, что испытывает школьник, увидев порнографию — грязный восторг с примесью стыда; тонкие пальцы отправляют купюры в бюстгальтер, пытаясь скрыть количество нулей от мужчины. Еще два-три шота, и он отключится, забыв о существовании девушки в черном белье. Никто не знает стриптизерш в лицо. Только по размеру груди и пирсингу в пупке, поэтому многие шалости остаются безнаказанными. Теплые ладони приятно поглаживают женские бедра, пока глаза следят за каждым движением пухлых губ. — Ты забавный, — испанский акцент режет слух, но вкупе со сладким шепотом действует транквилизатором на нервную систему, — поиграем? Клиент вопросительно выгибает бровь, но лишь пожимает плечами, отдавая руководство ситуацией в нежные руки стриптизерши. Ему нравится смотреть, как красный свет неоновых ламп растекается по ее атласной коже. Игра начинается с чертовски избитого сценария: женские пальчики робко касаются острого подбородка, позволяя мужчине заглянуть в махровые зеленые глаза. Фамке нежная, словно пух одуванчика, и улыбается непростительно соблазнительно. Ладони, некогда приятно массирующие ее бедра, останавливаются. Девушка наклоняется к щетинистому лицу так близко, что чувствует запах алкоголя на обветренных губах. Слышит сердцебиение незнакомца, которое, словно гром душным июльским вечером, нарушает тишину. От этой близости руки оппонента сильно сжимают ее бедра, заставляя выгнуться в спине. Тише, милый, тише. — Прекрати так бойко сжимать мои бёдра, малыш, иначе я смогу разблокировать твой телефон благодаря отпечаткам на коже,— наверное, это звучало слишком грозно, поэтому Фамке продолжает, воркуя, — но если ты их уберешь совсем… Ей не нужно продолжать. Кончики рыжих прядей щекочут изрисованную грудь незнакомца, пока девушка наклоняет к его лицу настолько близко, что едва касается его губ своими. Она медлит. Со взглядом истощенного койота и тенью нежности, идущей ему в противовес, осматривает симпатичное личико, словно видит впервые. Пора. Она едва ощутимо закусывает нижнюю губу мужчины, чуть оттягивает на себя и отпускает. Тот шумно выдыхает, закрывая глаза, готовый полностью отдаться этой рыжей чертовке. Руки больно сжимают бледные бедра, призывая девчонку действовать: она атакует подбородок, сильно впиваясь выбеленными зубами в нежную кожу. Тело оппонента вздрагивает и поддается навстречу. Ему нравится. Еще несколько секунд и хватка ослабевает. Фамке отстраняется, и незнакомец вроде бы делает рывок вперед, пытаясь коснуться ее губ хоть на мгновение, но лишь беспомощно клюет воздух. Эта прыть остается без поощрения. Вид розовеющих пятен на аккуратном подбородке вызывает мягкую улыбку. Вооружившись виноватым взглядом, девушка проводит кончиком языка по отметинам, останавливаясь у самого края нижней губы. Соленый. — Чертовка, — мужские пальцы касаются израненной кожи, когда Фамке наконец-то выпрямляется. Клиент лезет в кожаный бумажник, слепо вынимая несколько купюр разного номинала. Девчонка выхватывает деньги зубами и тихо рычит, забавно морща маленький носик. Миссия окончена. Она пропадает также неожиданно, как врывается в его жизнь. Медленно покидает колени клиента, оставляя непривычную пустоту, лукаво подмигивает на прощание. — Хей, подожди, — мужчина говорит так тихо, что слова теряются в плотном шуме клуба, — чертовка… Рыжая бестия растворяется в толпе. Он не скоро забудет наглую девчонку со взглядом койота.