Детективное агентство "HMMB"

Кацуки сидел на переднем сидении. Когда он нагло плюхнулся на него, то Тодороки будто и не заметил. Он уже ехал так однажды, но в тот раз просто сел, не задумываясь, а сейчас же это было сделано специально. Помощник детектива наблюдал за реакцией. Шото же явно стал относится к нему иначе. Может, ранение их сблизило, а может исповедь самого Бакуго в больнице. Кацуки не поблагодарил Тодороки за доверие, хотя стоило. Помощник детектива же не настолько неблагодарное чмо, каким хотелось порой казаться. — Как твоё плечо? — Раньше Бакуго спросил Шото, сидящий за рулём. Они припарковались недалеко от дома дочери клиентки. Женщина не рассказала толком о расписании, дав лишь приблизительные сведения. Их нужно было сначала проверить, а потом организовать наблюдение. — Да нормально уже, — Кацуки и сам уже мало обращал внимание на руку. Да, он менял повязку, промывал рану, как ему и рекомендовали. Да в жизни у него было и похуже, особенно, когда он с парнями занимался не совсем легальным. Кстати об этом. — Спасибо за доверие, — поблагодарил Бакуго, на что Тодороки удивлённо вскинул брови, но не повернулся в сторону собеседника. — Явно же Изуку не был рад, узнав кое-что о моей прошлой работе. — Не за что, — привычно холодно отозвался Шото. Кацуки и не ожидал, что тот станет разговорчивее. Но то, что он ему доверился, многое значит. Их разговор привычно завершился, отчего они вновь сидели в тишине. Впервые Бакуго так долго отслеживал выход из подъезда, что не заметил, как провалился в сон. Он слегка сполз в бок, опираясь лбом о боковое стекло. Может, усталость дней навалилась, а может просто заскучал. Когда же его легко потрясли за плечо, Кацуки резко выпрямился, смотря перед собой. Спросонья он не сразу понял, куда смотреть, но сориентировался, стоило ему проследить взгляд Тодороки. Невысокая девушка с собранными волосами и светлом пальто возилась с коляской, а рядом носились ещё двое детей — мальчик постарше и девочка помладше. Они уже вытащили откуда-то две ветки, периодически тыкая ими друг в друга, смеясь. Казалось, что всё вполне нормально. Вот только девушка явно была не так спокойна, как казалось. Она очень сильно горбилась, будто пытаясь спрятать голову как черепаха в панцирь. Это настораживало. — Она хромает на левую ногу, — сухо отметил Шото, когда незнакомка наконец-то разобралась с коляской и пошла вдоль улицы. — Не похоже, что подвернула. — Могла и с лестницы упасть, — сказал Кацуки, сам же замечая немного другое. Вначале ему казалось, что это просто тень так упала, но стоило присмотреться… У мальчишки был огромный синяк на шее. — А вот при падении мальчика она не могла захватить, — подытожил Бакуго, видя, как ребёнок в какой-то момент сильно зажмурился, когда сестра попадала веточкой ему по синяку. — Но тоже можно списать на несчастный случай. Тодороки кивнул. На автомобиле они не могли бы просто ехать за девушкой. Тут пришло время идти Кацуки. Он выудил мобильник из кармана, выходя из машины. Сейчас придётся вспомнить о том, что он херовый актёр и разыграть то, что он вовсе не преследует, а говорит по телефону с выдуманным собеседником. Закономерно, что девушка пошла в парк. Там наблюдение было более расслабленным, никаких угроз не отмечалось. Ровно до тех пор, пока той кто-то не позвонил. Тодороки сам занял место на скамейке недалеко от площадки, где копошились дети. Он недавно вернулся, вероятно, отходя на перекур. Кацуки порой поражался, насколько Шото долго терпел на их наблюдениях, не уходя на перекур и не закуривая прямо при помощнике. Бакуго же подобрался чуть ближе. Он устроился около небольшой беседке, опираясь об ограждение, делая вид, что копается в телефоне и кого-то ждёт. Когда же раздался тот самый звонок, что выбил девушку из равновесия, Кацуки оторвал взгляд от экрана. Парень видел, насколько сильно изменилась клиентка в поведении — она спешно села на скамейку, начиная сутулится и прикрывать рукой рот, будто боясь, что кто-то её услышит. Она озиралась, посматривала на детей, сама же притянув к себе коляску ближе, зачем-то начиная ту покачивать. Бакуго это совершенно не нравилось. — Дорогой, прошу, не кричи в офисе… — Донеслось до чуткого слуха Кацуки. — Я знаю, прости, вечером… Нет… Всё сделаю, как и говорила… Да. Фразы были оборванными даже не потому, что слышимость была не очень хорошая. Просто и девушка говорила прерывисто. Она так сильно сжалась, будто бы на неё вот-вот упадёт что-то тяжёлое с неба. «Госпожа Тамура прислала сообщение. Дочь приведёт к ней детей вечером.» Сообщение от Тодороки было ожидаемым. Бакуго слышал, что дочь госпожи Тамуры явно что-то упоминала про то, что будет вечером. Почему-то Кацуки было неспокойно от такого. Вечером явно будет не самое приятное мероприятие для девушки. Им нужно быть начеку. *** Бакуго не знал, как так вышло. Сейчас Тодороки стоял в квартире, скрутив мужчину, прижимая того лицом стене. Девушка сидела на полу, тяжело дыша. Её ранее собранные в хвост волосы разметались, а сама она медленно утирала рукавом кровь. Муж вновь ударил её, разбив губу. Кацуки не помнил, когда сам сорвался из наблюдения, вмешиваясь. Как вообще так вышло, что дверь в квартиру была не заперта. Перед глазами все ещё будто была непонятная дымка, а сам он ощущал внутри настолько сильную закипающую злость, от которой и сжимал кулаки. В этот раз даже Шото не был привычно спокоен. Он придавил в захвате матерящегося мужчину, который грозился вызвать полицию, засудить их всех. — Это ты вызвала их, дура! — Кричал муж на свою жену, пускай и хрипло, вновь пытаясь вырваться. Бакуго не дурак, он вызвал полицию. Им просто нужно было дождаться. В таком состоянии мужчина бы не ограничился парой ударов. — Ты со своей мамашей вечно лезете, куда не нужно! Так хотелось сломать нашу семью?! У тебя вышло, сука, вышло! — Продолжал тот, на что девушка лишь начала всхлипывать, явно на грани того, чтобы разреветься. — Я не хотела, я ничего не знала, правда. Я люблю тебя, я никому не говорила ничего, — судорожно бормотала дочь госпожи Тамуры, размазывая кровь и слёзы по лицу. — Я люблю тебя и никогда бы не… — Рот закрой! — Взревел мужчина, морщась от того, что Тодороки придавил того сильнее, вынуждая отвлечься. Кацуки же просто смотрел. Он хотел врезать этому обмудку, заставляя заткнуться, но стоило посмотреть на Шото, то осекался. Их дело в ином, они не должны распускать руки. Пускай внутри и закипало так сильно, что хотелось выплеснуться. Бакуго смотрел на девушку, которая шептала просто бессвязный бред. Любит. Не злится на мужа. У них всё хорошо. В какой-то момент у парня вскипело именно от этого. *** Бакуго смотрел на девушку, которая больше не находилась на полу. Шото немного похозяйничал и заварил ей чай, пододвигая чашку к пострадавшей. Она же продолжала лепетать какой-то бред. Её горе-муженька повезли в участок и, по-хорошему, девушке тоже нужно туда поехать. Вот только она была не в состоянии. Скоро должна приехать мать с детьми, которой они отчитаются о произошедшем. Это дело было настолько сумбурным, что Кацуки все ещё не мог понять, как они вообще дошли до нынешнего момента. — Зачем вы влезли, всё было бы хорошо, — хрипло сказала девушка. Её руки тряслись, отчего она не могла даже обхватить чашку нормально, поэтому просто сидела, сцепив пальцы. — Давно он вас бьёт? — Спросил Тодороки привычно спокойно. Кацуки чуть повернул голову в сторону начальника, опуская взгляд. Он только сейчас заметил. что один из рукавов его рубашки был как-то странно смят. Неужели в процессе «задержания» мужчина его ему порвал? — Я сама нарывалась. Он нас любит, — шептала собеседница, опуская взгляд. — Я просто никчёмная, это его очень раздражало. Если бы я только могла быть… Кацуки нахмурился. Парень и не думал, что тут всё настолько плохо. — Вы же понимаете, что это ненормально? — Продолжил Шото, на что девушка отрицательно помотала головой. — Вы не понимаете! Он нас любит! Он любит меня, моих детей! Больше всего, работает для нас! — Сорвалась на крик девушка, сжимая пальцы. — Я виновата! Всегда! Бакуго несдержанно ударил по столу, заставив девушку замолчать. Та испуганно отшатнулась. Тодороки же перевёл взгляд на помощника, который до этого лишь хмурился, но не проявлял агрессии. Кацуки прекрасно понимал, что ведёт себя отвратительно, но и слушать этот бред он не собирался. — Он бьёт тебя, дура! — Начал парень, не переходя на крик, но его голос и так был слишком громким. — Он бьёт тебя, блять, твоих детей. А ты несёшь хуйню про любовь. — Бакуго, — спокойно позвал Шото, будто пытаясь его чуть успокоить. — Твоя мать заметила ваши «хорошие» отношения. И что, блять, она согласна с тем, что этот обмудок любит тебя? Она наняла нас! — Бакуго сам понимал, что начинает перегибать, но остановиться было сложно. — Вы не понимаете! Вы просто его не знаете! Нужно просто потерпеть, потом он перестанет! — Девушка в какой-то момент вновь начала шмыгать от слёз, которые сами полились из её глаз. — Всего годик потерпеть! И всё! — Год? А потом ещё пять? Или может в один вечер он убьёт тебя или твоих детей?! — Бакуго резко встал, смотря на клиентку. — Сними, блять, розовые очки, дура! Ради кого ты всё это терпишь? Ради детей?! — Да, ради них! — Крикнула девушка, сама ударяя по столу. — Вам не понять! — Мне нечего понимать! Слабачка, ты просто… — резкий рывок за плечо заставил парня замолчать. Он сам не понял, как его осекли. Тодороки, встав с места, резко вытянул его из кухни, закрывая дверь к клиентке. Грубая хватка на больном предплечье заставило парня зашипеть. Шото смотрел на него пронзительно, но настолько непривычно строго, что Кацуки не смог сдержать усмешки. — Что нужно, двумордый? — Огрызнулся Бакуго, уже наплевав на то, что говорит с начальником. Тот же явно пропустил это мимо ушей. — Ещё раз позволишь себе кричать на клиента — вылетишь из агентства быстрее, чем успеешь набрать сообщение Мидории, — Шото не кричал, но интонации были настолько красноречивы, что Кацуки не сомневался, что тот серьёзен. Бакуго тихо хмыкнул, вырываясь из хватки и уходя прочь из квартиры. *** Кацуки не понимал, отчего его так раздражён Тодороки именно сейчас. Он осёк его, но при этом ясно понимал, что был прав в каждом своём слове. Девушка просто больная на голову, а если ей не сказать правду, то она продолжит любить ебаного абъюзера до тех пор, пока тот не убьёт её. Он просто хотел ей помочь. — Я, блять, был прав, не отрицай! — Разорвал тишину Бакуго, смотря на Шото, который же не отвлекался от дороги. — Она идиотка, раз продолжает жить с ним. — Не прав, — коротко сказал Тодороки, отчего Кацуки непонимающе нахмурился. — Не понял. То есть, по-твоему, нормально терпеть ебаного тирана в доме, жертвуя собой? Ты ёбнулся что ли? — Парень крайне недоумевал. Ему казалось, что очевидно для всех, насколько всё это ненормально, но начальник просто окатил его ледяной водой какого-то слишком непонятного осознания. Он не понимал. И ему хотелось всё прояснить. — Если бы она что-то предприняла, то пострадали бы дети, — ответил Шото, повернув на главную дорогу, вставая на светофоре. — Блять, да ты серьёзно? — Кацуки вновь закипал, смотря на то, что начальник будто и вовсе игнорировал его. Это раздражало ещё сильнее. Ему не хотелось копаться в чужом дерьме, но теперь, блять, было интересно, какой же позиции придерживается вечно спокойный Тодороки. В этой грёбанной ледышке явно намного больше дерьма, чем он представлял. Начальник же не собирался продолжать разговор в машине. Он медленно вёл автомобиль по ночным улицам, не отвлекаясь, хоть и замечал, что пассажир явно вскипает. Тодороки будто чувствовал, как воздух в салоне потяжелел. Кацуки сжимал и разжимал кулаки, сводя плечи. Невербально считать Бакуго не стоило и труда, отчего детектив понимал очень много. Но самое главное — он прекрасно понимал, что так просто увильнуть от разговора не получится. Впервые и Шото не хотел об этом умолчать. Резкие слова помощника зацепили и его, пускай он никогда не позволял себе смешивать профессиональное и личное. Даже несмотря на сложившееся доверие к этому человеку, он не собирался позволять тому так громко высказываться, нихрена не понимая в том, что он говорит. Тодороки понял, что впервые и сам позволил себе сорваться по личным причинам. Это был его косяк, но теперь же они были уже не на работе. Бакуго тоже это понимал. Прекрасно. Молчание в салоне было воистину гнетущим. Как для одного, так и для второго. В голове Бакуго было слишком много того, что бы он хотел сказать, но держался, в то время как и внутри Шото явно больше не было привычного спокойствия. Кацуки усмехнулся, видя, как побелели пальцы, сжимавшие руль. Это раззадорило ещё сильнее. Значит, начальник тоже не так просто хочет пропустить его слова мимо. Он смог его зацепить. Раздражение вкупе с каким-то непонятным интересом разжигали внутри непонятное пламя, которое вот-вот выплеснётся, сжигая к херам салон автомобиля. Неужели и у богатенького ребёнка есть, что ему сказать, а не вновь прятаться за холодной маской безразличия? Когда автомобиль резко завернул, Бакуго не сдержал едкой улыбки. — Останови. Пойдём, поговорим, — сказал Кацуки, сам же понимая, что, вероятно, их разговоры могут вылиться не в такие и разговоры. И это прекрасно понимал Тодороки. Глупо отрицать, но работать в такой атмосфере они бы дальше не смогли. И если уж им нужно дальше терпеть общество друг друга, то поставить все точки, выясняя позиции друг друга, точно стоит. Шото впервые сам усмехнулся, вновь резко разворачивая автомобиль. Они поговорят.