***
Сохо получил звание шеф-повара не за красивую улыбочку, его кулинарные навыки, над которыми он всё ещё работал, да и универсальное их использование — вот залог его успеха. Гонхак увидел в нём нечто большее, чем просто человека, который умеет хорошо готовить. Они впервые встретились на кулинарном конкурсе: консерватизм и дисциплина Гонхака против фантазии и новаторства Сохо, какой чудный контраст, не так ли? Разница не только в технике, но и в характерах подарила им бесценный опыт, а несхожесть их личностей породила крепкую дружбу. Вскоре Ким открыл свой ресторанчик, а Сохо предложил ему свою помощь. Гонхак знал каждый закидон Ли, рассчитывал по лунному календарю дни, когда он впадал в безумство и кормил всех своей странноватой стряпней. Сохо знал, на что идёт и в общем-то никогда не расстраивался из-за того, что Ким не оказывал желанного внимания его сюрпризам. Ли просто очень сильно забавляла реакция босса, раззадоривать его стало уже некой традицией. Их отношения всегда напоминали типичные братские: они могли препираться хоть всё время, раздражать друг друга, спорить до изнеможения, придумывая всё новые бессмысленные аргументы, но при этом они ценили и уважали друг друга, их дружбу правда можно было назвать самой настоящей.***
Было достаточно поздно, когда Сохо вернулся домой: на небе начали проявляться первые звёзды, а безмолвные улицы уже освещал до жути неприятный жёлтый свет фонарей. Повесив пальто на вешалку и аккуратно сложив обувь, Сохо потянулся к потолку, пытаясь растянуть свой позвоночник. Он вздохнул с облегчением: возвращаться вечером домой после насыщенного рабочего дня приятно, как ни крути. Ли потерялся на мгновение в объятьях тепла и уюта, но мужской голос, доносящийся с кухни, вернул его в реальность. Сохо всё ещё стоял в коридоре, будто на автомате чего-то ожидая. Это загадочное что-то так и не произошло, так что он, пожав плечами, решил проследовать к источнику звука. В лучших традициях розовой пантеры, Ли на носочках прокрался до кухни (конечно же, напевая ту самую мелодию), заглянул за дверь и широко улыбнулся, смотря в глаза самого прекрасного человека в своей жизни. Ёнджо разговаривал с кем-то по телефону, и некогда осевшая складка между бровями разгладилась, когда он увидел выцветшую родную красную макушку. Он тепло улыбнулся Ли, приглашая его внутрь. — Думаю в шесть часов будет самое то, вам так не кажется? — мужчина забавно размахивал свободной рукой в воздухе, словно собеседник находился рядом с ним. Эта привычка всегда умиляла Сохо, как, впрочем, и все незаметные для Кима вещи, которые он время от времени делал. — Отлично, тогда завтра в шесть, в сто двадцать третьей аудитории! Сохо пока ещё стоял в дверях, не отрывая глаз от своего человека. За весь день он успел хорошенько соскучиться, но виду как обычно не подавал. — До свидания, спасибо вам ещё раз! — попрощался Ёнджо. Сохо моргнуть не успел, как уже оказался в крепких объятьях, привычно настойчивых, но ужасно приятных. — С возвращением, солнце, — ощущение тепла от мягкого тембра и не менее мягких поглаживаний по спине заставили Сохо почувствовать себя куском зефира, что поместили прямо в костёр, а не аккуратно обжарили лёгким пламенем. — Всё-всё, ну хватит, — смеясь, попытался легонько оттолкнуть его Сохо. На самом же деле ему безумно нравилось такое проявление чувств, но он до сих пор не мог привыкнуть. Не все люди такие, как Ёнджо, и отнюдь не любое прикосновение могло дарить спокойствие и тепло. Ким знал об этом и никогда не был излишне настойчивым, лишь потихоньку стал приучать Сохо принимать ласку. — Ещё двадцать секунд, я засёк, — прошептал Ёнджо, состроив самую милую мордашку. Вот хитрый котяра. Но такой любимый. Время он, конечно же, не засекал, поэтому ещё с минуту он прижимал Сохо к себе до тех пор, пока тот окончательно не расслабился у него в руках. — Как дела в ресторане? — поинтересовался Ёнджо, с неохотой отлипая от Сохо. Последний, потерев шею в раздумьях, тихо рассмеялся, будто вспомнил шутку, которую только он сможет понять. — Да так, всё как обычно: Гонхак играет строгого босса, Дончжу всё никак признаться не может ему, а Хванун как обычно пытается претворить в жизнь разные сценарии для того, чтобы их свести, сто процентов он их даже расписывает. Ну а клиенты довольны, я полагаю? За сегодня ни одного инцидента, Дондон больше не падал, — в голосе прозвучала некая гордость за официанта. — Вы хорошо справляетесь, — тепло улыбнулся Ким, — а как ты себя чувствуешь? Ничего не болит? — Я? Да я хорошо, как и всегда! — словно девиз, утвердил Сохо, улыбнувшись самой яркой своей улыбкой. Про боли в спине он решил умолчать. Просто потому что не хотел озвучивать, просто потому что Ким понимал его без слов. Он присел на край стула и склонил немного голову, укладывая её на ладошки, — с кем разговаривал? — Мне звонили по поводу открытого семинара. Помнишь я говорил, что профессору Чону пришла в голову безумная идея: собрать все потоки с факультета философии и устроить дебаты? — Сохо живо закивал головой, при слове дебаты в его глазах, кажется, засверкали молнии, — так вот он решил всё устроить завтра, меня он позвал в качестве гостя. Ёнджо, чтобы времени зря не терять, поставил греться чайник, не забыв при этом тихо пробормотать себе под нос что-то по поводу нового чая и печенья. — Хотел бы я посмотреть на живые дебаты, особенно если они на философские темы, — мечтательно улыбнулся Ли, по всей вероятности, представляя, как бедные студенты будут извергать пламя из своих уст, пытаясь доказать свою точку зрения. прекрасно. — Зная тебя, ты бы с удовольствием даже поучаствовал, — по доброму рассмеялся Ёнджо, вспоминая тот самый день, когда ему посчастливилось (а посчастливилось ли?) стать наблюдателем его очередного спора c Гонхаком по поводу сервировки блюда на тарелке. — Завтра у тебя вроде неполный рабочий день, если хочешь, можешь прийти посмотреть, семинар всё-таки открытый. — С превеликим удовольствием, профессор, — заговорщически двинул бровями Сохо, по-лисьи улыбнувшись, — кстати, а что мы будем сегодня есть? — Сегодня в меню сырный рамён, — смущённо улыбнулся Ёнджо, вытаскивая две пластиковые коробочки лапши быстрого приготовления. — Мой любимый! — начал хлопать в ладоши шеф, забавно мотыляя ногами, — Ёнджо, ты знал, что ты лучший?***
Ёнджо был одним из тех людей, что отдавали всего себя без остатка другим, безвозмездно и так искренне, никогда не прося ничего взамен. Он был таким теплым и бесконечно заботливым, всегда стремился помочь каждому человеку вокруг себя, он мог плюнуть на своё состояние, но никогда не забывал о тех, кто ему дорог. Вообще он сам по себе человеколюб и любитель пофилософствовать, и именно эти качества привели его к той науке, которую он сейчас успешно преподаёт в университете. "Профессор Антропологии Ким Ёнджо" — так гласила табличка на дверях его аудитории. В большинстве случаев его лекции проходили за душевными разговорами, бурными спорами, а также за групповым созерцанием потолка в поисках смысла жизни. Студентам ещё предстоит найти и познать его, но Ёнджо уже нашёл. Он нашёл смысл своего существования, он нашёл его в Сохо. Этот улыбчивый, солнечный парень, полный противоречивостей и уникальностей, очаровал его, достал из старого пыльного сундука самые разные чувства и эмоции. Когда они только познакомились, Сохо ещё подрабатывал в кондитерской, радуя посетителей своими вкусностями. Это была любовь с первого эклера, как выразился однажды Ли. Могло показаться, что Сохо с рождения проглотил смешинку и дарить вокруг веселье и радость стало его жизненным кредом, но за закрытыми дверями его души хранились невысказанные переживания, цепкие когти сомнений, что ни в какую не хотели отцепиться от его разума. Шероховатости его внутреннего мира не остались незамеченными зорким глазом юного антрополога, это и стало отправной точкой для того, чтобы бесповоротно и без единого сожаления упасть в глубокую пропасть чувств. Невероятным образом они сблизились и Ёнджо почувствовал острую необходимость заботиться об этом парне до конца жизни, а Сохо наконец нашел своё пристанище в его теплоте. И сейчас, отдыхая от тяжёлых будней, они наслаждались присутствием друг друга: Ёнджо удовлетворял свою потребность в заботе о Сохо, разминая несильно мышцы на его спине, а Ли мысленно благодарил всех существующих придуманных божеств за то, что он сейчас в надёжных руках. — Знаешь, сегодня твой последний пост получил ещё пару звёздочек, там даже комментарий оставили, — Ёнджо каждую свободную минуту проверял блог Сохо, в котором он выкладывал свои безумные и гениальные идеи, — я считаю, это успех. Ёнджо мягко чмокнул Ли в макушку, продолжая массажировать спину. Сохо немного поёжился, но не отстранился, тепло рук и умелые движения ловко забирали накопившееся напряжение. — Хоть где-то я успешен, жаль, что сегодня не вышло впихнуть Гонхаку сосисьон-де-карамель, его лицо надо было видеть, — решил поделиться Сохо, повернувшись на секунду лицом к Киму. Неожиданная шутка вызвала взрыв смеха у обоих и они ещё минут пять лежали друг на друге, пытаясь привести дыхание в норму. Для Ёнджо моменты подобные этому были очень ценны, он был просто счастлив разделить с Сохо каждую минуту, каждую мелкую радость, он был счастлив просто быть рядом с ним. Ким просто не мог перестать мечтательно улыбаться, думая об этом. Когда он смотрел на Сохо, он видел в нём целый мир. Благодаря Ёнджо Ли начал понимать, что значит настоящая забота и любовь, душевная теплота Кима раскрыла в нём все тайные комнаты, что он когда-то давно закрыл на замок, а ключи выбросил в глубокую бездну. Сохо благодарен Ёнджо безмерно, любит его до сдавливающей боли в груди и всегда идет навстречу его светящемуся сердцу, будучи уверенным в том, что когда-нибудь он сможет так же открыто выражать свои чувства и эмоции, как и он.