Все андроиды делают это

На улицу они вышли только ближе к вечеру, когда немного спала дневная жара. С её уходом оживал и город — открывались уличные лотки и магазинчики с сувенирами, появлялись отдыхающие. Большинство снова стекалось к пляжу, но кто-то и просто гулял. Маркус вначале надолго застрял у лотков с сувенирами: ракушками, кораллами, морскими звёздами. Саймону с трудом удалось увести его, убеждая, что покупать подарки логичнее к концу поездки. Ну или хотя бы по дороге обратно в номер, но никак не сейчас. Маркус парировал, что не для того он устраивал революцию, чтобы поступать логично. Но от сувениров всё-таки оторвался. Океан волновался чуть сильнее, чем утром, но желающих искупаться это не отпугивало — людей в воде было немало, да и на пляже оставалось не так много места. — Может, пойдём опять к скалам? — предложил Саймон. — Мне там понравилось. — Можно ещё просто по берегу пройтись, за границы общего пляжа. Там могут быть другие интересные места. — Пошли. Сидеть в толпе как-то не хочется, да и… — И всегда есть риск, что в нас узнают андроидов. Пусть не тех, которыми мы являемся, но предсказать реакцию всё равно невозможно. — Наверное, куда проще было бы отдыхать вместе с кем-то из людей… — Возможно, — согласился Маркус. — Но не в этот раз. Я хочу побыть с тобой и только. Когда-нибудь выберемся и с друзьями, людьми или вообще большой компанией. — Но этот отпуск только наш. Пошли вдоль берега, я хочу найти ракушку. — Я тоже. Соревноваться будем? — С тобой? Ха, нет уж. Ещё с Коннором предложи. — С Коннором в поиске ракушек, пожалуй, и я соревноваться не рискну. Перешучиваясь, они уходили всё дальше от полного людей общественного пляжа, ступая по тёплому мокрому песку на границе с водой. Волны накатывали на берег, шурша и наполняя воздух солью и брызгами. Солнце не ослепляло их, в отличие от людей, хотя Маркус всё равно щурился. Саймон часто замечал за ним совершенно человеческие жесты и привычки, не свойственные другим андроидам. Он не повторял их специально, он просто… был таким. Таким живым. Как никто другой. Может поэтому он и смог повести их всех за собой. Андроиды увидели в нём обещание жизни. Настоящей, не той, которую они вели до этого. Когда ты не пытаешься быть живым, не притворяешься, не повторяешь за людьми, копируя их. Когда это уже твоя природа. Ракушки не попадались, хотя Саймон внимательно шарил взглядом по песку. Маркус даже пару раз заходил в воду, чтобы проверить подозрительно возвышающиеся холмики и там. Зато постепенно сквозь песок начали проступать камни, а впереди снова поднимались скалы. Берег утыкался в них, и издалека ничего похожего на проход видно не было. Точнее, была одна тропинка, но она уводила прочь от берега, возможно потом выводя на верх этих скал, но скорее всего где-то далеко. — Пойдём или поплывём? — спросил Маркус. Саймон с сомнением посмотрел на воду. У подножья скал она вела себя весьма бурно, то и дело выбрасывая вверх белые хлопья пены. Их пластиковым телам мало не покажется, если волны затянут их к скалам. — Давай лучше ограничимся менее экстремальным купанием. Хотя уходить от моря пока не хочется. — Я и не предлагаю уходить. Вон же тропа, прямо над водой. Саймон пригляделся в указанном направлении, но разглядеть «тропу» ему удалось далеко не сразу. Он бы вообще не стал так громко её называть. Так, узкие уступы, слитые в цепочку, постепенно уводящую вверх. — Не уверен, что мне по силам подобный путь, — признался он. — Будет сложно — вернёмся, — не стал настаивать Маркус. Саймон ещё колебался, разглядывая уступы, простраивая, где по ним можно безопасно пройти. Но Маркус не стал дожидаться его вердикта (скорее отрицательного), а просто взял за руку и потянул за собой. Пришлось сбросить расчёты и довериться системам Маркуса. Уж он-то наверняка легко преодолеет этот путь. Вблизи оказалось не так страшно. Мокрые брызги долетали до тропы только на первых метрах, где она была ещё довольно широкой. А потом она сразу уходила чуть вверх, и камни становились совершенно сухими и не скользкими. Да, идти приходилось вплотную к отвесной стене, но всё же идти, а не ползти, вжимаясь в скалу. Обрыв справа был резкий, без шансов за что-то зацепиться, если соскользнёшь, но ветра не было, а голова у андроидов не могла кружиться и высота не дезориентировала, как могло быть с людьми. У подножья скал быстро стало достаточно глубоко, из воды больше не торчали камни, волны стали спокойнее, а вода приобрела необычайно красивый тёмный цвет. Саймон то и дело останавливался, но не от неуверенности или страха, а желая лучше разглядеть и запомнить открывающийся вид. Отсюда океан выглядел иначе, чем с пляжа, и даже не так, как с высокого берега, откуда они рассматривали его впервые. — Всё нормально? — оглянулся Маркус. — Идём дальше? — Да. — Отлично. Кажется, я заметил впереди кое-что интересное. — Что? — спросил Саймон, пытаясь заглянуть ему через плечо. Но ширина тропы не позволяла ничего рассмотреть. — Сейчас увидишь. Берег в этом месте чуть отступал, образуя полукруг. Тропа спускалась ниже и шла всего в паре метров над водой. В ней снова показались камни, которые кто-то будто горкой сложил. Саймон пригляделся и наконец понял, что имел в виду Маркус: вытянутая вверх полоса камней указывала на тёмное пятно — может грот, а может и пещера, издалека не понять. Перед входом тропа стала совсем плохой, но Саймона радовало, что за ним она продолжается и снова становится широкой. А здесь пришлось немного проползти, прижимаясь к скале — почти не страшно, ведь поверхность воды была уже совсем близко. Всё-таки это оказался грот, но довольно большой. Потолок трещиной уходил вверх, под ногами хрустела мелкая галька — то ли приливами нанесло, то ли во время штормов. Маркус прошёлся туда-сюда, потом сел лицом к выходу и похлопал рядом с собой, предлагая присоединиться. — Сейчас, — отозвался Саймон, но вначале подошёл к стене и прижался к ней ухом. Скала гудела. Едва слышно, но уловимо — в такт бьющим в неё волнам. Саймон и снаружи пытался так сделать, но там было слишком шумно. Зато теперь он удовлетворённо кивнул и устроился под боком Маркуса, прижимаясь поближе. Не потому, что было холодно — хотя вечерний ветер и нёс с собой прохладу — а потому, что просто хотелось быть ближе. Этот отпуск действительно стал первой возможностью находиться рядом столько, сколько захочется. До этого те же самые заботы, что объединяли их, одновременно и разлучали, заставляя большую часть времени работать в разных местах и пересекаться лишь на три-четыре часа в день, дома или в офисах. Какое-то время Маркус смотрел на солнце, постепенно сползающее в полосу облаков у горизонта. Облака расцвечивались фантастическими оттенками и рассылали во все стороны лучи света — не в силах полностью его скрыть. Маркус повернулся к нему, и Саймон решил, что он хочет что-то сказать. Например, пожалеть, что он не взял с собой кисти, или просто восхититься зрелищем. Но вместо этого он молча уткнулся носом Саймону в шею, посидел так несколько секунд, но на этом не остановился, повёл носом выше, забираясь в короткие пряди волос. Снова замер ненадолго, а потом совершенно провокационно укусил за ухо. Саймон поёжился и усмехнулся. Теперь даже как-то непривычно не быть инициатором. Конечно, не в том смысле, что ему не нравится. Он наклонил голову набок, давая Маркусу больше простора для действий, а сам тем временем запустил руки к нему под рубашку. Маркус был тёплым. Теплее Саймона, который пока не включал подогрев, а нагреться от работы внутренних систем ещё не успел. И уж точно теплее окружающего воздуха. Интересно, специально или… Маркусу всё-таки оказалось недостаточно доступа и он развернулся, обхватывая Саймона и прижимая к себе спиной. Им обоим всегда нравилось так сидеть. И Саймон не раз представлял, как загладив в очередной раз до полубессознательности его пальцы, Маркус тянется к шейному отделу, снимает с него панель… А теперь он действительно её снимал. Даже не верится. — Погоди, — вдруг вздрогнул Саймон, ловя его руку. — Прямо здесь? — Тебя что-то смущает? — насторожился Маркус. — Ну… Всё-таки это были не шумные скалы с их песком и брызгами. И дождём. Тут было более сухо и чисто, поэтому вряд ли от снятия панелей будет какой-то вред. Это он и озвучил Маркусу, уточнив, что минимальная чистота всё-таки нужна, а то потом как бы не пришлось тащиться в ремонтный сервис. Маркус выслушал, кивнул, сдвинул нужные панели… и полез куда-то совершенно не туда. — Эй, магистраль с рецепторами внизу, в сторону спины! — Там тоже есть, — возразил Маркус, не спеша останавливаться. — Кто это тебе сказал? — Никто. Я проанализировал характеристики компонентов и сопоставил с теми рецепторами, что ты мне показал в прошлый раз. Ты же не думал, что я буду звонить кому-то советоваться? Это как минимум… странно. — Да в общем-то… все андроиды делают это. Странно разве что то, что ты можешь быть не в курсе. Но раз тебе это никто не говорил, то может мы всё-таки попробуем… по-старинке? — Ты не доверяешь моим аналитическим алгоритмам? — Нет, просто вряд ли они могут сравниться с личным опытом. — Пф-ф, — фыркнул Маркус. — Спорим? — В смысле? — Проверим на практике. Через раз: я показываю, что накопали мои алгоритмы, ты демонстрируешь свои тайные знания. Посмотрим и на количество, и на… эффективность. Идёт? Саймон заколебался, но соблазн утереть Маркусу нос был слишком велик. Не всё можно просчитать, а практических знаний у него было достаточно. Даже с учётом нестандартного строения Маркуса — он найдёт, чем удивить, и не один раз. — Идёт, — кивнул он. — Отлично, — усмехнулся Маркус. — Но сейчас моя очередь. И он снова притянул Саймона к себе. Тот запоздало сообразил, что заодно с соревнованием согласился на все рискованные эксперименты, что только могут прийти Маркусу в голову, но… и ладно. Совсем уж спорное всегда можно обсудить, зато это сулит кучу интересных открытий. И приятных моментов. Как сейчас, когда Маркус одной рукой обхватил его за плечи, другую ладонь положил на лицо, пальцами осторожно, но крепко зафиксировав голову в районе висков. Для человека, пожалуй, это было бы некомфортным, но Саймон неудобства не испытывал. К тому же он оценил, что Маркус предусмотрел необходимую неподвижность, а не просто полез пальцами прямо в ключевую магистраль. Маркус, за недостатком свободных рук, полез языком. Сразу по всей длине открытого витка проводов и трубок, и даже куда-то выше, забираясь под затылочную панель. И если бы не крепкая хватка — Саймон бы вырвался, не потому, что плохо, а потому, что слишком. Кажется, люди говорят «как по оголённым нервам», а для него это сейчас был отнюдь не фразеологизм. Первым сдался слух, погрузив всё в ватную тишину — видимо, находящийся рядом слуховой процессор принял удар на себя. Теперь, если Маркус и будет что-то спрашивать, вряд ли добьётся ответа. Но останавливать его Саймон не собирался. Было хорошо. Он не различал отдельных движений, но чувствовал, как от затылка волнами расходятся импульсы, одну за другой обрушивая отдельные системы. Пока ещё слушались движения, он нащупал на плече руку Маркуса и сплёл их пальцы: и чтобы дать знать, что всё в порядке, и просто потому, что хотелось. Маркус сжал его пальцы в ответ. Показалось, что отказывает и зрение, заливая обзор алым, но это всего лишь зашёлся тревожным сигналом диод. Даже удивительно, что только сейчас — система сходила с ума от потока необработанных данных с внутренних датчиков и едва держалась на плаву. А нет, зрение тоже сдалось. Всё вокруг вначале стало мутным и красным, но аварийный режим не продержался и пары минут, погрузив мир в окончательную темноту. Маркус чуть притормозил, словно давая передышку. Вместо раскрытых панелей зарываясь носом в волосы и осторожно целуя плечи. Саймон крепче сжал пальцы. Ему не нужна была передышка. Система не паниковала и не истерила, как в прошлый раз. Захлёбывалась в потоке ощущений — это да, но страха не было. Маркус то ли догадался, то ли сам решил продолжить: чуть потянул, вынуждая наклонить голову вперёд и вниз, и сам прижался ближе. Словно намеревался дотянуться отсюда до самых стыковочных контактов — они были под другой, затылочной панелью, но переигрывать уж точно было поздно. Да и так хватало. Ах, чёрт, таки дотянулся… Это ж какая гибкость должна быть, даже Коннор, вечно хвастающийся передовым анализатором, тут бы вряд ли мог соревноваться. Маркус не просто зацепил контакты по краю, а прижал так, что Саймона скрутило судорогой по всему телу. Вообще-то стыковка к стенду была процедурой неприятной, и девианты по возможности её избегали. Но это была и не она… просто чувствительные, завязанные на всю двигательную систему контакты — те же самые. Но эта система отказать не успела, вместо неё вслед за очередным прикосновением рухнуло всё и сразу. Но в последний момент Саймону почудилось, что к системе всё-таки было внешнее подключение, и, пока он расслабленно лежал, ожидая полной загрузки подпрограмм, он об этом вспомнил и лениво удивился. Маркус, конечно, всякие чудеса творит, но подключение к ремонтным контактам языком… Он потянулся, пробуждая протоколы, открыл глаза, оглянулся… и вздрогнул. Маркус лежал под ним, спиной на гальке и совершенно неподвижный. Саймон подскочил, с трудом заставляя тело слушаться, но тут же сообразил, в чём дело, запутавшись в их сцепленных руках. Не стыковка — обычный тач-коннект, Маркус же мог запустить его и без приглашения. Вот и получил… отдачей. У Саймона был опыт коннекта со сбоящими системами — вытаскивал девиантов со шкалящим уровнем стресса. И это было, надо сказать, незабываемо. Оставалось надеяться, что контакт с системой, перегруженной приятными ощущениями, воспринимается как-то иначе. Маркус прогружался на полминуты дольше — следствие то ли более старой системы, то ли более сложной. Поэтому, когда он открыл глаза, Саймон уже гневно над ним нависал. — Ты зачем это сделал? — не увидев понимания, он помахал перед носом Маркуса рукой: — Коннект. — Ох. Ты же сам предложил, — с трудом ответил Маркус, поднимаясь с гальки. — В смысле, скин снял, я и подумал… — Скин видимо сам сполз, — смутился Саймон. — От перегрузки там всё поотрубалось, наверное и он тоже. Но больше так не делай! — Почему? Мне понравилось, — удивился Маркус. — Ну… в целом. Так-то конечно уж очень резко. Как молотком по голове — и здравствуй, звёзды. Саймон нервно хихикнул, но спохватился и продолжил строго: — Потому что кто-то должен оставаться в сознании и отвечать за безопасность нас обоих. Уж как минимум за пределами крепко запертой квартиры. — Ну да… — согласился Маркус. — Это я не учёл. И у тебя там это… панельки. Повернись. Саймон спохватился, что до сих пор светит внутренностями: при перезагрузке включился ремонтный протокол, и он этого не чувствовал — и поспешил повернуться к Маркусу спиной. — Про это тоже не подумал, — вздохнул Маркус, ставя всё на место. — Впрочем, я и не ожидал, что меня так качественно вырубит. Но мало ли, ещё песок попадёт. Или заползёт кто-то. — Бр-р-р, гадость! — Саймона передёрнуло, когда он представил, как какой-нибудь жучок заползает вглубь панелей, да там и остаётся. Долго он не проживёт и вред вряд ли принести сможет, но всё равно противно. — Всё нормально, — поспешил успокоить Маркус. — Нет там никого, я б заметил. Ну что, понравилось? — А то ты сам не понял, — проворчал Саймон, прижимаясь к нему ближе. Солнце почти село, и становилось прохладнее. — Понял. Но надо же спросить. Тогда один-ноль? — Вот ещё! — возмутился Саймон, ткнув ему в грудь. — Один-два! Или хочешь сказать, что утро не считается? — Хорошо-хорошо, считается, — засмеялся Маркус. — Уже и фору выбил, хитрый какой. — Я не хитрый, я опытный, — ответил Саймон, тоже улыбаясь. Идея соревнования нравилась ему всё больше.