Дом у озера

Хакс проснулся в доме у озера. Подавив привычный приступ утренней паники, он заставил себя вспомнить все события по порядку: поражение Первого Ордена, побег, ранение, провал в памяти, Рен спас ему жизнь и привез в дом у озера. Чандрила, так называлась эта планета. Прежде Хакс никогда здесь не бывал. Рен сказал, что на Чандриле безопаснее всего, и никакие возражения не слушал. — Тебе нужно отдохнуть, — твердил он день за днем. — Подождать, пока память вернется. Этот дом — самое спокойное место во всей галактике, просто поверь мне. Хакс доказывал, что все прекрасно помнит — за исключением того момента, когда они оказались на Чандриле. Очевидно, это было следствием ранения. Ему выстрелили в сердце, он упал, ударился головой и чудом выжил. — Не чудом, — неизменно перебивал Рен. — Это я тебя спас, мог бы и поблагодарить. Хакс напоминал ему, что уже благодарил и больше не намерен тратить слова. Рен лишь улыбался в ответ. Так, словно его действительно радовало услышанное. Так, будто они были друзьями, и эти мелкие перепалки — обычное дело. Забавно вышло: Хакс отлично помнил, что прежде они, мягко говоря, не ладили. Но теперь, учитывая всю эту историю со спасением жизни, вспоминать прошлое было глупо. Теперь они оказались на одной стороне. Иногда Хаксу казалось, будто все эти мысли — про одну сторону и про спасение — принадлежат не ему. Это осознание, мутное и душное, неизменно приходило поздними вечерами, за миг до того, как провалиться в черноту без снов. Были и другие странные вещи: куда бы Хакс ни пошел, он всегда возвращался к дому у озера. Нет, он не планировал уходить далеко, у них с Кайло был уговор — залечь на дно и не светиться. Но любая прогулка заканчивалась у озера, и это было неправильно. Мир не должен был работать так. Эта мысль тоже всплывала в голове перед сном. Мир не должен был работать так, и Хаксу иногда казалось, будто он видит — чувствует — все несостыковки: слишком пусто вокруг, слишком яркие краски, слишком симметричные отблески солнца на поверхности воды, слишком безвкусная еда (и откуда только она берется?), слишком много провалов в памяти. Слишком послушный Кайло, который почему-то не хочет отпускать его от себя. Мир напоминал пестрое одеяло, сшитое из обрывков тонкими блестящими нитями. Хакс знал, что эти нити — Сила. Знал он и то, что неодаренному не дано видеть Силу так ясно и отчетливо. Мир не должен был работать так. *** Иллюзия вышла паршивая, что и говорить. «Ты можешь гораздо лучше, Бен», — так бы сказал дядя, который никогда не ругал, но вечно намекал, что Кайло не использует свои способности в полном объеме, из лени не раскрывает свой потенциал. Эти слова неизменно вызывали чистое бешенство. Однако в этот раз Кайло и в самом деле мог бы постараться лучше. Во-первых, почему Чандрила? Нужно было выбрать какой-то другой мир. Тот, которому принадлежал Хакс. Во-вторых, следовало продумать легенду, а не врать первое, что взбрело в голову. В-третьих, Хакс никогда не испытывал к нему привязанности, и не нужно было… Но Кайло не удержался. Он хотел, чтобы его любили хотя бы в рамках иллюзии Хакс явно догадывался, что происходит нечто неправильное, и это делало мир все менее и менее стабильным. Скоро иллюзия разрушится, и Кайло ничего не сможет с этим сделать. У него попросту не хватит времени, он не успеет провести обряд. Были техники, позволяющие сохранить тело нетленным. Имелись способы поймать душу — или отпечаток личности, неважно, суть от выбора слова не менялась — в ловушку иллюзии. Однако заново связать тело и душу удавалось лишь избранным, да и то не всегда успешно. Для обряда требовался запредельно высокий уровень концентрации. Ничего не получалось. Ничего не получалось, Кайло не был избранным. Он даже забыл, зачем вообще решил спасти Хакса. Наверное, из упрямства и злости на то, что у Кайло отняли право распоряжаться его жизнью. Он ненавидел уступать и отдавать то, что считал своим. Это Кайло помнил отчетливее всего. «Уверен, что ничего не забыл? Откуда знаешь, что именно ты из вас двоих живой?» — мелькнуло в голове. Кайло размахнулся и отвесил себе пощечину. Разумеется, он был живой, он чувствовал боль, пусть и не совсем отчетливо, а как будто бы с запозданием. Он был живой, а Хакс — почти что мертвец, но это пока что было исправимо. Завтра Кайло попробует снова, и будет пробовать, пока иллюзия еще держится. В этой битве он определенно не проиграет.