somnium timore

      Гарри не знал, что может быть интереснее и, поистине, мрачнее того, что с ним случилось. Он сталкивался со многими необычными случаями, но чтобы настолько…       Когда на третьем курсе он стоял перед тем самым зеркалом, принесшим ему бесконечные темы для размышлений перед сном, Поттер думал, что увидит родителей, в крайнем случае, иллюзию дома и уютного очага, которого у него никогда не было за всю жизнь, проведенную в чулане под лестницей, а вскоре в затхлой бывшей комнатке Дадли.       Но каково было его удивление, когда перед глазами восстал образ юноши, немного старше его, улыбающегося одним краешком губ. Черты лица в голубом отсвете комнаты углублялись, ожесточали лицо, а серые глаза ярко блестели в ночи. Призрак смотрел прямо на Гарри, околдовывая загадочностью. — От этого зеркала бывало много проблем, мальчик мой. Кто-то проводил все свое время перед ним, топя себя в мечтах и постепенно сходя с ума. Не советую часто перед ним засиживаться, — Дамблдор возник будто из воздуха, задумчиво проводя ладонью по своей длинной бороде. — Я… профессор, можно ли увидеть что-то, что… не совсем понимаешь? — Поттер сильно испугался, когда осознал, чья личность была по ту сторону зеркала. Но как это вообще возможно, если тот его самый значимый враг? — С этим я не сталкивался, но в мире все возможно, сынок. А что ты увидел, если не секрет? — поинтересовался директор, заинтересовавшийся, что же такого мог увидеть мальчик. — Сам, если честно, не очень знаю… — почему-то Гарри показалось, что ложь сейчас — самый безопасный ответ.

***

      С тех пор прошло время, а парень никак не мог забыть случившееся. Как он мог увидеть молодую версию Волдеморта, которая, даже являясь лишь видением, принесла столько проблем на втором курсе ему и всем остальным?       Он не мог постоянно думать об этом, пока на свободе гуляет человек — очередной — пытающийся его прикончить. Что им всем от него нужно?! Поттер был обычным ребенком, пережившим уже столько в столь юном возрасте, что вешало на него ярлык Надежды и Будущим Магического мира. — Итак, ребята, — объявил их новый учитель по Защите от Темных Искусств, Ремус Люпин. — Сегодня мы будем справляться с таким существом, как боггарт. Это всего лишь тень, превращающаяся в ваши самые сильные страхи, и ее можно победить. Запоминайте: когда я выпущу его из шкафа, он обратится, но вы не зацикливайтесь на этом, а придумайте достаточно смешную и веселую мысль и скажите: «Риддикулус!» Повторяйте за мной: «Риддикулус!»       По классу прошелся гул, произносящий заклинание, и профессор кивнул. — Выходим, давайте, Невилл!       И так начали справляться со своими страхами лицом к лицу остальные ученики, пока очередь не дошла до Гарри. — Хорошо, Гарри, тут нет ничего сложного, давай. На счет три. Раз, — дверца шкафа протяжно скрипит. — Два, — искрит темнота. — Три.       Все черно, пока не виднеется бледная рука, выскальзывающая изнутри шкафа. Вдруг свет проходится по темной высокой фигуре, облаченной в… школьную мантию. «Мерлин, за что мне это», — проносится в сознании Гарри последняя мысль перед падением в обморок от взгляда на Тома Марволо Риддла, человека, кто является его самой заветной мечтой и самым сильным страхом.

***

—…рри. Гарри, эй, — по щекам постучали несколько раз, пока глаза парня окончательно не открылись. — Ох, друг, очнулся. Дьявол, что с тобой случилось на ЗоТИ?       Поттер что-то бессвязно промычал, потягиваясь и отходя ото сна. — Гарри! — в помещение ворвалась Гермиона. — Мерлин, Гарри, ты нас так напугал! Ты упал в обморок и не просыпался.       Он поморщился, но вдруг в голову ударило осознание. — Гермиона, боггарт! Он… что… что случилось с боггартом? — растерянно спросил он у подруги. — Гарри, он просто испарился, как всегда и бывает. Просто я думала, может, будет кто-то посущественнее него… Почему именно эта его сущность? — она посмотрела на Поттера очень странным взглядом, будто просчитывая в голове какие-то догадки. — Без… без понятия, Герм. Я даже и не знал, что могу его так сильно бояться.

***

      Он стоял прямо перед тем, что привело его мысли в беспорядок ровно с начала учебного года. Ничего не изменилось — с той стороны на него смотрел все тот же юноша, с теми же чертами лица, со светящимися глазами и слабой улыбкой. — Зачем сюда пришел? — спросил у него Том. — Не знаю. Попрощаться? Окончание года, — пожал плечами Гарри. — Я не прощаюсь. Ты осознаешь, что мы еще встретимся, — ухмыльнулся Риддл. Поттер немного задумался, а потом выдал: — Том… у тебя есть еще что-то, от чего могут появиться видения? Как то, в Тайной комнате. Парень улыбнулся, он действительно улыбнулся. — Есть, я удивлен и в какой-то степени даже рад, что ты об этом догадался, Гарри. Его имя произнеслось мягким шипением, прогнавшим по венам кровь, а по коже мурашки. — Что это? Тоже дневники? Или что-то другое? — заволновался Поттер. — Имей терпение, дорогой. Может, я и скажу, но не сейчас это точно. Печаль и возмущение затопило тело, чего Гарри совсем не ожидал. — И, Том… ты не в курсе, почему я видел тебя и в боггарте?       Тот взглядом чуть не залез ему в самую душу, но все же ответил: — Я не управляю ни твоими страхами, ни мечтами. Все, что ты видишь — ты решил сам. Меня бы тут не было, я бы сейчас не болтал с тобой, если бы ты этого не хотел. Может, ты и не подозревал об этом, но наши мысли и желания сердца знают нас лучше. — Значит, мой страх в виде твоего образа может измениться? — он был в замешательстве, атакующем весь его разум. — Черт возьми, Поттер, не настолько же ты тупой, чтобы еще и уточнять это у меня, — закатил глаза Том, но потом добавил. — Просто… делай то, о чем думаешь. Мне кажется, ты будешь на правильном пути, пусть и не легком. — Странно слышать такой гриффиндорский совет от Слизеринца до мозга костей, — усмехнувшись, сказал Гарри. — Как я знаю, гриффиндорцы не блещут использованием Непростительных, но я, например, да, и могу это доказать. — Как? Ты всего лишь отражение, мне ничем не навредишь, — он сложил руки на груди и ухмыльнулся, но потом заметил яростные глаза, направленные прямо на него, и едва шевелящиеся губы. — Ладно-ладно, я пойду, ну, наверное, все уже собираются уехать. Пока, увидимся! — До встречи, демоническое отродье, — сказал Риддл, перед тем как исчезнуть на долгое время.

***

      После многих встреч через зеркало, многих разговоров, Гарри медленно узнавал о крестражах Тома, спрятанных в самых разных местах. А также способах их извлечения. — Я не думаю, что смогу когда-нибудь достать Медальон или ту же Чашу, Том, — однажды сказал он. — И это странно с твоей стороны — доверять мне информацию о частичках собственной души. — Не думаю, что ты можешь что-то сделать, — улыбнулся тот. — Не после того, как мы так сблизились.       И самое страшное было в том, что это являлось правдой. Somnium timore (лат.) — страх мечты, в данном случае «Страх перед мечтой». Не каждому удается осознать, что то, что доставляет нам больше всего проблем, является самым главным нашим риском. Чувства и мысли неуправляемы, их нельзя проконтролировать полностью, что приводит к опасности, если ты уже захлебнулся в них и постепенно тонешь.