Под звездами

Шедоу сидел на краю обрыва, смотря в звездное небо. Сегодня оно было неимоверно чистым, казалось, что он видит всю вселенную. Может, та тусклая точка — корабль его отца? Навряд ли, но иногда он чувствовал тоску по нему. Возможно это странно, но когда ты одинок, то начинаешь чувствовать тепло даже к тому, кто хоть чем-то близок к тебе, даже если этого одна жалкая крупица. Холодный ветерок обдувал его иглы, заставлял стайки мурашек иногда пробегать по телу. Эти мурашки были будто напоминанием о том, что он все еще жив и  о том, что время идет. Ветер дарил ощущение свободы, умиротворения. Он приносил запах цветов с полянки неподалеку и этот аромат заменял все свечки, что хранились в ящике Руж. Ни яблоко, ни персик и даже сирень из парафина не заменит этот слабый, но все же приятный запах природы. Звезды сегодня сияли ярче обычного. Как будто фотографию из какого-нибудь журнала по туризму распечатали и наклеили на небо, настолько это было красиво. Красавица луна тоже не отставала от своих детей, ярко горя серебром, освещая все своим светом и тем самым делая их необычнее и прекраснее, чем при солнечном свете. Шедоу любил ночь. Она давала ему долгожданный отдых от общества, косых взглядов толпы, нежеланных, но нужных разговоров, а особенно ту особенную тишину, характерную только для ночи. Ночью затихает абсолютно все, даже ветер становится тише, если это не норд-ост, в этом случае он, к сожалению, лишь усиливается. Именно поэтому он не очень любил день и рассвет, а когда наступал вечер, то радовался внутри, ведь он вот-вот отдохнет и насладиться одиночеством, которого так желал. Сейчас же что-то поменялось. Совсем незначительное, но все же важное. Как один неверный мазок мог испортить «Даму с горностаем», так и неестественный звук портит тихую картину ночи. Этим звуком было шуршание травы, вызванное далеко не ночным зверем. - Зачем ты пришел? - спросил Шедоу, слегка повернув голову вбок, но не поворачиваясь к пришедшему. - Я не обязан перед тобой отчитываться, - грубо сказал голос, не смея приближаться. Шедоу громко выдохнул, поднимая взгляд назад, на звезды. Он пытался вернуться к своим мыслям или хотя бы вновь вклиниться в спокойный поток мыслей, которые он забудет через пару часов, но не выходило. Разум упорно возвращал его мысли к стоящему за спиной, хотя душа этого не хотела. Душа впервые действовала обдуманее и правильнее, чем разум. - Если так хочешь, - Шедоу прислушался к его тихому дыханию, - то садись. Совершенный похлопал по земле рядом, все так же смотря наверх. Мефилес подумал пару секунд, а потом подошел к черно-алому и сел рядом. Он смотрел далеко не на звезды и луну. Он смотрел на лицо Совершенного, как всегда задумчивое, слегка грустное и непроницаемое для других. В лунном свете темная шерстка слегка блестела, словно обсидиан, а в глазах было множество бликов от звезд, что делали их неимоверно красивыми, глубокими, раскрывали душу, запертую в них. В их отношениях была неловкость, недосказанность и некая натянутость. Это было не свойственно для бывших врагов! Похоже, никто из них не считал другого врагом: Шедоу спокойно относился к Мефилесу, когда он приходил, и вел себя как с любым другим мобианцем, а Божество спокойно приходило к Совершенному, не чувствуя на него гнева. Он наоборот чувствовал легкость лишь при одном упоминании ежа; казалось, он превращался в слабый туманчик, когда слышал его голос, а при виде черно-алого его пальцы будто немели. Он отчаянно хотел прикоснутся к ежу, обнять и не отпускать никогда. - Ты когда-нибудь думал о том, что мы здесь не одни? - неожиданно спросил Шедоу, обняв себя за ноги. - Да, от меня вопрос звучит глупо… Я часто задумывался над тем, сколько там разновидностей существ… - Твой отец, да? - Да. Они же определенно не единственные во всем космосе. - Скучаешь по нему? - Немного. Он как спасательный круг на случай, если я уже начну захлебываться во всей этой пучине одиночества… Успокаивать Мефилес никогда не умел, несмотря на то, что он — разум Соляриса. Сейчас же что-то поменялось и нужные слова из него просто полились. Он успокаивал ежа, говоря, что он не один, что у него есть друзья, коллеги по работе, на крайний случай он. Он даже не заметил, когда сказал о своих чувствах, что определенно было лишним. В одно мгновение Шедоу просто уставился на него огромными от удивления глазами, а он прекратил свою речь. Не хватало только звука сверчков, настолько это было комично, неестественно, будто сцена из книги, но все же неловко. - Я… Шедоу, я ни о чем таком… - Заткнись, - сказал Совершенный, смеясь во время фразы. Как такового смеха не было, голос лишь дрогнул, но в тот момент Божеству показалось, что сейчас над ним смеются даже те, кто спит. Стыд захлестнул его огромной волной, переворачивал все внутри, заставлял щеки гореть. Шедоу чуть улыбнулся и пододвинулся ближе к Мефилесу. - Ты… Не знаешь, что они значат? - спросил он, посмотрев на Мефилеса. - Догадываюсь. Извини, я пойду, - Божество хотел встать и уйти, но был остановлен Совершенным, что крепко взял его за запястье. Они смотрели в глаза друг-друга, не обращая внимания ни на что другое. Оба подмечали во взгляде другого что-то маленькое, незначительное, но делающее общую картину прекрасной. Раньше они не замечали этого… - А я… - Шедоу сглотнул, борясь с чем-то внутри. - А я могу ответить на эти чувства если не тем же, то, как минимум, очень очень похожим? Будь у Мефилеса рот, то на лице сияла бы улыбка до ушей. Эти слова подняли внутри него сильный ураган чувств, как и теплое, неожиданно мягкое прикосновение к руке. Он быстро присел на корточки и сильно обнял Шедоу, не обращая внимание на то, что это лишь усиливает ураган. Совершенный обнял в ответ только через несколько секунд, удивленный его действиями. Это было так необычно и странно… В воздухе появился запах росы, а на горизонте забрезжило солнце. Звезды стали тусклее, но все еще были видны. Шедоу смотрел на яркую полоску со странной ненавистью или неприязнью. - Я теперь обязан полюбить рассвет? Если да, то мы расстаемся. Мефилес слегка рассмеялся, надеясь на то, что это лишь шутка и Шедоу любит его хотя бы на уницию больше, чем ночь.