Строптивый, но любимый

Когда надпись появилась красивым шрифтом на его бледном запястье, что при свете, казалось, даже сияла рубином, Ген нервно смеялся в сторонке. Такого просто не могло произойти. С кем угодно, но только не с ним. Оказалось, произошло. Как верующий, он тысячу раз проклял Писчика Судеб, и просил-умолял-плакал-разбил стакан подменить соулмейта. Ибо это, ну, просто кабздец! Асагири никак не мог представить свою жизнь с этим безумцем. Может, где-то во сне — да, однако в реалии все обстояло бы куда хуже. Поначалу, Сенку показался ему вполне нормальным среднестатическим гражданином Японии, что прекрасно учился и не ходил в магазин ночью. В его класс Асагири попал чисто случайненько, так как по своей же глупости остался на второй год. Как говорится, при взлетах есть некоторые нюансы. В магии пацан шарил и восхищал всех своими трюками, однако такое не прокатит со старичками из школы. Можно сказать, это был его первый толчок в познании манипулирования людьми. В итоге, школу Ген благополучно закончил, не с отличием, конечно, но хоть что-то, чтобы дальше учиться в университете. «What’s problem?» — спросите вы. Проблема просто жирнющая (в жизни — худая и стройная), чрезвычайно умная, красивая и выносящая мозг. Имя ей, точнее, ему — Сенку Ишигами. Из всех существующих людей Ген не мог победить во всех смыслах именно этого молодого ученого, мозги чьи пропитаны серной кислотой. Почему серной? Да потому. За все то время, что он наблюдал за интересной (да, строптивой, но интересной) персоной, Асагири сделал несколько выводов. Ишигами — нарцисс. Не в том смысле, что он весь такой красавец и просто лапочка. Что бы он не изготовил, ученый лепил стикеры или подписывал прямо на готовой штучке свое имя жирными, черными буковками «Senku». То, что он умный, аж сдохнуть можно, напрямую не говорит, однако по его поведению и ироничному голосу всем понятно, что речь именно об этом. Как это, например, случилось, когда весь класс играл в мафию с сенсеем. В тот раз Ген проиграл, ибо у Сенку было миллиард аргументов. И что самое прикольное, так он сам был мафией. Ишигами — не эгоист. Хоть он и казался всем порождением дьявола, что готов был всех напоить аммонием, на деле Сенку бывал душкой. Парень очень дружелюбен и помогал всем, кто в этом нуждался. Тайджу и Юдзуриха чего стоили. Эта троица вместе соорудила ракету, вместе крали нужные безделушки из кабинетов и складов школы, пока никто не видел, вместе росли и вместе закончили школу. После нее они разделились на два фронта: Сенку — в Токио, Тайджу с Юдзурихой — в Нагоя. Что новоиспеченная парочка, «созданная небесами», что сам ученый, отвергавший эту глупость с соулмейтами, не прекращали созваниваться и по сей день. Сила дружбы, че. Ишигами донельзя противный. Болтолог убеждался в этом каждую секунду, стоило ему встречать ученого на своем пути. Когда Сенку желал сделать что-то нереальное (по сути реальное, но это же — Ген), в силу своей нелюбви к техническим предметам, Асагири по привычке упрекал его в том, что он не совершит такого. В итоге, Ген был в дураках. И ученый всячески называл его странными эпитетами, зловеще улыбаясь. Из всего потока слов, что услышал за год учебы в его адрес, Ген запомнил амебу и мартышку. В каком месте он, извольте спросить, мартышка? Сенку противен еще тем, что не прислушивается. Хоть он умный и расчетливый, удача никогда не была на его стороне. Было дело ему пришлось таскать апельсинки с орехами в его палату. Один раз Ген столкнулся с его отцом, и в мозге отчетливо просияла лампочка. Господин Бьякуя, в каком-то смысле, такой же безумец, что и его сын. Очень громкий, веселый и сильно любящий папаня. В тот миг он, Асагири, не осознавал, что улыбался искренне, видя такую картину. Бьякуя что-то лопочет, Сенку отмахивается, но улыбается своей настоящей улыбкой и потом они обнимаются крепко-крепко. Сенку — не плохой человек. Просто слегка эксцентричен. А еще холоден. Он не любил всю эту белиберду с соулмейтами. Все его естество пыталось опровергнуть это почти необъяснимое явление и пообещал когда-нибудь уделить этому внимание. Ему ведь еще столько нужно узнать! Познание явления родственных душ подождет. Оно ничем не сравнимо с полетом на луну. Кажется, его единственная любовь за все время. И Ген злится. Не так, как в школьное время. Болтолог чувствует его тревогу и непонимание. Как сердце ученого бешено колотится, когда он тоже замечает надпись. А он говорил, что с ним не произойдет. Произошло. Мысли Ишигами передаются ему. Его неверие и отторжение. И собственная боль от того, что отвергает Гена. Ген зол и едва ли не разбивает стакан с вином в руке. Пошли легкие трещинки, но стакан уже негоден. Асагири выбрасывает его с остатками сладкого алкоголя. Спешно набрасывает на себя пальто и выбегает из дома. Улица встречает его прохладным дождем, редким шумом автомобилей и яркими вывесками. Ноги несут его в сторону съемной квартиры, где живет альбинос. Быстро проехавшая машина обрызгала лужей, оставив грязные разводы на пальто. Плевать. Нужно решить все здесь и сейчас. Пока не поздно. Пока это все еще возможно. Сенку, наверное, не станет выслушивать. Он не успевает добежать и до входной двери, как навстречу бежит вечно взлохмаченный и недосыпанный Сенку. Руки его сжаты в кулаки, вены вздуты. Он бежит к нему, готовясь будто ударить. И Ген ждет этого удара, но не ощущает, когда они практически добежали друг к другу вплотную. Уже оказавшись распластанным на мокром асфальте, с нависшим над ним Ишигами, он видит покрасневшие глаза. Он плакал? Не собирается бить? — Почему? — доносится дрожащий шепот и дождь уносит этот голос с собой. Ген не знает. Родственная душа… Он воспринимает это, как нечто прекрасное и удивительное. В этом мире не каждый может похвастаться наличием своего соулмейта. И это по-настоящему чудо, что он есть у Асагири. Да, он и не думал, что это будет кто-то, кто выносил мозг в школьные годы. Но этот кто-то не самый худший человек. Он причудливый, строптивый, порою слишком-слишком прямолинейный, но такой… Любимый? Да, он самый. — Почему? — повторяет Сенку и ответом ему служит поцелуй. Не настойчивый, не резкий. Легкий, но со вложенными чувствами Гена. Самые глубокие, болезненные, но Ишигами принимает их. Как и соулмейта. Когда-нибудь он разгадает это странное явление. Но чуть позже. Как-никак, ему нужно побывать на Луне. Асагири никак не мог представить свою жизнь с этим безумцем. Хуже или лучше, но определенно они будут счастливы в этом безумии. Для каждого технаря найдется свой гуманитарий. Ну, это к нему не относится, но все же… Иногда безумцам не хватает своего безумия. И им нужно другое. И Ген как раз может подойти на эту роль. Правда же?