Деревенские кузены

- Ваше превосходительство! - Охранник Верховного магического исправительного центра неловко кланяется, смотрит на совершенно спокойную Дарину, стоящую напротив окошка пропускного пункта. - Чем мы обязаны вашему визиту? - Заключенный 24601, перемещение на исправительные работы. - Худая рука протягивает папку с документами, - заверено верховным судом, можете сопоставить номера приказов. - О, нет, в этом нет необходимости! - Охранник улыбается и передает всем пятерым кузенам по пластиковой карточке, позволяющей пройти за пропускной пункт. Вообще исправительные работы - это не совсем точно, тут больше подойдет рабство в тяжелой форме. Просто Даринина двоюродная бабушка попросила кузенов о помощи, однако, как оказалось, вместо спасения чье-то жизни, ей просто нужны были помощники для ухода за садом и огородом на даче. Поэтому-то все пятеро и решили что для ухода ха четырьмя гектарами огорода они возьмут себе помощника - в данном случае одного из самых опасных магических преступников, и, по совместителю, бывшего избранника Дарины - Даниила из рода Адкаэльюм. - Это здесь, ваше превосходительство. Вывести его? - Охранник смотрит на Ашкенази - та неловко кивает и поправляет черные платок, покрывающий голову. - Переживаешь? - Маша дотронулась до руки подруги, - Он тебе ничего не сделает. Дарина пожимает плечами и смотрит на дверь камеры - как в замедленной съемке охранник выводит заключенного, грубо подталкивая его в плечо. Даниил выглядит ужасно: он смертельно бледный, роба висит мешком, волосы всклокочены - он поднимает желтые глаза на девушку и, пошатываясь, подносит руку ко рту - он не верит. - Это ты... - Даниил, все еще сомневаясь в том, что перед ним находится Дарина, подходит к девушке и кузенам чуть ближе, - Это действительно ты... - Относись к председателю с уважением, упыриная ты рожа! - охранник толкнул Даниила в спину, - Ее превосходительство смиловалось и решило тебе помочь, а ты так фамильярничаешь. Адкаэльюм кивает и падает перед кузенами на колени, не поднимая на них глаз. Он видит как на пол, рядом с ним самим, падает черный вдовий платок с ашкеназским узором - в голове тут же всплывают традиции его бывшей избранницы и Даниил усмехается. Вдова отрекается от траура. Вот что это значит. - Господин Лурье, поднимите его. - Дарина поворачивается в сторону высокого мужчины с аккуратной бородой, - Наденьте наручники и погрузите в машину сопровождения, а мы будем добираться своим ходом. Даниил послушно протягивает Леонарду руки, окидывает взглядом Машу, Ивана и этого чертового Давида. Возможно если бы не он, то Дарина бы сейчас не правила Ашкеназскими кругом, а жила вместе с Адкаэльюмом в его замке, послушно повиновалась бы ему и выполняла бы все его прихоти. - Не дергайся. - Леонард защелкнул на запястье наручники, - А то не доедешь до своих исправительных работ. *** - Долго еще? - Давид ткнул Леонарда в плечо, - Можно попить? - Ты пристегнут? - Лурье, не отвлекаясь от дороги, - Дарина, проверь его. Ашкенази, тихо выругавшись, повернулась назад и, удостоверившись что все три пассажира были пристегнуты, продолжила просмотр какого-то откровенно дерьмового сериала на небольшом планшете. - Можно попить? - Давид снова ткнул Леонарда в плечо, - Я пить хочу. - В багажнике вода, - Лурье смотрел на дорогу, - если достанешь, предложи остальным пожалуйста. Давид кивнул, и, толкнув одновременно и Машу, и Ивана, перегнулся через спинку сидений. Пошарив в багажнике, парень обнаружил три чемодана, сумку с чем-то звенящим, и, к своему огромному счастью, пару пластиковых бутылок воды. Маша, стараясь не обращать внимания на какие-то совершенно бредовые выкрики Давида и голос Леонида Канадского, доносящийся из планшета Ивана, посмотрела в окно. За стеклом проносились привычные Российские пейзажи, напоминавшие ей о их поездках в поезде - те же самые леса и поля, не изменившиеся с шестидесятых годов ни на каплю, в отличии от самих кузенов. Кикимора машинально провела пальцем по стеклу, абстрагируясь как от Давидовских выкриков "поставьте мой микстейп", так и от растущей от укачивания тошноты. - Да, - Леонард постучал по рулю, привлекая внимание кузенов, - Раньше эти дороги были получше. Дороги, которые на самом деле были очень даже ничего, появились здесь практически несколько тысяч лет назад, так что понять как именно Лурье осознал что раньше было лучше, особенно если учитывать что едет тут он впервые, было невозможно. - Возможно. Но знаешь что действительно раньше было лучше? - Иван закрыл планшет и посмотрел на телохранителя, - Сырки. Дискуссия о дорогах и творожных сырках длилась ровно полтора часа: за это время Маша успела уснуть, Дарина проснуться, а Давид - всех заебать. - Я хочу курить. - Заявил парень и перевел взгляд с Дарины на Леонарда, - И есть. Давайте заедем в Макдоналдс? - Макдоналдс - это вредно. - Леонард обогнал "Жигули", - У меня в сумке есть очень вкусные батончики, возьми парочку. Давид с благодарностью кивнул и уже было приготовился насладиться каким-нибудь невероятно вкусным французским шоколадом, однако достав из сумки перекус, тут же недовольно скривился - это были мюсли. Причем не шоколадные, а совершенно отвратные, с сушеными фруктами и орехами. - Серьезно? - Давид отложил сумку, - Фруктовые? - Конечно фруктовые, это источник витаминов! - После этого Леонард почти полчаса читал лекцию о пользе своих любимых батончиков, раскрыв при этом и технологию производства, и происхождение каждого ингредиента, и историю компании. К моменту когда Лурье закончил свою тираду, практически все пассажиры успели снова уснуть. *** Остановка на заправке была скорее вынужденной мерой, потому что Леонарда начало клонить в сон - он решил поменяться местами с Дариной, которая, слава всем богам, научилась водить (потому что сажать за руль Давида, особенно на предстоящие пять с лишним часов дороги, было настоящим самоубийством). Маша, выбравшись из салона просторного "Кадиллака", предоставленного фондом Ашкенази, оглядела заправку - зрелище было не слишком воодушевляющим: потрепанная вывеска, крошечный магазинчик, пара сухих деревьев и, в придачу ко всему, тощая собака, жалобно смотрящая на проезжающие машины. Пару раз щелкнув затвором "Зенита", кикимора прошла в магазинчик, где уже разворачивались нешуточные страсти: Леонард, держа в руке кофейный стаканчик, убеждал Дарину что теперь он в состоянии вести машину и спать ему больше не хочется, ведьма, в свою очередь, переходя на ашкеназский, отвечала что за руль сядет она. Давид и Вано, заполнив три корзинки разными снеками, стояли перед холодильниками и громко спорили о необходимости купить пиво - Вано говорил что у них в багажнике есть сидр, а Давид утверждал что пива много не бывает и вообще пиво - это продукт первой необходимости. Ни слова не говоря кузенам, Маша прошла к кассе, купила упаковку вяленного мяса и вышла обратно на улицу, где все так же бегала тощая собака. Присев на колени, девушка открыла пачку и протянула животному кусок вяленой свинины - собака принюхалась и, облизнув ладонь нечисти, съела мясо. - Я же говорю что я сам поведу! - Леонард громко хлопает водительской дверью. Маша, увлеченная заботой о собаке, не слышит как Дарина выкрикивает какое-то ругательство и садится в машину, как Иван с Давидом ставят в багажник язык пива и то как машина, скрипнув тормозами, укатывает в закат. Укатывает, оставляя Машу на заправке рядом с мирно жующей собакой. *** - Мы точно ничего не забыли? - Леонард устало помассировал виски и подтянул ремень безопасности, - Нам осталось четыре часа ехать. Дарина пожала плечами и повернулась в сторону пассажирских сидений, надеясь что им не придется возвращаться - однако как только она окинула взглядом сидящих сзади, тут же поняла что что-то не так. - Мы забыли, - Ашкенази ткнула засыпающего Лурье в плечо, - Мы Машу забыли. Реакция Леонарда не заставила себя ждать - телохранитель издал какой-то странный жалобный звук, резко развернул машину и на полной скорости поехал обратно. На обратном пути пассажиры буквально молились, настолько быстро несся автомобиль. - Это все я виноват, - Причитал Лурье, сильнее давя на газ, - Я такой идиот, такой идиот! - Леонард, - Иван успокаивающе улыбнулся, - Прекрати. Мы говорим не о ребенке, а об одной из верховных колдуний, которая однажды собственноручно зарубила последнего василиска. Не думаю что за пятнадцать минут на заправке она куда-то исчезнет. Лурье в ответ на это заявил что он все равно безответственный идиот, который не достоин ни прощения, ни каких-либо благ и что если Маша его не простит, он все поймет. Ровно спустя пять минут "Кадиллак" остановился на заправке и с водительского сидения выбежал Леонард, громко выкрикивая имя забытой кикиморы. - Чего? - Маша, сидящая рядом с маленькой и до жути тощей собакой, повернулась в сторону Леонарда, - Вы закончили закупаться? Поедем уже? Как оказалось, девушка даже не успела заметить что автомобиль куда-то уезжал, а просто подумала что все четверо задержались в магазине. - Кстати, раз уж мы едем на дачу, - Она взяла на руки собаку, - Мы можем взять ее с собой? Лурье, опустившись перед кикиморой на колени, перенимает щенка и живо кивает - да, они могут его взять с собой. - Прости меня. - За что? - Маша весело улыбается и встает с земли, - Пойдем, и так почти полчаса потеряли. *** - Не трогай пожалуйста зеркало, - громко прошептала Дарина, надеясь что не разбудить спящих сзади Машу, Леонарда и Вано, - Мы уже скоро приедем. Ведьма не солгала - действительно, спустя сорок с лишним минут, крупногабаритная машина с пятью кузенами и одной собакой въехала на территорию дачного участка по дорожке из гравия. Дарина заглушила двигатель и вышла из автомобиля - ведьму тут же окутала непривычная тишина, свойственная только загородным поселкам - никакого гула, никаких клаксонов: только шелест листьев и редкие крики каких-то ночных птиц. - Мы уже приехали? - Сонная Маша, держа в руках собаку, вышла из машины и оглядела участок, в которым им предстояло жить, - ого! Это точно бабушкин? - Ну раньше, до постройки особняка тут еще родители мои жили. А сейчас в основном бабушки ради огорода ездят, - Дарина открыла калитку небольшим ключом, - Тут еще и баня есть. Внутреннее убранство дома, в отличии от ашкеназского особняка, было гораздо более уютным - все в теплых тонах, заполненное старыми вещами, такое родное (хотя и незнакомое) Завтра их ждет и встреча с Даниилом, и поездка в город за продуктами, и начало долгого ухода за садом и огородом бабушки Клары. Но это будет завтра, а сегодня - сон.