Сны и бессонница

Пить виски вместо снотворного - плохая идея. Пить виски вместе со снотворным - ещё хуже. - Как насчёт того, чтобы не пить вообще? - вежливо интересуется мистер Уэсбстер, отдавая папку с материалом о пропавшей художнице. - Если бы я не знал, что вы страдаете бессонницей, подумал бы, что вас систематически избивают. - Как насчёт того, чтобы не совать свой нос в мою личную жизнь? - слабо огрызается Эдвард. - Я взялся за ваше дело, и этого вполне достаточно. - Хотелось бы, чтобы вы были в состоянии его раскрыть, - холодно парирует Уэсбстер. - Всего доброго, мистер Пирс. Он хлопает дверью - неожиданно сильно для своих преклонных лет - и Пирс рычит от накатившей головной боли. - Старый козёл. Но, может быть, он прав, неуверенно шепчет здравый смысл, стоит перестать смешивать алкоголь с препаратами... Пирс хмыкает и потирает ноющий висок. Когда он вообще в последний раз следовал голосу разума? Слушал бы меня почаще, глядишь, перестал бы страдать от головной боли. - Ай, заткнись, и без тебя тошно, - морщится Эдвард, принимая обезболивающее. - Хотя в одном старик Уэсбстер прав - мне действительно следует отдохнуть перед дорогой. ... Он оттягивает момент воссоединения с офисным диваном до последнего. Пирс едет в порт, чтобы договориться с капитаном Фицроем о прибытии на Даркуотер; заглядывает в агентство и Бостонский архив, чтобы поднять старые материалы о деле; собирает нехитрые пожитки в рюкзак; допоздна сидит над папкой, пытаясь проанализировать имеющуюся информацию. Наконец часы недовольно скрипят, и Эдвард со вздохом косится на циферблат: час ночи. Пора ложиться спать. - Как же я это ненавижу, - бормочет Пирс. Он делает несколько глотков из початой бутылки виски. Алкоголь обжигает горло, приятно замутняя сознание. Эдвард решает не допивать остатки - не хотелось бы проспать свой рейс - так что бутылка отправляется в рюкзак. Перед тем, как погасить свет, Пирс ещё раз смотрит на странную картину, принесённую Уэсбстером. В сумерках изображение кажется ещё более гротескным: бред сумасшедшего в обиталище законченного пьяницы. Идеальное сочетание. Эдвард со вздохом гасит лампу и притуливается на узком диване. Выпитый алкоголь убаюкивает мерным шумом в ушах... ...и разум погружается в тёмные воды сна. Пирс открывает глаза. Удивлённо смотрит на залитый солнечным светом офис. - Что, уже утро? - голос слегка охрип, но Эдвард не обращает на это внимания: куда больше его занимает факт отсутствия какого-либо похмелья. - Вот дерьмо! Пирс поспешно вскакивает, отчаянно матерясь. Он бросает взгляд на часы - и удивлённо моргает: стрелки вращаются, словно бешеные, задом наперёд. - Какого?.. Эдвард озадаченно касается циферблата. От его прикосновения часы начинают дрожать - и с противным шорохом превращаются в пахнущую гнилью труху. Из мусора лезут могильные черви; Пирс с ужасом отшатывается. - Надо выпить. Алкоголь всегда решал его проблемы, сколько Эдвард себя помнил. Он окидывает блуждающим взглядом офис, тщетно пытаясь вспомнить, куда же спрятал бутылку... и краем глаза замечает едва уловимое движение. Картина. Пирс пытается не смотреть в её сторону - и не может, не может сопротивляться. Женщина на полотне оборачивается к нему, открывая рот в немом крике; похожий на след от когтей знак вспыхивает ослепительно-белым... ...и Эдвард проваливается в картину. Падая прямо на женщину. - Бежим! Пирс не задаёт лишних вопросов. Он следует за незнакомкой так же слепо, как следовал под обстрелом за однополчанинами, повинуясь животному желанию выжить. Чьё-то ледяное дыхание обдает ухо морозом. Не оборачивайся, вспомни Орфея. Там не твоя Эвридика. Ноги резво несут его по подземелью - и под ним с грохотом раздвигаются камни. Он падает. Падает. Падает. Холодно. Мороз превращает каждую клеточку тела в осколок стекла. Пирс почти что уверен, что разобьётся на миллионы кусков, когда достигнет... хоть чего-нибудь. Но вместо этого его обвивают дымные щупальца, закрывая собой свет звёзд (где он? что происходит?), и чей-то безликий голос произносит: - Тебе здесь не место, Искатель истины. - Я... что? Щупальца с явным интересом касаются неожиданной добычи, забираясь под рубашку и брюки; Эдвард невольно всхлипывает, когда несколько чёрных струй трутся о пах. От прошедшей по телу дрожи осколки стекла дребезжат, и Пирс почти что ощущает, как постепенно распадается на атомы. - Ты пришёл незваный... и слишком рано, - чёрные, словно сажа, руки вырывают Эдварда из жадного клубка щупалец, - с удовольствием съел бы твою душу, но ты нужен нам, поэтому... не хочешь ли посмотреть на мир по-настоящему? Твой разум жаден до знания, так прими его! Чёрные пальцы мнут его тело, перемалывают, перемешивают частицы плоти, пропускают сквозь щели между собой, точно цветной песок. У Пирса больше нет кожи и нервов - но он чувствует дикую боль, больше нет рта - но он кричит от страха, больше нет глаз - но он видит, видит, видит тысячью собственных осколков, рассеивается звёздной пылью по бесконечным мирам. Он одновременно скользит взглядом по чёрным водам озера Хала и чувствует жар безымянного древнего города в пустыне, слышит шипение разбивающихся о борт корабля волн - его вот-вот разрушит огромный кракен - и бездумно повторяет гимны чернокожих культистов, пляшущих под ущербной луной. - Мать не обидит тебя, хочешь новое тело? Острые зубы впиваются в чьё-то бездыханное тело, и кровь брызжет на чёрную козлиную шерсть. Торжествующее блеяние смешивается с грохотом тамтамов, и южный засушливый ветер подымает мириады песчинок в воздух - звёзды танцуют вместе с ними, расчерчивая небо следами от когтей, и всего этого много, много, слишком много... Кракен ударяет огромным щупальцем по судну, и зелёная волна перекрывает собой все видения, наполняя лёгкие водой. Лёгкие?.. Эдвард машинально делает судорожный вдох - и заходится кашлем. Он хрипит, пытаясь избавиться от воды в глотке, чувствует соль на губах... ...и наконец просыпается. Прокушенная губа сочится кровью. Металл и соль оседают на языке, когда Пирс слизывает алые капли и нервно бросает взгляд на часы. ...но они в порядке. Никаких признаков гниения или неисправности. - Пять часов утра, - бормочет Эдвард, - сойдёт. Он тяжело оседает на диван и скорбно оглядывает беспорядок в сизом сумраке офиса. - И мне определённо стоит завязать с выпивкой.