Убийца плачет

Его главная и самая непоправимая ошибка состояла в том, что он посмотрел ей в глаза. В этой комнате было великое множество других вещей на которые стоило обратить внимание. Стройный ряд восковых свечей по всему периметру. Громоздкая ширма, скрывающая коробку для одежд, где сейчас лежало бездыханное тело Майи Фей. Можно было в конце концов заметить окровавленный труп доктора Грея! Но он поднял свою глупую голову и взглянул на нее. Взор его миновал складки церемониальных одежд, пропитанных бурой кровью, скользнул по острому подбородку, прошелся по искривленным дрожью губам и судорожно вбирающим воздух ноздрям, и остановился на уровне глаз. Фатальная оплошность, не соверши он которой, все бы было нормально. Нельзя смотреть в глаза загнанному зверю. В тот самый миг, когда он установил зрительный контакт с ее зрачками, превратившимися в две пылающие черные точки, Мими нажала на курок. Громкий выстрел потряс тишину, пуля вошла точно в горло, разрывая голосовые связки, неся погибель и обрывая вторую жизнь за сегодня. Что промелькнуло в этих смелых глазах? Боль из-за ранения? Шок от сложившейся ситуации? Разочарование от того, что стоявшая перед ним даже не была настоящей Маей Фей? Она не знала, ей не суждено было узнать. Дымок из дула пистолета еще до конца не успел улетучиться в воздухе, а деревенская дура, вломившаяся вместе с Фениксом Райтом, уже с воплями выбежала из зала. Мими подошла к месту преступления, где красная жидкость уже рисовала свои причудливые узоры на дереве. Как? Она могла понять, откуда взялась эта невероятная решимость, переполнявшая ее, когда она шла убивать доктора Грея, но этот человек.. он просто оказался на ее пути. Так ли было необходимо обагрять руки его кровью? А потом, гневно что-то крича, откуда-то появилась Морган и начала срывать с нее заляпанные кровью одеяния. Остановка. Хорошо бы, остановка сердца, но нет, главный внутренний орган гулко стучал в грудной клетке, настоящий день, настоящее время, обнаженная Морган Фей под боком, пистолет в прикроватной тумбочке, вот он - законченный портрет преступников 21-ого века. Если бы Мими спросили, как такое могло произойти, она явно бы затруднилась дать ответ. Кто был инициатором?.. Когда ты в бегах от самого себя и без конца гасишься препаратами, воспоминания могут стать очень расплывчатыми, достаточно сказать, что прежде чем она что-то поняла и предприняла было слишком поздно, и Морган поработила не только её душу, но и тело. Мими не получала от этого наслаждения, близость с Морган была для нее не более чем способом отвлечься, с грехом пополам убить время в ожидании обвинительного приговора племяннице этой мегеры, потому что в тот момент, когда стукнет молоток судьи, прежняя жизнь вернется на круги своя и двойное убийство в деревеньке Курайн станет частью истории, очередным преданием, о котором будут вспоминать с содроганием. А вот зачем все это делала Морган.. привлекала ли ее возможность спать с женщиной, отнявшей слишком много жизней?.. выстраивала ли она таким образом взаимное доверие между ними?.. просто сооблазняла? Ответа на все эти вопросы у Мими, конечно же, не было, как и не было представления о том, какие извращенные идеи таились в этой голове, вообще, за то короткое время, что они провели вместе, Мими усвоила только одно - действия Морган Фей хаотичны по сути своей. Да тут не надо было быть студенткой медколледжа, чтобы вывести неутешительный диагноз, примерно звучавший как "у Морган Фей не все дома". Саму Морган с огромной натяжкой можно было назвать "горячей мамочкой", ее тело больше напоминало холодную безжизненную рыбу, скользившую ах! по её собственной бренной оболочке словно угорь по илу, поцелуи отличались скованностью, у нее была в запасе пара интересных техник, которые Мими реально нравились, но этим все и заканчивалось. Ну хоть слава богам, она расплетала в их интимные моменты волосы. Вот такая "чудесная" женщина, ей в матери годившаяся, между ними - ничего общего, кроме того, что их жизнь была полный отстой, как сказала бы ее сестра, если бы до сих пор топтала ногами эту грешную землю. Две неудачницы, одна - старая, другая - молодая, с жизнями перечеркнутыми, безвозратно похеренными. Дрожащими руками Мими разодрала подкладку белого берета, извлекла оттуда косяк и подпалила его. Ей это было нужно, и черт с ним, если Морган начнет возмущаться. И действительно нос Морган, доселе вдыхавший только аромат благовоний, гневно затрепетал от смрада самокрутки, губы презрительно искривились и в ее глазах опять загорелся этот ослепительный огонь, нервировавший Мими до потери пульса. Она, твою мать, ненавидела всякую паранормальщину, особенно, когда, гнусно морща нос, ей говорили: - У всех медсестер такие дурные привычки? О, бог, иногда Мими просто не могла бороться с желанием похоронить старую ведьму, будь у нее с собой медицинский чемоданчик, она выхватила бы скальпель и разделала суку прямо на черном футоне, вонзила бы шприц ей в глаз, намертво перебинтовала голову - эти мысли были ненормальны, но что тут сделаешь - к двадцати одному году она превратилась в конченную серийную убийцу, повинную в смерти более десятка человек, включая собственную сестру. Ох, нет, она же зареклась не думать об этом! Голова - первейший враг человека, была б доступна операция по удалению мозга Мими стояла бы на неё в первых рядах. Так что глубокий вдох, задержать и Мими со смехом выплюнула дым чуть ли не Морган в рожу вместе с откровенным вызовом: - Ты типа чего? Ты типа что-то против имеешь? Настоящая Ини никогда бы ничего не сказала таким издевательским тоном. Мими опять хорошенько затянулась, трава драла горло, она тратила так много времени на нотации каждый раз, стоило ей уловить тяжелый лимонный запах исходивший от курчавых волос младшей сестренки, когда та возращалась после своих нескончаемых прогулок и на ее ругань всегда отвечавшую невинным "Типа ты чего?" Оставившая грубость без особого внимания Морган заварила себе зеленый чай, не нарушая при этом чужого личного пространства. Позволила, значит. Каждый проводит свой ритуал изгнания демонов. Наркотик наконец-то принес долгожданное расслабление, накрывая с головой, уничтожая одну назойливую мысль за другой, подперев рукой щеку, Мими покачивалась, она песок, раздуваемый ветром по пустыне времени, что было потрачено абсолютно зря. - Я собираюсь сдаться полиции. Это полный зашквар. Такие смелые слова повисли в воздухе, а у самой в горле пересохло. Чалиться на зоне - это, ох, как тяжко, ни тебе таблеток, ни быстрых тачек, ни иллюзии мертвой свободы. - Даже не думай, - Морган сказала это достаточно спокойным тоном, но угроза за её словами была настолько внушительная, что частички песка, кружившие у висков Мими на мгновение обернулись ураганом, - Одним телом больше, одним меньше, какая теперь-то разница? Человек, чьей смерти ты желала, мертв. Девчонка, которую я хотела убрать с моего пути, сейчас за решеткой. Что тебя не устраивает? Мими, сгорбившись, закачалась на месте, Фей самой бы не помешал психотерапевт, но все равно было больше выговориться не кому, разве что исповедаться пламени, скрывшему от остального мира её кровавые (о)деяния. - Скажи.. Морган, ты же видишь меня со стороны.. на мне лежит проклятье? или у меня проблемы с головой? я психопат? ты не замечала за мной странностей? даже небольших наклонностей хватит.. для объяснения всего. - Да что же с тобой творится? Как очевидно, как бесполезно, никакого сочувствия, одно раздражение, и дело даже не в косноязычии Мими - в духовной настоятельнице храма столько бездуховности, что она слепа, ибо видит лишь то, что лежит на поверхности, думает, причина кроется в примитивных эмоциях - гневе, страхе, перевозбуждении, эйфории, чуждых такому холодному мастермайнду, как Морган Фей. Она ж даже своих старших дочек родила из расчета занять место главы семьи, страшно представить, что там уродилось, генетика всё-таки вещь коварная, и вместо титула главы семьи в наследство можно получить психические заболевания. Мими с выражением лица, говорившим, что она лично для себя все выяснила, накинула на голое тело халат, промямлила что-то вроде "пойду прогуляюсь" и под пристальным, но достаточно безэмоциональным взором Морган вышла во дворик. После душной комнаты свежий воздух обжигал изнутри, но это было ничто, по сравнению с тем, как жгло на сердце. Она постояла немного под черным небом, нависшим над ней домокловым мечом. По ночам в деревнях всегда тихо, будто всё население - раз! и вымерло. А ведь Курайн действительно Мими понравился, несмотря на всю эту спиритическую муть, за то время, что она провела здесь, это место подарило ей чувство изоляции и оторванности от внешнего мира, спокойствие, которое не сыскать в большом городе, здесь СМИ её бы точно не нашли, она бы скрылась среди медиумов и духов, и тогда трагедии с Ини возможно.. Что-то зашебуршало за кустом, паранойя за последние годы прочно укоренилась в статусе её лучших друзей, но шум явно был не природного происхождения. Маленькая посланница ада, Перл Фей, бесценная фигура своей матери, лупила на нее своими глазищами сквозь ветки. Жаль, Мими свалит отсюда раньше, чем младшая Фей дорастет до шуток про совокупление с чужими матерями. Хотя нет, о таком говорить с ней она бы точно не осмелилась, уж больно пугающие у ребенка зрачки, просвечивающие насквозь рентгеном. А может она и так все знааааает, стены тут тонкие. Они бы так и стояли против друг друга, играя в гляделки, но девочка таки открыла маленький розовый ротик. - Почему у вас красные глаза? А почему из-за тебя, Перл Фей, должен пострадать кто-то другой? Ты вряд ли задашься такими вопросами в силу детских лет, тяжесть вины горьким дымом не осядет в твоих легких, мешая сделать лишний вздох, все было сделано для тебя, чужими руками, и тебе не надо задумываться об искуплении. - Вы плакали? Вот почему-то именно это окончательно прорвало фасад цинизма и апатии, и Мими начала всхлипывать. Этот вездесущий адвокат Феникс Райт, будь он ее пациентом, она поставила бы ему клизму в задницу, чтоб суетился поменьше, и к черту клятву Гиппократа. Впрочем, Мими нарушила её давным-давно, когда вместо того, чтобы спасти жизни пациентов, отправила их на тот свет! Врачи-убийцы пытаются скинуть ответственность на кого угодно за допущенную по своей неосмотрительности смерть, вот и она бегала от себя. Пока не вляпалась в такое болото.. Я всего лишь.. Ничего перед собой не видя и не обращая внимания на застывшую фигурку Перл, Мими пошла куда-то в никуда, лицо - маска страдания, усыпанная рыжими всклокоченными волосами, из глаз текли слёзы, голые ступни неприятно кололо деревянное покрытие. Хочу, чтобы это прекратилось. На утро Перл Фей красовалась перед матерью в белом берете, единственном предмете, помимо пары комплектов одежды, хранившем память о пребывании Мими Миней в деревне Курайн.