Малиновые цветы

— Горбатая гора, говоришь? — с опаской спросил Сэюн, подгибая под себя ноги и облокачиваясь на спинку дивана. — Да, — как ни в чем не бывало кинул Гван, возвращаясь к старшему и усаживаясь поудобней, — а что, ты смотрел? — Нет, — бросил старший, отводя взгляд и пытаясь не выдать себя, — о чем он? — Вроде про каких-то ковбоев, — Пёнгван почесал шею, пожимая плечами. «Ага, про трахающихся ковбоев. Я что правда буду сейчас смотреть это с Пёнгваном?», — старший напряженно выдохнул, поерзав на месте, — мне нравятся фильмы про ковбоев, — улыбнулся он как можно более непринужденно, — врубай. Младший нажал на кнопку «ОК» и на экране показалась заставка. Как только фильм начался Гван ближе подвинулся к старшему, ставя миску с поп-корном между своих скрещенных ног, — будешь? — А? — старший опустил глаза вниз и, увидев обнаженную кожу бедер младшего, сглотнул, — да, конечно, спасибо. Прошло пол часа с начала фильма, а Юн так и не прикоснулся к посуде с угощением, да и вообще особо не шевелился, что не осталось без внимания розоволосого, — чего не кушаешь? — как-то обиженно получилось у Гвана. Сэюн продолжал сидеть очень напряженным, ведь скоро начнется та самая «эротическая» сцена в фильме с двумя парнями, — что? — Юн испуганно перевел взгляд на младшего, тот кивнул вниз, тёмноволосый медленно опустил глаза, будто там что-то очень страшное, — а, да, — старший погружая руку в миску случайно коснулся бедра Гвана, в этот момент тело как-будто пронзило током, а дыхание сперло. «Да что же это такое? Почему я так реагирую?», — извини, — и, взяв пару раскрывшихся зерен в шоколадной глазури, закинул их в рот, — очень вкусно, — захрустел Юн. — Я просто поставил упаковку в микроволновку, — младший усмехнулся, также беря сладость, — а затем пересыпал содержимое в миску. — Все равно вкус… — старший не успел договорить, как в фильме поцеловались главные герои. Сэюн сглотнул, а Пёнгван, казалось, как-то заворожено глядел на экран, где уже отображались сцены эротического содержания, — я не знал что этот фильм про… — начал тот, но его перебил старший. — Про любовь, — тихо произнес Юн, боясь услышать продолжение. Наверняка младший сейчас испытывает отвращение, скажет что-то типа «фу, я не знал что про этих», вырубит фильм и предложит посмотреть что-нибудь другое. — Да, про любовь между мужчинами, — прошептал Гван и заерзал на месте, запуская пальцы в миску. — Ты против этого? — спросил тёмноволосый. Ну, а что? Сэюн должен знать, как младший к этому относится. — Нет конечно, — резко выпалил Гван, боясь, что его неправильно поймут, — это абсолютно нормально, я считаю это выбор каждого. Что плохого в том, чтобы просто любить? Не важно какого пола человек. Это ведь не имеет значения, — на одном выходе высказался Пёнгван, поправляя челку. Сэюн сидел в полном шоке. Что? Что только сказал розоволосый? Что это нормально? То есть он ничего не имеет против этого? Есть ли у старшего хоть малюсенький шанс? — согласен, — задумчиво вышло у Юна. — В университете был случай, когда одного парня постоянно задевали из-за его ориентации, — начал неуверенно младший, — его приятель в гневе стал всем рассказывать, что тот парень… ну, по мальчикам. И все негативно отнеслись к этому. Его оскорбляли, пока он не забрал документы и не ушел. Это несправедливо, зачем люди так поступают с другими? Это ведь не их жизнь и не им спать с парнями, — Гван перебирал поп-корн, отламывая от него края, что не осталось без внимания Сэюна. «Черт, не смотри туда, этот чертов короткий топ и эти чертовы короткие шорты». Хоть телевизор и был одним единственным источником света в комнате, этого хватало что бы можно было заметить мускулистые бедра младшего и его смуглую кожу, которая, кажется, слегка покрылась мурашками. Старший вновь потянулся к закуске, столкнувшись с пальцами розоволосого. «Если я сейчас резко отдерну руку это будет выглядеть странно», — Сэюн заметил что младший никак не отреагировал. Поэтому, выровняв дыхание, поступил точно также, спокойно закинув сладость в рот. На протяжении всего фильма парни перебросились парой слов. В моменты тишины старший слышал дыхание Гвана, а сам старался не дышать. Наверное младшему было неловко смотреть такой фильм. Сэюн не решался смотреть на него, поэтому сидел словно приросший, время от времени набирая горсть зерен и, как-бы, «случайно» касаясь ног младшего. Под конец Юн услышал, как младший шмыгнул носом и немного забеспокоился, — ты чего? — Концовка грустная, — младший коснулся рукой своей щеки, вытирая соленые дорожки. — Да, люди безжалостные, — с грустью и хрустом поп-корна произнес старший, незаметно косясь на Пёнгвана. — Это именно то, о чем я тебе и говорил, — вздохнул младший, — о несправедливости. Зачем люди лезут в чужую жизнь? — Гван неожиданно поднялся с места с миской в руках, — я в душ, а потом спать, — розоволосый выключил телевизор и нажал на включатель света, — у меня только одна кровать, поэтому спать будем вместе. Свет слегка ослепил старшего, и припухшие глаза Гвана с, почему-то, супер красными губами — тоже. «Он их кусал? Из-за чего?», — а диван? — старший поднялся следом, чуть-ли не путаясь в собственных ногах. — Он жутко неудобный, — Пёнгван глянул на мебель, — на следующий день у тебя будет болеть тело, — пожал тот плечами. Вроде вполне удобно было на нем сидеть, практически не двигаясь, что аж ноги затекли. Придется согласиться с младшим, ведь тот точно настоит на своем, — хорошо, — не сопротивляясь, — я пойду спать. Пёнгван кивнул и скрылся за дверью. Сэюн прошел в спальню младшего. «Неужели я и правда нахожусь в этой комнате?». Он подошел к столу, стоящему около окна, и коснулся деревянных статуэток, аккуратно и нежно проводя по ним подушечками пальцев. Вся квартира Гвана была выполнена в стиле минимализма и каждая комната обладала своим цветом. Хотелось укутаться в плед и остаться здесь на веки с Пёнгваном, слишком уютно. Ванная была — полностью белой, кухня — в красном стиле, гостинная, как заметил старший, окрашена в тёмные оттенки, а спальня в нежно-голубых тонах. Это казалось милым и гламурным одновременно. Единственное, что было одинаковым — цветы. Они были везде, абсолютно. Даже в ванной комнате парочка. Везде обитали комнатные кактусы, пальмы, размером с самого Сэюна, маленькие луковицы, пускающие зеленую стрелу, и многие другие неизвестные парню растения. Это не отталкивало, а наоборот, придавало уют и комфорт. Чёрноволосый аккуратно лег на кровать, мягко погружаясь в постельное белье. Немного повертелся и учуял слабый фруктовый запах исходящий от подушки. Парень улегся на живот и стал её нюхать. «Как же стыдно», — смутился Сэюн, забираясь под одеяло, — «Он ведь ничего не узнает?» «Чего это он так долго? Надеюсь все в порядке», — только и успел подумать старший, провалявшись какое-то время в руках с подушкой, как в комнату зашел Гван. Юн быстро закинул её на место и резко сел. От младшего несло тем самым манго, который Сэюн почувствовал при входе в квартиру, и от той самой подушки. Тёмноволосый глубже вдохнул воздух и с шумом выдохнул. Казалось, будто младший находится в паре сантиметров от него, настолько был сильным этот запах. — Любишь манго? — младший прошел к кровати с полотенцем в руках и сел, усмехнувшись. — Да, очень, — старший подвинулся ближе к стене. Занимая как можно меньше пространства и поправляя одеяло. — И я, — Гван начал вытирать мокрые малиновые волосы белой махрой, — можешь занять больше места, я не такой уж и большой, — младший усмехнулся и встал с кровати, вешая полотенце на рядом стоящий стул, попутно выключая свет в комнате. Пёнгван на ощупь, аккуратно залез на кровать, накрывая себя мягкой голубой тканью, — одеяло у меня тоже одно, — отшутился тот, поправляя такого же цвета подушку, — повезло хоть подушки две. Ну ничего, в тесноте да не в обиде, — розоволосый еще немного поерзал на месте, устраиваясь поудобней и произнес, — спокойной ночи, хён. — Спокойной, — уложился следом Юн, отворачиваясь лицом к стене, укрываясь по самые уши и отодвигаясь как можно дальше. В то время как Пёнгван, наоборот, придвинулся ближе к старшему. — Одеяло ведь маленькое, — оправдался младший. «Господи, прошу, пусть ночь реально пройдет спокойно», — с этими мыслями Сэюн погрузился в сон.