Nothing I need

Мэр Коул никогда не любил детей. Не любил шумных подростков, не любил даже взрослых. Он никого никогда не любил. Он даже не знал, что так можно - взять, и сблизиться с кем-то, при этом не преследуя никаких корыстных целей, а просто так. Окружающими он, похоже, всегда был любим и даже слишком, но никогда не задумывался о том, может ли дать что-то в ответ. Всё это лишь слова. Пустые, красивые слова в яркой упаковочке, лицемерно преподнесённые людям этого города. Много раз он выходил к ним, с умело натянутой улыбкой на лице, выражающей всю его безграничную, несуществующую любовь. Каждый праздник в году. Каждый месяц. Каждый день. Каждый день он врал всем в глаза, что умеет любить. При том, что на самом деле любит только себя и поесть. Коул делал это только ради себя. Он не хотел потерять свою жизнь, она всегда была ему слишком дорога. На остальных ему было плевать, ведь каждый способен выжить, смотря лишь как сильно этого хочет. И он нашёл своё спасение, абсолютно не задумываясь о том, что что-то может пойти не так. Наивный, можно подумать. Но вроде всё было хорошо просчитано: его позиция и связи дают ему такую возможность. Власть полностью в его руках, и он не дурак, а по тому и пользовался этим. Почему бы и нет? Любой умереть был бы готов, лишь бы оказаться на его месте. Очень ведь удобно. Ну а мир уж там и другой кто-нибудь спасёт, у них это лучше получится. Коул же предпочтёт отсидеться в своём уютном бункере, дожидаясь пока другие всё разрулят и продолжая набивать желудок едой с «давно опустевших» складов. Неплохо так устроился. Так всё и шло, пока однажды не случилось нечто неожиданное. Скажем, можно ведь как-то раз наткнуться на какого-то человека и совершенно незапланированным образом разделить с ним постель.. Случайно. Может, его просто использовали? Жаждущего, неспособного отказать? Безусловно, будучи единственным омегой в городе, среди обычных людей (создатели явно просчитались в неэстральных колонистах), много лет скрывающим свою половую принадлежность, так глупо отдаться непонятно кому во время очередной туманящей разум и здравый смысл течки - это большая ошибка. Вскоре некоторые физические изменения дали о себе знать, и тогда мэр увидел, что свалилось на его судьбу. Спрятать живот было невозможно, но на удивление никто ничего не заподозрил. Мэр продолжал жить так, как раньше, и даже забывал иногда о том, что рано или поздно настанет тот самый день, но беспокойные мысли все равно не оставляли его. Альфы и омеги «исчезли» ещё до основания Эмбера, и если вокруг никто не в курсе о существовании его вида, то могут легко списать эту заметную округлость на совпадение с исчезновением еды и, по немалым слухам, весьма крепкой дружбой между ним и главным кладовщиком. Получается, в любом случае будут претензии. Впрочем, они уже есть. «Эта девчонка Мейфлит... шустрая и везде свой нос суёт. И так проблем навалилось за последние восемь с лишним месяцев, а тут ещё эта мерзавка объявилась и всё усложняет. И откуда у неё вообще эта шкатулка? Родственница седьмого мэра, значит. Ну что ж... от неё нужно избавиться. И как можно скорее.» Коул знал, что сильнее. Она никто, и не посмеет нарушить его планы относительно спокойной жизни. Пускай он поступает нечестно, отвратительно, не справедливо по отношению к людям. Делает то, что выгодно только ему - в ущерб другим, но во имя себя же самого. Пускай даже он - злодей. Даа, «злой, беременный, пожилой омега»... звучит безумно, но и такое, как выясняется, бывает. О собственном ребёнке он, кстати, почти не вспоминал. Ну, разве что иногда. Бывало, когда ложился спать и, засыпая, невольно ощущал чьи-то слабые движения внутри. С интересом затаивал дыхание, клал руки на живот и прислушивался к толчкам, к биению пульса. «Странно всё это... как подобное вообще могло произойти с таким человеком, как я?» И в эти моменты в нём словно оживало что-то, чего, кажется, никогда раньше не было. Почему-то хотелось защитить, полюбить это маленькое существо, живущее в нём. И пусть от него все проблемы, но оно не ведает об этом. Это всего лишь невинное дитя. Его дитя. «Вина здесь только моя, малыш...» - тихо шептал Коул, нежно потирая живот руками. «А может, и правда моя?» Осознание все-таки пришло. Он упорно отказывался принимать свои предположения, даже те, что говорили о возможности всё исправить, пока не стало слишком поздно. Постоянные отключения, умирающий генератор, который скоро и вовсе потухнет, монстры в трубах, Лина Мейфлит со своим дружком, ребёнок, который должен будет скоро родиться... Коул и сам не заметил, как сильно усложнилась его некогда безмятежная жизнь. Когда этот судный день настанет - судьба обрушит на него всё, что он заслужил. Миру конец, и ему тоже не спастись. Или... всё же можно попытаться? Он устал бороться, вечно скрывать свои тайны, устал врать всем вокруг. «Всё зашло слишком далеко. Неисправимо... А это чувство, это просто жалкие гормоны, только и всего. Или, может я уже старею, что так размяк? Какое мне вообще дело задумываться?» В любом случае, сделать свой выбор он мог просто не успеть. Продолжая пребывать в своих пороках, он невольно держал при себе мысль о наказании за всё содеянное. Времени оставалось мало: тьма прийдет за каждым и его не оставит. Всю свою долгую жизнь он шёл неверным путём, и только под самый конец вдруг осознал это. Становилось страшно. И главное, что удивляло его больше всего - страшно становилось не только за себя. Любовь к ребёнку сама собою поселилась в его сердце, да только поделать с ней он больше ничего не сможет. Всё, чего он когда-либо хотел, желал - оказалось вовсе не то, чего ему на самом деле было нужно. А теперь, когда так сложно оставить прежние идеалы, когда выпутаться из своего положения уже совсем не возможно... что делать с этой любовью, когда снова захочется есть?