Кошка хочет курить

Кошка хочет курить. Кошка хочет курить. В ее янтарных глазах читается самая настоящая растерянность. Как только Хаято прикурил сигарету, Ури резким движением руки вытащила ее из губ подрывника и тут же сделала затяжку. Выпустив струйку белёсого дыма, она тихо усмехнулась и качнула головой, дабы противные ледяные капли в конце-то концов соскользнули с ее ушей. Кошачьи уши. Гокудера долго думал, почему они так и не исчезли после трансформации, но, как нельзя кстати, девушке они чертовски шли, хоть и смотрелись до боли неестественно. Ури промокла. Насквозь. С рыжих, коротко стриженых волос тонкими струйками на обнаженные плечи стекала мутноватая вода, заставляя девушку время от времени вздрагивать. Сейчас она сидела на ступеньках, прижав одной рукой колени к груди, а другой крепко сжимая уже заканчивающуюся сигаретку. Пухлые, некогда алые губы уже успели посинеть, а половина веснушек, украшавших круглое девичье личико, были неаккуратно скрыты под разводами туши. Ури плакала, и Гокудера понял это еще как только увидел ее, так сиротливо устроившуюся буквально на самом краешке лестницы. Спросить, что у нее случилось, он не решился. А может быть, просто не захотел, но в любом случае, столь нужного вопроса не последовало. Он просто тихо подошел, молча сел и хотел было закурить. Ну, не вышло: цепкая лапка быстро выудила у него подожженную папироску. С того момента, как Савада, захватив с собой верного Натса, уехал, девушка не находила себе места. Тревожно оглядываясь, опасливо осматривая каждого прохожего, сейчас она больше всего походила на кошку. Только не на привычную всем, дикую и изящную, а на ту, что мы всегда видим на улицах: напуганную, мокрую и абсолютно потерянную. Недоверчивую и шарахающуюся от каждого шороха. Дворовую драную кошку. Почему-то только сейчас, сидя с ней на ступеньках, пепельноволосый наконец-то нашел то, что их действительно связывает. Он сам долго не находил себе места, когда обожаемый босс впервые уехал на переговоры. Почему-то после возвращения из будущего ему совсем не хотелось отпускать Тсуну куда-то далеко: сердце всегда предательски сжималось, когда в голову прокрадывалась мысль о том, что может случиться с Десятым. А Ури? А Ури просто привязалась к этому вечно растерянному, по-детски пугливому мальчишке с большими глазами и растрепанными рыжими волосами. Подрывник усмехнулся. Как-то по-свойски приобняв девушку за плечи, он легко щелкнул языком и тихо произнес: - Не грусти, рыжая. Скоро вернется. Взгляд серо-изумрудных глаз встретился с растерянным взглядом янтарных. Чуть облизав пересохшие, уже полностью синие губы, девчонка смотрела на него с какой-то надеждой, словно бы спрашивая: «А ты не врешь?» Хаято только покачал головой, как будто опровергая даже мысль о том, что он обманывает. - Все нормально будет. Ни с какой бы еще девицей он так не общался, как с ней. Все-таки, стоит иногда вспомнить, что она для него – верная, пусть и немного дикая кошка, готовая встать на защиту обожаемого (хоть это обожание и тщательно скрывается за вечными царапинами и шипением) хозяина. - Все нормально будет, - повторила рыжая, чуть прижавшись к юноше бочком. Иного не дано.