***
— Ну вот, Зайчик. Кормят тут на славу. Да и заночевать можно, — Марджелату облокотился на стойку и потребовал у хозяина анисовой. — Угу, — буркнул Раду, разглядывая мыски своих сапог. — Что-то не так? — Не понимаю, почему здесь? Твой же приятель, Дэйвос, назвал дом, где нас примут. — В этой корчме лучшая ракия во всем Тырговиште, — пожал плечами Марджелату. — А то у Дейвоса нам бы не налили. — Там живет одна из его кузин. — Не понимаю, чем тебя не устраивает кузина Дэйвоса. — Николя отличный парень и верный друг, но его кузины... — Марджелату поморщился. Иногда ему казалось, что любая знатная дама в Трансильвании, Валахии и Молдавии приходится лейтенанту кузиной. А из тех кузин, с которыми ему довелось познакомиться, одна была невестой давнего недруга и сдала его в руки Агаты, вторая же так и вовсе оказалась любовницей господаря. Так что при всем хорошем отношении к Николя, от его кузин Марджелату предпочитал держаться подальше. — Не стоит смущать даму, мы и так неплохо устроимся. — Угу, — снова поворчал Раду, делая вид, что на этот раз рассматривает мебель и стены. — Только мы который день в пути. Хотелось спокойно поужинать, выпить и уснуть в нормальной кровати, а не удирать от жандармов и ночевать бог весть где. — Так и будет, — Марджелату опорожнил чокань и щелкнул пальцами, приказывая налить еще. — Пока ты опять не полезешь в драку, — Раду тяжело вздохнул. Корчма, толпа народу, базарный день, друг, уставший с дороги и пребывающий не в лучшем расположении духа... В то, что обойдется без побоища, не верилось ни капли. — Зайчик, ты же меня знаешь. Я первым не начинаю. — Ну да, — еще один обреченный вздох. Страдание, написанное на лице Раду, подействовало даже на Марджелату. — Обещаю, что не полезу в драку. Посидим, уговорим барашка, здесь так готовят мясо с чесноком и базиликом, язык проглотить можно, — Марджелату решил прибегнуть к гастрономическому способу убеждения. — Выпьем по стопке-другой ракии и поднимемся в комнаты. — Ладно, — сдался Раду. Что греха таить, вкусно поесть он всегда был не прочь. — Если все будет тихо, остаемся. Но если будет погром, никаких больше отличных постоялых дворов. Едем к кузине Дэйвоса. — Зайчик, ты не заболел? — Марджелату протянул руку и пощупал лоб напарника. — Или заразился добропорядочностью от пожилой дамы, чью карету мы из колеи выталкивали? — Ничем я не заразился. Я же не виноват, что у меня шило в заднице не такое острое, как у тебя. И я бы не отказался недели две пожить спокойно. — А не заскучаешь? — Ну, хотя бы неделю... — Раду замолчал. Их глазам предстало зрелище, куда более достойное внимания, чем несостоявшаяся драка. Ужин. Впрочем, служанка, подавшая ужин, тоже была очень даже ничего. К той минуте, когда от невинно убиенного барашка остались одни косточки, а драка даже не замаячила на горизонте, настроение Раду стало столь же превосходным, как недавнее жаркое. Да и Марджелату выглядел куда благодушнее и уже не зыркал по сторонам волком. Служанка принесла бутыль черешневой наливки, наполнила их кружки, кокетливо поглядывая из-под ресниц, словно не могла выбрать, кто ей больше нравится. — Если господам еще что-то понадобится... — она призывно улыбнулась и, покачивая бедрами, удалилась обслуживать других посетителей. — У нее наверняка есть подружка, — Раду скользнул взглядом по остальным служанкам, попробовал наливку и довольно сощурился. — Хотя можно и на двоих... — Ну вот, а ты говорил «поехали к кузине Дэйвоса», — усмехнулся Марджелату, хлопнув его по плечу. Когда бутыль была ополовинена, а количество пустых стопок уже превышало полторы дюжины, Марджелату отправился договариваться насчет комнат. Раду совсем уж было решил, что обойдется, но тут дверь корчмы распахнулась. Внутрь влетел парнишка потрепанного вида, промчался между столами, не разбирая дороги и натыкаясь на посетителей. Пытаясь прошмыгнуть мимо стойки к черному ходу, он толкнул под локоть верзилу в овчинной безрукавке, который как раз подносил к губам кружку, и ее пенное содержимое оказалось на плаще Марджелату. Парнишка метнулся в сторону, но был пойман за шиворот. Марджелату тем временем развернулся и врезался плечом в злополучного верзилу. Тот выпустил паренька и переключился на новую помеху, замахнувшись пустой кружкой. Марджелату легко увернулся и впечатал кулак под дых противнику. Верзила согнулся пополам, затем взревел и кинулся вперед, намереваясь хорошенько взгреть наглеца, который вздумал тягаться с лучшим кулачным бойцом в Тырговиште. Однако Марджелату опять уклонился, выхватил медный поднос у пискнувшей от ужаса служанки и приложил им верзилу по макушке. Раду опрокинул в себя остатки наливки прямо из бутыли и горестно вздохнул. Началось. Он выскользнул из-за стола и возле двери на кухню успел перехватить невольного зачинщика этого безобразия. — Пустите! — Какой бес за тобой гонится? — Жандармы! — парень дернулся, чуть не оставив в руке Раду ворот рубахи, но тот разжал пальцы, и не думая его задерживать. За эти несколько минут обстановка в корчме радикально поменялась. В воздухе засвистели тарелки, кружки, горшки, а кое-где в дело пошли стулья с лавками. Посетители потрезвее или поосторожнее пробирались по стеночке к выходу, а остальные радостно присоединились к забаве, именуемой «драка кабацкая». Разве можно отказать себе в удовольствии — почесать кулаки о физиономию ближнего своего? И, конечно, Марджелату находился в самом центре потасовки, так что пробиться к нему сразу и не удалось. Пришлось раскидать пару-тройку человек, успокоить нескольких самых настырных ударом в челюсть или кувшином по голове. — Уходить нужно! — Раду схватил Марджелату за плечо и дернул в сторону, заодно убрав с траектории прилетевшего от стойки чугунка. Это очухавшийся верзила, не рискуя больше сходиться нос к носу, старался достать обидчика издали. — Что?! — Марджелату отправил очередного противника в недолгий полет к стене и оглянулся. Глаза у него блестели, а на губах играла хорошо знакомая Раду шальная ухмылка. — Уходим. Жандармы! Выбраться из корчмы они успели в последнюю секунду и скрылись из виду, пришпоривая лошадей, когда на другом конце улицы уже появились представители закона. — Я же говорил, — буркнул Раду, когда стало ясно, что погони не будет, и можно было перевести коней с галопа на шаг. — Зайчик, это ведь чистая случайность... — Марджелату, еще разгоряченный после драки, попытался подпустить в голос раскаяния. И у него даже получилось. — Каждый раз случайность, — покачал головой Раду, а потом усмехнулся. Покаянному тону друга он не верил ни на грош. — Так где, говоришь, живет кузина Дэйвоса?***
Франко с подозрением покосился на дверь корчмы, раздумывая, заходить или нет. Вчерашний вечер в этом заведении закончился на редкость безобразно. Помятые бока болели, под глазом наливался фингал, ночь пришлось провести в камере, так как жандармы загребли всех без разбору и только под утро стали выяснять, кто виноват, а кто и вовсе ни при чем. Но здоровье требовало поправки, до другого питейного заведения было еще идти и идти, да и терзал Франко один вопрос. Так что он толкнул покосившуюся дверь и вошел внутрь. Один из вчерашних его собеседников обнаружился сразу — сидел себе в углу с кружкой. — А, это ты, малец, — он поднял глаза на примостившегося рядом Франко. — Жалеешь, небось, что вчера не послушался. — Угу, — вздохнул Франко и потер распухшее, как перезрелая слива, ухо. — Слушай, дед, а как ты узнал, что драка будет? Что за примета такая? — Так это... — старый Лойзу хмыкнул. — Помнишь тех двоих, что вошли, когда мы с тобой говорили? Так вот запомни: если их увидишь, лучше сразу ноги уносить. Драка непременно будет, а то и стрельба. Примета верная.