***
Принц Джон страдал. Ноттингем оказался жуткой дырой, вилланы были непочтительны, слуги нерасторопны, шериф явно воровал и вообще больше думал о себе, чем о службе своему уже почти королю, а по лесам шастали разбойники, которые отказывались признавать его королевскую власть и осмеливались отбирать золото, предназначенное для него, Джона. И ладно бы на этом беды закончились. Но нет! Его окружали одни мужланы, не способные оценить оказанную им королевской особой честь, да к тому же отягощенные отсутствием манер и внешним видом, оскорбляющим тонкую и ранимую душу принца. Из всего окружения только Изабелла Торнтон-Гисборн радовала глаз и обращалась к его высочеству, как подобает. Ну, и братец ее выглядел не совсем отвратно, правда, лишь после того, как принц своей королевской волей загнал его к портному и цирюльнику. А вот в остальном... В остальном Гисборн оказался не на высоте. Мало того, что он не выполнил приказ и не поймал ни Робин Гуда, ни даже самого завалящего разбойника. Он умудрился потерять любимого льва принца! Гордость его зверинца, которого Джон, можно сказать, от сердца оторвал для высшей цели. Принц вздохнул и снова приложился к кубку с вином, опять-таки преотвратным, по его мнению, но другого здесь не предлагали. На самом деле нельзя сказать, чтобы потеря льва так уж его огорчала. Зверюга была агрессивная и неблагодарная. Лев задрал уже двух смотрителей, рычал на хозяина и даже как-то порвал его плащ, когда принц легкомысленно подошел слишком близко к клетке. К тому же он жрал столько, что на эти деньги можно было прокормить отряд рутьеров.* В общем, как ни приятно было смотреть на льва в клетке, представляя на его месте брата, эту потерю Джон с легкостью перенес бы. Особенно если бы лев задрал Робин Гуда или хотя бы кого-то из лесных негодяев... Но потерять его вот так, без какой-либо выгоды, было обидно. Нет уж! Он принц или кто? Если он спустит с рук такое оскорбление... Именно в этот миг дверь приоткрылась, и вошел Вейзи, которого принц встретил доброжелательной улыбкой. — А, шериф, отлично. И помощника своего позовите. У нас есть поручение. Мы желаем, чтобы вы вернули нашего льва.***
— Робин, ведь это... Приглашенная в разбойничий лагерь Изабелла рассматривала сооруженную между несколькими деревьями клетку и ее постояльца. — Ну да, тот самый лев, — Робин подошел к прутьям, хотя зазоры между кольями были достаточно велики, чтобы зверь мог просунуть лапу. — Хорош, правда? — Принц, между прочим, половину стражи поднял на его поиски, — сообщила Изабелла, благоразумно стоя подальше от клетки. — Пусть ищет, — нахмурился Робин. — Не отдам! — Тебе-то он зачем? — Нравится, — Робин отодвинул толстую дубину, служившую своеобразным засовом, и безбоязненно шагнул в клетку. — Он ведь красивый. И вообще, Джон Флаффи* обижает. Видела бы ты, в каком виде мы его нашли. Весь лохматый, грязный, тощий. Грива в колтунах и репьях. Совсем за животным не следили. Робин протянул руку и почесал льва за ухом, так, словно это и вправду был домашний кот. — Хочешь погладить? — Робин, ты хоть видел, какие у твоей кисоньки зубищи? — осторожно поинтересовалась Изабелла, делая шажок в сторону. — И когти! Верхняя губа льва приподнялась, обнажая клыки, он коротко рыкнул и тут же получил луком по носу. — Флаффи, нельзя, свои! — Лев, как показалось Изабелле, обреченно вздохнул, опуская голову на лапы. — Не бойся, не укусит. — Я лучше не буду его гладить. — Ну и зря. Флаффи хороший, — Робин продолжал почесывать льва. — Ну, вот где ты опять умудрился репьев нацеплять... Он выудил из угла клетки чудовищных размеров гребень и принялся вычесывать львиную гриву, продолжая вещать о том, какой тот у него послушный. Изабелла, невзирая на уговоры и заверения, что зверь спокойный и добрый, так и не рискнула подойти поближе. Зато она сумела удержаться и не покрутить пальцем у виска, глядя, как Робин возится с "котиком". На следующий день, дождавшись, когда разбойники отправятся перехватывать обоз, на который она же их и навела, Изабелла пробралась в лагерь и выпустила льва. Разумеется, со всеми мерами предосторожности. Отошла на приличное расстояние, к дереву, на которое можно было быстро взобраться, и отодвинула засов с помощью обвязанной вокруг него веревки. Конечно, расстраивать Робина не хотелось, но от расстроенного принца под боком неприятностей было куда больше. А настроение у принца с каждым днем становилось все хуже, и его требовалось хоть чем-то порадовать. Разумеется, больше всего радости ему принесла бы поимка разбойников, но поскольку сдавать Робина и его людей Изабелла не собиралась, пришлось ограничиться львом.***
Принц Джон изволил радоваться. Дела пошли на лад. Гисборн, пусть и с помощью Изабеллы, изловил, наконец, льва, для которого соорудили загон прямо в главном зале. Все-таки вид мечущегося за решеткой хищника радовал принца, а также наводил страх трепет на излишне наглых посетителей и просителей, так что ни у кого и мысли не возникало отнестись к его высочеству без должного уважения. У Вейзи явно прибавилось хороших манер, и он не забывал несколько раз в день восхищаться гениальностью принца. В замок, наконец, завезли нормальное вино, а не кислятину, от которой сводило скулы. И для полного счастья шериф проявил несвойственную ему сообразительность, все-таки поймав Робин Гуда. Которого сегодня должны были казнить. Правда, к самому вопросу казни Вейзи подошел без огонька. "Никакого воображения. Вот что бы они делали без моего и мудрого руководства?" Принц взмахнул рукой, и стража ввела закованного разбойника. — Снимите с него это, — принц указал на кандалы. — И дайте какой-нибудь нож, что ли. — Ах, как благородно, ваше высочество, — вздохнула Изабелла. Джон приосанился, чтобы выглядеть как можно внушительнее. — Мое великодушие меня погубит. Но что делать, истинный король должен быть милостив, — с ленцой пояснил он. — Вы самый мудрый и благородный правитель, какого только может пожелать Англия, — подтвердила Изабелла, не сводя с него восхищенного взгляда. Только так и должна смотреть преданная сторонница на своего короля. — Начинайте, — распорядился принц, подаваясь вперед и с интересом наблюдая, как стражники заталкивают разбойника в клетку. "Зря я, что ли, с собой эту тварь тащил..." — Флаффи! — Вместо того чтобы в ужасе прижаться к прутьям, Робин с радостным воплем бросился ко льву. Тот отпрянул. Робин упорно преследовал его по всему загону, а лев и не думал бросаться, вместо этого отступал, и выражение морды иначе как затравленным назвать было сложно. — Флаффи, иди сюда, — Робин совершил очередной рывок, лев — тоже. И, проскользнув мимо преследователя, всей тушей навалился на дверцу клетки, которую ошарашенные стражники забыли запереть. Дверца распахнулась. Лев ринулся прочь так, словно спасался от лесного пожара. Стража столь же шустро ринулась прочь ото льва. На галерее внезапно возникло несколько оборванцев с луками, — похоже, пресловутых разбойников, — внося свою лепту в образовавшийся хаос. Лев уже был у самой двери, когда на пути у него снова возник Робин. И вместо того, чтобы выскочить из зала, лев рванул обратно, прямо к помосту, где восседали принц и остальные. Джон с воплем взлетел на спинку массивного резного кресла, молясь всем святым, чтобы зверь заинтересовался кем-то еще. Но лев даже не взглянул на него, а попросту забился под кресло. В зале высокий, похожий на медведя детина тащил Робина к выходу, а тот вырывался и орал: — Без Флаффи не пойду!***
Принц Джон страдал. Так хорошо начавшийся день закончился полной катастрофой. Разбойники сбежали. Лев по-прежнему сидел в зале под креслом, и выманить его не удалось даже куском наисвежайшей оленьей вырезки. Прекрасное лицо принца оказалось безнадежно изуродовано полудюжиной царапин, которые он получил, свалившись с кресла. И это все устроил один человек! Дверь скрипнула. Принц поднял глаза и увидел Вейзи, которого посылал за вином. — А, шериф, заходите. Наливайте, — Джон махнул рукой в сторону кубков. Конечно, Вейзи показал себя не лучшим образом, но после сегодняшнего у принца просто язык не поворачивался ругать его. Шерифа было откровенно жаль. Он-то сам только раз столкнулся с Робин Гудом, а шериф живет с этим под боком постоянно. И до сих пор в своем уме. Мужественный человек. — Ваше высочество? — настороженно переспросил Вейзи, явно не ожидавший, что принц будет настроен так благодушно. — Ну да, мое высочество, — кивнул Джон. — Вы садитесь, мы позволяем. И скажите — оно постоянно так? — Постоянно, — вздохнул Вейзи. — И что ему в Святой земле не сиделось? Принц снова кивнул. Впервые за все время его посетили сомнения в успешности заговора против брата. На что способен Робин Гуд, он же Роберт Хантингтон, принц видел. А если, упаси господь, у Ричарда такой не один... — Соболезную, — принц Джон опять тяжело вздохнул и приложился к кубку. — Сажал бы мой братец на цепь своих рыцарей, что ли. Они же у него совсем бешеные!