Lilac

       Весной, как правило, происходят необычайной красоты процессы. Одно только цветение деревьев чего стоит. Правда, что весна – самое прекрасное время года. Но только не для аллергиков. Франчески, как аллергик, терпеть не мог весну, Сайкс это знал. Но каждый год происходило одно и то же: только-только сирень начинала цвести, Оливер обязательно тащил в дом хоть ветку душистого растения, забывая об аллергии парня.        В этом году Джош категорически отказывался от всех предложений выйти на улицу, думая что, если он изолируется от всего, что происходит в природе, ему будет немного легче. Но зря он думал так. Оливер по-детски радовался наступлению весны. И угадайте что? Снова притащил в дом ветку сирени, даже не вспомнив, что Франчески это, как минимум, не понравится, а ,как максимум, он будет мучаться от аллергии, пока эта чёртова ветка не завянет (если она не улетит в мусор раньше). Но Оли слишком поздно вспомнил, что у его парня аллергия, поэтому, уже стоя у дверей, он думал, что делать с веткой. Не выкинуть же ему её просто так. Не придумав ничего лучше, чем попытаться спрятать ветку от Джоша, он со вздохом потихоньку открыл дверь, в надежде, что Франчески этого не услышит. — Оли, это ты? – всё-таки его услышали. — Да, Джоши! – голос чуть было не начал предательски дрожать, а если Джош сейчас сорвался бы с места, чтобы обнять парня, весь его план провалился бы, но может это было бы и к лучшему.        Пока Франчески был занят чем-то за ноутбуком, Оливер стал судорожно искать вазу, чтобы как можно скорее поставить сирень туда и попытаться спрятать её на балконе. Ваза оказалась довольно высоко даже для него. Он стал аккуратно двигать вазу ближе кончиками пальцев, стоя на носочках. Когда ваза оказалась совсем близко, чтобы он смог аккуратно достать ее двумя руками, она была уже совсем на краю. Одно неаккуратное движение, и ваза стала падать, а Оливер, не сразу сообразив, что происходит, стал судорожно ловить сосуд. Оказавшись в руках, дрожавших от испуга, ваза стукнулась о нижнюю полку, благодаря стараниям самого Оливера, издавая характерный звук. Сайкс выдохнул, пытаясь успокоиться.        Джош же насторожено стал вслушиваться, не решаясь подойти и узнать, что он там творит. Конечно, когда твой парень не говорит больше двух слов, зайдя в дом, но чем-то громыхает на кухне, не странно ли?

И что он там делает?

       Оливер тоже стал прислушиваться, чтобы его не застукали. Было тихо. Тогда он стал аккуратно включать воду, поставив вазу под кран. Когда она была на половину наполнена водой, он погрузил туда злосчастную ветку сирени и отправился на балкон, стараясь не сильно шуметь дверью. Идеальное место для вазы найти было трудно, даже учитывая то, что в последнее время Джош даже на балкон не выходил, вазу просто было видно из-за стеклянной двери. Оли постоянно переставлял вазу, заходя в дом, чтобы посмотреть, не видно ли ее оттуда.       Джош же настороженно вслушивался в каждый шорох, в каждый скрип, исходящий из кухни.        Наконец-то нашлось идеальное место для вазы. Оливер получше задвинул занавеску, чтобы точно не было видно, и ретировался с места преступления.        Внезапно на кухню зашёл Франчески и включил свет. — Ну, и что ты тут делаешь? – Джош с таким вызовом бросил эту фразу, что Оливер растерялся и стал тупить. — Н-ничего... – голос всё-таки задрожал; Джош стал как-то странно смотреть на парня. — Объяснитесь, мистер Оливер Сайкс!        Хуже, чем память, у Сайкса только умение врать. Да и не очень-то хотел говорить правду, естественно. Джошу абсолютно точно это бы не понравилось, так он мог бы потянуть время и, может быть сирень провела бы здесь больше времени, чем могла.        Больше чем саму весну Франчески ненавидел именно сирень. Один только запах её заставлял расходиться громкими частыми чихами, а глаза становились красными, контрастными с голубой радужкой, и начинали дико слезиться, и носом дышать становилось просто невозможно. Ни одни таблетки не помогали Джошу избавиться от всего этого. У него скорее почки откажут от такого количества таблеток, чем он сможет спокойно выдохнуть, даже не чихнув. Но Оливер ужасно любил запах сирени и не всегда вспоминал, что Джош так сильно её ненавидит из-за аллергии. — Ну, ты же видишь, что ничего не произошло, всё в порядке, – Оливер оборачивает руки вокруг талии Джоша, как он обычно это делает, но на этот раз просто, чтобы отвлечь внимание, Джош просто обнимает его в ответ, как ни в чём не бывало и кладёт голову ему на плечо. — Оли... – Оливер вопросительно мычит в ответ, после чего Джош чихает, нарушая такой момент, – От тебя пахнет сиренью.        Оливер не знает какое оправдание придумать, да и врать он абсолютно не умеет, и Джош это прекрасно знает. Но оправдания уже и не нужны. Франчески отстраняется и чихает ещё несколько раз. На столе, где до этого лежала сирень и ждала своего часа, остались маленькие цветочки, отвалившиеся от ветки. — Оли, какой же ты тупица. Ты опять притащил домой сирень? – Оливер уже не мог скрывать того, что сделал, да и по его красному до кончиков ушей лицу было всё понятно, – После этого ты навеки мой должник, Сайкс! – Джош уже нашёл и ветку, которую Оли так старательно прятал.        Если честно, Франчески был готов побить Оливера этой веткой или сделать ещё что-нибудь похуже. Его крик вперемешку с чихами слышали даже соседи. Но такая сцена происходила ежегодно: каждый год в мае Оливер тащил в дом грёбаную сирень, а Джош срывался на него, что было не свойственно ему в любой другой день, в любое другое время года.        Оливер молчал остаток дня, думая что парень злится на него. Франчески привык к тому, что Оливер ведёт себя как ребёнок иногда, если бы не это, они бы не жили с несколькими собаками, в доме не было бы цветов, вызывающих у Франчески дикую аллергию, которые Оливер бессовестно рвал откуда только мог, каждую весну. Разница в возрасте не играла абсолютно никакой роли, Оли просто застрял в детстве, а Джош это знает, но за это он его и любит. Если бы не Оливер, его жизнь была бы серой и скучной        Франчески снова сидит за ноутбуком на диване в гостиной, старательно перепечатывая какие-то бумажки. Оливер в своей манере подсаживается к нему. Джош отставляет ноутбук в сторону и смотрит на Сайкса, ожидая чего-то. Оливер ведёт себя как провинившийся кот, но просто знает, что его простят, стоит ему просто помурлыкать рядом. — Ты пришёл извиниться? – Джош с укоризной в голосе спросил, Оливер кивнул, пододвигаясь ближе и ближе пока не уселся вплотную к Франчески.        Джош больше ничего и не ждал, примирения всегда идут как по сценарию. Оливер просто смотрит Джошу прямо в глаза, после чего переключается на губы и тянется ближе к Джошу. Оставляет на губах легкий поцелуй, смотря за реакцией Джоша, а Джош никогда не против, он не понимает, зачем Оливер это делает, а когда Франчески и сам тянется к Оли, чтобы продолжить, тот перехватывает инициативу на себя. Джош входит во вкус и сам уже прикусывает Оли за нижнюю губу, чтобы тот приоткрыл рот, давая его языку проникнуть внутрь. И вот Джош уже сползает вниз по дивану, пока Оли буквально прижимает его к дивану, наваливаясь сверху, в попытке руководить процессом. Но Джош вдруг резко отстраняется. Оливер непонимающе смотрит, всё ещё сидя прямо на Франчески, который жадно глотает воздух ртом. — И что это значит? Извинения приняты? — Если ты выкинешь сирень, – Джош чихает, – Ну, и окажешь ещё пару услуг, думаю, я смогу тебя простить, – Джош ехидно усмехается. — В твоей аллергии есть свои плюсы, – Оливер улыбается, понимая, что теперь Джош не отвянет от него, но Оливер и не против все этих «извинений».