***
— С ДОРОГИ, ПИДОРАСЫ!!! — заорала Андайн. — РАЗОЙДИТЕСЬ! ЗАДАВИМ НАХУЙ! НЕ ПОЖАЛЕЕМ!!! По коридорам лаборатории во всю неслась Андайн, крича на все близлежащие коридоры, чтобы учёные и другие личности, находящиеся на данный момент на пути, посторонились! Андайн бежала так быстро, как могла, с учётом того, что ей нельзя было применять слишком много магии. И нет, это не какие-то идиотские игры по типу догонялок, как можно подумать, зная рыбу и её весёлый характер. Нет же! Сейчас был очень тревожный момент: а именно вопрос жизни и смерти. Папирус находился в предсмертном состоянии (предположительно) и когда Энилла во всех подробностях описала план Папируса и Напстаблука, который они исполнили на арене с Стрейном — наступила настоящая тревога!!! В первую очередь, от Альфис, в последнюю — от Гастера, реакция последнего поразила абсолютно всех. Однако, Гастер долго утверждал, то что они — спасли его. Да и не только ему. Они спасли всё Подземелье от неминуемой гибели. Теперь, за их жизни боролись все! Почти все… но в первую очередь — Чертополох. К слову, кланы разошлись. Основной отряд Чертополоха остался. У банд и других обществ были и свои насущные проблемы из-за нагрянувшего Ордена Крови. Но обо всём потом. Андайн продолжала бежать, неистово крича: — ПОШЛИ ОТСЮДА НАХУЙ, БЫСТРО-БЫСТРО БЛЯТЬ!!! От спешки у неё заплетался язык, а на пути она уже успела опрокинуть нескольких монстров, какую-то тележку с бумагами и даже случайно выбить дверь, которая вообще находилась в противоположной от неё стороне! Это же Андайн, чёрт возьми. — Ты долбанутая?! — крикнул один из учёных. Но Андайн, резко развернувшись набегу, тут же отвечает: — ИДИ НАХУЙ, КОСОГЛАЗЫЙ ХУЕКРЫЛ, МОЙ ДРУГ В ОПАСНОСТИ БЛЯТЬ!!! ЕГО ВЕЗУТ СЮДА!!! А ЕЩЁ ОН МИР СПАС, ТЫ ЕМУ СОСАТЬ ДОЛЖЕН!!!!! И рыба снова побежала вперёд. За красноволосой на всех порах неслась койка, которую вело два монстра в лихорадочной спешке. Грохот колёс по кафелю, наряду с громким и напуганным криком Андайн, который услышит даже глухой монстр, было слышно абсолютно везде. И никого сейчас не интересовало, чем заняты другие. Первостепенная цель была — как можно быстрее прооперировать Папируса и заняться энергопусканием. А вот и заветная комната, куда нужно было доставить скелета. Рыба с ноги выбивает дверь и влетает в комнату вместе с ней! БАМ!!! Дверь была двойной и металлической, но рвение Андайн помочь было куда сильнее! Рыба даже не поморщилась от дикого и бесящего лязга, который она же и создала, напротив, вскрикнула ещё громче: — САНЯ, РЕЩЕ БЛЯ!!! МНЕ ЭТО ЧУЧЕЛО НУЖНО ЖИВЫМ!!!!! Доктора, находящиеся в операционной, вздрогнули от такого врыва, а Андайн тут же перевернулась, чтобы не стоять на пути… Из коридора со всей дури влетела койка с Папирусом, которую держали Санс в белом халатике и Маффет. — БЫСТРО! АППАРАТ ЖИЗНЕОБЕСПЕЧЕНИЯ ПОДКЛЮЧИТЕ!!! — в приказном тоне крикнул Санс. Доктора тут же задёргались, вместе с скелетом и паучихой они стали крутиться перед койкой, а потом взяли высокорослого скелета на руки и перетащили его на операционный стол. За ними, впопыхах, прибежал Доктор Виндингс Гастер, тяжело дыша и рукой неосторожно расправляя воротник халата. Гастера восстановили так быстро, как только возможно. Минимально — чтобы тот мог кастовать хоть какие-то заклинания, при этом его физическое состояние можно было назвать удовлетворительным с небольшой натяжкой. Жертв с нашествия Ордена Крови было более, чем достаточно. Все больницы работали в нон-стоп режиме и это ещё Чертополоху повезло, что у них целая лаборатория, которой заведывал Гастер! — Так-так-так! — опешил он, — Энергопускание! — Мы слышали приказ от Санса, док. — Да-да… да-да-да, отлично… — вздох, — Быстрее! Счёт идёт на минуты! — Доктор! — обратилась к нему ассистентка, — Доложите состояние пациента! — Всё… очень неоднозначно! — начал говорить Гастер. — НЕТ, СУКА, ВСЁ ОТВРАТИТЕЛЬНО ПЛОХО БЛЯТЬ!!! — ещё громче крикнула Андайн, встав на ноги, — ОН НА САМОМ МАЛЕНЬКОМ ЛОБКОВОМ ВОЛОСКЕ ОТ СПАРТЫ!!! И ВЫ ДОЛЖНЫ СПАСТИ ЕГО, Я РАДИ ЕГО ЖИЗНИ СВОЮ ПОЧКУ ГОТОВА ПРОДАТЬ СУКА!!!!! ОН МОЙ БРАТОК!!! ОН МОЙ КОРЕШ!!! ОН… ОН МОЙ СОБУТЫЛЬНИК!!! ЕМУ НЕЛЬЗЯ УМИРАТЬ!!! — АНДАЙН, — рявкнул Санс, — ЗАВАЛИ ЕБАЛО БЛЯТЬ, ВЫЙДИ ВООБЩЕ ОТСЮДА!!! — Ты чё, охуел, чёрт? — рявкнула рыба, — Быковать на меня?! ДА Я ЗА ПАПСА ГОРЫ СВЕР… — ДА ЗНАЮ Я, А ТЕПЕРЬ СОИЗИВОЛЬ ПОЙТИ НАХУЙ! — Санс, сейчас ты вылетишь отсюда вместе с Андайн. — проговорил Гастер, — Прекращайте это. — Эй, а что мне делать теперь? — спросила Андайн. — Можешь с Альфис побеседовать, если ты так хочешь. Больше в твоей помощи не нуждаемся. — О, ПРАВДА?! — Андайн тут же заулыбалась, — Ну тогда я пойду к моей любимооооооооой!!! В ту же секунду рыба вылетела из операционной на крыльях любви.***
Время now… Скелет резко открыл глаза. Больно. Смутно. Странно. Размыто. «Что… что… что происходит? Где я?» В таком странном положении Папирус пролежал час, прежде, чем всевозможные шумы в голове прекратились, а глаза не начали фокусировать хоть что-то. Он увидел потолок. Папирус в итоге встал и повернулся, попытавшись принять сидячее положение, но в итоге при движениях он прошипел протяжное: «Шшшшшш…» — Резко не двигайся. — сказала Энилла, — У тебя все кости в трещинах. И вообще, ваш план улетел в одно крутое место, под названием «на хуй». Оказалось, всё это время полунифма сидела в стороне. Папирус удивлённо посмотрел на девушку. — Мне поручено было за тобой следить. — добавила она. — А… м… Кое-как усевшись на койке, Папирус потёр шею сзади. — Скажем так… — начала говорить Эни, — У тебя сильно наебенилась магоносная система, возможно в будущем ты будешь… более слабым. Точнее, это не возможно. Так оно и будет. Это, кстати, из-за введённой решимости тоже, но тут тебе ебать мозги должна не я. — Да… срать. — выдал Папирус, — Вообще срать. Скелет осмотрелся. — Мы в лаборатории вообще? — Да. И снова повисла тишина. Но Папирус быстро взял инициативу в руки: — Как поживает Виндингс? — Идёт на поправку. Но Стрейн его неплохо распидорасил… Мягко говоря. — Мне ли это не знать… — Папирус попытался усмехнуться. Но мысли были как в тумане. — Сразу говорю, ты находишься во втором секторе лаборатории. Тут помимо тебя ещё монстры лежат, здесь и твои друзья тоже. — она щёлкнула пальцами, — Кстати, Чара неплохая девчонка. Мило пообщались с ней. Она же одна из людей? — Да. В прочем, я не удивлён, почему ты с ней сошлась. Вы схожи. — Ну, есть такое. — улыбнулась она. Папирус вздохнул. — Я тут долго вообще лежал? — Недели… две где-то. Да. Может чуть меньше. — Ясно… — вздох, — Что с Орденом? — Уничтожен. — Что с… Чертополохом? — С каким ещё чертополохом? — С командой нашей, алло. — Это не ко мне. — пожала она плечами, — Я не знаю. Скелет удивлённо посмотрел на девушку. — Ты ни с кем не общалась больше? — Я тут сидела. Общалась с Чарой. Иногда Меттатон, Санс и Гастер сюда заходили. А, ещё Андайн кажется… Я по именам их плохо помню. Ещё с Альфис отношения выясняла. А так… у вас команда намного больше. — краткое молчание. — А. Там какой-то Догги умер… или как его там. Похороны были. — СТОП! Догго?! — Да. Я без понятия кто это, но соболезную. Память восстанавливалась кусками. — Чёрт… — прошипел скелет, — Догго… — Погиб победы ради. В Мире Мёртвых ему будет лучше. Догго всё же был Папирусу другом. Но грустить почему-то не получалось. Скелет ощущал какое-то обречение. — Ещё когда было последнее собрание с Чертополохом, как я поняла, в Тамагафках умер один из их лидеров. Альянс Гуманности после этой войны решили слиться с Монотачами в одну команду. — Серьёзно…? — Я бля вообще не разбираюсь, не знаю. Обдумывая услышанное, Папирус дрогнул: — А что с Напстаблуком?! Он сам не понимал, почему так за него резко заволновался. — О… ну… — краткое молчание, — Сложно сказать. — Он умер? — И да и нет. — Чего? Энилла посмотрела куда-то в потолок. — Там какая-то хрень с ним произошла…***
Некоторое время назад. Андайн зашла в мастерскую. Там стоял маготорий — механизм, схожий с инкубатором Гастера. Цилиндрический вакуум, к которому подсоединено три большие трубы и сверху и снизу. Рядом находился блок управления. — Что делаешь? — Делаю новое тело. — сказала Альфис, — Напстаблук без него не выживет. Рядом стоял Меттатон и шевеля отремонтированной рукой, ходил туда сюда и едва сдерживал слёзы. — Оу… А почему? Альфис отложила гаечный ключ в сторону. — Скажем так, у него больше нет магоносной и энергетической системы, он их, выражаясь в твоём стиле, проебал, его к хренам чуть не разорвало. И… и у него есть только HP. Но из-за полученных повреждений во время исполнения Тералива у него полностью утеряна регенерация. Он всё это время, до помещения в маготорий, жил, по сути, на соплях, что очень странно (скорее всего, в воздухе было очень много выпущенной магии, поэтому он не успел распасться). А потом его на магических нитях принесла Маффет и не отпускала. Иначе говоря, она его спасла. Рептилия посмотрела на маготорий. Красный призрак был без сознания, висел лишь в самом центре вакуума, который не прекращал шуметь. — Сейчас только маготорий поддерживает его жизнеобеспечение, по минимуму соответствуя всем условиям для жизни призрака. Но я сделаю ему такое же тело, как у Меттатона, только с микросхемами побалуюсь… чтобы таким же дебилом не был. — Доктор Альфис, — встал рядом он, — я конечно всё понимаю, что у тебя обиды на меня не пропали, но давай на чистоту — время давно поменялось. И моё мировоззрение — тоже. — Мне насрать. — буркнула она, — Либо выйди отсюда и не пизди под моими ушами, либо смотри за своим кузеном дальше. Робот предпочёл молчать. Альфис посмотрела на Андайн. — Ты можешь простым языком объяснить, что вообще случилось? Ну… и с Папсом и с Напстой? — Не знаю, как тебе можно это объяснить простым языком, Андайн… — Я просто правда хочу понять, с чем мы имеем дело… Я нервничаю! — Понимаю. Но не переживай. Они оба выживут… хотя насчёт Папса я не знаю, а вот Напстаблука спасли быстро… — ДА ОТКУДА Ж МЫ ЗНАЛИ, ЧТО ЕГО, ПАПИРУСА, ПИЗДАНУЛИ КАКОЙ-ТО ИМБОВОЙ ХУЙНЁЙ, КОТОРАЯ РАЗОРВАТЬ ВООБЩЕ ВСЁ ДОЛЖНО БЫЛО?! И ещё ты говорила, что решимость его может убить!!! Кстати… почему ты в этом так уверена? Меня же решимость не убивает! По крайней мере, при битве с Цукенгошем и тем дивизиантом… — Андайн широко улыбнулась, — Я его выебала, Альфис!!! — Не стоило так из-за меня рваться, Андайн. — улыбнулась она, — Но я за это и люблю тебя. — улыбка тут же сходит на нет, — У тебя врождённая способность к интеграции с решимостью, кстати, вещь тоже очень интересная… но… в другой раз, Андайн. — В смысле «в другой раз»? Альфис подошла к заготовке тела для Напсты. — Занята, не видишь? Андайн скинула в лице. «Альфис тоже что-то скрывает что ли? Я ещё давно заметила, что она крайне молчаливая, когда речь касается «решимости». И то, как она отреагировала на то, что Папирус ввёл её в себя… »***
— А ещё… Он ввёл в себя это. Энилла вытащила шприц с надписью «РШ». — Это, как я поняла, решимость. И тут Альфис прорвало: — ОН, СУКА, ЧТО??!!??! — Что? Решимость ввёл в себя. — ОН ЕБАНУТЫЙ ИЛИ ДА?! — АЛЬФИС! — рыба резко взяла её за плечо, — Ты что так разоралась?! Сначала лицо Альфис дёргалось от нервов, затем она вздохнула и сказала: — Эм… простите меня. Порой бывает. Ничего-ничего, ха-ха… Всё нормально. Правда. Альфис взяла шприц и посмотрела. Там было совсем немного её. Но она была. Это немного успокоило рептилию.***
«Это всё так странно…» — Что ты так обидчиво на меня смотришь, Андайн? — оказалось, Альфис всё же повернула голову и увидела полузадумчивое полугрустное выражение на лице рыбы, — Я тоже по тебе скучала, если ты вдруг к этому. — А… — прозвучало из её уст, — Да не… я знаю, что ты занята. — рыба щёлкнула пальцами, — Кстати, раз уж я здесь… я хотела уточнить у тебя ещё кое-что. — Слушаю. — Ты воскрешена полностью? Альфис ответила далеко не сразу. Посмотрев сначала в одну сторону, потом в другую, потом на Меттатона, а только потом на мнимое лицо рыбы, она проворонила: — Нет. — В смысле? — удивилась красноволосая. — Видишь ли… Андайн… — вдох, — Мне осталось жить не больше двух месяцев. Андайн застыла. Альфис склонила голову вниз. Так они и молчали первые секунд двадцать, пока рептилия не продолжила: — Из-за того, что Орден Крови похитил меня, моё воскрешение с помощью Чирэйниссу не прошло успешно. Я воскрешена не полностью. Из-за этого, моя душа будет постепенно самоуничтожаться, сущность души будет разъедаться до такой степени, что не будет даже атома, чтобы применить на мне Чирэйниссу снова. Этого не избежать — это один из отрицательный эффектов Чирэйниссу, если всё сделать неправильно. Один раз облажаешься — больше не увидишь того, кто тебе нужен. И… вообще… я ещё должна была умереть тогда — когда… ну… когда… Чара её зовут, да? Когда Чара меня едва ли не убила с Папирусом. Они должны были убить меня. Но Чара попросила, чтобы Папс сохранил мне жизнь. И тогда Анбелив… поставил на меня печать. А потом мной занялся Гастер, он увеличил мне «отсрочку». — вздох, — Поэтому… нам с тобой не долго осталось. И эти два месяца я бы хотела провести… как-нибудь по-особенному. Половину информации Андайн вовсе не усвоила. Взрывная рыбья радость сменилась каким-то стыдливым чувством, смешанной с болью. Неужели опять? Андайн не была уверена, что она переживёт смерть Альфис во второй раз. Она еле пережила её в первый. Очень уж она любила её… Но вместе с горечью, в её душе появилось чувство долга. Альфис молчала, Андайн собиралась с мыслями. Наконец, вздохнув, она посмотрела рептилии в глаза: — Альфис… — старалась она скрыть свою неуверенность. Андайн взяла её за плечи. — Я постараюсь помочь тебе в этом. — улыбнулась она, — Но имей в виду две важные вещи… — краткое молчание, — Я собираюсь убить Асгора — это раз. И два… есть ещё кое-какие дела, которые я должна закончить. — Тебе помощь не нужна? — Во втором? — Ну да. С первым я и так согласилась вам помочь. — Нет. — резко ответила Андайн. — Лучше не лезь в это дерьмо. — А что происходит? — Ничего особенного. — Андайн наклонилась к ней, — Не бери в голову, Альфис… Но по лицу рыбы было видно: она стала напряжённой. — Уверена, Андайн? — На все сто. Не удержавшись, рыба нагнулась к рептилии, аккуратно взяв её за шею. С жаром стала целовать её. — Мх! Женщины слились в поцелуе, не без использования языков. Стали друг друга ощупывать, начиная с лица и волос, заканчивая поясами. Руки одной гуляли по телу другой. Спустя минуту Андайн нежно отстранилась, вздохнув. Натянуто улыбнулась: — У нас же ещё будет время на это, верно? — Думаю да. — хмыкнула Альфис. Андайн повернулась к ней спиной. — Не буду мешать. Пусть герой Подземелья выживет… — Да… — пробубнила рептилия в ответ, — Я сама тебе наберу, когда освобожусь, ладно? — А… конечно. Позвони. Рыба направилась к двери и когда она уже хотела открыть её, услышала: — Будь осторожна, что бы у тебя там не происходило. Краткое молчание, после чего рыба проговорила: — Спасибо. Дверь отворилась и Андайн вышла. Меттатон давно стоял в стороне, рядом с маготорием и лишь угнетённо наблюдал за разговором, делая определённые выводы, исходя из услышанного, и зная, что происходит у Андайн на самом деле. Но Меттатон не собирался лезть во весь этот ненормальный бразильский сериал. Пока что. Он только провёл рыбу презрительным взглядом, стараясь не показывать это Альфис.***
Андайн закрыла за собой дверь. Оптимистичное настроение тут же улетучилось. Вздохнула. После разговора с Альфис ей стало нехорошо. Сердце усиленно стало биться от наступающего волнения. «Только я хотела расслабиться — как тут такая новость…» Рыба немного отошла в сторону, ещё раз сделав вдох, на этот раз глубже. «Хотя на что я надеялась? Ничего так просто в жизни не бывает…» Также, разговор с Альфис заставил Андайн вспомнить и о том, что она, в общем-то, преступница. И что Асгор грозился уволить её. Это немного другая история, которая произошла ещё во время подготовки к сражению с Орденом Крови и что Андайн на эмоциях сначала вовсе отказалась записывать, а потом напрочь забыла про это. — Ублюдок. — прошипела она. В следующие полчаса рыба только гуляла по лаборатории, придерживаясь тех коридоров, где было менее ватажно. А потом она и о Папирусе вспомнила. — Бляяяять, это будет такой лютый пиздец, если он всё узнает… Он же точно всё по-своему воспримет, а восприятие Папируса равно ядерному взрыву его неустойчивой скележопы, а значит… ох… суууука… а ещё эта Энилла… она… она ебанутая! Не удивительно, почему с ней Санс налево пошёл. Был разговор неделю или две назад, где Санс в подробностях рассказывал некоторым монстрам о его отношениях с Эниллой. Рыбе посчастливилось послушать его историю. Самое забавное, что там была сама Энилла и она, на удивление, подтверждала его слова. — Я бы тоже ебанулась, как Металикана практически, только ещё и психованная… Андайн резко остановилась и осознала, что у неё есть ещё и Металикана. От появившегося гнева она крикнула громогласное «БЛЯТЬ!!!» — Да ёбаный в рот!!! Хотелось слить всю энергию в тренировку. Или намеренно с кем-нибудь провести бой. Или просто кого-нибудь прибить. Хотелось хоть немного расслабиться! Но Андайн ещё недавно поняла, что о расслаблении и речи идти не может. — Ладно. — остановилась она в одном из коридоров, предварительно ещё раз вздохнув, — Спокойно. — пыталась она утешить себя, — Всё уляжется. Всё исправится. Хуже уже быть точно не может. И тут её телефон завибрировал. — Ха? Она взяла его и нажала на кнопку включения. Экран вспыхнул. 23:53 7 июня, 2ХХХ Новое сообщение (3) металлическая женщина воплоти — Да ёбаныыыыыый в рот… — повторила она фразу, на этот раз протянула устало и ещё более разгневанно, — Ну ты-то мне сейчас нахуя пишешь блять?! Metalikana андайнннннннннннннн превет как леао? Андайн злобно оскалилась. UNDINA_PETROVNA Ты издеваешься? Metalikana а вслымле я сделаваюсь? UNDINA_PETROVNA Я НЕ БУХАЛА ПОЧТИ МЕСЯЦ БЛЯТЬ А ТЫ ТУТ МНЕ САМА В ХЛАМ ПИШЕШЬ ТЫ РЕАЛЬНО НАДО МНОЙ ИЗДЕВАЕШЬСЯ Я ЗНАЕШЬ КАК ХОЧУ ВЫПИТЬ ВОДКИ ПОТОМУ ЧТО У МЕНЯ ЖОПА НАХУЙ СГОРЕЛА ВМЕСТЕ С БАШКОЙ А СКОРО И МЕНТАЛКА СГОРИТ УХ СУКА БЛЯТЬ Metalikana такхуел ты ноешь иди и выпинй!!! UNDINA_PETROVNA ТЫ ПОНИМАЕШЬ ЧТО Я ЗА ЭТИ ТРИ МЕСЯЦА ЗАЕБАЛАСЬ БОЛЬШЕ ЧЕМ ЗА ТЕ ТРИ ГОДА С КОАЛИЦИЕЙ БЛЯТЬ (хотя признаю, это странно, у меня перерыв же был…) Ой блять! Легко тебе говорить, ты ни одному коалицианту ебало не сломала А я столкнулась аж с тремя, в том числе с пидорасом Стрейном!!! А ещё я выебала сраного дивизианта. И вообще. Я заебалась так геройствовать. Metalikana ну ткб ля не ехегройствй кто тебя застаыляте то блвть UNDINA_PETROVNA Мет Иди поспи Будь добра. Metalikana ойооооойойййййййййй точки началао стоавить свои да и нет у меня лепресичя аттстстань UNDINA_PETROVNA Ты по клавишам еле тычешь бля… Metalikana я блао у нынии UNDINA_PETROVNA Я понимаю, что смерть Субидэя это пиздец… как и некоторых важных членов Тамагафков. Я тоже потеряла своего друга… Догго. И ещё есть вероятность, что погибнет ещё один мой друг и друг детства, который и собутыльник мой, и кореш, и напарник, и советчик. Ну, и ещё моя подруга умрёт через два месяца. Короче, дела совершенно не айс. Metalikana а эта подруга твапоя UNDINA_PETROVNA Но это не повод сходить с ума и бухать две с хуем недели! Жизнь-то продолжается! Metalikana это же твоя кхмв бывшая ла? UNDINA_PETROVNA А, да. Metalikana легко тебе говрпить, я с суби с дества шесчитай UNDINA_PETROVNA Но нет, я не собираюсь с ней шуры-муры крутить, если ты об этом. Ревность выключай. Андайн от собственного вранья готова была блевануть. Metalikana вот и прекансо UNDINA_PETROVNA Мет. Иди поспи реально. Не надо пить. Metalikana «не надо пить» гавоарит андайн смешно UNDINA_PETROVNA Иначе я приду и сломаю тебе ебало. Metalikana бля лоангло пойул хоптя я сама тебе слоцмаю если надо UNDINA_PETROVNA Я любя, если что <3 Спокойной ночи. Андайн убрала телефон в карман. Прислонившись спиной к стене, отчаянно простонала с рыком. — Твою мать… — процедила она полушёпотом, сжав свои зубы и вскинув голову вверх, — почему всё опять идёт через жопу?! НУ ПОЧЕМУ СУКА?! — Всё в порядке? Андайн дёрнулась, опустила взгляд… — Маффет? Паучиха во всю улыбалась. Видимо, сопутствие хорошего настроения было только у неё. — Давно хотела тебя спросить: как дела продвигаются в погружение в омут? Красноволосая сомнительно посмотрела на паучиху: — Что ты несёшь? — Ну… помнишь себя, когда ты только из больницы вышла? — усмехнулась она. — В пизду блять, — прошипела она, — лучше бы я продолжала в палате торчать… — А что такое? Альфис же вернулась, ты даже дивизианта замочила. Андайн снова вздохнула. Встала, выпрямилась. — А стоит ли оно того, Маффет? — спросила она не то с грустью, не то с безнадёгой в голосе, — Альфис всё равно умрёт. И ты прекрасно знаешь, как я долго не могла прийти в себя… меня… меня прорывает теперь. «Было бы лучше, если бы она и дальше мертва была… я к ней быстро привяжусь — а потом не отвяжусь. И опять начнутся танцы с бубном… А ещё тот случай, когда я столкнулась с Альфис в бою… Чара права — я совсем с ума сошла, раз позволяю себе подобную слабость. И я не знаю, как мне спастись от этого.»***
Вернёмся к Энилле и Папирусу… — В прочем. — Энилла рассказывала последние новости Папирусу, — Вот и всё. Больше я реально ничего не знаю. — То есть, Санс сам рассказывал о том, как он в открытую тебе изменял.? — Ага. — И как же он аргументировал своё блядство? — Тем, что я его заебала. Папирус ядовито прыснул. — А меня он, сука, будто не заебал! — добавила полунимфа. — На самом деле, ты тоже хороша. — Я знаю, но это моя ответная реакция. Возмездие, бляха-муха. — краткое молчание, — Стоп, а тебя я чем заебать успела? — Чего? — Бля, ну извините ебать! Я твоего брата ненавижу больше чем моего первого ассистента в лабе. — ДА ЗАВАЛИСЬ ТЫ! Я не говорил такого!!! — рык, — Если ты и заёбываешь с чем — то только с этим. — Комплексы, Папирус, — успокоилась она, — комплексы. И тут с неимоверным лязгом в комнату врывается Андайн, вся на пафосе и чилле. Выбив дверь с ноги и чуть не выбив её к чёртовой матери, рыба тут же увидела скелета и, зачем-то харкнув в пол, куда-то в стеллаж, сверкнув хищным своим протезом, как заорёт на скелета: — Папс, ты, ёбаный хер, какого сука чёрта?! Скелет лениво посмотрел на красноволосую: — Что? — ЧТО, ЧТО? ХУЙ В ЁБАНОЕ, ПТИЧЬЕ, АНАЛЬНОЕ ГНЕЗДО! Ты на два месяца как в сквозь землю провалился, а потом так резко появляешься в компании этой странной бабы, двух призраков и спасаешь Подземелье?! ЧТО ЗА ХУЙНЯ БЛЯ?! — А что тебе не нравится в этой ситуации? — тут же спросил он. — БЛЯТЬ, ТЫ ДАУН?! «Что МНЕ не нравится?!» Рыба топнула ногой: — НАВЕРНОЕ, ВСЁ НЕ НРАВИТСЯ??!!?! ЛОГИЧНО ЕБАТЬ??!! Энилла с такого прихода Андайн выпала. Она стояла как статуя. А Папирусу, кажется, было плевать: — Даже то, что я «мир спас»? Говорил он куда спокойнее, будто он знал, что так всё быть и должно. — ДА! — резко ответила она, — ПОТОМУ ЧТО Я УЖЕ ЗАЕБАЛАСЬ ОТ ТАКИХ ПОВОРОТОВ СЮЖЕТА В ЭТОМ СТОЛЬ УДИВИТЕЛЬНОМ МИРЕ! — Что ты несёшь… — А НИЧЕГО ЕБАТЬ!!! Два шага вперёд. — А НУ СЕЙЧАС ЖЕ ОТВЕЧАЙ, В КАКОЙ ТЕБЯ ГЕЙ-КЛУБ ЗАНЕСЛО И С КАКИМИ НЕГРАМИ ТЫ ЕБАЛСЯ ДВА СРАНЫХ МЕСЯЦА… И ПОЧЕМУ ТЫ СЧИТАЕШЬ, ЧТО ИМЕЕШЬ ПРАВО ВОТ ТАК ВОТ ИСЧЕЗАТЬ??! Папирус понял сразу: не выдержит. Он скрестил пальцы, сказав: — Молитва о Спокойствии. Вокруг него появилась голубоватая аура. И скелет почувствовал себя гораздо лучше. «А вот теперь можно приступить к конструктивному диалогу.» Он встал с койки и подошёл к Андайн, которая явно не понимала следующих действий скелета. Папирус встал в шаге от неё, смотрел сверху вниз. — Ты так говоришь, — начал он непринуждённо, — будто сама себе негра найти не можешь, вот и завидуешь. — Блять, долбаёба кусок! Я утрирую… стоп… ТЫ РЕАЛЬНО В ГЕЙ-КЛУБЕ БЫЛ?! Папирус засмеялся. — НУ ДА БЛЯТЬ, БЫЛ В ГЕЙ-КЛУБЕ И ЕБАЛСЯ, БУДТО МНЕ ДЕЛАТЬ БОЛЬШЕ В ЭТОЙ ЖИЗНИ НЕЧЕГО, — повысил он голос, добавляя всё больше и больше иронии, — НУ-НУ, ЕСЛИ САНС МОЙ БРАТ — ТО И Я БЛЯДОВАТЬ ДОЛЖЕН! Конечно, Андайн, алгебра логики так и работает! Если А это ноль, то Б автоматически тоже. Последнее предложение Андайн вообще не поняла и лишь акцентировала внимание на одном: — А причём тут ёбаный Санс? Ты эту женщину не слушай, она ебанутая, если ты не заметил. — Я заметил, что она ебанутая, ты не поверишь. НО! Она меня эти два месяца хорошоооо развлекала. — Развлекала в каком смысле? Тут уже и Энилла не выдержала и впала в истерический смех. — Не поверишь — я с ней трахался! УДИВИТЕЛЬНО, ДА?! Папирус залился издевательским смехом. Пришлось рыбе стоять целую минуту с кислой миной, пока полунифма с скелетом не успокоятся. — Вы… оба идиоты. — прошипела она гневно. — Ой да ладно, — сказал Папирус, — это же ты про гей-клубы начала орать. — А может ты, блять, объяснишь наконец-то, в чём, сука, дело и какого хрена ты пропал?! — Так может ты нормально будешь вопросы задавать, а не орать на меня, будто у тебя недотрах и месячные в одном флаконе? — К твоему ОГРОМНОМУ сожалению, у меня действительно недотрах! А месячные… ну… э… не знаю. Я не слежу за циклом! — У меня тоже недотрах, но я же не брызгаюсь пенной слюной как псина? — И ЭТО СТРАННО! — Ничего странного. — щёлкнул он пальцами, — Молитва о Спокойствии это. Андайн ничего не ответила. И молчание длилось всего пять секунд: в комнату вошёл Санс. «Ещё один…» — Привет, Санс. — улыбнулась Энилла. — Иди нахуй. — ответил он, даже не посмотрев на полунифму, — Андайн, — посмотрел он на неё, — Тебя слышно на весь сектор… — А мне похуй! Ты видишь этого объебоса? Он не говорит ничего! — О, Босс! Папирус и Энилла усмехнулись. — А ещё они оба ржут. — Ты просто смешная, Ундина Петровна. — сказала она, — И словарный запас хороший, и фантазия работает, матерная лексика на уровне. — Не льсти мне, — фыркнула рыба, — ты мне не нравишься. — А я и не претендую на то, чтобы кому-то там нравиться. — Ещё бы ты претендовала! Энилла посмотрела на Папируса. — Она всегда такая? — Да нет, только по четвергам и пятницам. — А в другие дни? — В другие дни она бухая до беспамятства. Энилла дурашливо хихикнула. «Боже…» — подумал про себя Санс, — «Как же они похожи характерами… Оба резкие, взрывные, эмоциональные… что Босс затычка в любой заднице, что Энилла вынос мозга. А стоит им столкнуться в разности мнений — армагеддона не миновать. Хотя… они явно тоже понимают, что у них схожие черты характера, поэтому… стараются уступать друг другу?» Почему-то ширококостный молчал, даже не зная, как начать разговор. Посмотрев на Андайн, тот увидел, что она еле держится. — Хей! — опешил ширококостный резко, поняв, что поддержать Петровну нужно хоть как-то, — Может… обсудим всё… ну… более мягко? — У тебя не получится. — сказала Энилла, — Мы тебя бесим одним своим видом. О чём тут ещё можно говорить? — Не «мы», а ты. — стальным голосом ответил Санс. — Всё бы ничего… Но вот ты! — показала она снова на Папируса, — Ты… — Да что всё «я» да «я». Головка от хуя, Андайн. — НУ ТАК СКАЖИ, ГДЕ ТЕБЯ НОСИЛО?! — А почему я должен говорить? — ПОТОМУ ЧТО ДОЛЖЕН! — Чего бля? — Да Босс, что за хрень? — подключился Санс, — И откуда Энилла?! — Скажем так! — влезла Энилла, — Папирус пришёл в одну пизду, там жила я. И вышли мы оттуда вместе. Вот так. — А теперь подробнее, что за «пизда»? — Большая и жирная, как твоя мать. Папирус снова начал угорать, но тут уже и Андайн не удержалась и начала смеяться. — Ладно, шутка хорошая, признаю! Энилла горделиво улыбнулась, а затем посмотрела на безысходного Санса. — Да ладно, у вас мамки нет, только Гастер. А Гастера… ну, как бы я его уважаю. — Да мне похуй. — Ну и иди нахуй! — Босс! — Ахахах… Что? — Где. Ты. Был? Папирус подошёл к Сансу. Блеснул красными глазницами. — Это уже не имеет значения. Я жив? Жив. Помог с Коалицией разобраться? Помог. Имею право я на отмену вашей излюбленной извращённой мозгоебли в мой благочестивый адрес когда я только-только очнулся и осознаю, что я, чёрт возьми, жив оказывается и буду продолжать терпеть весь этот хаос? Я считаю, что да. — Но Босс, мы все думали, что ты… — Я жив, Санс? Жив. Всё. Вопросы исчерпаны. Мне просто нужно было срочной уйти, очень сожалею, что заранее вам, дорогим моим друзьям, не сообщил. — КУДА ЭТО ТЕБЕ ПРИСПИЧИЛО НА ДВА МЕСЯЦА УЙТИ?! ЗА СИГАРЕТАМИ?! — тут же рявкнула красноволосая. — Да, блять, и за сигаретами тоже, а то ненароком ёбнусь в этой дыре в такой параше, если уже не слетел с катушек! — Подтверждаю! — сказала Энилла, — Я у вас тут чуть больше недели обитаю, осваиваю ваши интернеты и всякие сенсоры… сука… и должна сказать… у вас тут пиздец как странно и сложно. Ничерта не понятно! — Я не думаю, что вам нужно долбить его расспросами. — появился Гастер, — У него не лучшее самочувствие, а тут ещё и вы к нему пристали. Не было его два месяца — и не было. Но вернулся же? — ДВА МЕСЯЦА. — резко обернулась Андайн, — КОГДА НА НАС НАПАЛА КОАЛИЦИЯ. АЛЛО, ГАСТЕР, ТЫ ВИДЕЛ ВООБЩЕ, КАК МЫ ПЕРЕСРАЛИСЬ ИЗ-ЗА НЕГО?! — Я же сказал — с ним всё будет замечательно. — ДА ТЫ ПОМНИШЬ БЗИКИ САНСА, КОГДА ТОТ НЁС ХУЙНЮ ПРО ТО, ЧТО ТЫ ТАМ ПАПСА НА ОПЫТЫ СТАЩИЛ?! — Чего блять? — Папирус прыснул со смеху. — С ним бывает такое. — легко ответил Виндингс. — Просто кое-кто опять забывает пить лекарства. — ТЬФУ БЛЯТЬ! — Ты наверняка и знал, где он был! — гаркнул Санс, — Но, разумеется, соизволил НЕ сказать. — Даже если и знал, вам какая разница? Жив? Жив. — А МОГ И НЕ ВЫЖИТЬ! — Но выжил же. — А МОГ НЕ ВЫЖИТЬ! — Боже мой, Фиш, ты серьёзно? — НА ПОЛНОМ БЛЯТЬ! — Вы идиоты. — сказал Папирус, — Великие монстры не умирают. — КОГДА ТЫ ПОГЛОЩАЛ СРАНЫЙ УНИЧТОЖИТЕЛЬ МИРА, ТЫ ТАКЖЕ ЧТО ЛИ ДУМАЛ?! — Я вообще нихуя не понял! И вообще мне похуй! Андайн топнула ногой и простонала на всю комнату: — ИДИОООООООООООООООООТ!!! — ЗА-ВА-ЛИ-ТЕСЬ! Рядом появилась Фриск. — Не успел Папирус очнуться — вы тут разосрались! Совсем с ума сошли?! — она злобно посмотрела на Санса и Андайн, — И я не удивлена насчёт вас двух, раз вы на него наехать успели… — Я не обижаюсь, — усмехнулся Папирус, — Мне похуй. Но сразу видно — мне тут не рады, действительно. Кстати, привет Фриск. — Привет, Великий и Ужасный Папирус! — улыбнулась ему девушка. — Стоп нахуй, — ошеломлённо посмотрела на него рыба, — где я сказала, что Я тебе ЛИЧНО НЕ РАДА? — Наезжаешь. — ПОТОМУ ЧТО ТЫ ПРОПАЛ В ЕБЕНЯХ КАКИХ-ТО, А ВОЗВРАЩАЕШЬСЯ С ЭТОЙ… мммх… дамой. И НЕ ГОВОРИШЬ НИЧЕГО!!! — И что? — НУ КАК «И ЧТО»?! — Это бесполезный диалог. — сказала Энилла. — А ты вообще не лезь не в своё дело, на тебя тут всем насрать! Энилла усмехнулась. — Дамы, успокойтесь. — вмешался Санс, — Может, мы все срачи отложим на потом? У нас всё же… — он посмотрел на Андайн, — Есть ещё одна миссия. И Папирус тут как тут. И тут рыбу осенило: — Да, кстати… — Андайн посмотрела на Папируса, — Ладно, пиздохрюк. Не хочешь говорить — как хочешь! Я всё равно добьюсь правды. А пока — время не ждёт, нам нужно совершить подвиг. И твоё внезапное появление нам очень может помочь. Папирус нахмурился. — Что? — спросила рыба, явно насторожившись такой реакции. — Чем же я ещё могу соизволить помочь? Давай, говори уже, пока я тебя нахуй не послал с твоими наездами. Андайн быстро сменила вектор беседы: — Не язви, прошу тебя… — процедила она. — Тебе можно, а мне нельзя? Ага, конечно. — краткое и напряжённое молчание, — Что нужно-то? Рыба бросила взгляд на Эниллу. — Пусть твоя новая девушка свалит отсюда. Я не собираюсь ЕЁ посвящать в планы. — Чем она тебе не нравится? И да, она не моя девушка. — Пиздит в тридцать раз больше тебя. Энилла лишь оскалилась. — Она зла на Санса и что? — Это не повод на него пиздеть, когда у нас времени на это нет. — Ну, тут ты права. Сейчас не время. — он посмотрел на Эниллу, — Лады, уйди. Мне интересно, что они мне предложат. Полунифма покорно вышла из комнаты. Гастер и Фриск вышли за ней. Дверь захлопнулась. — И НЕТ. Я не позволю ЕЙ участвовать. — О боже, не надо. — сказал Санс, — Иначе я точно сорвусь и прикончу её. — Да не только ты, Санс! — буркнула рыба, — Так ебать мозги тобой… это надо, сука, уметь. — У неё есть на это полные основания. — начал говорить Папирус, — Я бы так же делал скорее всего, но… — вздох, — Она делает всё за меня. А у меня, вдобавок, уже просто нет сил ни на что. Считайте, вам очень повезло. — Блять! — фыркнула рыба, — Всё! Забей! Хуй! На! Неё! Забудь вообще, у нас речь сейчас не об этом пойдёт. — Да давай уже, говори суть «дела». — Андайн… — обратился к ней Санс, — Ты уверена, что он согласится? — Ну да блять, уверена. — Всё же… ты не мастер переговоров. — Ебало стяни. — ответила она, — От такого соблазнительно прекрасного предложения он не может отказаться, понимаешь? Сам посуди. Папирус состроил очень опасливую мину. Санс и Андайн посмотрели на него. — Не ссать. Сейчас всё поясним. У тебя есть право отказаться, если что. Просто… ты очень нам облегчишь задачу. — Говори. — Короче ебать. — хлопнула она ладошами, — Я тут устраиваю мятеж. Скелет вопросительно посмотрел на рыбу. — Против Асгора. — добавила она. — Чё бля… — Ну согласиииись! — протянула она, — Асгор хуесос. Ещё больший хуесос, чем ты… — АНДАЙН!!! — рявкнул ширококостный. — Да ладно, Санс! — развела она руками, — Мы оба знаем, что Папирус нынче охуел, мягко говоря. И я теперь буду как Энилла ебать мозги. — Мне проще отказаться от твоего «мятежа». — сразу же бросил высокорослый. — Цыц. — буркнула рыба, — Так вот. Надо его выебать в рот. ХОРОШО ВЫЕБАТЬ В РОТ! Чтобы помучился, покривлялся… мы можем это сделать, если вместе сработаемся. — Ты как это вообще собираешься провернуть, манда? — Папс. Сейчас уж тем более не язви. «Не язви, не язви, лучше хуй мой в рот свой возьми, тупая ты сука…» — Ты сама базар фильтруй. — сказал ширококостный. — Отвечаю, сам будет как с королевой разговаривать. — Ебало завали. — ответила Андайн, — Так вот. Санс недовольно рыкнул. — Кое-какой план я уже наметила, через пару дней мы должны будем вместе встретиться в одном месте в Ватерфолле, там я расскажу все подробности… — Погоди-погоди. Тебе что Асгор сделал? — Мозги выебал. Папирус мнительно посмотрел на Андайн, нахмурившись: — А я тебе говорил, что щадить не будет даже тебя! — Да знаю я!!! Короче, у меня с Асгором ещё со времён Коалиции свои счёты. Он меня ещё тогда ни во что ни ставил. Но вот то, что было во время подготовки к Ордену Крови… Короче, я блять так не могу больше. И народ не может тоже. А учитывая то, какая у Асгора свита… — Вот насчёт свиты. Вы что с ней делать будете? Они не самые слабые монстры, а мы едва с войны вернулись. — Есть у меня идея и она может прокатить. Но это тоже обсудим в Ватерфолле. — Скажи сразу, кто-то помогать будет? Андайн тут же показала на Санса. — В нём я не сомневаюсь. А ещё? — Ториэль, Чара. «КАКОЕ, НАХУЙ, СОВПАДЕНИЕ! Вся Тамагачья команда согласилась УБИВАТЬ АСГОРА! КАКОЕ, СУКА, СОВПАДЕНИЕ!!!!! Хотя, если подумать трезво — у каждого из них есть свои обиды на Асгора. Что имеет в виду Андайн я не знаю, а вот Ториэль и Чара… дела семейные. Ещё у Санса какие-то личные счёты, о которых даже Энилла почти ничего не знает… А ещё Энилла упоминала, что Санс и Ториэль находятся в королевском розыске… Бляяяяять…» — А ещё? — Маффет и Меттатон тоже согласились помочь. — И всё? — Гастер тоже кое-чем поможет. — Даже Гастер согласился…? — Скажем так, уговаривать его пришлось долго. А, ещё Альфис примет участие. — Альфис жива? — удивился он. — Да. Пока что. — «Пока что»? Андайн предательски замолчала. — Короче, Босс. Альфис проживёт два месяца. А потом она безвозвратно умрёт. Знаю, тебе в глубине насрать, можешь не сочувствовать. — Спасибо. — Да… — протянула рыба, — Спасибо за пояснение, Санс. «У неё же другая баба есть… или я чего-то не понял?» — Так что? Поймаешь с нами Асгора? Обещаю, мы потом устроим пиздатую тусовку! Папирус улыбнулся и недолго думая ответил: — Я за. «Асгора хочу убить дико. Придётся подыграть. Но моя жажда мести этому ублюдку сильнее.» — Я думал, ты откажешь… — С хуя ли? — Ты как-то пассивно-агрессивно настроен. — Я в плохом настроении, не бери в голову. — Ты последние полгода в плохом настроении. — Ага. И тут зазвучал голос: — А теперь, оставьте нас с Папирусом в покое. — сказал Виндингс. — Я должен с ним поговорить. Гастер успел войти в комнату. — Надеюсь, ты ему объяснишь по-отцовски, ЧТО НА ДВА МЕСЯЦА, СУКА, НЕ ПРОПАДАЮТ?! — Да, да… — протянул он, — Объясню. А теперь уйдите. Андайн и Санс тут же покинули комнату. Гастер подошёл к Папирусу. Молчание. Секунда. Две. Папирус спросил первый: — Надеюсь, ты не.? — Я помню, с чем мы имеем дело. — перебил он его, — Поэтому, не обращай внимания. Я не буду тебя в чём-то отчитывать. — Спасибо. — Хотя нет. Кое в чём я должен всё же тебя отчитать. Папирус напрягся. — Но я не хочу. Скелет расставил руки в стороны: — Да давай, отчитывай меня, дорогой мой, я тебе и так за всё должен. И тут Гастер посерьёзнел в лице: — Ты? — удивился он, — Ты мне ничего не должен, Папирус. — Разве? — Ты спас мне жизнь. — В хороших условиях в КГ, я это обычно раз в неделю слышу, если усреднить. Поэтому, не удивляйся. Работа такая. Дальше Гастер не знал, что сказать. Тогда высокорослый скелет взял инициативу в свои руки: — Ты сам как вообще? — Я… оправлюсь. Но это будет не скоро. Как ты, Папирус? На удивление, Гастер был очень мягок. По крайней мере, для него такой голос был слишком мягким. — Это ты после спасения так растопился? — Не буду врать: да. Но ты и Напстаблук… сделали невероятное. Особенно ты. — Я? — Напстаблук сказал, что всё делал ты, ровным счётом как и твоя идея. «Что…» — Я знаю, что возможно он немного наврал, хотя уместнее тут будет слово «преувеличил», потому что данная личность никогда не любила внимания. А вот ты как раз один из тех, кто гонится за славой — поэтому… — Нахуя… Я не люблю присваивать себе чужие заслуги. — Чтобы выдержать спиритический армагеддон — нужно очень много сил, Папирус. Это заклинание запретно. — Что? — не понял он, — Спиритический армагеддон? Это что вообще? — Сложно объяснить на словах, опасное заклинание у призраков, скажем так. Ближе к сути. Но ты не только его выдержал, но почти целым вышел из воды. — Энилла говорила обратные вещи… — Да. Твои энергоносные и магоносные сосуды очень сильно пострадали. Кости-то восстановятся через пару-тройку дней. Но вот у тебя теперь будет меньше EP и MP. — Насколько? — 80 EP. Магии минус тридцать процентов. Возможно ещё сильное снижение защиты и параметра дух-2. Папирус неприятно рыкнул. — Тем не менее, я не могу не поблагодарить тебя за спасение… всего мира, Папирус. Кратко говоря и не рассыпаясь в миллионах комплиментов, если тебе нужны любые мои услуги и помощь в абсолютно любой сфере — обращайся в любое время. А вот это Папируса заинтересовало: — Прям вообще что угодно? — В рамках разумного. Что-то нереальное, к сожалению, хоть и зачастую достижимо, но пути к его получению могут быть самыми различными, как… — Эм. — перебил Папирус, — Нет. — краткое молчание, — Вообще-то… — протянул он, — Мне кое-что нужно. «Хм. Гастер мне ДЕЙСТВИТЕЛЬНО может помочь. Но мне нужно всё обдумать. В прочем, сделаю ему маленький звоночек, что скоро он мне поможет.» — Помочь убить Асгора? — Нет. Гастер едва видно ухмыльнулся. — Мне ты нужен будешь… позже. Конечно, я дам тебе право отказаться, раз уж на то пошло, потому что просьба, в какой-то степени, нестандартная. — Может, хотя бы намекнёшь, с чем мне нужно будет помочь? Скелет, превозмогая боль по всему телу, подошёл к Виндингсу и прошептал ему на ухо: — Я хочу отомстить Сансу. За всё. — Убить его.? — спросил тут же учёный. — Нет. — ухмыльнулся Папирус. — Или да. — более нервная усмешка, — Хотя ближе к «нет». Но… ньех… убить я хочу его не физически, а морально. Морально надавить на него, чтобы в нём был… страх. НЬЕХ! Энилла мне дала очень много по нему информации, тебе будет интересно её послушать, если не слышал. Но это ещё что! — Звучит интересно. Я тебе должен помочь с сбором информации? — Я всё скажу потом, потому что свой блестящий план я не додумал. Только умоляю… молчи. — Я — могила, Папирус. Папирус улыбнулся. — Спасибо тебе за всё ещё раз. — продолжил учёный. — Ну, хоть ты спасибо сказал… — Они тоже переживали за тебя. На их месте ты бы тоже взбесился. — Всё равно. Они противны мне… — И кстати об этом. Тебе прекрасно помогает Молитва. — Да кстати, я заметил. Спасибо за это умение, очень помогает. Я себя чувствую таким похуистичным… почти. Напряжению место тоже есть. Но всё же — я могу даже общаться с ними! Почти без агрессии. — Значит, двух месяцев, чтобы прийти в себя… тебе было мало? — Видимо, да. А ещё Энилла масла в огонь подлила. — Да… Мисс Хейт довольно… резкая дама. Тоже со своими нравами. — Мы с ней похожи. — Это точно.