***
«С тех пор, как Чара покинула меня — Последний Коридор стал моим любимым местом. Хорошо, что Папирус запретил его сносить и вообще как-либо менять.» Фриск сидела на подоконнике, свесив ноги вниз и смотря на то, как Новый Дом частично был отреставрирован. Одна часть города блистала новыми огнями и от одного взгляда на нечто столь новое и свежее, поднимался дух и улучшалось настроение. Вторая часть города была в строительной густой не то в пыли не то в тумане, которые практически наглухо блокировали свет. «Подземелье… оно так быстро меняется. Папирус делает очень многое для него. И это только начало чего-то нового и светлого. Он прекрасный король.» В целом, Последний коридор имел окна и с другой стороны — там можно разглядеть Ядро, Хотлэнд, Кробилон, малую часть Ватерфолла. Но Фриск нравилось смотреть на новые пейзажи именно в сторону Нового Дома. «Всё так меняется. Я уже и не вспомню, каким был Центр, когда я в него попала в первый раз. Всё такое было избитое, старое, рухлое. Но в этом была и своя романтика. Бесятся ли монстры с того, что их ареал каардинально меняют?» Вспомнив ответ многих её друзей, Фриск сразу смогла дать ответ на этот вопрос: «Никому не нравилось так жить, но и выхода другого не было. Многие довольствовались тем, чем могли. Какой был король — такие и монстры… такая и жизнь. Даже те, кто были при короле, жили весьма гнусно. Вспомнить ту же Андайн…» И тут Фриск застыла. «Андайн.» Она слышала то, как застучало её сердце. «Санс.» В её голове стали вплывать образы одних из самых важных ей монстров. Те, кто сопровождали её почти весь путь. «Мама.» С тех пор, как Ториэль была объявлена «мёртвой», общались они крайне редко. И так уж вышло — что в пост-Асгоровский период, незадолго до её ухода в Тамагафк, они фактически не общались. «Чара.» Её предмет воздыхания. Она так долго клялась в любви (или большинство кип слов — это всего лишь алкогольные всплески вдохновения?), а затем резко ушла. «Где же ты…» За неё было страшно, хоть Фриск и знала, что если что будет — она справится. И, если будут перезапуски, Фриск почувствует ресеты. — Воспоминания… какая ужасная комедия. — услышала она знакомый голосок. Сначала Фриск поёжилась и ещё подумала: показалось. Но нет, далее последовала фраза: — Довольно любопытно наблюдать за тем, какие же скелеты в шкафу проявились у некоторых монстров. Шатенка резко обернулась и увидела то, как в небольшой трещине возле колонны на пол, совершенно спокойно стоял проросший жёлтый большой лютик… с лицом. Фриск не поверила себе и лихорадочно стала протирать свои глаза, активно моргая, чтобы убедиться в том, что она не сбредила. — Да-да, Фриск, — протянул цветок лениво, — Это я, Флауи. Фриск тут же спрыгнула с балкона и подошла к нему: — Ф-флауи… Ты где всё это время был?! — У меня были… свои дела. — ухмыльнулся он, — Прости меня, Фриск, за то что я так внезапно тебя бросил. — Нихера себе. Спустя… э… четыре года… вернулся, как ни в чём не бывало! — Поверь мне, у меня были свои причины так резко покинуть тебя. — Флауи заметно стал серьёзнее, — К тому же, я прекрасно знал, что ты справишься и без меня. Твои друзья помогали тебе. — И где же ты был четыре года?! — В некоторых… — снова протянул он, но на этот раз то ли вынужденно, то ли наигранно, — интересных местах. — Очень оригинально. — Серьёзно, Фриск! Я нашёл одну целительницу, которая могла бы мне помочь. — Помочь? — вскинула девушка бровь, — В смысле? — Легко вам живётся в телах с руками и ногами. А я, на минуточку, уже шестьдесят лет являюсь дурацким цветочком!!! Знаешь, как мне это надоело? — Стоп. Тело? Но у тебя же нет души… — Да? — Флауи удивился не меньше, после чего здорово смутился, — Откуда ты знаешь…? — Так ты сам мне говорил. — скрестила на груди руки Фриск. — А… — Флауи многозначительно отвёл взгляд в сторону, — Во-от оно как. — Угу. Фриск встала. — А теперь я повторю вопрос: где ты был? — Во многих интересных местах. За пределами «Центра», если так это у вас выражается. — Оу… и как тебе? — В Триаде классно! — улыбнулся Флауи, — Там так свежо и хорошо! Но я был не только там. И путешествовал я только ради одной цели — помочь самому себе. Я… снова хочу стать монстром. — Чего? То есть, ты им уже был? — Ну… это было очень давно. Долгая история. Как там дела у Чары? Фриск обомлела: — Понятия не имею… — Ладно. Тогда вот тебе следующее: тебе придётся какое-то время ещё побыть без меня. — Эм… допустим. — Я следил за тобой иногда, а потому знаю, что у тебя всё хорошо. — ЧТО?! — Долгое время. — Стоп… а почему… почему ты меня тогда про Чару спрашиваешь?! — Ты же с ней имела контакт. — Почему тебя вообще Чара интересует? Или ты изначально знал, что во мне демон какой-то и нарочно молчал об этом?! — Не, ну почему? Я узнал об этом, когда твоим путём стал геноцид. Но, по правде говоря, сначала я думал, что с катушек слетел. К тому же, ты так интересно реагируешь на всё это. Мне казалось, вы с Чарой, наоборот, довольно близки. — Эээ… — Фриск помутнела, — Это… это уже другое. Оно… оно вообще случайно! Флауи удивлённо изогнул тончайшую бровь: — Случайно? Тогда это не было похоже на случайность, ведь ты тогда была фактически трезвой. — СТОП! ТЫ ВИДЕЛ СМЕРТЬ АСГОРА?! — Да. Ещё больше убедился в том, что та рыбья вакханалия — больная на всю голову. Но вообще вы правильно сделали, что расправились с ним. Ему давно пора было на упокой. — Странно такое слышать от тебя. Обычно ты тоже за… пацифизм. — Фриск, ты сама уже в это не веришь. Война с Орденом Крови это доказала, когда ты кочергой из непонятного мира заху… убила коалицианта без чьей-либо мотивации со стороны. Просто чтобы спасти друзей. Всё. — Флауи немного улыбнулся, но это было больше похоже на злобную ухмылку, — Времена меняются. Мир меняются. Все существа меняются. Ты меняешься. И я тоже меняюсь. — краткое молчание, — Да и я бы не сказал, что я был за пацифизм. Скорее за… благоприятные разрешения различных ситуаций. Но такое же бывает не всегда. Ведь иногда всё же силой решать конфликты гораздо удобнее, чем дипломатией, не так ли? — Орден Крови — единственный раз, когда я кого-то убила!!! — А геноцид-рут? — Это… ЭТО ЧАРА БЫЛА, ТЫ ЗАБЫЛ?! — Но твоими руками, Фриск. — ещё шире улыбнулся Флауи. — Да блять, я бы не стала никого просто так убивать!!! А тот случай — это тот случай… — Просто смирись уже с тем, что тебе пора стать сильнее и что твой пацифизм здесь никому не усра… не сдался. Ты сама уже это прекрасно осознаёшь, не можешь принять. И тебе об этом уже все кричат! — Да я не… я не сломаюсь! — Где-то в углу сидит Чара и хохочет. — Чары здесь нет. На вряд ли ты с ней встретишься. — Нет. Рано или поздно мы с ней встретимся. — Возможно. — выдохнула Фриск, — Но она в Тамагафках, а сейчас это… очень далеко отсюда. — Я знаю. — тут же выдал цветок. — Откуда? — Во-первых, как я и говорил ранее — время от времени я следил за тобой. Во-вторых, про всю эту историю с королями и предательствами разве что отбитый хиккарь не знает. Все об этом говорят. Все это обсуждают. Папирус лично это муссолит. Даже спустя год с половиной. Но, — вздох, — Я бы встретился с Чарой. Мне она нужна. — Ты не пробовал пойти в Тамагафк за ней, раз она тебе «нужна»? За одно, может, поговоришь с ней?! — голос девушки постепенно срывался на крик и тут она резко топнула ногой, — Вразумишь её??! — Фриск, это её выбор. — ответил Флауи, пожав лепестками. — Вы сами сделали всё для того, чтобы они почувствовали себя «лишними» в вашей компании. Вместо возможной поддержки, которую вы бы могли им оказать, вы лишь их окончательно спугнули. Прости конечно, но странно даже видеть твою не нейтральную позицию в данном случае, зная твои принципы. — Но она и вправду не права. Как и мама, как и Андайн, как и Санс. — Санса можешь не упоминать. — прыснул цветок, — С ним отдельная история. Он ещё тот мудак. И это я тебе говорил ещё при первой нашей встрече. — Столько черни за Сансом скрывается… но… он в глубине очень хороший монстр. — Как раз в глубине он крайне гнилой монстр. Его доброта — маска, как ты этого ещё не поняла? Это даже его брат наконец-то понял. Фриск рыкнула: — Предлагаю сменить тему. Как тебе новый король-то? — Хуже Асгора нет никого. Поэтому терпимо. — вздох, — Но я же простой цветок. Я не гражданин Центра. А зная то, с каких низов пробился Папирус, я очень рад не понаслышке, что он старается угодить народу, а не своему кошельку или раздутому эго. — Это да. Он очень ответственный монстр, сколько бы черни вокруг него не было. — Ага, только вот народ всё равно опасается повторения истории с Асгором. Из-за своего брата он тоже так свихнуться может. — Он сейчас держится и ему явно не до него. — буркнула Фриск. — Да это пока. Всего-то два года прошло, не остыл ещё. — Вообще-то не два года! — Не важно, мы близки к этой дате. — И два года — более чем достаточно, чтобы остыть! — Каждый монстр уникален. Чара всё ещё злится на Асгора, это так, в курсе тебя держу. — Да у Чары характер своеобразный, что ты к ней прикопался?! — А что ты так злишься, Фриск…? Она снова упала на колени. — Она ушла от меня. Даже не попрощалась! — Да ладно. Не думаю, что она забыла о тебе. Просто, опять же, ваши друзья в этом виноваты, что ту святую четвёрку к углу прижали тогда, на, так называемом, «Чертополоховом суде». — А ещё меня бесит тема «Чертополохового суда». Уже сколько времени прошло — каждый день про него разговаривают!!! — Отпустить близких друзей всегда сложно. К тому же, значимые фигуры общества покинули этот омут. — Просто помолчи ради бога… — Я уже и собирался уходить. — Что? Уже? — Я по старой дружбе лишь тебя навестил. А сейчас вынужден уйти. Цветок выгнулся и пискнул: — Пока, Фриск! Флауи скрылся в земле. Фриск простояла на коленях ещё минуту, пытаясь обдумать произошедшее, пока она не услышала звуки шагов со стороны. Девушка повернула голову в сторону возникновения звуков. На противоположной стороне коридора, за колоннами, уверенно шла в сторону высокая фигура. Когда силуэт оказался напротив Фриск, он резко развернулся и вынырнул из теней. Это был Папирус. — Ты извини меня, Фриск. — начал он с нескрываемым напряжением, — Но Флауи теперь мне кажется ещё больше подозрительным. Фриск дрогнула и быстро повернулась: — А… а ты тут откуда?! — От верблюда. — скрестив на груди руки, ответил Папирус. Фриск внутренне напряглась не меньше. Папирус выглядел недобро. — В нужное время, в нужный момент, в нужном месте… Как и подобает мне, Великому и Ужасному Папирусу. — назвав своё имя, он невольно улыбнулся, — Ньех, а если серьёзно — этот Флауи уже не раз подобное выкидывает. И почему он вообще про Чару спрашивал? — А… э… И Фриск не знала, что ответить. «Он что, всё слышал?» — Кстати хороший вопрос… Какое ему вообще до неё дело? — То-то же. — на секунду ухмыльнулся Папирус, но после чего тут же вернул своё строгое выражение лица. — Я помню… — начала раздумывать шатенка, — один эпизод. Во времена Коалиции. Когда Чара только проявилась в моём теле и я пыталась добраться до Андайн или Альфис… Чёрт. я не помню почему… А! Вспомнила! Мы тогда ещё вместе искали нож твоего друга-сектанта… — Камиля. — вставил скелет. -…да, да, Камиля. Мы забрели в Староград, а там мы встретили Стрейна. — Помню. — утвердил скелет. — И тогда ты сказал мне бежать оттуда. Я бежала. — Человек. Папирус пригнулся и вызвал две кости в руки, осматривая очередную порцию новых рядовых из Коалиции. — Да? — сомнительно спросила Фриск, стоя возле него с опаской. Папирус угнетённо и агрессивно произнёс лишь одно слово: — Беги. — Куда? — не поняла Фриск. — Куда угодно. Нет, если ты хочешь сдохнуть — сдохни, мне-то похуй, я справлюсь, они же лошки. А вот ты мясо ебаное. «Иронично. Я могла ведь и не сбегать.» — Я бежала куда глаза глядят. Так я и добежала, внезапно, до Кробилона, где я и отключилась. Но когда я проснулась — я… услышала голос. Чувствовала биение души. Магию. Решимость. Голос был в моей голове. И… Это была Чара. Мы с ней начали разговаривать, но вдруг меня нашёл на тот момент уже пропавший Флауи… — ФЛАУИ! ГДЕ ТЕБЯ НОСИЛО СТОЛЬКО ВРЕМЕНИ?! — крикнула Фриск, упав на колени перед цветком. — Прятался. — сказал он. — Я не помню, когда я тебя вообще в последний раз видела!!! — В битве, где Папирус слетел с катушек. — Ой… точно. — сказала Фриск. — Могу с Чарой поговорить? — спросил цветок сразу же. — Она же в моей голове, как ты с ней… — Фриск, он же ко мне обратился, когда появился. — сказала Чара, — Он меня видит. — Не в голове, а в твоём теле. — подметил Флауи. — Он её видел? При том, что она была духом? — удивился Папирус. — Меня это тоже удивило! И почему он с ней поговорить решил? Откуда он её знает?! — Хм… Папирус задумался. — Если абстрагироваться от всего того, что вы мне рассказывали про геноцид, таймлайны, «концовки», истории ваших падений в эту дыру и прочей малопонятной ереси, то… Чара же упала до тебя, верно? — Да. — Это было ещё до рождения того же… Санса. Следовательно — очень давно. Ты же упала только когда меня назначили лидером КГ. Вполне вероятно, что Чара с Флауи действительно раньше общались. — Но даже если так… как Флауи её увидел? — Единственное, что я могу тут ответить… н-не знаю. Но он чертовски подозрительный. Он точно необычный цветок. Такого не бывает! Может, дьявол какой-нибудь? — Флауи не дьявол!!! Папирус здорово нахмурился: — А я очень сильно уже в этом сомневаюсь!!! Он ещё откуда-то знал про лабораторию Санса… — Что? Лаборатория? — Не помнишь? — недобро хмыкнул король, — Он распиздел тем коалициантам про подвал. О котором даже я не знал и ещё сначала подумал, что это шутка какая-то! Мне кажется, он знает куда больше… Этот Флауи сопровождал тебя весь твой путь и давал самые различные советы. Когда мы впервые столкнулись в относительно мирном антураже, он подсказывал тебе, как «флиртовать» со мной. Как меня задобрить. Как задобрить Санса, при том, что он долгое время (понятно почему) смотрел на тебя как на прокажённую. Он тебе даже помогал с дружбой с Андайн. С Альфис. С Маффет. С Меттатоном. С Напстаблуком. Даже с Асгором. Только на Асгоре ты решила и остановиться. И жить с нами. Скажи честно… это твоё личное решение — остаться здесь? Тебе правда тут живётся лучше, чем в Мире Людей? — В Мире Людей такого драйва нет и не будет никогда. — Драйва? — Здесь у вас жизнь бьёт ключом! Да, опасно. Да, многие злые. Да, страшно. Но, чёрт возьми, здесь столько адреналина! В Мире Людей всё куда скучнее. Там за любую попытку убить тебя сразу пресекут. — У нас тоже. — Нет. У вас есть свой шарм. В отличие от Мира Людей, в Подземелье постоянно происходит какая-то жесть и неразбериха. Да, я не спорю, что это плохо. Но не хорошо и то, что движа никакого нет! Дом-работа-дом-работа-дом-работа… Ты представить себе не можешь, насколько это скучно. Половина людей так и живут. И у них даже нет времени повеселиться. А здесь, что дома может приключиться жесть, что на работе что-то всплыть может — никогда не догадаешься, что произойдёт. Каждый день как рулетка русская. И да… поначалу мне было жутко непривычно адаптироваться к такой обстановке. И мне было очень страшно. — Хм… — И мне даже Асгор нравился… до поры до времени. — Сочувствую. — Нет, ты более крутой король. Ни разу не жалею о том, что приняла участие в мятеже. — Фрик улыбнулась, — Я знала, что именно ты станешь королём. — Ньех, спасибо, Фриск. Я тоже рад, что ты осталась с нами. В конце-концов, ты мне дорога как драгоценный близкий друг, который не бросал меня в трудные минуты. — Оу… спасибо, Папирус. — ухмыльнулась Фриск. — И всё же, с Флауи будь аккуратнее. И если он снова объявится, дай мне знать. Буду рад, если я с ним лично побеседую. — Он тебя побаивается. — А это уже не моя проблема. Фриск довольно быстро покинула тронный зал, оставив короля наедине с собой. Он слышал фактически весь разговор. Папирус задумался. — Может, мне стоило сказать Фриск о том, что я раньше общался с Флауи…? Ещё до того, как стал лидером КГ…? «Это вышло случайно…» — Он мне и тогда казался очень странным. Столько всего рассказывал. А теперь… теперь он ещё больше странный. Блять. Что происходит в этом безумном мире? И тут скелета осенило: — Может, Гастер что-нибудь про этот цветок знает? А даже если и нет — он определённо этим заинтересуется. Говорящий цветок с способностью, подобной телепортации, с способностью видеть таймлайны… Папируса осенило ещё больше. — Твою мать… он… он же говорил мне про таймлайны. «Это было, сука, десять лет назад. Я тогда думал, что он хуйню нёс!!!» — Как я мог это так упустить? И тут Папирус замер, вспомнив ещё одну фразу, которую ему однажды сказал цветок: — В таймлайнах твой брат, кстати, тоже разбирается. Он один из единственных монстров, которые обладают этой способностью. — Флауи немного отвернулся от скелета, сидящего на кортах перед ним, — Это так, тебе на заметку. Правда я понятия не имею, как ты будешь распоряжаться этой информацией. Но это уже и не моё дело. Просто не говори ему ничего об этом. А ты имей в виду. «Как я это во времена Коалиции мог так просто выкинуть это из головы?! Я ведь тогда ещё искренне удивлялся, мол, как так-то?!» Флауи — точно не тот, за кого себя выдаёт. Он знает куда больше. — Этот цветок реально может быть опасен. Откуда он столько знает… и понимает? Что за неведомая сила в нём находится…? Или кто в нём заключён?***
— Хм. Разведка идёт полным ходом. — Да? Всё хорошо? — Да. Их, на удивление, легко пустили в «Лайткор». Меттатон посмотрел на каменное лицо Блука. — Лидер города у них называется «Старейшиной». — Как в деревнях некоторых? — Ну… по сути да. Блук просматривал записи с разведки, которые сделали гвардейцы, которых в свою очередь отправили исследовать тот таинственный город. Конечно, пришлось повозиться сначала с королём на свалке Ватерфолла, ведь рычаг находился там, Меттатон и Гастер тем временем пытались проникнуть в тот подвал, который вёл в комнату с «Шизариумом» (в итоге Гастер просто выломал дверь с печатью), который в свою очередь находился в глубинах храма Святой Корнелии. Мороки было много, но до Лайткора добраться всё же смогли. — Ух, по описанию я теперь сам хочу Лайткор посетить. А то Альфис умерла — а у меня какие-то шестерёнки скрипят внутри. А там, мол, робототехники много. — Что у тебя с шестерёнками, Блук? — Скрипят странно. — Почему бы тебе к Гастеру не обратиться? — Гастер чем-то занят. — Ладно, Анбелив? — Тоже занят. Учёные сейчас по уши в разработках новых микрокамер с микрофонами и… ещё какой-то ересью маются для Секты Геноцида. — Любая поломка может спровоцировать неисправность, вследствие — твою дисфункцию! Пойми уже, что ты не монстр, а робот. Если здоровье у каждого существа борется с неисправностями, то у робота это так не работает! — Да я виноват, что все технари заняты?! — вздох, — Спасибо за беспокойство, я сам. Дверь резко отворилась и в кабинет вошёл Папирус. Роботы обернулись. Король закрыл за собой дверь. — Даров, Папс. — сказал Блук. Папирус молча зашёл в кабинет и направился к своему месту. «Ну ладно.» — пожал плечами робот. — Мой Король? Витая в своих мыслях, он не услышал обращения и молча сел на своё место. Меттатон, сопровождая взглядом скелета, в итоге лишь выдохнул и продолжил перебирать документы. Повисла тишина. — Кстати, ещё о Лайткоре. — прервал её Напстаблук, — Там действительно наука продвинута вперёд. У них импланты ещё недурные. — Импланты? А нам они зачем? — Да… просто сообщаю об этом. К тому же, нам бы импланты тоже не помешали бы в сфере медицины. Монстры часто теряют конечности, а потом они недееспособные на войне. Если взять в пример ту же Андайн, то с имплантами она даже стала сильнее. — Чего о тебе не скажешь. — Ха? Что ты имеешь в виду? — Твоё тело робота — один огромный имплант. Из-за уничтоженной магоносной системы ты стал слабее, потому что теперь у тебя есть только встроенная магоноска, но не своя. И навряд ли уже сильнее будешь. — Козыри в рукавах никто не отменял. «О каких козырях речь идёт?» — К тому же, очевидно, что Орден Крови являлся моей последней песней. Теперь я работаю только издалека. — Блук хмыкнул, — Я давно это принял как реальность. А у Андайн не такие уж серьёзные повреждения… — Не такие уж серьёзные? — Меттатон отложил документы, — У неё часть башки в мясе была. Рука и вовсе фактически изорвана. Для меня остаётся шоком, как она вообще выжила после битвы с Цукенгошем. Пускай и ей пришлось преодолеть её порог сил. Её спасла интеграция с решимостью. И всё же… императора Коалиции я представлял более сильным монс… существом. Если с ним в одиночку расправилась Андайн, то стоило ли нам вообще бояться Коалицию? — Как минимум, они нас задавили бы количеством. — Опять вы про свою Коалицию… — наконец-то протянул лениво Папирус. — А что такого? — спросил тут же Блук. — Ничего. — поморщился ответно скелет, — Я сегодня тоже вспоминаю чудесные времена. — Ты их каждый день вспоминаешь. — Ну… конкретно с Коалицией Справедливости — не особо. Папирус выдохнул и с серьёзным лицом посмотрел на роботов. — Слушайте, парни. Есть проблема. — М? Меттатон тоже посмотрел на короля. — Вы когда-нибудь… видели говорящий жёлтый цветок? — Который раньше с Фриск был? — спросил Меттатон. — Ну… да. «Чёрт. А я ведь забыл опять, что Флауи с Фриск всё время был. Его видел каждый! Что за идиотские вопросы я задаю…» — Э… его все видели с Фриск. — сказал Блук, — А что? — А отдельно вы его не видели? — Отдельно? Без Фриск? — Ну да. — Нет. А что такое? — Э… не важно. Просто… не нравится он мне. — Он никому не нравится. — сказал Блук. — У цветов языка нет, но у него он мало того, что есть, так ещё и длиннее его лепестков. — То есть? — Когда Фриск шла через всё Подземелье, он постоянно ей давал… «советы»? И рассказывал о каждом из нас. Не то чтобы я раньше задумывался о том, кто он и откуда он, но… — Блук осёкся, — Ладно. Я понимаю, почему ты им заинтересовался. Он и вправду необычный. — Вы, призраки, можете понять, он сам вообще дух или…? — Он точно не дух. Души у него вообще нет, в прямом смысле этого слова. — отрезал Блук. — Мы не можем вселяться в растения и через них разговаривать без стихии дерева как минимум. Хотя там больше уже стихия цветов и жизни нужна. Но мне кажется, что даже без стихий это невозможно. Для разговоров через цветы нужна недюжинная сила и хорошая физическая оболочка. Ту же Ботанику из «Воинов Света» взять например. — Монстры — это по большей части, слияние животных и людей. — начал рассуждать Меттатон, — В более редких случаях — сгустки стихий, взять того же Вулкина. — Ага, а Цундереплан это что за недоразумение тогда? Один из её родителей — самолёт, а второй человек? И человек трахнул самолёт? Или самолёт трахнул человека? — Хороший вопрос. — усмехнулся Меттатон. — Блук…? — Есть более редкие случаи. Тут уже нужно покопаться в её родословной — А скелеподобные тогда как появились? Скелет без неоновых органов человека трахнул? Ребро отломал и в вагину сунул? Меттатон заржал. — Или каким-то неведомым образом скелет забеременел? — Невероятные ты вопросы задаёшь, но про скелеподобных я сам не знаю. Вид, вроде как, раньше был довольно распространённый, но… теперь вы на грани вымирания. — Они и были вымершими. До поры до времени. — А сейчас на грани вымирания. Скелетов всего двое. И… оба мужского пола. — Интерсексуалы. — добавил Меттатон. — Нет уж. — фыркнул Папирус, — Нахуй. Лучше умру без наследства, чем заставлю эту шлюху забеременеть от меня. «Вот только ЭТОГО не хватало на мою голову… А мне ведь приснился недавно сон, где Санс имеет ребёнка от какой-то бабы. И ЕМУ ОН КУДА БОЛЬШЕ ВРЕМЕНИ УДЕЛЯЛ, ЧЕМ МНЕ! Конечно, сынулечка — не брат… блять, что со мной происходит? ПАПИРУС, ПРЕКРАТИ ДУМАТЬ ОБ ЭТОМ!» — А с чего ты вдруг этим цветком заинтересовался, Мой Король? — спросил Меттатон. — Э… Как бы ответить на этот вопрос… Собравшись с мыслями, Папирус через полминуты озвучил: — Скажем так, он мой старый друг. И я подозреваю, что он замышляет что-то нехорошее. «Хоть он и хочет «стать монстром», то как он это сделает? Только если не поглотит чью-то душу…? Или… блять. Монстр без души. Такое же НЕВОЗМОЖНО.»