***
Папирус упал на колени и опёрся руками о поверхность, дабы окончательно не свалиться. Перед ним в нескольких метрах стоял Гастер, который скрестил руки за своей спиной, и как-то устало смотрел на скелета, словно ему уже надоело наблюдать за подобным цирком. Папирус неприятно кашлянул, из-за чего тот зажмурил глазницы, но когда он их открыл, на каменистой поверхности он увидел кровь. «Заебись…» — Безрезультатно. — услышал он голос Виндингса, — Всё ещё безрезультатно. Папирус ничего не ответил и даже не шевельнулся. Гастер сделал пару шагов вперёд. — Ты… точно хочешь стать сильнее, Папирус? — скрестил он руки сзади и посмотрел на скелета сверху вниз, как на прокажённого. — Сам знаешь ответ… и- — недобро процедил он. Но Виндингс тут же перебил его: — А я что-то этого не чувствую, Папирус. — секундное молчание, — В смысле, твоего рвения становиться сильнее. У тебя определённо не хватает мотивации. Или энергии. Всё же, совмещать твою работу с тренировками бессмысленно… или стоит, в крайнем случае, попробовать сменить формат тренировок, — тон Гастера стал более живым и даже игривым, — для улучшения твоей результативности. Скелет поднял голову и посмотрел на учёного: — Ты так говоришь, будто ты уже загорелся какой-то идеей. — О, да. До этого догадаться обычно не сложно. — Гастер широко ухмыльнулся, — Но, сразу говорю, тебе может это очень не понравиться. Гастер опять щёлкает пальцами и перед ним появляется магическая рука, которая тут же направилась к Папирусу и остановилась перед его лицом, повернувшись ладонью. — Позволь тебе показать. Вставай. Это будет в лаборатории. Там же я дам тебе зелье лечения. — Мне же… — Папирус напрягся, попытавшись встать на ноги, -…запрещены зелья лечения. — Сейчас исключение из правил. «Надо было отказаться. Хотя, если так будет лучше для меня…» — Вставай, — повторил учёный, — И иди за мной.***
В этой комнате было очень пусто. Единственная вещь, которая тут находилась— деревянный стул по центру под лампой. — И…? — спросил Папирус, — Как это поможет мне стать сильнее? Я, кстати, помню эту комнату — мы тут пытали Ториэль. Ты будешь меня учить искусству пыток? Гастер прыснул. — Я и сам в этом спец, можешь у того же Санса спросить. Хотя нет, пытки в секс превращались, это всё же немного другое. — Ещё интересные варианты будут или мне всё же истину рассказать? — спросил Виндингс. — Честно, у меня нехорошее предчувствие. — буркнул в ответ Папирус. — Но давай, говори… — В прочем, одним из главных преимуществ перед большинством соперников в твоём случае, которые я давно уже отмечаю и из раза в раз обращаю внимание — твой порог боли. Ты довольно вынослив и даже серьёзные повреждения тебя не останавливают на поле битвы. Папирус здорово напрягся. Стул, пытки, порог боли…? — С отменным порогом боли ты сможешь драться, даже если тебе отрежут конечность, ну, только если опустить ту деталь, что конечность в целом заставит тебя потерять массу HP и MP, и если ты это не исправишь, то тебя неслабо накроет в итоге, но адреналин отчасти сделает своё дело и отсрочит твой нокаут. Кхм. Но, твоё сопротивление болевым ощущением у тебя недостаточно развито. Это можно исправить разными способами, но чтобы развить эту способность наиболее эффективно и не тратить десятки лет на глупое традиционное фехтование и ежедневную боевую практику с болотными чудищами, которые толком-то опыта не дают, существует практика тренировки порога боли под названием «Испытание боли». На Папируса нахлынуло дикое отвращение. — Думаю, ты и уже сам понимаешь, к чему всё идёт. — продолжил Гастер, — Тебе, прикованному к стулу, сознательно наносят ущерб, чтобы ты не только регенерировал, но и постепенно привыкал к боли… — Ты с ума сошёл вообще?! — спросил тут же Папирус не по-доброму. — Я и так прихожу в не самом презентабельном виде, а тут ещё и какие-то испытания для мазохистов! Бать, ты как это вообще себе представляешь? — Милый мой, я лишь предлагаю эффективные варианты для развития твоего тела и характеристик. — скрестил он руки перед грудью, — Бесполезные идеи я никогда тебе не предложу, сугубо только то, что нужно. Терпимость к боли и так твоё преимущество, а будет ещё лучше. Вспомни ту же битву с Мракобесом. С теми повреждениями, для такого юного возраста и для такой неразвитой магии ты смог уйти из поля битвы без лечения… Потом ты ещё протянул некоторое время, прежде чем залёг в больницу. В конце-концов, битва с Стрейном, где вы с Напстаблуком провернули хитроумную махинацию, которая вообще тебя должна была с ним убить. — краткое молчание, — Блук, по сути, и вправду почти умер — он лишился того, что поддерживает жизнедеятельность призрака даже больше, чем HP. А ты повредил свою душу, напомню. — последовало краткое молчание, после чего Гастер вздохнул и продолжил говорить. — В целях для твоего же спокойствия, я скажу ещё две вещи: первое, Санс тоже неоднократно проходил «Испытания боли», хотя, как потом я понял, это и впрямь для него бессмысленно, потому что его «конфигурация» всё равно не позволяет поглощать достаточно получаемого урона; второе, я не допущу того, чтобы ты умер, ты это и так прекрасно знаешь, а на какие точки давить для наибольшей безопасности и эффективности— я и сам прекрасно знаю. Правда тебе придётся применить много выдержки, потому что, лукавить и врать не буду, будет очень больно. Лучше готовься к этому морально заранее. «Я вообще не удивлён, что Санс проходил такую херню… такие идиоты из воздуха не берутся уж точно.» Гастер, как и всегда, звучал достаточно убедительно. Но идея того, что Великого и Ужасного Папируса, самого прекрасного скелета этого мира, главного отца столь замечательной страны, будут пытать в тёмной комнате как конченную шлюху, которая с ума сходит от возбуждения, получаемой путём повреждений и болезненных ощущений, очень омрачала и заставляла противиться такому. Вспоминая ещё и то, как Папируса потом долго отпускало от битвы с Стрейном, как он чуть не взорвался на миллиард кусочков от получения заряда «Уничтожителя мира», как ему совместно с Напстаблуком пришлось умереть на пять минут, с ума сходя от такой ломоты, становилось ещё менее весело. Папирус не мазохист и на вряд ли им когда-нибудь был. — Как будет именно проходить это «Испытание боли»? — Начнём мы с простого: с вбивания гвоздей в твои руки. — ЧЕГО?! «Сука, с ПРОСТОГО.» — Всё же, я не до конца знаю, какой у тебя обычный порог боли в обычной ситуации. Те заклинания и ситуации — отдельное рассмотрение. Помни, тренируя тебя, я тебя параллельно изучаю и пытаюсь продумать дальнейший план тренировок, опираясь на твои сильные стороны. Не переживай, трещины и дырки я буду в конце тебе залечивать, чтобы ты на наркомана хотя бы не был похож. — Это безумие. — сказал Папирус недовольно. — Но ты же интересуешься. Я тебя не заставляю соглашаться… но это будет лучше для твоего же блага, Папирус. С этой тренировкой ты всецело повысишь свою выносливость. — Другие варианты предложи. — отрезал скелет, — Не верю, что это наилучший. — Наилучший. — припечатал Гастер, — Времени требует не так много, опыта даёт много. — Всё равно не верю, что в итоге могу не почувствовать то, как мне отрежут конечность. А может, таким образом ты в целом мне нервную систему убьёшь и полностью лишишь тактильности? Мне этого не особо надо, знаешь ли. — Думаешь, это меня остановит? — спросил Виндингс, — Я вылечу тебя и твои нервные окончания, если потребуется. Для меня нет невозможного. Ты лишь во время битвы не будешь чувствовать боль. — Так я буду на стуле сидеть, а не драться! — Для этого есть очередная моя магическая уловка. — Да у тебя на всё, я так погляжу, есть ответ магией! — будто бы заворчал Папирус, — Всё решаешь магией! — Именно поэтому я сильнейший из сильнейших магов. — Опять хвастаешься? — Так это же правда. — ухмыльнулся учёный. — Почему ты бесишься? — Это пугает. Ты не можешь быть таким всесильным. — Хех, очень даже могу. Оно разве не прекрасно? Я стольким вещам ещё могу тебя научить… Твоё дело — лишь довериться мне. Я сделаю из тебя самого сильного монстра, которого Подземелье ещё не видывало. — Когда ты так говоришь — у меня ещё больше вопросов. «Какая тебе с этого выгода? Почему ты таковым не станешь, а тренируешь именно меня…?» — Ты мой сын и я хочу гордиться тобой. — ответил Виндингс, — Я сделал достаточно для себя. А битвы — твой конёк, мой больше в саппорте. Боже мой, Папирус, мы это тоже обсуждали. Неужели тебе настолько не понятно? — Хорошо. — ответил ему вслед Папирус, — Я верю тебе. И тут в комнату резко вошёл монстр. — Доктор Гастер! — Виндингс судорожно обернулся, увидев монстра, — Я вас везде искал… ой… — О господи. — проговорил учёный недовольно, — Я же сказал, что занят. Монстр увидел короля. Папирус обратил внимание на незваного гостя. «…что сука…?????» У Папируса пропали зрачки от увиденного. — Э… Э… — он повернул голову в сторону учёного, — А… А это ещё ЧТО ЗА ХРЕНЬ??! ГАСТЕР!!!!! — Э… — протянул Виндингс, — Не горячись. Я всё объясню. — УЖ ПОТРУДИСЬ ОБЪЯСНИТЬ!!! КАКОГО ХУЯ?!!? «Опять матерюсь… но сейчас это нужно!!!»***
— Лучше тебе не знать, какое дерьмище я сегодня увидел у Гастера… в прочем, вы с этим скоро познакомитесь. Папирус сел на кровать, сняв с себя куртку и шарф. Свою старую одежду он использовал для тренировок. — Что за дерьмище? — спросила Маффет, сидящая рядом. Папирус вкратце рассказал о встрече с одним монстром, пока паучиха осматривала его. — …се… се… серьёзно? — Маффет криво улыбнулась и еле сдерживала смех, — Я думала, драмы уже не дождусь! Ха-а-а-ха-ха-ха-ха! — Смешно что пипец… — Папирус упал на кровать. — Катись оно к чёрту. — Ладно-ладно, извини. Но это же реально странно получается! «Мне кажется это очень уж странным, с каждым днём, как я вижу Папируса раненным после этих тренировок, мне всё больше кажется, что это странно… Но сегодня он жалуется только на боли по всему телу, а новых ран у него почти нет. Хм.» — И как этого паренька зовут? — Глифс. — сдался Папирус. «Ладно, Маффет можно и рассказать. Она не выглядит такой, будто ей нельзя доверять.» — Наряду с именами «Папирус» и «Санс», имя «Глифс» довольно непонятное. — Ага, с языка Фульгуртемпуса, моё имя переводится как «лишний», а «Санс» — «неудачный». — Лишний…? Ты? — Потому что я… — Папирус запнулся, после чего сделал вздох, — Сама знаешь. — В итоге лишним оказался Санс. — улыбнулась она, — И он впрямь неудачник. — Ага. Краткое молчание. — Имя «Глифс» Гастер вообще от балды придумал, хотя, как он мне потом объяснил, у Глифса главные умения заключаются в наложении глифов, что сейчас весьма непопулярно. — Глифы? — удивилась паучиха, — Сколько времени я не слышала этого слова… — А слышала ли ты вообще? — Да. Но тип такой магии распространён больше у людей, нежели у монстров. — Ты много знаешь о глифах? — В общих чертах. А тебе Гастер не рассказал? — Нет, я тоже знаю в общих чертах, у нас в универе лекция была. — Серьёзно? В учебной программе есть целая тема, связанная с глифами? — Да, но нам сказали, что это больше в образовательных целях, потому что глифами фактически не пользуются. Нам там просто рассказали что такое глифы, кто их открыл, как ими пользуются и для чего они нужны. — В Мире Людей ими пользуются, причём очень даже активно. — Это связано с тем, что глифы потребляют очень мало магии? Ты же явно больше знаешь. — Да, именно поэтому. Глифы могут применять даже те, кто не умеет пользоваться своей магией вовсе. Но, чтобы применить глиф во время боя — его нужно написать. Люди, использующие в качестве оружия глифы, часто с собой носят специальные свитки, напитанные магией и магические чернила. В прочем, это их главный минус. В битве один на один это очень неэффективно и пока «недомаг» (уж извини, но я не могу воспринимать кого-либо магом, если он пользуется глифами, а сам без магии вовсе) пишет слово (и не дай бог, чтобы криво было, символы должны быть максимально ровными и каллиграфическими!), соперник уже успеет ему сломать кости и сжечь его написания. — Нам говорили, что глифы созданы не для сражений, а для поддержки. — Вообще, так оно и получается, потому что другого смысла от глифов просто нет. — Хм, и нахера моему новому «брату» глифы тогда? — А ты у Гастера это не хотел бы спросить? — Теперь спрошу при удобном случае. — краткое молчание, — Хочешь покажу статистику Глифса? Прикола ради? — Ну… давай. — Бот, инфа по S6. — Принято. ▉▉▉ Глифс* Ранг: F- Команды: Testing; Королевская Лаборатория; WDF. LVL: 50 HP: 5000 / 5000 MP: 5000 / 5000 EP: 100 / 100 SP: 100 / 100 Физ. атака: 500 Маг. атака: 500 Физ. защита: 225 Маг. защита: 225 Сила: 1. — 100; 2. — 50 Ловкость: 50 Интеллект: 1. — 100; 2. — 100 Выносливость: 50 Дух: 1. — 50; 2 — 50 Стихия: лёд (основа); огонь; воздух; Особые умения: Техника боя Виндингс (комплекс умений), Хэвибон, R.E.G.E.N.E.R.A.T.I.O., Сенсус, Глифы категории А (комплекс умений), Глифы категории В (комплекс умений), Глифы категории С (комплекс умений), Глифы категории D (комплекс умений), Гастер-бластер (комплекс умений), Ледяной штурм, Беливикс, Жизнеобеспечение. ▉▉▉ «Осматривая эту статистику детальнее, невольно я заметил, что у него очень странные характеристики. Стоп, у него и Редженератио есть?! Что-о-о…» — Хм… Видимо, его ещё не разгоняли. — сказала Маффет, — На нём только стоят модули и чипы. — Не понял? — Ну… Если бы он начал тренироваться или убивать — то его характеристики были бы другими. Сейчас же его статистика отражает то, что стоит на нём. Ну, если он робот, то соответственно, ряд умений ему загрузили в голову путём установки чипов и микросхем. Характеристики же у него появились благодаря комбинации модулей, вставленных в его тело, ну, а также… в зависимости от того, какое тело у него в принципе, какая конструкция и что из чего сделано. — Господи. — прервал её Папирус. — Что? — спросила она, не понимая реакцию скелета. — Какая ты умная. — Это комплимент или сарказм? — Вообще первое. Потому что я в технике не силён. — Спасибо, конечно. — хихикнула Маффет, — Но тебе стоит начать разбираться в технике, потому что… мы же планируем воссоединиться с Лайткором. Даже Гастер говорил, что это будет большим для нас прорывом. — Я знаю, но думаешь, мне мало того потока информации, что я получаю в свой великолепный череп каждый день? — Устрой себе отпуск. — Нет! — гаркнул скелет. — Ты заслужил. — Ещё раз… Нет! Маффет ударила себя по лицу: — Ты неисправим… — Пока я не предотвращу хотя бы половину дерьма, — всё же иногда скелет позволял себе нечистую лексику, — что творится в государстве, я не успокоюсь, Маффет! — Да ты и так за эти… э… почти два года… сделал просто невероятное!!! — И НА ДОСТИГНУТОМ Я НЕ БУДУ ОСТАНАВЛИВАТЬСЯ! — повысил тон Папирус, — Я НАСТРОЕН ОЧЕНЬ РЕШИТЕЛЬНО! — А раньше ломался, мол: «зачем мне быть королём, а?». — после чего она едко усмехнулась. — А ТЫ НЕ СМОТРИ НА ПРОШЛОЕ, МАФ! А НА НАСТОЯЩЕЕ! Я ВСЁ ДЛЯ СЕБЯ РЕШИЛ И РАССТАВИЛ ПРИОРИТЕТЫ! — Папирус прокряхтел, после чего продолжил уже более спокойно, — Я изначально твердил, что управление целым государством — огромная ответственность, особенно после многолетней аутофелляции Асгора на троне. Но, я, Великий и Ужасный Папирус… «О боже…» -…считаю, что я достаточно хорошо справляюсь с той нагрузкой, которую мне преподнесла сама судьба. — Вообще-то, это ты себе нагрузку устроил, а не судьба! — А никто не говорил, что править королевством это всё равно, что подрочить в раковину!!! — Что у тебя опять за идиотский юмор пошёл… — Так я на полном серьёзе, я не шучу! — Па-апс, ты так себе здоровье точно посадишь. — Не посажу. — буркнул высокорослый. Маффет порой бесилась с такого упрямства скелета. Усталое и ленивое выражение лица на нём ежедневно стало привычкой для всей «Омутии» и некоторых обеспокоенных это вообще не радовало. С другой стороны, после Асгора, как и предполагали многие, Папирус просто был подарком судьбы. Он работал и продолжает работать, не покладая рук. В любом случае, паучиха не могла с ним спорить, Папирус всегда непреклоннее и до конца стоит на своём. Она лишь выдохнула и решила вернуться к первоначальной теме: — Гастер говорил о своём проекте… Глифс — его проект? Он решил вернуться к «истокам»? — Откуда я знаю… Я вообще из его объяснений не понял, нахрена он создал третьего идиота! Санса ему мало? Или меня в качестве подопытного? — Погоди. — вдруг перебила паучиха, — А ему сколько лет? Если он уже работает с Гастером и полноценно разговаривает… Э… — Нет. — перебил Папирус, — Я тебе кое-что недоговорил, извини. Он не монстр. Он… андроид, чтобы ты понимала. — Аэ… Что? — Ну то есть, он скелет, но он андроид. Он робот грубо говоря. С хорошим искусственным интеллектом. Честно, пока мне Гастер не сказал, что он хотя бы не в инкубаторе был рождён, я даже не заметил разницы. И я не совсем понял, в чём разница между роботом и андроидом. С другой стороны, меня должен был смутить его возраст. Он схож внешне с Сансом (не один в один, как тот же Стрейн), но ему всего год. Ещё у него по всей башке какие-то чёрно-голубые полоски или что это, я не знаю. — Год…? — Ага. И Гастер работал над ним два года. Помнишь, он ещё раньше отпрашивался иногда, мол, у него важный проект? Ну, ты и упоминала ранее про проект, помнишь значит. — Э… Гастеру точно делать больше нечего? — Ну, ту работу, что ему я даю, он довольно просто выполняет. — Как он вообще объяснил, э… идею создания Глифса? Как ты понял? — Хм, как я понял? — Папирус призадумался, — Ну… Ему нужен личный ассистент в делах лабораторных. Утверждает, что Санс лучше всех с этим справлялся. А сейчас у него под рукой Анбелив, который в итоге просится производить протезы и импланты, а не мыть колбочки и подавать Гастеру лабораторные железки. Других кандидатов нет. К слову, Альфис он воскрешал для этого же. Она была лучшей после Санса… «Хоть где-то Санс был лучший… кроме проституции и выпивки. И работой в качестве кровожадной крысы Асгора. Ай, блять, ладно, я и сам был крысой Асгора… в КГ. И вообще, что сложного в работе ассистента? Почему, по мнению Гастера, нужен именно новый скелеподобный мон… андроид?!» — Бред какой-то. Создавать робота для работы ассистентом. Я видала всякую хрень, но даже после двух прожитых веков (округлить если), жизнь порой удивляет. — Я того же мнения. Хотя изначально ты вообще засмеялась. — Ну… просто ты с таким злым выражением процедил: «Гастер создал новую личинку, теперь у меня тоже есть младший брат, сумочка блестящая.» — Вообще ничего смешного. И за брата я его не считаю. — Извини. — Да забей. «Интересно, а как Санс на него отреагирует…?» — Слушай… — Маффет взяла его за плечо, — Ты поаккуратнее с этим Гастером. — на лице Папируса появилось ещё больше удивления, — Он, мне конечно, нравится, как учёный и реально много чего делает для нас всех, но какой-то он немного ветреный. Тебе так не кажется? Папирус тут же уточнил: — Ветреный? Что ты имеешь в виду? Маффет виновато отвела взгляд в сторону. — Ну, я имею в виду то, что Гастер порой очень странные цели преследует. Он много чего не договаривает. Я понимаю что он довольно… своеобразный монстр и что с ним порой действительно бывает сложно, но если серьёзно, то его поведение порой очень пугает. Банально если ещё посмотреть на ваши с ним тренировки. Я смотрю на тебя и мне становится как-то… неловко, что ли. —Маффет схватила его парой рук за предплечье и стала явственно водить пальцем туда-сюда, ощупывая кость, — Все эти шрамы непонятные на твоих костях… у тебя до начала тренировок рубцов этих не было, не было этих следов и царапин. Их становится всё больше и они едва успевают заживать… Так ещё сегодня тебе прибивали гвоздями к стулу! Для тренировок, мне кажется, можно было придумать что-то более гуманное, что ли… учитывая то, что ты Король между прочем… и ты нам нужен живым. Папирус выдохнул. — Возможно ты права, потому что я тоже это испытание считаю полным дерьмом. Я на самом деле не уверен, как это может мне помочь стать сильнее, но Гастер так хорошо умеет убеждать меня… это прямо бесит. Да, я правда с тобой согласен насчёт того, что порой у него очень странные идеи появляются. —краткое молчание, — Но если мне это и вправду поможет стать сильнее… ладно, хозяин-барин. Последовала тишина. — Серьёзно, Маф, я порой задумываюсь и не понимаю, как Санс с ним вообще работал и почему он вообще его воскресил. То есть нет, я знаю, зачем он его воскресил— мне он рассказывал, что с Гастером он счастлив… «Почему это звучит сейчас слишком безумно…? У них точно связи не было…? Хотя Гастер говорил, что он не предпочитает однополые отношения.» —То есть, ему (Сансу) самому это безумие нравилось? Просто Гастер сегодня упоминал, что Санс тоже проходил «Испытание Боли». Не знаю, сильно ли это на него влияло или нет, но почему-то мне кажется, что подобные испытания очень сильно влияют не столько на физиологию, сколько на психику. Если сопоставить то, что я знаю, то получается интересный факт: Санс эти испытания проходил когда ему не было даже 18, то есть, когда он ещё жил в лаборатории… Тогда потому что у него просто не было времени на что-либо ещё. Или в крайнем случае уже когда он взрослый, может, даже года два назад, ещё до начала истории с Тамагафками и цареубийством. Маффет ударила себя по лицу: —Все твоего Санса забыли, один ты кичишься. Тебе не кажется, что ты перегибаешь палку со своей обидой? Санс давным-давно ушёл в Тамагафк и тебе пора бы с этим смириться. Папирус резко упал на кровать и повернулся на бок, процедив: — Я пытаюсь забыть его. Пытаюсь стереть из своей головы. Нет, это не так просто и ничерта не получается. Что-то меня вечно к нему тянет и меня это жутко раздражает. Маффет выдохнула. — Я давно знала, что у вас отношения нездоровые. Но до какой степени? Это случайно не тот случай, когда вы болезненно привязаны друг к другу? Или хотя бы ты? — Не думаю, что Санс привязан ко мне. Он, скорее, наоборот, всегда абстрагироваться пытался. «Всегда…» — А вот насчёт себя я сильно сомневаюсь… «Меня всегда тянуло к нему. Всю жизнь. Почему…?» Папирус сам не понял, как его потянуло на откровения. — Каждый, блять, раз, будто я проклят… Каждый раз, когда я пытаюсь сам абстрагироваться от него — что-то заставляет меня вспоминать его, даже если о нём никто и ничего не говорит. Я с этим педрилой жил всю жизнь и почему-то у меня явственное ощущение, будто что-то идёт не так. — Ты себя накручиваешь, всё идёт как надо. «Этим ты очень сильно страдаешь. Обожаешь себе же лапшу на уши вешать.» — Но, скорее всего, ты не жил без Санса и дня. — Нет, почему. В пятнадцать я из дома сбегал один раз на неделю. Плюс, бывало так, что Санс уезжал на заработки. А ещё, когда уже я работал — нередко бывало так, что я был на сутках в патруле или отрабатывал сверхурочные. Я просто чувствую себя кинутым. «Даже когда он обращался со мной как с дерьмом. Я всё равно… не знаю…» — Ну, то что эта компания крыс оказалась… крысами, действительно неприятно. — Может, я бы не так нервничал, если бы ещё там Андайн не было. А так я вообще не знаю… Андайн-то одна из тех, к кому у меня доверие было выше 70%. — Знаешь, у тебя теперь есть масса возможностей завести новых друзей. К тому же, никогда не поздно сменить обстановку. — Многие могут дружить со мной только потому что я при наивысшей должности. Многие монстры будут пользоваться этим. Всё же, во многих есть алчность. Поэтому, придётся ограничить круг общения… Что в общем-то я не против сделать, потому что я всё равно постоянно занят. — Ну, то что многие алчные — это реально проблема. Но и ты не дурак. Тот же Меттатон, например? Мне казалось, вы с ним чуть ли не лучшие друзья. — Меттатон мне и вправду сильно помог. Как и я ему несколько лет назад. Эта ситуация действительно нас сблизила, но сейчас, когда мы оба работаем… мы не так часто общаемся НЕ О РАБОТЕ. И под этой фразой, что я выделил тоном, я имею в виду не только свою работу, но и Меттатона. — А, ты про его шоу-бизнес? — Маффет прыснула, — Поверь мне, он не умеет про это затыкаться. Он может часами об этом разговаривать. Придётся тебе это принять… я тоже долго привыкала к этому. — И всё же, Меттатон не тот монстр, с которым я бы жаловался постоянно о том, что у меня Санс как мозговой слизень. Он сам, наоборот, часто любит бурчать что-то вроде: «А твой Санс идиот, помни.» — Ох… Ну да, он же и в личную жизнь любит лезть. Ладно. А ещё кто, кроме Меттатона, у тебя из… близких? — Виндингс… пятьдесят на пятьдесят. Он хоть мне и помог, но… он и вправду ветреный. — Ещё кто? — Фриск наверное, но у нас с ней замороженное весьма общение. К тому же, меня очень напрягает то, что она скрыла тот факт, что она в Монотачах состояла всё это время. Хоть мы с ней и урегулировали этот вопрос. "А ещё её Флауи... Напрягает..." — А ещё кроме Фриск тогда? — Э-э-э… — и на этом Папирус замолчал. — А мне казалось, ты более… — Ты ещё. — вдруг перебил скелет, — Наверное. Во всяком случае, я тебе позволяю приходить сюда, в мои личные покои. И мы довольно часто общаемся. И сейчас я немного раскрываюсь перед тобой. — Как мило. — улыбнулась Маффет. — И на этом всё. — молчание в секунду, — Прости, что перебил. — Мне казалось, что ты более общительный. — Если честно? Нет. Тишина мне куда больше нравится. Может раньше я и любил больше криков и шума, но в глубине я всегда нуждался в уединении далеко и надолго, максимум… с кем-нибудь в паре. Когда я в спокойной обстановке — я сам по себе более созерцательный. А так, из-за всего этого дерьма за последнее десятилетие, я сильно разочаровался во многом. Особенно в доверии. Довольно забавно такое слышать, в то время как я тебе тут рассказываю о своей неугасамой обиде, не правда ли? — Высказываться полезно, Папс. К тому же, я всегда готова выслушать. — Спасибо, Маф… — краткое молчание, — И всё же, возвращаясь к теме о Сансе… я не могу его выбросить из головы. Как бы я не пытался. У меня не получается. Я даже Виндингсу жаловался на это. — Что ты вообще о Сансе думаешь? — Что он когда-нибудь вернётся. — Серьёзно…? — Я как-то… тяжело такое предательство воспринимаю. И порой мне кажется, что это самая тупая его шутка. Хотя, потом я представляю, как за эту «шутку» я ему ломаю кости. С-сука… я его ненавижу пиздец. И меня это ещё больше бесит. Папирус поёжился. — Я сам не понимаю, что я чувствую к нему. Отторжения явно больше, чем привязанности, но что-то, СУКА, ДЕРЖИТ… Если бы не очередное нежное касание Маффет, Папирус бы, наверное, заплакал, что в корне непозволительно для него самого. — Я правда пытаюсь забыть его. У меня не получается. Я полностью о нём забываю только когда работаю. — Именно поэтому ты себя так работой заваливаешь? — Нет. — А Санс… ну… твоя первая же любовь получается? — Э… Технически да. — А. — махнула свободной рукой паучиха, — Тогда это нормально. Всё пройдёт. — Не понял сейчас? — голос даже на секунду показался Маффет грубым. — Первая любовь всегда тяжело. — легко ответила она. — Это не подростковая херня, Маффет… сравнивать такое с моими отношениями с братом… — И всё же, как бы это не было странно — но испытываешь-то ты впервые это. — Ну, знаешь, я, возможно, влюблялся не только в Санса. — А, в своего лучшего друга До… не помню, как его зовут. — ЧЕГО?! — взвизгнул высокорослый. — Помнишь, когда мы ликвидировали Асгора и играли в игру от Блука, ты сказал, что влюблён в своего лучшего друга, с которым что-то произошло? — Бля… какую же я херню говорю, когда пьян… — Папирус ударил себя по лицу, — Нет. Он мне был родственной душой. Но не тем, на ком я бы, ну, например женился бы. Додж был гомофобом лютым и я это принимал. — А ты в кого-то, кроме Санса, вообще влюблялся? — Э… Не уверен, но симпатия была к Андайн когда-то. — Почему-то я больше удивляюсь тому, что между тобой и Андайн ничего не было. — Андайн была моей первой лучшей подругой. И она, скажем так, дала мне кое-какие установки для ориентира в этом мире. Она многим мне помогла и дала руку, чтобы я встал на ноги в этом обществе. Может, именно поэтому. Но это было чертовски давно. Меня уже в 16 мой ёбаный брат интересовал больше, чем Андайн. — Хм, выходит, ты всё-таки не на все сто являешься геем? Папирус прыснул: — На самом деле, я почти уверен на 100%, что я не гей, а би. Потому что женский пол меня тоже привлекает. В конце-концов, когда я хожу с Меттатоном в стрипклуб, я там не только парней цепляю. С дамами резвиться мне тоже нравится, ньех-хе-хе. — А вот это классно. — Ньех? — Это… интересный обо мне внезапный факт: я тоже би. — Ньех…? Ты? Би? — Моей первой любовью была девушка. Папирус даже повернулся, чтобы продемонстрировать своё удивление. — Это было в те времена, когда я окончила универ. А это было начало 20 века. Тогда я была, хи-хи, куда моложе. Ох, знал бы ты, как она мне голову вскружила! Она была такой… Умной. Красивой. Весёлой. Мы с ней проводили много времени вместе. Я с ней познакомилась с первого дня начала учёбы в универе. Причём, познакомились случайно: я несла еду на подносе, потому что хотела поесть на улице. И тут она вбегает с стопкой учебников по медицинской практике и врезается в меня! Мой обед был разбросан по всему коридору. Она, тут же придя в себя, восемьсот раз передо мной извинилась и отдала свой ланч в знак компенсации… Но в итоге мы просто посмеялись и разошлись в разные стороны, только на третьей паре мы встретились взглядами и поняли, что учимся-то, блин, в одной группе! Сразу сели вместе и стали общаться… как оказалось, мы как две родные души были. Мы обе обожали читать книги, обсуждать открытия биологов, тыкать в трупы лягушек медицинскими щипцами и взрывать натрий в туалете… Хи-хи, это было так давно, но я помню это как вчерашний день. Мы быстро стали лучшими подругами. А потом, неведомым образом, я поняла, что… влюбилась в неё. По уши. И у неё был парень. И я жутко ревновала. — Серьёзно? — Папирус херел всё больше и больше, — Ты и ревность? — Я была тогда очень наивной и молодой. Меня, как и тебя, носило из стороны в сторону. Страдала жутко, потому что хотела, чтобы она была только со мной. Я от неё прям голову теряла. — А её как хоть зовут-то? Она человек или монстр? — Ия. Её зовут Ия. «Охуенное, блять, имя… Ияяя, Ияяя, головка от хуяяя!» — Папирус чуть не рассмеялся. — Очень красивое имя я считаю. — Маффет тепло улыбнулась. — Твоё посимпатичнее будет. — подмигнул Папирус, — Прости, я не люблю имена меньше трёх букв. — оправдался он. — Каждому своё. Ну… а касательно расы… Она оленеподобный монстр. «Какие интересные у Маффет вкусы…» — Паук и олень… уже чудесное комбо. — сказал Папирус, — А парню в итоге ты хер отрезала из ревности? — Нет, но планировала это сделать, когда он изменил ей. Папирус не выдержал и начал смеяться. — Так надо было сделать! Изменщики должны гореть в аду! — Да нет, я не особо люблю лезть в драку. Как и Ия. — Ладно… он изменил ей, а дальше? Вы стали встречаться? — Э… Ну тут произошёл переломный момент. Грубо говоря: она ко мне пришла, пролила океан слёз из-за парня своего (я, сука, ведь знала, что он ей не пара, но еле сдерживалась, чтобы не сказать ей это), я её старалась поддержать, в итоге она принесла две бутылки коньяка, мы здорово выпили… — Та-а-ак? — Папирус хитро улыбнулся. — Да-да, ты всё правильно понял. — лениво ответила паучиха, чьё лицо окрасилось в красный цвет в области скул, — Мы смотрели подземельный фильм «Агонию бури» того времени, чёрно-белый такой вариант… — Не знаю такой фильм. — В прочем, если совсем кратко — дешёвая комедия с кучей грязного порева, но почему-то, блин, это такой красивый фильм был, там и романтика была и возбуждающий секс. В общем, да, резину тянуть не буду — мы переспали. Как-то… всё само по себе пошло, я даже и не поняла сначала, что наши дружеские обнимашки и касания приведут сначала к более горячим и взбудораженным ощущениям, потом мы поцеловались, стали долго-долго целоваться… Маффет вдруг закрыла лицо руками. — Раздевать друг друга начали, не прекращая эти поцелуи, ну и… под грязный БДСМ-секс двух женщин в зрелом возрасте мы тоже занялись этим. Это был параллельно ещё мой первый раз. Я была на седьмом небе от счастья. А ещё я говорила то, как любила её всё это время и как страстно желала… — Маффет сжалась, — Как я мечтала о ней и как хотела быть только с ней… там… много смущающего было. — В этом нет ничего постыдного, ты чего закрылась? «Она так мило выглядит, когда смущается.» — Ну… — не убирая рук, протянула паучиха, — Дальше пошло всё через одно место. — А что такое-то? Ты не удовлетворила её? Так надо было сразу ей дать понять, что ты новенькая в этом деле, чтобы направляла тебя, как надо! Маффет в ответ конфузно рассмеялась. — Пха-ха-ха-ха! Нет-нет-нет, ха-ха! Наоборот — она знала. И она направляла меня. И всё прошло замечательно. Просто… Когда наступило утро — я её не застала дома, а мы были всё это время у неё дома. Она просто ушла из дома. Даже записки не было, ни завтрака в постель. Папирус прыснул: — Охуеть, завтрак в постель… многого ты захотела. — Ну мало ли! Я ещё тогда ничего не подозревала. Тогда мы уже на работу ходили (пускай мы и работали в разных местах, я тогда работала в одной частной больнице медсестрой, а она поняла, что мед не её и пошла в журналисты), и, когда я направилась к себе на работу, я решила залететь к ней, проведать (её точка работы по пути была). Не знаю почему, честно. У меня, наверное, вопросы были после той бурной ночи. И хотела я, скорее, убедиться, что с ней всё хорошо. Когда я пришла — её на работе не было. В итоге, побежала к себе на работу. Почему-то стало напевать моё шестое чувство, что что-то было не чисто. — Ты ей не пробовала звонить? — Телефоны тогда только изобретались, насколько я помню! В массовости они отсутствовали. — А, чёрт… точно. — В прочем, отработала смену, пошла к себе домой… на протяжении недели заглядывала к ней на работу, по пути на свою. Её всё не было. Только в пятницу ко мне лично подошёл её босс и сказал, что она уволилась. — Тебе врали? — Нет, она на предыдущий день пришла вечером и уволилась. Причину не сообщила. Тогда я психанула и побежала к ней домой. И дальше: картина маслом. Врываюсь в её комнату, стоило мне понять, что она дома — а она вещи собирает!!! — Куда…? — Вот я и это же спросила, мол, какого… какого чёрта?! Она мне: «Ухожу». — Киданула тебя что ли? — Ну… да. Она мне пояснила, что ей надоел весь этот цирк. И та ночь была ошибкой, как и мои признания в любви, мол, она не лесбиянка, а я просто сильно в себе запуталась. — вздох, — В прочем, я там закатила лютую истерику и даже сгоряча разбила там зеркало, а оно было на всю комнату. Мы круто поссорились и разошлись. Она уехала. Слёз было пролито море. Больше я Ию не видела в своей жизни. — Вот же сука. — буркнул Папирус. — Д-да… Но это был хороший опыт. В последующие разы я старалась вести себя куда сдержаннее. Да и в целом ряд обстоятельств позволил мне лично оценить то, почему если быть эмоциональной — себе же хуже сделаешь. К слову, можешь не прислушиваться к этому совету, ведь ты его не просил… но и тебе стоит больше сдерживаться. — Пытаюсь. Как видишь, я даже не могу перестать материться. — Я не про маты сейчас говорила… — Начинать нужно с чего-то простого! А у меня не выходит даже ЭТО! — Мат — как вирус, который есть у каждого и на который нет никакого антидота. — Маф… ты сама ни разу не сматерилась за всё это время, пока я тут травил пошлые шутки. — Просто я из другого времени и мат у нас сильно порицался, вот оно и въелось… — А я матерюсь… бля, — Папирус ударил себя по лицу, когда из его уст вырвался мат, — я даже не помню, когда материться начал. Кажется, я даже ребёнком бранился. Санс матерился — я тоже. Он даже не пробовал меня ругать. Или я уже не помню. — При Асгоровом периоде — это нормально. У нас и впрямь случился сильный упадок культурного развития. Серьёзно, у меня много знакомых, которые родились в середине 19ХХ вплоть до 20ХХ. Я, если и вспомню, что есть нематерящийся монстр из них, то далеко не сразу. Кажется, они все сквернословили. — Всё равно отвратительно. Вернёмся к теме о Ии. То есть, повторюсь, она тебя кинула? — Да. Я закрылась в себе из-за этого. Депрессию диагностировали. — Всё плохо настолько? — Да. Но, в итоге, я реабилитировалась, когда встретила Нектора. Папирус щёлкнул пальцами: — Меттатон его упоминал при мне пару раз. Это твой первый муж? — Первый из четырёх. Наверное, я могла бы и больше замуж выходить, да не хотелось… В прочем, Нектор, буквально, вывел меня из депрессии после Ии. Мы с ним познакомились на моей работе — у него была операция на сердце, я была… сам знаешь кем. В итоге, я за ним в палате ухаживала некоторое время и мы так разговорились… Быстро привязались друг к другу, тут хоть ему я понравилась. Но, конечно, проанализировав отношения с Ией, с ним я была уже осторожнее. Но я за год общения с ним вообще про неё забыла. В итоге, мы стали встречаться, ещё через два года мы поженились и через пять лет у нас родилась Мафира. — Мафира…? — Да. Ты её знаешь? — Нет. Я знаю только Мафуру. Маффет широко улыбнулась: — Это моя третья дочь, Папс. Папирус ошалел: — ЧТО??!!??! ТВОЯ ДОЧЬ??!!??! МАФУРА??!!? — А ты её хорошо знаешь…? — БЛЯТЬ, МАФФЕТ, ОНА МОЯ ОДНОКЛАССНИЦА ИЗ АКГ!!! «Точно, У НИХ ЖЕ ФАМИЛИЯ ОДНА И ТА ЖЕ!!!» Паучиха громко рассмеялась. — СЕРЬЁЗНО?! — её смех стал ещё громче, — НЕПЛОХО! — А как твою ещё одну дочь зовут? — Мафута, но… она умерла. Папирус резко замолчал. — Я давно это пережила, но те сто лет назад… это было для меня жёстким потрясением. Я совсем кратко скажу, что с ней произошло: в прочем, ей было пятнадцать и один раз она пошла в банк снять денег. В итоге, в тот самый момент, когда она была в банке — ворвались грабители и стали на всех ствол наставлять. Для того, чтобы больше запугать клиентов и работников, они тут же пристрелили нескольких монстров. Среди них была Мафута… Она… — голос Маффет тут же сломался, — Она была очень молодой и… — Тихо. — прошептал на удивление Папирус, — Я понял. Не продолжай, а то ты очень сильно скисла тут же. Давай вообще не будем об этом говорить, если тебе так тяжело? Я просто не знал, что всё так… нехорошо. Я бы даже не спрашивал про это. — Ладно. — выдохнула паучиха. — Извини, Маф… — Папирус дотронулся до её плеча, осторожно погладив её. — Нет-нет, всё хорошо. Ты не знал. Я… Эм… Я вроде как это пережила, но каждый раз… — Маффет. — Да, да… Спасибо. Так вот, — посмотрела она в глаза Папирусу, — Мафура моя дочь, да. И как вы с ней вместе учились, позволь спросить? — Насколько я помню, у нас были с ней неплохие отношения. Как она вообще? — Работает на кузнице в Хотлэнде — плавит доспехи для КГ на данный момент. — Ого… девушка в кузнице? Моё уважение. — Да, Мафура достаточно стальная девушка. Она мне порой даже чем-то Андайн напоминает… — краткое молчание, — Погоди, а она и с Андайн получается в одном классе была? — Да, но вот они точно никак друг с другом не взаимодействовали. У Андайн была компания из Шайрены и Нэвори, если говорить о девках. — Стоп… Шайрена тоже в одном классе была? — Да. А ты не знала? — Нет… А кто ещё из наших знакомых и друзей твой ровесник? — Аарон. — Тут я не удивлена. — Догго. — Тоже нет. — Цундереплан. — Неожиданно. — вскинула бровь Маффет. — Оливер, но он в параллельном классе. — продолжил называть всплывающие имена скелет. — А это кто? — спросила паучиха тут же. — Брат Оливии. — Которая Харви? — Да. И которая с Сансом завалила свою мать Ольгу. — А Лоссе случайно не ровесник…? — Точно нет. Он старше Санса. А, вспомнил. Феликс, в конце-концов, который сейчас один из лидеров Монотачей. — Удивительно… — Доггерин тоже с нами был. — Ого… Прям совпадение, что многие из АКГ до сих пор, по сути, в одной лодке. — Почти. А, ещё у нас была такая дама — Гица, тоже в параллели. Её муж сейчас в КГ. А ещё достаточно много знакомых мне монстров из АКГ попадались мне в списках Монотачей. Кроме Феликса. В прочем, я сам удивляюсь таким совпадениям. Прям почти все монстры при мне же. Удобно. Воля судьбы или АКГ действительно такое особенное заведение, что большинство монстров выжило и это при том, что я на третьем этапе экзамена немало монстров убил? — Скорее второе. На втором испытании большинство мрут как мухи… а вообще, ты это говно собираешься прикрывать? Это же геноцид. — Естественно. Папирус снова лёг на кровать, выдохнув. — Я до системы образования скоро доберусь. Но, уже я издавал указ о том, чтобы второй и третий этап никто не проходил и уж тем более не организовывал, странно почему ты об этом не знаешь. Максимум первый. И то, переделать всё надо. Маффет посмотрела на часы. — Чёрт. — процедила она, — Два часа ночи… ну и заболтались мы тут с тобой. — Мне понравилось, спасибо. — Прости… — За что? Я же говорю, что мне понравилось. — Я думала это сарказм. — Нет. Никаких шуток. — Но ты опять не спишь… — Я непреклонен. Папирус отполз к подушке. — А разговор мне и вправду понравился. Спасибо за компанию, Маффет. Паучиха резко встала с кровати. — Тогда… спокойной ночи, Папс? — Спокойной. И стоило Маффет подойти к двери и уже открыть её, дабы выйти из спальни, как тут Папирус дёрнулся: — Твою мать. — гаркнул он. — Что? — обернулась Маффет. — Я же не закончил проект по реставрации Ватерфолла. Папирус резко встал с кровати. — Ты… — хотела возмутиться Маффет, но Папирус тут же направился к шкафу. — Работа, чёрт возьми, не ждёт. — сказал твёрдо скелет, — Работа — это как жена-кухарка, пилящая тебе мозги без продыху. Не придёшь в назначенные часы — она на тебя взбесится. Я уже пропустил срок, когда могу без срачей явиться «домой», а потому сейчас пойду перед ней извиняться… — Эээ… Ладно. «Совсем себя не жалеет… Дурак. Такой молодой монстр, но… так по-взрослому рассуждает. Он мне и раньше нравился, а теперь… я ему симпатизирую?»***
— Отлично! Меттатон и Напстаблук шли по резиденции. — Осталось только Его Величеству дать особое приглашение, которое я для него подготовил! — Он тоже будет в премиум зале? — Конечно, дорогуша! —согласился Меттатон, — Но, даже если бы я ему и не дал приглашение— его бы в любом случае пустили в любую точку комплекса МТТ. Он же Его Величество. Ему открыты все двери этого государства. — М-да, будто Папирусу делать больше нечего, кроме как сидеть на концерте… — Ты так говоришь, будто тебе не нравится моё творчество! — Да нет же, Меттатон. Папирус работает постоянно. Роботы ворвались в кабинет короля. — Ваше Вели…! — Меттатон резко осёкся, увидев нехорошую картину, а его голос грубо осёл, — …чество… Был ясный день и яркое солнце било в окна, освещая рабочий стол короля. Папирус действительно находился в кабинете. Однако, голова у него лежала на столе. — А мы говорили, что он не справится с такой нагрузкой. — сказал Напстаблук в голос, — Баю-баюшки-баю, не ложися на краю, блять. — Э-э… Мой Король! — крикнул Меттатон. Но Папирус вообще не реагировал на них. — Напстаблук… а вдруг… а у него приступ случился…? — Ты серьёзно? — робот почти что заржал в голос, но сдержал себя. «Какой же ты временами дурак, Хапста. А ведь я раньше наивно полагал, что ты куда серьёзнее Папируса.» — подумал Напстаблук, а сам подошёл к столу короля. Он дотронулся до его плеча и стал дёргать: — ВАШЕ ВЕЛИЧЕСТВО-О-О-О-О! Папирус никак не среагировал. — Воу. Намертво прям уснул. — Б-Блук…? — Метта явно стал нервничать. — Боже, Меттатон. — процедил робот себе под нос. После чего покрепче схватил его за плечо и повысил тон: — ПАПИРУС!!! — мм… — скелет едва зашевелил головой. — ДОБРОЕ УТРО!!! — добавил Блук, — ВСТАЁМ! Меттатон слышно выдохнул. — Мммм… — Папирус приподнял голову, — Блук…? — Ты уснул прямо на столе, молодец. — едко ответил робот, — Вставай. Скелет тут же встал и откинулся на спину кресла, протянув усталое: — Бля-я-я-я… — и тут Папирус дёрнулся вместе с креслом, — ДА ЁБАНЫЙ В РОТ, Я ОПЯТЬ СМАТЕРИЛСЯ!!! Меттатон громко рассмеялся. — И СНОВА! Папирус гулко ударил кулаками по столу, толкнувшись вперёд. — Боже мой, САМАЯ ОТВРАТИТЕЛЬНАЯ ПРИВЫЧКА! УЖАСНО!!! Даже Напстаблук выдавил из себя насмешливую улыбку. — Гхм! — Папирус снова дёрнулся, — Прошу прощения, кажется, я… — Тебе определённо нужен отпуск, Папирус. — сказал Напстаблук, перебив высокорослого, — Ты слишком много на себя берёшь. — О-о-о, ещё один. — скелет невольно вспомнил последний разговор с Маффет, — Блук, не начинай, а… — Папирус потерел свой череп, — А вообще… Чем могу вам помочь? Меттатон скрестил обе пары рук. — Если ты хочешь спать, Мой Король — иди спать. — лицо его стало серьёзным, — Я тоже больше хотел бы этого, чем твоего прибытия на мой концерт. — Чего? — устало спросил он, — Какой конц… — скелет резко понял, — А-а… — он поводил рукой, — Не-не, погоди, а мне в нём надо чувствовать? Там же в одной песне я у тебя… — Ты там больше танцевал, но, не переживай, петь буду только я, твой голос фонограммой будет. Думаю, все отнесутся с понимаем, почему ты не будешь участвовать в моих концертах… нет, если ты не против— то можно, но в следующий раз! Когда ты отоспишься, когда у тебя работы будет меньше, ибо репетиции — дело такое… А тебя ещё больше нагружать как-то не хочется. «Не то чтобы я сам хотел плясать на сцене, Меттатон… Будто мне делать больше нечего. Мне хватает плясок в твоём клубе с шлюхами… раз в две недели.» Меттатон протянул Папирусу листик. —Смотри. Это все треки! ПРЕЗЕНТАЦИЯ НОВОГО АЛЬБОМА МЕТТАТОНА: «AVE ЧСВ» СПИСОК ТРЕКОВ: АВТОРСКИЕ: 1. Клеймо игнора 2. Кабы-якобы 3. Асгор, пошёл ты нахуй! 4. Кричу твоё имя, хочу чтобы спасали меня от тебя 5. Средь блавикелий и роз 6. Тамагафки сосут ХУЙ 7. Танец лодырей 8. Я ебу сучек много, я ебу мозги немного! 9. UP! Reputation 10. Киберзвери 11. Фруктовенозный 12. ПОТЕРЯ. ФИТЫ: 1. Aww, mean! (feat. Muffet Spider, Papyrus Skeleton) 2. Venomous hatred (feat. xxx_BP_xxx, FELX) 3. Мечты и юность (feat. FELX) 4. BLESSED (feat. BxB) 5. Фонк о рыжей лисице (feat. GoreZONE, Mikelly, PHONKERppp) 6. Cetamine (feat. MrSEXOPHIL, lo8ё) 7. Сага о бабке Клаве (feat. Spike Handcore, FFFiiiFFF) 8. Улыбайся и смотри, но память ты свою сотри… (feat. Yoshida Kalimechi, Carla Mainkentory, Bebebeshka) — Господи, как природе от Асгора не очищайся, а ты всё равно поёшь про деньги и ветреных женщин в общей массе. —Папирус хмыкнул. — Всегда было классикой. —подмигнул Меттатон. — Погоди… Ты с Феликсом? — Решили вспомнить старые добрые времена. — Так вы что, помирились? —удивился Папирус. — Ну… почти. Я его ещё на 100% не простил за всю ту клевету. — Плохая идея. — буркнул Блук. — Иди ты. — ответно буркнул Метта, — Так вот, этот трек мы написали за… два дня. — Погоди, — Папирус вгляделся, — Фит с… БП? — Оу… Тут история такая. Мы с БП незадолго до его смерти устроили спор на трек. Если я побеждаю— я с ним пишу трек. Если он— то я пишу трек о том, что БП самый лучший «ебатель факбоев». — Меттатон усмехнулся, Блук ядовито прыснул, — Я победил, как ты мог понять и в итоге мы с ним намутили рэп. Но, как ты уже понял, презентацию нового альбома приходилось переносить из-за Монотачей, а БП умер. Поэтому, вместо БП будет Феликс, он сам согласился (вообще удивлён, что они друзья оказывается) «почтить» его память. «Мне интересно, перед тобой собственной персоной убийца БП и тебе вообще поебать уже на это стало? Как-то у вас всё странно с Напстаблуком складывается.» — спросил Папирус в своей голове.