Над судьбой

Раз. 
Реборн выдыхает облачко дыма и тушит окурок о стену замка. Чёрное на черном — видно не будет. Ему не нравится неизвестность, эти люди и это место. Он обводит недружелюбным взглядом сад, раскинувшийся перед балконом. Слишком ухоженный и роскошный для наёмного убийцы. В этой роскоши ему предстоит какое-то время жить. Замок достаточно большой, чтобы свести все нежелательные встречи на нет. От одной мысли о недавнем сборе его передёргивает. Перед глазами встаёт образ улыбающейся женщины с тарелкой печенья в руках. «Мистер параноик». Реборн фыркает и непроизвольно тянется подкрутить бакенбард. Из всех собравшихся она нравится ему меньше всего. Не то чтобы он был в восторге от остальных. Просто никто из них не осмелился нарушить его личные границы. А вот она вторглась туда, куда совсем не звали. Реборн круто разворачивается, выбрасывает руку вперёд, взводит курок. Пистолет упирается прямо в лоб Луче. Он не слышал, как она подошла, никак не почувствовал чужого присутствия. Луче стоит на расстоянии вытянутой руки и спокойно смотрит в черную пропасть дула. В синих глазах пляшут смешинки. «Я же говорила.» 
Оспорить звание киллера-параноика теперь будет не просто.
 — Добрый вечер, — тихий голос тонет в порыве налетевшего ветра. 
Реборн медленно опускает пистолет и прячет его в карман пиджака. Кажется, Луче ничуть не оскорблена ни холодной встречей, ни отсутствием взаимного приветствия. Синие глаза сверлят душу, и лучший в мире киллер впервые за много лет первым отводит взгляд. Луче подаётся вперед, в один шаг сокращая расстояние между ними. Хочется отшатнуться, но ноги надёжно вросли в пол. Он ловит её руку раньше, чем та успевает коснуться его рубашки. Какое же тонкое запястье. Удивительно, как эта женщина попала в семёрку сильнейших. Чем она заслужила звание лучшей? Свежей выпечкой? Луче смотрит на него снизу вверх. Смотрит так доверительно, что он невольно разжимает пальцы. Девушка улыбается и лёгким движением отряхивает воротник чужой рубашки. На вымощенный камнем пол слетает несколько крошек. Реборн краснеет и борется с желанием наклонить голову. Так, чтобы из-под полей шляпы не было видно глаз. 
— Спасибо за печенье. 

Два. 
— Он явно любимчик Луче! — Череп заговорщически глядит на Лар Мирч.
 — Завидуешь? — Лар отпивает из белой чашки в цветочек и морщится. 
Кофе без сахара и молока та ещё бурда, но чтобы взбодриться приходится идти на жертвы. Придурок Колоннелло заявился посреди ночи, и теперь Мирч хмуро давится горьким кофе. Компания сидящего напротив слабейшего из избранных не сильно поднимает настроение. Желание убивать растет с каждой секундой, но их нынешний босс в белом платье вряд ли обрадуется ошмёткам Черепа на любимой кухне. 
— Завидую? Ха! Да Реборн сам мне завидует. А Луче добра к нему только из жалости! 
Мирч щурится, бросает быстрый взгляд за спину каскадёра и прячет улыбку в белой чашке.
 — Ты дурак, — подливает она масла в огонь. 
— Это Реборн дурак! Ну я ему покажу, и не посмотрю что он чей-то там любимчик! 
— Что ты мне покажешь? 
 Череп ёжится от ледяного голоса и медленно поворачивается назад. 
Лар мысленно гадает, простит ли Луче «любимчику» испачканную кровью кухню. Что-то подсказывает, что не простит. Даже Реборну. 

Три. 
— Будущее зависит только от меня, — парирует Реборн.
 Он стоит, подпирая спиной стену, расслабленно, даже вальяжно, всем видом показывая собственную власть над жизнью и над судьбой. Он первым пришёл нарушить чужой покой. Свой - оставил за стенами этого замка. Здесь время катится вниз с чудовищной скоростью и лучший в мире киллер не в силах нажать на тормоза.
 — Не веришь в сверхспособности живя под одной крышей с Вайпер? — усмехается Луче. 
 — Верю в сверх-терпение живя под одной крышей с ними со всеми. А Вайпер шарлатан. Иллюзии неплохие, но развеять слишком просто. 
Он не хотел хвастаться. Совсем не хотел. Но в присутствии Луче почему-то всегда так. Хочется быть лучше, выше, сильнее. Пусть она и видит его насквозь. Демонстрация скрытого превосходства-часть его самого, отказаться от этой черты — значит не быть собой. 
Луче понимает это и принимает его таким, как есть. Она принимает их всех. С одинаковым терпением и теплом. Отвечает на грубость улыбкой, печеньем и кружкой чая. Она никогда не спорит, но от этого её позиция не становится менее твёрдой. Мудрейшая из всех знает что-то такое, чего не знают они. Но гонка со временем уже началась, Реборн чувствует это и видит отражение собственных страхов в чужом молчании. Ему страшно. Страшно им всем. Страшно Лар Мирч, пьющей коньяк, как воду. Сбегающий от реальности Вайпер. Страшно Черепу, беспрерывно несущему спасительный бред. В обрывочных фразах Фонга тоже чувствуется страх. Даже Верде подвержен волнению и чаще делает пометки в блокноте. 
 И только Луче, спокойная как всегда, непоколебимо сидит с своём кресле. 
Хочется сесть у её ног, снять шляпу, зарыться в её колени, в белую ткань длинного платья. Чтобы рука с тонким запястьем коснулась его волос... 
Но он стоит, упрямо подпирая спиной стену. Более хрупкую, чем сидящая в кресле женщина. 


 Четыре. Реборн открывает глаза. Солнечный свет заливает просторную комнату особняка Вонголы. Слишком большую для него самого. Вытягивает вперёд руку, но короткие пальцы на пухлой ладони не способны защитить от солнца. Он не по-детски чертыхается и спрыгивает с кровати. Очередной —цать какой день жизни. Пятый день жизни без НЕЁ. Он сам удивлён, как продержался так долго. Если бы только тогда он мог заслонить Лучи собой, как Колонелло заслонил Мирч… Если бы только судьба аркобалено не выбрала её главной жертвой. Он сам распоряжался своей жизнью, и ничего не мог поделать с другой. Не мог также, как не мог принять своё новое тело. 
Реборн скрипнув зубами, берёт со стола шляпу, нахлобучивает на голову. По привычке подкручивает бакенбард. Жёлтая пустышка крестом висит на груди, тянет вниз, мешает держать осанку. Ноги сами приводят в обшарпанный старый бар. 

Пять. 
— Ты уверен? — черноволосый парень подозрительно смотрит на него.
 Глаза-бусины почти окосели от выпивки, но просьба старого друга быстро приводит Шамала в чувство. 
— Уверен. 
Даже смотря сверху вниз, собеседник чувствует превосходство лучшего в мире киллера. Над жизнью, над смертью, над собой. 
Шамал пожимает плечами и просит ещё виски. 
Он осушит стакан, потом ещё один, и заречётся навсегда лечить мужчин. Но сперва подарит старому другу забвение.

 Ноль. 
Луче идёт по коридору, стараясь всеми силами скрыть своё присутствие. Она улыбается, предвидя чужую реакцию, и от этого теряет бдительность. Пистолет взмывает вверх с поразительной скоростью, и она понимает почему его владелец оказался среди избранных. 
Луче не хочет никого выделять, но выделяет его. Она знает свою судьбу, может увидеть судьбу каждого из них. Но закрывает глаза, выбирая для него неизвестность. Пусть лучший в мире киллер сам решит что делать, а пока, пока она будет присматривать за ним и готовить печенье. Ему же понравилось её печенье? Луче смотрит сквозь дуло пистолета вверх на воротник рыжей рубашки. Прячет победную улыбку, но глаза предательски смеются. Хочется начать с «мистер параноик», но она просто произносит: 
 — Добрый вечер.