Морозный капкан

Германия. Окрестности коммуны Эркхайм. Подземный тренировочный комплекс «Бастион». Злость — плохой помощник в ситуации, когда нужно действовать максимально тихо и быстро. Впрочем, любые эмоции в такие моменты являются помехой. Тина прекрасно знала эти прописные истины (чай не первый год в войсках спецназначения Канады служит), однако не могла не испытывать гнев: только что она проворонила третий по счёту EDD и равнодушный компьютер начислил оперативнице тридцать штрафных секунд, смещая её на второе место. Двумя часами ранее. Там же. — Вам нужно как можно быстрее и тише преодолеть комплекс зданий, попутно устранив всех «боевиков», — белокурый, голубоглазый здоровяк-инструктор, ставящий задачу, говорил на английском с тяжёлым, немецким акцентом. — За каждое ранение или смерть начисляется штраф в тридцать секунд. Кроме того, каждый из вас получит час времени на установку десяти ловушек на маршруте конкурента, — он сделал небольшую паузу, переводя взгляд с одного оперативника на другого, а потом спросил: — Вопросы есть? — Какое оружие доступно? — сразу же откликнулась Фрост. — Автоматы (пистолеты-пулемёты) и пистолеты, — ответил немец и махнул рукой в сторону двери с надписью «Inventar abrufen»: — Получите комплекты «виртуальной реальности» и можете приступать. Подчёркнуто не глядя на своего визави, боец «кленового листа» быстро и безошибочно облачилась в костюм «КИРКА» (костюм имитации реальности комбинированный автономный), представляющий из себя набор из жилета (со встроенными имитаторами эффекта попадания), перчаток, шлема и рюкзака с блоком микро-аккумуляторов, заряда которых хватало на два часа непрерывной работы. Это был настоящий шедевр инженерной и конструкторской мысли, созданный совместными усилиями Майка Бекера, Эммануэль Пишон, Доминика Брунсмейера, Грейс Нам и Елены Марии Альварес. Каждый комплект стоил столько, что у бухгалтерского отдела волосы дыбом вставали, однако для проведения тренировок в условиях максимально приближенных к боевым, «КИРКА» подходил идеально. Удостоверившись, что все лямки надёжно закреплены и ничего не болтается, Фрост подошла к оружейному стенду и выбрала свои излюбленные стволы: автомат С1 и пистолет Browning HP, оснащённые коллиматорами и глушителями. К ним прилагались по четыре магазина патронов. Техник быстро прогнал несколько тестов и молча кивнул на дверь с надписью «Ausgangsposition 1». На то чтобы раскидать по уровню русского, который, как неоднократно заявляла сама Тина, раздражал её уже одним фактом своего существования, свои зубастые «коврики», у оперативницы ушло примерно тридцать минут. При этом она видела в своём шлеме именно тот маршрут, по которому предстояло двигаться Капкану и который радикально отличался от того, что предстояло пройти ей. По «уровню» она передвигалась на специальном электрокаре и от него же эти полчаса питался «КИРКА». По возвращении на исходную позицию выяснилось, что Максим ещё не закончил устанавливать свой десяток сюрпризов на её маршруте. Впрочем, ждать пришлось недолго: уже через десять минут прозвучала сирена, означающая начало выполнения задания, а на запястье правой руки появился небольшой дисплей, на котором начался обратный отсчёт полутора часов, отведённых на прохождение тренировки. Первую EDD она поймала практически сразу после начала движения: пытаясь незаметно подобраться к курящим в коридоре «ботам», она проморгала небольшой кусок потолка, отличающийся по цвету и пересечённый широкой щелью. Итог — тридцать штрафных секунд. Дальше она двигалась с гораздо большей осторожностью и, пройдя практически две трети дистанции, довольна легко вычислила и обезвредила выстрелами из пистолета шесть «капканов». При этом ей приходилось проверять стены, полы и потолки, поскольку Капкан мог запихать свои «подарки» под любую поверхность, которую можно было снять подручными средствами, а потом прикрутить обратно шуруповёртом, скрыв головки шурупов «замазкой-хамелеоном». Как не сложно догадаться, из-за этого падала скорость передвижения, а значит уменьшались шансы занять первое место. Впрочем, специальная табличка подсказывала оперативнице, что она опережает своего конкурента примерно на минуту. Однако русский пока не нарвался ни на один из её «сюрпризов», что начинало откровенно бесить. Вторую мину она поймала, когда решила пойти в обход одинокого часового, предположив, что это засада. И так оно и было, как выяснилось чуть позже, однако русский предугадал манёвр своей визави. Этот «капкан», расположенный в узком «техническом тоннеле», огибающем какое-то помещение, напоминающее насосную станцию, был запрятан с такой тщательностью, что канадка, которая было максимально внимательна, предположив, что данный отрезок очень хорошо подходит для минирования, так и не засекла узенькую щелочку в стене, расположенную на уровне живота. Единственным, хоть и слабым, утешением для неё послужило то, что Максим именно в этот момент нарвался на её «коврик», и тоже получил штраф, тем самым сохранив статус кво. Третий штраф был самым обидным, поскольку свой последний «сюрприз» спецназовец особо и не прятал. И винить в том, что она на него нарвалась, Тина могла только себя. А произошло следующее: подкравшись к разбитому окну, ведущему в офисное помещение, в котором засели три последних «бота», охраняющих дверь с надписью «Ende der Route», оперативница обнаруживала прямо за ним два стола, составленных в виде укрытия. Логично предположив что это ловушка, она внимательно осмотрела видимую с её позиции часть помещения и, удостоверившись что «боты» её не видят, осторожно заглянула в окно, собираясь осмотреть столы… и активировала мину, установленную под потолком, лазером вниз. Причём вообще без маскировки. Оперативница мрачно стянула с себя элементы «КИРКА» и лишь с огромным трудом удержалась от того, чтобы не швырнуть дорогостоящее оборудование на пол, вместо того, чтобы аккуратно сложить его на специальном столе. Она проиграла проклятому русскому зазнайке пять секунд. Проиграла в ситуации, когда победа была буквально в одном шаге и для достижения которой всего-то и было нужно, что проявить чуть больше внимательности. Сейчас, задним числом, она поняла, что Капкан дважды поймал её на том, что предугадал реакцию оперативницы на окружающую обстановку и то, как Фрост себя поведёт. Правда она, кипя от возмущения, упустила другой аспект произошедшего: последнюю ловушку Капкан поставил так, что нарваться на неё можно только в одном случае: взявшись правой рукой за раму и сунув голову внутрь, отклоняя её вправо. То есть, он знал о том, как именно Фрост, с которой он ни разу не был на совместных операциях и ни разу не тренировался в одной группе, предпочитает осматривать подозрительные места в помещениях, если её позиция — снаружи у окна. Равно как и то, что она предпочитает держать автомат прямо перед лицом, а значит расположенный с боку магазин значительно сокращает сектор обзора с левой стороны. Именно из-за этого она и нарвалась на вторую мину. Возможно, не будь она так расстроена поражением, ей бы это всё пришло в голову, немедленно породив вопрос о том, откуда этот гад столько о ней знает… Но этого не произошло и Тина, расписавшись в акте сдачи оборудования, вышла в зал ожидания, в котором её уже поджидал Максим Басуда. Против ожиданий оперативницы, он никак не демонстрировал радости от победы и не предпринимал попыток её унизить или подколоть. Этот голубоглазый шатен, с типично славянскими чертами лица, просто стоял и молча смотрел на подходящую к нему женщину, весь вид которой говорил о том, что она очень зла. — Представь, что это была совместная операция, — Тина никогда бы не призналась в том, что ей нравится акцент, с которым Капкан разговаривал на английском. — Ты о чём? — оперативница явно была сбита с толку подобным развитием событий. — Представь, что я удерживал комнату с заложником, а тебе нужно было пробиться ко мне на помощь, — всё тем же спокойным тоном ответил мужчина. — Хорошо… — проговорила, после некоторой паузы, Тина. — Ладно, предположим, что это было совместное задание. И? — Ты знаешь к кому на помощь ты идешь и какими методами пользуется этот человек, — Фрост внезапно поняла, что вся её злость куда-то испарилась, словно бы сметённая звуками его чуть хрипловатого голоса. — Тебе нужно внимательно осматривать пустые коридоры и помещения и свободно действовать рядом с врагами, ибо там ловушек не будет. — Но… — она хотела возразить, что последний EDD был в одном помещении с врагами, однако тут же вспомнила, что ближайший «бот» мало того что находился метрах в десяти от окна, так ещё и был защищён стеной и массивным несгораемым шкафом. — Именно так я обошёл все твои ловушки, кроме одной, — продолжил русский. — Я очень хорошо знаю человека, который их ставил, а кроме того понимал, как именно работают эти ловушки, равно как и то, что их нет там, где ходят враги и стоит опасаться в тех местах, которые «боты» избегают, — тут бы Фрост снова задуматься о том, откуда Капкан её так хорошо знает, если до этого они общались только пару раз в лаборатории у Миры, когда та исследовала их капканы. Однако, она была слишком сбита с толку словами коллеги, чем тот во всю и пользовался. — И, всё же, в один мой ледяной капкан ты попался! — жалкая попытка оставить за собой последнее слово. — Я в морозном капкане дольше, чем ты думаешь, Фрост, — проговорил Капкан, одним широким шагом оказавшись рядом с женщиной и глядя ей прямо в глаза. — Что ты… — начала было говорить, вздрогнувшая от неожиданности, Тина, чувствующая, что её щёки заливает краска, но Макс уже развернулся на пятках и зашагал к двери, давая понять, что разговор окончен. Неделю спустя. Где-то в Европе. — Я так и знала, что это ХПР, — расхохоталась Финка, когда Тина обратилась к ней с вопросом, хорошо ли она знает русских спецназовцев. — ХПР? — озадаченно нахмурилась оперативница. — Хитрый план русских, — пояснила, улыбаясь, Лера. — Сама посуди: сначала Лорд Тачанка соблазнил меня своим большим… пулемётом, — начала загибать пальцы женщина: — потом Фьюз, оказавшийся вдруг парнем Сю Мей Линь, которая, с одной стороны, ненавидит его до такой степени, что аж кушать не может, а с другой — остается в его комнате на ночь, по три-четыре раза в неделю, и трахается с ним так, что стены ходуном ходят, — оперативница помолчала пару секунд, а потом неторопливо подошла к окну и ткнула пальцем куда-то вниз. — Ну, и эти двое. Посреди базы был разбит небольшой парк, на одной из лавочек которого сидел читающий какую-то книгу Глаз, при этом нежно поглаживая волосы Кавейры, которая спала, положив голову на его колени. Пара, которая наделала кучу шума своим появлением. Шума, который не утихает уже которую неделю. Дело в том, что русский снайпер пользовался среди женского персонала Радуги огромной популярностью. Этот голубоглазый красавец, с чёрными, как смоль, волосами, сам того не желая, получил целую толпу фанаток, готовых за свой портрет его кисти на любое преступление. Русский, будучи талантливым «работником кисти и холста», дамам не отказывал, однако с тем условием, что каждую из них он нарисует ровно один раз. При этом никаких ограничений по тому, что именно будет изображено на картине, он не ставил, в силу чего на свет появилось несколько полотен в стиле небезызвестной картины «Маха обнажённая» кисти художника Франсиско Гойя. При этом никаких отношений, кроме сугубо деловых, русский со своими моделями себе не позволял, чем изрядно тех расстраивал. И вдруг, как гром среди ясного неба, прозвучали слова директора (того ещё массовика-затейника), который, анонсируя скорый возврат Таины Перейра в ряды отряда, мимоходом обронил фразу: «Это стало возможным благодаря самоотверженности оперативника с позывным Глаз, который, рискуя собственной жизнью, сделал из неё совсем другого человека». Одно лишь упоминание об опасности, угрожавшей жизни их кумира, заставило фанаток нервничать, а уж когда выяснилось, что она ещё и девушка художника… Взрыв был наверное виден даже на МКС. Оправившись от первого шока и прикинув варианты, наиболее молодая часть фанаток выдвинула теорию о том, что Глазков Таину то ли заколдовал, то ли — расколдовал (тут мнения разошлись). На попытки возразить адепты теории томно закатывали глазки и, картинно вздохнув, отвечали: «Ну, вы же знаете этих русских». Что именно послужило базой для подобной бредятины — догадаться не сложно. Однако и более взрослые и «реалистичные» дамы вскоре получили свою «теорию», построенную на словах самой Кавейры, которая как-то раз назвала Глазкова волкодавом, а когда недоумевающие сотрудницы поинтересовались, в каком именно плане, та плотоядно облизнулась и ответила: «Во многих маленьких и одном большом». И тут же «всё стало понятно»: у этой чокнутой бразильянки просто мужика нормального не было! А потом появился русский альфа-самец и силой ею овладел (именно так они интерпретировали фразу о риске и другом человеке), после чего та сразу успокоилась и стала как шёлковая. На попытки возразить следовал ответ: «Вы же знаете этих русских! Это настоящие животные, которые берут всё, что захотят!». При этом у говорящих это женщин были такие лица, что не оставалось сомнения в том, что они и сами не проч поближе познакомится с этим, выдуманным ими самими, «животным». Ну, а оперативники сошлись на том, что произошедшее между этими двумя касается только их и больше никого. — Да уж, наделали эти двое шороху, — улыбнулась Фрост. — А теперь ко мне приходишь ты, и явно из-за Макса, — проговорила Лера и с усмешкой добавила: — Как есть ХПР с девизом: «Мы интернационалисты. Хапаем себе лучших девушек, не оглядываясь на национальность». — Я… Как бы сказать… — замялась Фрост. — Говори, как есть, — фыркнула оперативница, протягивая ей кружку с чаем. — Мы с ним соревновались в «Бастионе» неделю назад и я проиграла, — нехотя пробубнила Тина. — И? — Я попыталась уязвить его тем, что он, всё же, попался в один из моих капканов, спрятанный подо льдом в помещении морозильника со свиными тушами, — продолжила Фрост. — А он улыбнулся, сказал: «Я уже давно в морозном капкане», и свалил. — Мы сейчас об одном человеке говорим? — Лера даже не скрывала того, что до крайности удивлена. — О Максиме Басуде с позывным Капкан? О циничном реалисте, которому наплевать на чувства окружающих? Это именно он тебе такое сказал?! — Ну, да, именно он, — озадаченно захлопала глазами Фрост, несколько обалдевшая от той характеристики, которую дала Капкану Финка. — А сама-то ты что об этом думаешь? — проговорила, после долгой паузы, Лера. — Да ничего конкретного, — пожала плечами Тина. — Он меня как раздражал, так и раздражает, — и задумчиво уставилась на свои ногти, не зная, что ухмыляющаяся Финка про себя продолжила за неё: — Что не помешало бы нам трахаться по ночам. — Я скажу так, — Лера стала очень серьёзной. — Зная этого шалопая, как облупленного, советую пока просто выкинуть его слова из головы: он тот ещё тролль. А я по твоей теме постараюсь разузнать. — Спасибо, Финка, — в голосе оперативницы чувствовалось облегчение. — А… ты можешь мне рассказать, как он предпочитает действовать? — В смысле? — недоумённо вытаращилась на неё Лера, но выслушав объяснения Тины про совет Капкана, понимающе кивнула. — Нет проблем, на эту тему мне есть что рассказать, но давай перенесём этот разговор на завтрашний вечер, хорошо? Месяц спустя. В небе над Австрией. Транспортный самолёт ВВС Германии. — Хреново, — покачал головой Док, закончив оказывать первую помощь тяжело раненному Капкану. — Чем раньше мы окажемся на базе — тем лучше. — Подорваться на собственном EDD, чтобы заманить противника в ловушку… — Бандит покачал головой. — Вот уж действительно «победа любой ценой». — Дело не в победе, — вмешалась в разговор Финка. — А в чём? — все оперативники, находившиеся в отсеке с раненым обернулись на неё. — Так, а ну дружно встали и вышли — ему нужен покой! — внезапно рыкнул Док, а потом обратился к Лере, которая выходила последней: — Финка, ты… — Знаю, — перебила его женщина и вышла за дверь. Капкан медленно брёл по раскалённому песку, безуспешно пытаясь отодрать с плеча вцепившегося в него бесформенного монстра, который ожесточённо терзал его плоть, причиняя нестерпимую боль. Кроме того, время от времени перед его лицом прямо в воздухе вспыхивали нестерпимо-яркие языки пламени, заставляющие кожу лопаться, а волосы — завиваться. Он понимал, что долго так не продержится и скоро просто рухнет на землю и умрёт… И вдруг всё прекратилось. По его лицу и раненому плечу разлилась приятная прохлада, а пустыня куда-то исчезла, уступив место спасительной темноте забвения. Но, прежде чем потерять сознание, он успел беззвучно прошептать: «Спасибо, Фрост». Оперативница сидела рядом с койкой, положив ладони на лоб и рану Максима. Прошло всего несколько секунд, однако состояние раненого явно стабилизировалось: дыхание стало более ровным, почти исчезла дрожь и немного спала температура. Своими прикосновениями оперативница словно бы потушила пожар, пожирающий мужчину изнутри. — Вы знали, Док? — обернулась она на медика. — От психологии далеко не убежишь, — хмыкнул тот, вкалывая в рану Капкана какую-то светло-серую жидкость, прямо через окровавленные бинты. — Но эту идею я придумал не сам: мне её подала Финка. Женщина знала, что свою рану Максим получил, отвлекая попытавшихся окружить её позицию боевиков австрийской неонацистской организации «Молнии Рейна». Разведотдел «Радуги» допустил грубейший просчёт, неправильно оценив численность, вооружение и обученность боевого ядра этой организации, что привело к расчленению отряда, посланного на уничтожение верхушки нациков, на три изолированные части, ведущие бой сами по себе. Более того, даже Фрост и Капкан, которые должны были обеспечивать отход отряда после выполнения задания, тоже угодили под удар: на них наскочила группа боевиков, которую специально отправили проверить окрестности тренировочного лагеря «Молний Рейна» на предмет засады. И основной удар пришёлся именно по Фрост, которую зажали в развалинах какого-то недостроенного здания, явно намереваясь взять живьём. Именно в этот момент им в спину ударил Капкан, перед этим уложивший двух противников, выскочивших на его позицию. Он намеренно снял со своего «Витязя» глушитель, чтобы гарантировано привлечь к себе внимание атакующих Фрост бойцов. Те были вынуждены прекратить атаки и переключиться на новую угрозу. Действовали боевики умело и слажено, так что шансов перебить их в прямом бою было откровенно не много. И тогда спецназовец бестрепетно подорвался на собственной ловушке, уложив при этом четверых преследовавших его по зданию нациков. Точку в этой истории поставила пара Ми-24ВП, без опознавательных знаков, попросту стёршая всех боевиков в порошок прицельным огнём своих ГШ-23Л. — Придурок безмозглый, — шевельнулись губы сдерживающей слёзы Тины. — Я не просила тебя умирать за меня. — Этот парень слишком упрямый, чтобы просто так откинуть коньки, — Финка возникла у неё за спиной словно из неоткуда. — Особенно, если его удерживает ледяной капкан, — добавила она, ободряюще хлопнув подругу по плечу. Германия. Окрестности коммуны Эркхайм. Подземный тренировочный комплекс «Бастион». Фрост окинула взглядом лежащую перед ней городскую площадь, уставленную сгоревшей бронетехникой, задерживаясь глазами на бродящих между ней патрулях. И вот именно на них-то она и обратила самое пристальное внимание. Точнее — на их маршруты. Около десяти минут она просто отслеживала, как именно двигаются «боты», где останавливаются или резко меняют направление движения, а потом осторожно покинула свой наблюдательный пункт и медленно двинулась вперёд, держась в тени развалин и внимательно осматривая окрестности. До площади она добиралась минут пять, если не больше, зато сама зачистка прошла очень быстро и без накладок: уложив ближайший патруль, оперативница в слепую расстреляла первый из пяти EDD, оставленных Капканом на этом участке, после чего ловко, словно ящерица, забралась на обгорелый остов Т-62 и с него хладнокровно перестреляла всех оставшихся «ботов». Убедившись, что врагов больше не осталось, она быстро проскакала через площадь по остовам бронетехники, и без приключений достигла финальной точки, успешно обойдя оставшиеся четыре «сюрприза». — Первое место, с преимуществом в десять секунд, занимает Фрост, — пророкотал в микрофон инструктор и отключился, оставляя бойцов наедине. — Ничья, — проговорил Максим, с улыбкой глядя на светящуюся от счастья Фрост. — В отличие от тебя, я ни в одну ловушку не попала, — показала ему язык та. — Морозные капканы — это моя слабость, — притворно огорчился оперативник. — Да? — ухмыльнулась Тина, а потом вдруг шагнула к нему, дёрнула к себе за воротник камуфлированной куртки и поцеловала. — И даже не надейся, что я тебя из него выпущу, guignard, — выдохнула она, оторвавшись от его губ. — Не очень то и хотелось… Frosty trap, — отозвался ухмыляющийся Капкан, обнимая её за талию.