Собрать по осколкам

      Дом постепенно заполнялся гостями. Часть из них прибывала через камин, а часть — с улицы. Чета Поттеров приветливо встречала каждого, сыпались рукопожатия, объятия и радостные возгласы. Джеймс с почтением провожал всех прибывших в нужную комнату, отвечал на возникающие вопросы и зарабатывал себе статус приятнейшего молодого хозяина. Гриффиндорцы стояли группой возле окна и косо оглядывали людей. Они были в напряжении и удивлялись масштабу праздника. Ремус, пытаясь избавиться от собственного волнения и беспокойства друзей, тихо указывал на тех, кто может быть мракоборцами под прикрытием: отец специально брал его на днях в министерство. От этого понимания им всем было легче, ведь ситуация и так в любую минуту могла превратиться в непредсказуемую.       Гермиона скрупулезно осматривала все помещения, стараясь не попадаться на глаза мало посвященным гостям. Несмотря на то, что Пожиратели планировали нападение через час, когда все будут в сборе и максимально расслабятся, она ждала от них новых сюрпризов и хотела быть к ним готова. Палочка незаметно крепилась к поясу так, чтобы ее можно было взять в руку за секунду. Она молча сокрушалась из-за того, что прибывшие работники министерства не скрываясь переговаривались и держали свои палочки в открытой видимости. Не догадаться о том, что они в сговоре, было невозможно. И с такой конспирацией было так глупо делать вид полной неосведомленности. Ее заретушированное негодование разделял, похоже, только Флимонт, с которым они обменялись парой кивков после того, как он убедил двух девушек не паниковать и спрятать палочки до поры до времени.       Гермиона видела то нервное напряжение, которое сквозило в воздухе между людьми. Все они улыбались друг другу, старательно делали вид, что настроены на веселье, но вряд ли это выглядело убедительно. Дорея за спиной заламывала от тревоги руки и в любую свободную минуту оглядывала Джеймса, который, на удивление, держался прекрасно, даже подмигнул Грейнджер, когда заметил ее в толпе. Почти все гости уже были на месте и постепенно стекались в сторону большого зала, где начиналось мероприятие. Девушка осторожно обходила людей, приветствуя тех, кто счел нужным пожелать ей счастливого Рождества, и пробираясь в сторону своих студентов. Добравшись до них, она сначала цепко осмотрела их.       — Справа от вас группа друзей лет двадцати, — тихо произнесла она, отворачиваясь к столу с пуншем, так что никто посторонний даже не мог догадаться, что она что-то сказала. — Они не успеют вовремя среагировать и сражаются на низком уровне. Присмотрите за ними, чтобы не отбирать время у мракоборцев. — Все сдержанно кивнули. — И еще: вы не герои романа, не воображайте себя бессмертными. Постоянная бдительность.       Гермиона бросила на них еще один беглый взгляд и, взяв бокал, отправилась по направлению к выходу из зала. От пестроты нарядов, музыки и разговоров, сливающихся воедино, в ушах звенело. Она обогнула незнакомую женщину и остановилась как вкопанная. Так же опешивши, но с нарастающей неприязнью, на нее смотрели серые водянистые глазки.       — Добрый вечер, Питер, — девушка с высокомерной полуулыбкой отсалютовала ему.       — Счастливого Рождества, профессор, — натянуто ответил Петтигрю и, неловко кивнув, попятился и пошел вглубь комнаты на поиски друзей.       Грейнджер резко обернулась и отыскала глазами Сириуса, стоящего возле стены. Он в упор посмотрел на нее, и она поняла, что юноша тоже заметил их встречу. Во взгляде Блэка отразились мольба и сомнение, но девушка непреклонно покачала головой, и тот со смирением ответил легким кивком, прежде чем нырнул в компанию беседующих волшебников и затерялся. Гермиона вышла из зала, делая глубокий вдох и поправляя волосы. Тут же она услышала тихое покашливание и схватилась за пояс, оборачиваясь в сторону звука. Но в дверях одной из комнат стояла лишь Дорея. Она закусывала губы и выглядела бледнее, чем прежде. Девушка выдохнула и подошла к подозвавшей ее женщине.       — Мисс Дрейер, — судорожно проговорила она, хватая ее за руку, — я знаю, вам мы обязаны тем, что сегодня готовы к нападению. Вы спасли наши жизни. Но я все еще не могу принять ваше решение по поводу детей. Они все — лишь школьники. И я понимаю, сейчас уже поздно обсуждать это и переубеждать вас, но я прошу вас: позаботьтесь о них, они же маленькие львята, — она с горечью рассмеялась. — Уберегите их от ошибок, вам они доверяют, с вашими решениями они согласны.       — Никто сегодня не пострадает, миссис Поттер. Я обещаю вам, — Гермиона доверительно сжала ладонь в ответ.       — Время-время! — воскликнула женщина. — Пора. Как я выгляжу? — она поправилась и попыталась выглядеть соответствующе для счастливой и радушной хозяйки.       — Прекрасно, — улыбнулась Грейнджер.       Дорея кивнула в знак благодарности и статно зашла в зал, направляясь к небольшому постаменту, по дороге захватив бокал с шампанским. Гермиона напоследок еще раз огляделась, прошла вслед за волшебницей, но остановилась у дверей. Миссис Поттер прокашлялась и постучала по стеклянному фужеру, призывая всех к вниманию.       — Дорогие друзья! — она лучезарно улыбнулась, оглядев всех гостей и на мгновение задержавшись на сыне и искоса посмотрев на мужа, стоявшего неподалеку от нее. — Я рада, что мы все собрались сегодня, чтобы отпраздновать этот светлый праздник! Надеюсь, мы прекрасно проведем время в приятной компании. — Она приподняла бокал, и все захлопали.       Чоканье бокалов слилось в один сплошной звон. Гермиона оперлась спиной на стену и уже собиралась отпить пунш, но когда она отвела взгляд, то наткнулась на насмешливую улыбку Сириуса, который неожиданно оказался рядом.       — Пить в одиночестве, когда вокруг столько народу, — он поморщил нос и со звоном ударил их напитки; девушка криво улыбнулась. — Смешно, не правда ли? Уверен, мы все сегодня как никогда насладимся вечером.       — А ты против компании молодых посланников тьмы? — она приподняла бровь, отвечая ему с тем же сарказмом.       — Не хочу показаться бестактным, так что просто скажу, что люблю отмечать праздники в тесном семейном кругу, без посторонних, — он опрокинул остатки шампанского.       — Зачту это как неуважение к нашим гостям. — Они оба рассмеялись, снимая напряжение.       Музыка стала громче, и люди разбрелись по помещению, разбирая напитки и бурно обсуждая что-то. Некоторые практически сразу прошли в другой зал, где располагались закуски, и стало чуть свободнее, по крайней мере теперь никто не жал их к самой стене. На середине комнаты образовалась импровизированная танцевальная площадка, на которую Джеймс уже вытащил Лили. Часть огней потушили, но гирлянды и лампы, парящие под потолком, все равно хорошо освещали помещение. Все понемногу вливались в атмосферу празднования, лишь периодически в поле зрения Гермионы мелькали темные мантии мракоборцев. Они с Сириусом просто наблюдали за происходящим издалека, потягивая напитки; только когда Блэк потянулся за пятым бокалом, девушка с цоканьем отобрала его.       Оставалось не так много времени, и нервы у Грейнджер с каждой уходящей минутой натягивались как канат. Она четко знала, сколько людей сейчас находится в зале, сколько компаний, где кто располагается и чем предпочитает заниматься. Она пристально следила за миссис Поттер, которая окончательно поддалась панике, когда Флимонту пришлось пройти в соседнюю комнату, и за гриффиндорцами. Несколько раз они пересекались взглядами с Марлин, вынужденной остаться в одиночестве: Лили и Джеймс танцевали, Ремус и Кэсси вскоре также присоединились к ним, а Алиса наслаждалась компанией Фрэнка, которого не видела с начала учебного года. Петтигрю чувствовал себя некомфортно рядом с Маккиннон, поэтому ошивался поблизости от младшего Поттера.       Питера Гермиона рассмотрела особенно тщательно, даже не скрывая своего внимания, когда он оглядывался по сторонам и натыкался на ее взгляд. Он был очень взволнован, постоянно одергивал мантию и поправлял галстук отвратительного морковного цвета. Она почти всегда моментально его находила в толпе именно благодаря этому оранжевому пятну. Грейнджер чувствовала, что Сириус тоже наблюдает за Петтигрю и тоже подмечает его поведение. Она осознавала, как ему будет тяжело сегодня, тяжелее, чем всем остальным, потому что он догадывался сам, он своими руками вырывал себе кусок сердца. Гермиона хотела бы, чтобы все было иначе, но лучше пусть они испытают всю боль и разочарование сегодня, чем через четыре года. Frank Sinatra feat. Count Basie And His Orchestra — Fly Me To The Moon       Быстрая музыка сменилась на что-то тягучее и протяжное. Пары выплыли на середину зала, и Гермиона приготовилась наблюдать за их неспешными движениями. Она любила эту песню: под нее всегда папа приглашал маму. Она всегда с нетерпением ждала эту мелодию, чтобы устроиться в большом кресле и пританцовывать, любуясь взглядами, которыми обмениваются ее родители, чтобы напитываться любовью, когда папа брал ее на руки под конец танца, и они встречали последние звуки музыки втроем. Это всегда оказывало волшебное влияние на маленькую Гермиону.       — Потанцуем? — Сириус протянул ей руку, забирая из пальцев полупустой бокал.       — Не думаю, что сейчас подходящее время, — с сомнением ответила девушка, все же позволяя утащить себя к качающимся в танце гостям.       — А оно вообще когда-нибудь бывает подходящим?       Теплая ладонь юноши мягко опустилась на ее талию, вторая обхватила тонкие пальцы Гермионы. Он осторожно повел ее в танце. Сердце у нее забилось с новой силой. Несмотря на каблук, она все равно была ниже Сириуса, и в танце это чувствовалось еще явственнее. Он прикасался к ней нежно, словно она была сделана из хрусталя. Девушка боялась поднять глаза, хотя и чувствовала, что он с улыбкой наблюдает за ее эмоциями. Музыка окутывала их, стирая все, что было вокруг. Гермиона не отрываясь всматривалась в пуговицу на его рубашке, когда он резко повернулся, заставляя ее охнуть от неожиданности. Она плавилась и сгорала от теплоты его ладони на пояснице, и от этого мутнело перед глазами.       — Посмотри на меня, — шепотом произнес он, и Грейнджер задохнулась, покрываясь мурашками от его голоса.       Она боязливо подняла голову и потеряла еще один вдох в груди, когда встретилась с его улыбающимися глазами. Это была ловушка. Теперь она не могла заставить себя отвести взгляд или сделать хоть что-нибудь. Сириус сильнее сжал ее ладонь, и она оказалась еще ближе к нему. Гермиона нервно облизала губы, непроизвольно вжимая пальцы в его плечо. Это было неправильно. Это было неуместно. В голове всплыло недавнее воспоминание, когда они стояли вдвоем в полутьме возле пышной ели, когда его пальцы поглаживали ее щеку, когда их лица были так близко друг к другу. Нельзя. Нельзя было думать об этом, в то время как они опять находились в катастрофической близости.       — Я счастлив, что повстречал тебя, Гермиона.       И от собственного имени в его исполнении она окончательно потеряла голову. Разве можно так непозволительно завладевать ее вниманием, так влиять на нее? Разве можно так говорить с ней, так касаться ее и с такой любовью смотреть? Целый мир переворачивался внутри Грейнджер. Она тонула в этих ощущениях, в заполняющей каждую клетку музыке, и ей это нравилось. Ей казалось, что вместе с ним она была готова опуститься на самое дно, только чтобы всплыть снова. Но ее словно холодной водой обдало, когда послышались последние аккорды уходящей песни, и дружные хлопки танцевавших заполнили пространство. Гермиона нехотя отстранилась, все еще не имея желания отводить взгляд. Слева мелькнуло морковное пятно, и неожиданно все погрузилось в темноту. Раздались крики и визги.       Девушка моментально выхватила палочку и, схватив Сириуса за предплечье, потащила вниз, на пол. Точнее ей оставалось надеяться, что это был Блэк. Через несколько секунд продолжающихся криков, сквозь которые девушка пыталась расслышать еще хоть что-то, началась паника: кто-то пытался открыть окна, кто-то ломился в двери. Гермиона поползла к стене, пробираясь через множество обезумевших ног, не отпуская руку гриффиндорца. Кто-то пребольно наступил на ладонь, в которой была зажата палочка, и Грейнджер, стиснув зубы, только сильнее сжала пальцы на древке. Наконец тьма стала более привычной, и девушка убедилась, что рядом с ней возле стены находится Сириус, у которого во второй руке так же находилась волшебная палочка. Он хотел было что-то сказать, но она покачала головой.       Раздался взрыв. Послышались новые крики. Люди пытались выйти в коридор, начинали давить друг друга, поддаваясь панике. Они должны были это предусмотреть. Все окна разом разбились, осколки выбило внутрь зала на пару метров. Кто-то истошно закричал, но уже от боли. Мракоборцы напрасно пытались успокоить всех и призвать к палочке: гости потеряли свое бесстрашие, когда по-настоящему столкнулись с опасностью. Двое министерских людей стояли у дверей, не давая им покинуть помещение. И как бы они ни кричали, пытаясь убедить, что там еще опаснее, их не слышали. Никого из своих Гермиона не видела, стараясь оценить новую обстановку; только на секунду ей показалась в темноте рыжая макушка Лили. В коридоре послышались громкие голоса, выкрики заклинаний. Медлить было нельзя. Грейнджер схватила ладонями лицо Сириуса, заставляя его посмотреть на нее.       — Объединись с ребятами, разделите людей между собой и защитите, — она старалась перекричать весь гвалт, который метался от стены к стене. — Я буду расчищать коридор, чтобы вы смогли покинуть дом. Через окна не лезьте — это ловушка. И найди его. Ты должен его найти.       Блэк решительно кивнул и, бегло оглядевшись, вдоль стены направился в другой угол. В это время Гермиона уже пробивалась к выходу из зала через сходящих с ума от ужаса людей. Она схватила за руку одного из охранников, который широко раскрытыми глазами наблюдал за пытающимися пробраться к дверям. Он вздрогнул и направил ей в лицо свою палочку, не ожидая, что кто-то смог так близко подойти к ним.       — Мое имя — Гермиона Дрейер. Кто здесь главный? — Парень кивнул в сторону мракоборца, стоявшего у самой толпы и магическими щитами удерживавшего людей.       Девушка, убирая с себя руки, продралась к нему, стараясь абстрагироваться от нестихающего шума и хаоса, лишь разрастающегося во время новых взрывов и звуков сражения за стеной.       — Я беру командование на себя! — прокричала она на ухо мужчины.       — Кто такая? — грубо оборвал он, даже не оборачиваясь.       — Гермиона Дрейер. Моя задача взять управление во время чрезвычайной ситуации. По-моему, сейчас именно такая, — твердо произнесла она. Мужчина мельком оглядел ее, поджал губы и кивнул. — Среди гостей находятся мои люди. Вам о них известно. Они организуют группы, которые возьмут под защиту. Утихомирьте толпу и наложите на зал новые защитные заклинания, предыдущие были уничтожены взрывом. Забаррикадируйтесь и защищайте людей. — Он кивнул и стал раздавать команды подчиненным.       Девушка, не дожидаясь нормализации ситуации, вернулась к дверям, без церемоний приказав пропустить ее в коридор. Прежде, чем она вышла, она произнесла заклинание, показавшее ей расположение людей в ближайших метрах. Она протиснулась сквозь щель, слыша, как еще больше завопили люди, когда заметили, что кто-то смог выйти. В нее тут же полетела красная вспышка, от которой она увернулась, перекатываясь в кладовку на другой стороне коридора. Здесь была такая же темнота. Она вслепую бросила подряд несколько заклинаний. Раздался вскрик и удар тела о пол, быстрые шаги. Гермиона кинула еще одно неопасное заклинание, и в ее сторону полетело множество разноцветных всполохов, озаривших коридор. Выставив мощный щит, она выглянула из укрытия, успев рассмотреть трех человек в масках.       Грейнджер моментально воспользовалась их короткой передышкой, послав удушающее в сторону одного из Пожирателей. И пока веревки на его шее стали затягиваться, и стоящий рядом мужчина пытался ему помочь, оглушающее настигло третьего нападающего. Но она не успела отшатнуться, и режущее заклятье прошлось по ее плечу, на секунду заставив поморщиться. Гермиона без промедления дальше пошла в атаку. Пожиратель уже освободился от пут, и теперь ей пришлось сражаться сразу против двоих. Сзади девушка услышала новые шаги и, послав еще пару заклинаний, неожиданно села на пол. С другой стороны показались еще двое и по инерции направили палочки на Грейнджер, вот только из-за ее маневра их заклятья полетели друг в друга.       Двое Пожирателей оказались оглушены, второго она обездвижила сама и в последний момент спряталась в открытую комнату от череды вспышек от оставшегося и самого разъяренного. Секунду ей надо было все обдумать, пока он приближался, отправляя в стену, за которой она пряталась, заклинание за заклинанием. Часть перегородки обрушилась, едва не задев Гермиону. Поднялись клубы пыли, перекрывшие обзор, ей пришлось лишь прислушиваться к приближающимся шагам.       Она собиралась отправить заклинание наобум, просто потому что времени оставалось все меньше. Но неожиданно последовал грохот, и в рассеивающейся пелене Грейнджер увидела Сириуса. Быстро оглядевшись, она схватила его за руку, переступая через тела Пожирателей, ведя его дальше по коридору и заворачивая в следующее крыло. Она шмыгнула в свободную комнату, еще раз проверяя, есть ли кто-то поблизости. И тогда она впечатала Блэка в стену, с раздражением оглядывая его на наличие ранений.       — У тебя плечо сильно повреждено, — сказал он, поднимая палочку, чтобы залечить, но Гермиона отвела ее от себя.       — Я сказала тебе ждать в зале, — яростно прошептала она. — Что ты здесь делаешь?       — Тебе нужна была помощь, — непреклонно возразил Сириус. — К тому же есть проблема: Питера в комнате нет, он во всей этой суматохе ускользнул, пока никто еще не успел сориентироваться.       — Черт! — с досадой воскликнула Грейнджер. — Сейчас ты пойдешь со мной, но будешь выполнять каждый мой приказ. Я ответственна за жизни десятков людей и за твою в том числе. Не подводи меня, прошу. Это реальная жизнь, а не тренировки. Ложись!       Над их головами просвистели два заклинания, но они откатились за диван и оттуда стали отвечать на новую атаку. Вскоре оба противника были обездвижены. И Гермиона за секунду оказалась рядом с ними, содрала маски, которые обнажили лица незнакомых мужчин. Она подобрала их палочки, закрепляя их на поясе, и заклинанием связала Пожирателей. Когда она хотела сказать Блэку об оставшихся в ближнем коридоре, она заметила, что он без ее подсказок пошел туда и уже разобрался с половиной бессознательных тел. Никого похожего на их знакомых они не нашли и, переглянувшись, они последовали дальше, вглубь дома. Лестница была полуразрушена, но вокруг не было ни души. Звуки сражения доносились ближе к выходу из дома, однако Гермиона остановила Сириуса, указав на второй этаж.       Кое-как они смогли подняться наверх, девушка едва не сорвалась, успев уцепиться поврежденной рукой за уцелевшую ступень. Рука была залита кровью, ткань на рукаве была мокрой. Юноша тут же помог ей забраться обратно, но, когда они оказались на втором этаже, она почувствовала, что плечо стало абсолютно недееспособным.       — Нужно залечить, — он сразу заметил, как она поморщилась.       — Нет времени, — упрямо ответила Грейнджер, направляясь к комнатам, но Сириус остановил ее.       — Как бы порой ни расходились наши решения и мнения, не должно страдать дело. Ты это сказала, так что воспринимай свое лечение как попытку не испортить задание, — твердым голосом произнес он, занося над рукой палочку.       Спустя несколько простых заклинаний, которые должны были помочь продержаться ей еще часа полтора, они тихо отправились по рекреациям, осторожно заглядывая в комнаты. Туфли Гермионы остались у лестницы, и сейчас она шла босиком, стараясь не издавать ни единого лишнего звука. Когда они в очередной раз завернули, почти пройдя круг и фактически возвратившись к месту, откуда начали, впереди показались двое. Сириус возвел перед собой и Грейнджер щит, пока девушка пошла в атаку. Она слегка задела ожогами одного из Пожирателей, отчего тот зашипел от боли и послал в нее Круциатус.       Сердце у Блэка ушло куда-то в область живота, но Гермиона успела отшатнуться от заклинания и выставить Протего от последующих более безобидных заклятий. Юноша с ожесточением начал отправлять в противников более серьезные проклятья. Грейнджер выбила из рук одного палочку, и в него тут же полетела вспышка от Сириуса. Прежде, чем Блэк взмахнул палочкой над вторым, она обездвижила его и связала, наблюдая, как яростно он вертит глазами, пытаясь найти выход, но ничего на ум не приходило.       — Где Петтигрю? — она подставила палочку к его горлу, но он лишь рассмеялся.       — Ты ничего от меня не узнаешь, salope française*, — он противно оскалился.       — Я бы твоем месте так не дерзила, Долохов, — Гермиона недовольно покачала головой. — Где он? — мужчина продолжал насмешливо разглядывать ее. — Что ж, я все равно узнаю.       Она направила палочку ему прямо в лоб и со сосредоточенным выражением лица произнесла:       — Легилименс.       Яркими вспышками она погрузилась в недавние воспоминания, отметая последние, бесполезные, отстраненные, наконец, добираясь до нужного. Она выбралась из его головы почти безболезненно, но вот Долохов от такого сеанса просмотра мыслей потерял сознание.       — У меня к тебе все больше вопросов, — проговорил Блэк с усталой улыбкой, но, взглянув на Гермиону, он изменился в лице.       — Мне жаль, Сириус, — тихо сказала она. — Мы опоздали, Питера поймали. Джеймс обезоружил Пожирателя, который напал на его маму, и это оказался Петтигрю.       — Ничего. Я уверен: Питера шантажировали, заставляли заниматься этим. Он не мог, — он судорожно вцепился в волосы. — Это я виноват, я должен был находиться рядом с ним на празднике, чтобы не упустить. Я бы удержал его, я бы не позволил ему совершить ошибку. — Ладонь девушки легла на его плечо.       — Никто не заставлял его нападать на Дорею, Сириус, — осторожно произнесла она. — Он сам принял метку, это был его выбор. Ты не мог на него повлиять ни тогда, ни сегодня вечером.       — Ты ничего не знаешь! — крикнул он, стряхивая с себя руку Гермионы. — Он был моим другом почти семь лет. Ты же говорила мне, что можешь ошибаться, что его действительно могли запугать. Значит, ты лгала? Только чтобы успокоить меня или чтобы я сегодня сражался ради веры в того, кто, по-твоему, этого не заслуживал? Питер не монстр. — Подбородок его подрагивал, и девушка, изо всех сил сдерживая слезы, наблюдала, как в его глазах плещется боль.       — Сириус, я... — отчаянно заговорила она.       — Не надо, — он с горькой усмешкой покачал головой. — Ничего не говори. Достаточно.       Он оттолкнулся от стены, у которой стоял, и быстрым шагом направился к лестнице. Грейнджер, тяжело дыша, смотрела, как он удаляется. Она сделала несколько шагов вслед за ним, порываясь догнать или остановить, но так и не смогла этого сделать. Она замерла, зажав рот ладонью и рвано набирая в легкие кислород. Она не хотела, не хотела, чтобы Сириус так страдал, и она соврала бы ему еще раз, чтобы он не чувствовал себя таким разбитым, растерянным, преданным. Она не знала, каково сейчас всем мародерам, каково сейчас Джеймсу. Она безмолвно извинялась, пытаясь успокоиться, пытаясь собраться. Спустя несколько минут Гермиона утерла слезы, провела ладонями по растрепанным волосам и крепко сжала в руке палочку.       Отключить эмоции — это было необходимостью. Сейчас нельзя было отвлекаться. Для нее ничего не закончилось, ведь ее все еще ждали. Она чувствовала мягкий ковролин под ступнями, стекающую теплыми струйками кровь из вновь открывшейся раны на плече. Она шла неспеша, давая себе время подготовиться. Спина была прямая, гордая осанка и холодная непрошибаемая маска на лице. Пускай она ощущала ужасную усталость, боль в руке, легкое гудение в голове после легилименции — это все нужно было скрыть, потому что так проще справиться, потому что давать волю чувствам, обнажать свою уязвимость было не время.       Она прислушивалась к каждому своему вдоху и выдоху, поднимаясь по лестнице на чердак. Гермиона толкнула дверь, поддавшуюся со скрипом, вошла в помещение, почувствовав ударивший по щиколоткам сквозняк. В дальнем углу зажглась фитильная лампа, и девушка разглядела человека в маске, вальяжно раскинувшегося в старом кресле. Грейнджер, едва улыбнувшись, произнесла:       — Доброй ночи, Регулус.