Стены окрашены бежевой краской; на них практически ничего нет, за исключением парочки картин стиля экспрессионизма (выглядит как репродукция одной из иллюстраций Веры Ермоловой, которые Володя всегда считает жуткими). Комната сама по себе очень небольших размеров. Стол, который не получается никогда держать в чистоте, сколько бы Ленский не старался; деревянный стул — по виду, ещё с советских времён; тумба, на которой стоит старенький телевизор, на деле показывающий всего лишь четыре канала и противное шипение; диван, который служил и кроватью; и синее кресло стоящее рядом. Мебель ещё визуально уменьшала и без того маленькое помещение. Помимо этой комнаты, в квартире была ещё кухня, непосредственно ванная, и прихожая, но это не столь важно — основной комнатой был зал, он же спальня. Там Ленский проводит бо́льшую часть своего досуга. Там готовится к парам, там отдыхает, там сидит с гостями. Хотя, их он принимает редко. Некоторое время к нему частили знакомые с вуза. То перекусить кто-то зайдет — Ленский ведь, доброй души человек, сердобольный, можно сказать — не откажет. Кто занести чего-нибудь, кто одолжить, кто просто поблизости проходил, и тут решил зайти проведать, а сам перекусить чего нибудь, или по занятиям вопрос задать. Но вскоре, все меньше и меньше стало к нему людей заглядывать. Может, Вове всего лишь показалось, а может и на самом деле так — загруженность, сами понимаете, нехватка времени, или ещё чего. Потом часто появлялась Ольга — девушка, с которой у Владимира были странные отношения, около романтического характера. Оля — чу́дная девушка. Друг друга они знают с самого детства. Правда, долго не общались, по причине обучения Ленского в другой стране, и сблизились лишь в институте, учась в одном заведении, но на разных факультетах. Девушка несомненно хороша собой — блондинистые волосы, большие голубые глаза, женственные черты лица… да, впрочем, её внешность не особенно запомнилась Володе, ведь в последний месяц они практически перестали общаться. А как все хорошо начиналось! Владимир Ленский, тот самый парень, столь романтичен и обходителен, что не отрекся от «старомодных» ухаживаний, и какое-то время не то что не забывал придерживать дверь даме, уступать место, делиться верхней одеждой в вечернее время, всегда оплачивал походы в кафе и рестораны, а даже посвящал стихи. Да ещё какие! Чудесные стихи. Хотя, его друг (что друг поневоле) Женя Онегин, говорил, что все то сопли. На такие замечания Ленский лишь фыркал и показательно отворачивался. Да что он может понимать, когда сам ничего подобного в жизни не получал, а уж тем более не делал. Это ведь совсем иное отношение к произведению — зная, что посвящено тебе, и написано лично для тебя. Оля была счастлива, и, как обычно это всегда и бывало, всем своим видом показывала свою радость. Володя тоже улыбался, видя счастливую девушку; вот только если быть совсем честным, то улыбался с некой натяжкой. Вроде бы слушал благодарность Ольги, а в ушах звучала критика Онегина. Может, в этот самый момент, Владимир осознал, что мнение Жени для него важнее, чем мнение кого-либо ещё.
Да кто вообще этот Женя для нашего героя? Возможно, сам Онегин назовет их «приятели по случайности». А Владимир же точно замнется после вопроса и, немного подумав, ответит, что они точно друзья. Причем выделяя слово «друзья» таким тоном, чтобы все поняли — точно не просто друзья. Говорят, что у творческих людей, коим Ленский и является, должна быть хорошо развита память, а если учесть, что Владимир ещё и поэт, то чувство прекрасного слова тоже. И вот попроси описать, кого-кого, а о Евгении бы точно сказал с особым чувством. Слова восхищения словно обёрткой завернуты в лукавый тон. Хитрый прищур, и легкая улыбка. Большая вероятность, что самый внимательный уловил бы лёгкий румянец на щеках. Да и кстати, в последнее время, именно Евгений Онегин — самый частый гость в небольшой квартирке Ленского.
1. Впервые они познакомились в квартире Лариных, куда Ленский проводил Олю, и где тогда ещё незнакомый парень, был с сестрой Ольги — Татьяной. Их только представили друг другу, и Владимир особо не приглядывался к Жене — новому знакомому, — решив, что это знакомство всего на один раз. Но, по истечению лишь парочки дней, произошла вторая встреча, причем в точности при тех же случайных обстоятельствах. Владимир проводил Ольгу до дома, но на этот раз задержался там подольше. Они пришли как раз в то время, когда Татьяна заканчивала готовку и стала подавать: то ли обед, то ли ужин, время было промежуточное. За столом сидел Евгений. Его лицо хоть и было расслаблено, но он не выглядел как человек, который хотел бы находиться сейчас в этом месте. Напряженная атмосфера царила в комнате. И вот из-за чего Татьяна так смотрела на сестру, когда предлагала им пообедать (или поужинать) вместе. Но тогда Владимир совсем не обратил на это внимание. За обедом (или ужином, черт его знает) главенствовало тяжёлое настроение. Когда находишься под давлением в таком месте кусок в горло не лезет, но уйти тогда Ленский посчитал верхом неприличия, да и расстраивать Ольгу ему не хотелось. Его Оля улыбалась, иногда старалась завести беседу, а её младшая сестра, в свою очередь, поддержать. И как бы Таня не старалась скрыть, её волнение было очевидно, особенно в те моменты, когда она обращалась непосредственно к Онегину, в упор игнорируя его нарочитое равнодушие к беседе. В момент затянувшейся паузы, что в рамках даже обеда-ужина чувствовалась неловко, Татьяна наклонилась к уху сестры, что-то прошептала, после чего Ольга извинилась, обворожительно улыбнулась, и дамы вышли вдвоем — если доверять словам, то «ненадолго». Неудивительно, но сразу после того, как девушки вышли за дверь, Евгений будто сделал глоток чистого воздуха. Владимир обратил на это внимание, и только понял, что главным виновником напряжённой атмосферы было именно настроение Евгения. И видимо, его угнетали разговоры девушек, поэтому, как только они вышли, он шумно выдохнул, расслабился, и в целом стал выглядеть как человек, который скинул со своих плеч тяжёлый груз. Они остались вдвоем, но благодаря Ленскому, томиться в молчании не пришлось. Вова первый стал задавать базовые вежливые вопросы, а Евгений охотно базово, и вежливо отвечал на них, задавая похожие в ответ.
— Вы на кого-то учитесь? — Владимир старался как можно корректней поставить вопрос. Ему было в какой-то мере неловко, он даже не знал сколько Онегину лет. Женя выглядел старше его, но не сильно, так что вполне мог оказаться и ровесником.
— Два года, как отучился на юриста, — с доброй усмешкой на губах ответил Евгений, — а вы?
— На втором курсе менеджмента.
Они недолго говорили. В основном о учебе, и о том, кто чем планирует заниматься. А ещё, Владимир узнал о том, что пока что Евгений не работал, находился в поисках, и что на прошлом рабочем месте ему не особо понравилось. Скоро к ним вернулись дамы. Онегин затих. Напряженная атмосфера вернулась в комнату. Евгений говорил мало, и теперь для Володи ощущалась разница, каким тоном он говорил с ним, и каким коротко отвечал Татьяне, хотя и пытался сохранять ровность и благосклонность в голосе. (Если бы Ленский не послушал его наедине, то думал именно так, как Онегин и хотел бы)
Что было между Евгением и Татьяной — не ясно. Оля говорила, что Онегин обыкновенный мудак, с которым хотя бы раз в жизни знакомится каждая девушка. И она надеется — Онегин первая и последняя плохая любовная история сестры. А ещё Ольга добавляла (после того, как Ленский и Онегин стали ежедневно по-дружески общаться), что не одобряет дружбу Владимира с Евгением, и просила быть осторожней с ним. Сам Женя тоже не особо вдавался в подробности, что между ними было. Из общих черт, описанных Онегиным, Ленский составил такое представление — Татьяна несчастная, невинная заблудшая душа, зацепившаяся не за тот «луч света», который должен был осветить её жизнь, помочь стать счастливей, а по сути только гасил, загоняя ещё больше в кромешную тьму, по итогу бросив там. Но это конечно поэтичный разум Ленского выдал такое, на деле Евгений описал их отношения примерно так:
— Да я просто однажды похвалил её литературный выбор, а она как жвачка. Или репейник — одна Сатана, прицепилась, и с трудом отлепишь.
2. Вернёмся к Онегину и Ленскому: последующие их встречи происходили исключительно за пределами квартиры сестер Лариных. Сдружились они не сразу, но Владимир со второй встречи (романтичней будет сказать «с первой встречи», но это было бы ложью. Признаться, не пересеклись они ещё раз, Ленский никогда бы и не вспомнил о нем) чувствовал, его будто магнитом притягивает к Евгению, и кажется, что у Онегина точно такое же чувство по отношению к нему. Как говорится, противоположности притягиваются. И они, словно разные магнитные полюса вновь притянулись друг к другу, на этот раз столкнувшись в книжном магазине.
Владимир приметил знакомую высокую фигуру ещё когда стоял у абсолютно другого стеллажа. Тихо барабаня пальцами по твердой обложке, Ленский все приглядывался к парню, старался убедиться: не ошибся ли, и перед ним действительно Онегин. Так Володя и стоял — прищурившись, стараясь лучше рассмотреть, пока его случайно не пихнула девочка. Парень будто бы вышел из ступора. Они переглянулись, девочка извинилась, а сам Ленский решил подойти к Евгению, но все же будучи не до конца уверенным в том, что это именно он.
— Здравствуйте, Женя, — добродушным тоном поздоровался Ленский.
Онегин же (все-таки это был он), услышав свое имя, сначала слегка дернулся в сторону звука, все-таки такое официальное приветствие вместе с сокращением именем прозвучало странно. Евгений обернулся, и увидев Ленского, улыбнулся ему в ответ.
— Здравствуй, Володя.
Секунды три, они вежливо смотрели друг на друга, а потом Евгений вернулся к полке с книгами, беря другое произведение в руки. Ленский обратил внимание на жанр, который изучал Онегин — антиутопии.
— Выбираете, что самому почитать, или на подарок? — поинтересовался Ленский, и тут же задумался, не посчитал ли Евгений его навязчивым.
— Самому.
— Читали уже что-нибудь этого жанра?
Онегин отрицательно качал головой. Посмотрел сначала на книги, которые держал в обеих руках, а потом поднял глаза на Ленского:
— Нет, не доводилось. Недавно случайно наткнулся на статью о антиутопиях, и прямо так заинтересовало.
Ленский на секунду задумался. Скоро осмотрел книги, которые Женя держал в руках, и которые стояли на полках. Взявшись за корешок, Володя вытянул наполовину книгу Станислава Лема «Солярис»; на обложке синего цвета был изображён глаз, где вместо белка и зрачка космическая, звёздная глубина.
— Космическая антиутопия.
Онегин слегка приподнял уголки губ, посмотрев на парня:
— А вы читали антиутопии?
Заприметив одну книжку, он достал её, осмотрел, и поставил на место.
— Да. «О дивный новый мир» Хаксли. Эту. — Вова постучал пальцем по корешку той, которую брал в руки.
— Да, я так и понял. — хмыкнул Евгений, проследив за его пальцем, — и как вам? Понравилась?
Ленский вновь задумался. Обыкновенно, он не читал такие книги, отдавая предпочтения больше таким жанрам, как роман, романтика, не исключено что-то историческое, и тому подобные. Остальные же жанры он как-то старался обходить стороной, не его это. А вот как появилась у него книга Олдоса Хаксли — он вспомнить так и не смог. Скорее всего, это чей-то подарок, на какой нибудь рядовой праздник, типа дня рождения или нового года. От кого-нибудь, кто плохо его знает, и при выборе оперся на один лишь факт — Ленский любит читать, а значит и любая книга ему понравится.
— В целом, неплохо. Знаете, заставляет задуматься. Но, честно сказать, не мой это жанр, — Володя скромно улыбнулся, заглянув в глаза собеседнику.— Но с учётом, что вы никогда не читали антиутопии, то можете прочесть, для разнообразия, — Ленский вернул свой взгляд к корешкам книг, осматривал их в поисках знакомых названий.
— Спасибо, я учту. — кивнул Онегин и поставил обе книги, которые все время держал в руке на место.
— А, вот кстати «1984» — абсолютная противоположность «О дивному новому миру», — поделился Ленский, заметив, что именно книгу Оруэлла задвинул знакомый, — я, правда, не читал, так что сказать ничего по поводу нее не могу.
Онегин многозначительно покачал головой:
— Да, я тоже прочел об этом, — он достал эти две книги, и пробежался глазами то по обложке, то снова по сюжету, Евгений положил одну на другую, поднял голову к Ленскому. — Думаю, их будет интересно сравнить. Спасибо за совет, Владимир.
Ленский слегка улыбнулся и склонил голову в почтительном жесте. В тот день, в книжном магазине Евгений Онегин оставил деньги за две книги антиутопии, а Владимир Ленский за сборник рассказов своей полюбившийся писательницы Франсуазы Саган.
3. Но расстаться им было суждено совершенно ненадолго. Вскоре, они вновь сошлись на квартирной вечеринке у общего знакомого. Для Ленского инициатором похода туда являлась Ольга.
Оля вообще всегда была в восторге от подобных мероприятий. И Володя, глядя на девушку, которая не скрывала свою радость, ещё до захода в помещение почувствовал что-то неладное, а как только пересёк порог квартиры, так вообще впал в секундный ступор.
В тот день, когда Ольга предложила сходить на вечеринку, они с Владимиром, как часто это бывало, прогуливались после университета. Оля подробно рассказывала про свой день; про книгу которую недавно прочла, и про её главную мысль; про подруг, что у них нового. Короче, говорила все подряд, что только в голову приходило. Причем накопилось так много всего, что Ленский не всегда успевал уловить суть, как Оля переходила к новой теме. Вот Володя и не понял, как от рассказа про проект, который девушка должна доделать и сдать в ближайшее время, она перешла к поступившему сегодня приглашению на вечеринку у какого-то Ильи. Тогда Оля остановилась, и повернула к себе передом Володю, нежно обхватив его руку обеими ладонями:
— Давай сходим туда. Ну, Володя! Мы же с тобой ни разу никуда не выбирались в подобные места.
Ольга Ларина, тот самый человек, который будет присутствовать на подавляющем большинстве фотографий с разных мероприятий, и не важно: будь то учебные акты, или отвязные вечеринки — она будет везде, и очень часто на переднем плане. Оля действительно очень активная и амбициозная. Порой казалось, что её цель в жизни — это познакомиться как можно с бо́льшим количеством людей. Её любили очень многие — преподаватели или сверстники, не важно. По этой же причине, некоторые девушку недолюбливали, но до мнения завистников Ольге не было никакого дела. Это и тянуло Владимира к ней — её уверенность в себе. Но в то же время, Оля была очень душевным человеком.
Вот что касается социальных действ, ситуация Ленского была с точностью, да наоборот. Володя вроде и учился хорошо, но прямо-таки активным никогда не был ни в школьные, ни в студенческие годы. Если говорить о свободном времени вне института, он не особо жаловал те мероприятия, где были сомнительные таблетки, моря алкоголя, и где музыка играла настолько громко, что можно было сорвать голос в попытках объясниться. Владимиру больше по душе спокойные вечера, с бутылкой шампанского, закусками и лёгкими, веселыми разговорами, где все друг друга слушают и слышат.
Ольга заметила, что Владимир колеблется.
— Ну, пожалуйста, Володь, — она чуть крепче сжала его руки, заглядывая в глаза. — Там будут только самые близкие, обычный междусобойчик. Обещаю.
—Ладно, — выдохнул Ленский, получив благодарный поцелуй в губы.
Ленский сам не понял, что именно заставило его остановиться. Наверняка, он просто был сильно поражен, хотя причин изумлению тоже было не много — он прекрасно знал, куда шел. Грёзы о тихом междусобойчике растоптали все пришедшие и подходившие люди, а по ощущениям здесь собралось не больше, не меньше — четверть города. Многие были улыбчивыми, слегка поддатыми, и очень общительными. Зная о активности Оли, Володю не удивляли многие взгляды направленные на них, но этот факт заставлял Ленского чувствовать себя некомфортно. Он был в новом месте, в новом коллективе, и ещё не успев приспособиться к нему, получил так много внимания. Парень даже постарался как можно незаметней склонить голову, дабы сравнить свою одежду с тем, как выглядели окружающие. Дело в том, что Володя предпочитал сдержанный стиль в одежде, а на отвязной вечеринке молодости и стиля выделяться уж очень не хотелось бы; вот и он испугался, что его одежда может показаться чересчур сдержанной. Но никто не обратил внимание, по крайней мере, в негативном ключе. Одна из подруг Ольги даже наоборот — обронила доброе слово насчёт его атласной рубашки. Это значительно расслабило Ленского и придало ему уверенности; он стал чувствовать себя лучше и раскрепощенней. Они шли дальше, но не совсем быстро, их вечно тормозили знакомые. В определенное место они все равно не направлялись, так что Ленскому по большому счету было все равно. До некоторого времени. Володя стал замечать, что Оля общается буквально с каждым встречным, и если бы это были только банальные приветствия. Ленский удивлялся, как она вообще смогла запомнить столько людей, и ладно не путалась в именах, но половине она умудрялась задавать какие-то вопросы связанные с незначительными фактами их биографии. С этими людьми девушка задерживалась подольше, поэтому им представляла Владимира. Ленский конечно улыбался, был доброжелателен, но пожимая руку очередному парню чувствовал, как желание убраться отсюда росло в нем в геометрической прогрессии. И тут, на свое большое счастье, он заметил Евгения Онегина, уже ставшего для него приятелем. В конце основной комнаты, Женя вальяжно расположился один на диване с бутылкой алкоголя.
— Оля, я тут знакомого увидел. Пойду поздороваюсь, — тут же сказал Ленский, не сводя с него взгляда.
Ларина кивнула, легко поцеловала его в щеку, и вернулась к своим друзьям. Владимир стремительно направился к дивану.
— Здравствуй, Женя, — поздоровался Володя, присев рядом.
Отозвавшись на своё имя, Онегин повернул голову в сторону звука и, увидев Ленского, улыбнулся ему:
— Здравствуй, Володя.
— Как Вы…
— Стой, — Онегин резко перебил его, — обращайся ко мне на ты.
Ленский сконфуженно пожал плечами:
— Хорошо. Просто, мы же были незнакомыми людьми, а потом я просто не знал… — Владимир замолчал, почувствовав, как чужая ладонь легла на его бедро, и слегка сжала.
— Я знаю, почему люди обращаются к другим на вы, Вов. — грубоватым тоном Онегин перебил его.
Ленский посмотрел сначала на одну его руку, в которой он держал бутылку, а потом на вторую, которая все ещё лежала на бедре. Как только Женя увидел этот взгляд, сразу же отдернул руку.
— Как ты попал сюда? — договорил Ленский, выделяя местоимение «ты».
— Таня позвала. Дай угадаю, тебя Ольга? — получив в подтверждение кивок, Онегин усмехнулся.
Между ними совершенно не на долгое время воцарилась тишина. Ленский чувствовал себя очень странно в это затишье. Виной этому был Онегин, который все то время не сводил с него глаз. Поэтому, когда Евгений положил пальцы на щеку Володи, и лёгким движением повернул его голову в сторону, тот от неожиданности аж вздрогнул, что очень позабавило Женю.
— Что-то не так? — Ленский вернул свою в прежнюю позицию, но Онегин, что так и не убрал свои пальцы, повернул голову обратно.
— У тебя здесь след от помады, Володь, — Женя слегка улыбнулся, подушечками пальцев старался аккуратно растереть след по чужой щеке.
— Черт, — Ленский смущённо улыбнулся, отвёл глаза и сам дотронулся до того места, растирая более резкими движениями, — а Таня где?
—Я не знаю, — Евгений бесстрастно пожал плечами, наскоро пробежавшись глазами по большой комнате, — она отошла сразу же, как только мы пришли сюда.
— Может, у неё случилось что?
— Может и случилось. Только она вряд ли хочет, чтобы я знал об этом.
— Видимо так, — вздохнул Владимир, замечая, что в их сторону шла Ольга.
— Здравствуй, Жень, — с улыбкой здоровается Оля, хотя в её голосе была слышна неприязнь.
Онегин на это же лишь слегка приподнял уголки своих губ:
— И тебе не хворать.
— Там ребята в карты играют. Не хотите присоединиться?
Владимир обернулся к Онегину и столкнулся с ним взглядом, задавая немой вопрос «Ты идёшь?». Евгений отрицательно покачал головой, снова поднося к губам горлышко бутылки. Ленский кивнул, и поднялся с дивана.
— Пойдем, — парень улыбнулся Ольге, беря её за руку.
Евгений снова был в одиночестве, только теперь находился в другом месте — на кухне, но неизменно с бутылкой пива. Он заметил, что к нему шел Владимир, который примерно полтора часа назад покинул его в гостиной.
— Кислятина, — кривил носом Онегин, сделав очередной глоток пива.
— Зачем тогда пьешь?
— Больше нечего, — вздохнул Женя, боковым зрением посмотрев на Володю. — Проигрываешь?
— Нет, я хорошо играю в карты.
— Тогда почему ушел?
— Теперь они играют на поцелуй.
Онегин обернулся, все ещё не понимая причины.
— У меня есть любимая девушка, я не хочу целовать никого другого, — пояснил Ленский, на что Евгений понимающе кивнул головой, но не отвернулся, вглядываясь в лицо Владимира.
— Что? — спустя полминуты спрашивает он и на всякий случай дотрагивается до щеки, куда его недавно поцеловала Оля. — Опять помада?
— Нет, — Евгений покачал головой, и смотрел ему прямо в глаза. Видимо, они карего цвета, но из-за плохого освещения казалось, что у Ленского полностью отсутствует радужка. Немыслимо. Волшебно, — глаза у тебя красивые.
— О… — наш герой даже растерялся от таких слов. Никогда мужчины не делали ему подобных комплиментов. Да и от девушек не часто слышал, — спасибо.
Женя кивнул и отошёл от столешницы.
— Ага. Пойду я.
— Таню так и не нашел?
— Нет.
После ухода Онегина Владимир тоже не стал надолго задерживаться.
4. Остаться переждать дождь в библиотеке — пожалуй, самое верное решение, которое Владимир принимал в последнее время. Высоко на небе стоял тонкий серп-полумесяц, освещая своим серебряным светом, казалось, весь Петербург. Красота питерских огней, свежесть воздуха, шум Невы. Хотелось закрыть глаза и погрузиться в эту атмосферу целиком и полностью: слиться с городом на реке. Ни проходящие мимо люди, ни проезжающие вдоль машины вовсе не отвлекали, напротив, придавали картине только целостность. Ленский шел вперёд, в его голове было многое, но в то же время ничего. Пик творческого процесса для поэта, когда мысли складываются в рифмы, больше и больше, когда вот, вот, остановишься, чтобы внести в заметки то, что придумал, но… неожиданный толчок. Парень словно вышел из транса, осознавая, что врезался в человека. Конечно, он смотрел перед собой, но ничего не видел, полностью погрузившись в свои мысли. Все стихотворные строчки мигом уносятся из его головы.
— П…простите, — запинается Ленский, словно позабыв, как говорить.
Человек, с которым он столкнулся, оборачивается и Володя видит — Онегин. Евгений был не то что выпившим, он был пьяным. Это было сразу понятно, взять хоть пьяный блеск в чужих глазах. Кроме того, от Жени сильно пахло алкоголем, и он слегка пошатывался, от чего ему пришлось опереться рукой на перила.
— Вова? — он прищурился, протянув одну руку к нему, слегка коснувшись волос.
— Да.
Онегин важно закивал головой, опустил руку на чужое плечо и дважды похлопал по нему.
— Приятно с тобой повидаться, Вова.
Он убрал руку и развернулся обратно, продолжил медленно идти, но Женю тут же догнал Ленский, останавливаясь от него по правую сторону:
— Ты как?
— Я пьян.
— Я вижу, — после этих слов Онегин опустил на него взгляд, усмехнувшись уголком губ, — я могу тебя проводить. Выглядишь ты… ну, не очень.
А вот после этого Евгений нахмурился. Оскорбился настолько, насколько позволило его состояние, но, по-большей части, все-таки было все равно.
— Я в адеквате. Сам справлюсь.
Но Ленский не отстал; видел, что приятеля лучше не оставлять одного в таком состоянии. Евгений даже попытался прибавить ход, что было безуспешно, напротив, он по неосторожности напоролся на приподнятую плитку.
— Блять, — выругался Онегин, но его тут же поспешил подхватить за руку Ленский, помогая удержать равновесие.
— Что я тебе и говорил.
Евгений ничего не ответил, и спорить не стал. Даже руку не убрал, уж слишком было лениво и тяжело это делать. Да и просто опора со стороны была приятна (особенно такая, как Ленский). Они шли дальше, Владимир так и не отпустил чужую руку, да и Онегин совсем не противился этому, будто бы такое в абсолютной норме. Володя думал, что Женя, будучи в опьянении, даже не замечает этого. Иногда Ленский поднимал взгляд и смотрел на лицо Евгения, которое оставалось спокойным и очень задумчивым. Первым разрушил тишину Онегин.
— Вов, а я прочел дивный мир этот. Буквально сегодня днём закончил. Или какой сейчас час? Вчера днём?
— И как тебе? — Владимир на секунду поднял взгляд на Онегина, и снова смотрел на дорогу.
— Заставляет задуматься. Вот смотри, кажется, у тех людей есть все. Ничего, толком, делать не надо. Вот и поощряется принятие наркотиков и секс — трахайся не хочу. И за детьми не надо смотреть, не надо бояться, что от тебя залететь могут, что тебя будут осуждать. Живи в свое удовольствие, да и только. Ведь это настоящее счастье. А в чем смысл тогда? В чем смысл, Володя? Все те люди по настоящему несчастны. Они не способны на сочувствие, на настоящую эмоциональную связь с другими. Они думают, что любят, но вся их любовь — это секс со всеми подряд. Но секс — это лишь маленькая часть большой любви, которую люди способны чувствовать друг к другу. А сколько таких здесь, рядом? Ведь они же не придуманы, такие есть на самом деле, не все, конечно, но есть. Им кажется, что и живут в достатке, и все чудесно. Но они так несчастны, и половина даже не осознает этого, — Онегин остановился, заглянул в глаза Ленскому, прижал руку, за которую парень держался, к себе. — Такие люди отдали бы все, чтобы почувствовать.
Никто из них не разрывал зрительного контакта несколько секунд. Все это короткое время по личной эмоциональной связи не было не сравнимо ни с чем. Владимир крепче прижался к Онегину, будто почувствовал, что ему это было нужно. Евгений первый поднял глаза, кивком указал в сторону.
— Второй подъезд.
Они прошли до дома в полной тишине, но она не была напрягающей. Ленский осмыслял слова, сказанные Евгением. А Онегин, наверняка, просто наслаждался пустотой в сознании, после того, как удалось выговориться. Они прошли в парадную, потом лифт, поднялись до нужного этажа, и Женя жестом указал в направлении двери его квартиры. Евгений достал ключ, и пару раз попытался вставить его в замочную скважину, но из-за нетрезвого состояния руки дрожали, поэтому Ленский взялся помочь приятелю, положил свою ладонь на его руку, и уже твердым движением отпер дверь. Но Онегин не дал Владимиру надолго отнять руку, сразу схватился за нее, когда они прошли в квартиру. Избавившись от верхней одежды, Евгений сам взялся за плечи Володи. Что было странно — до этого любой помощи он противился, а теперь, когда вполне мог справиться сам, ухватился за Ленского, словно за спасательный круг.
— Тебе, наверное, нужно принять душ? — он посмотрел в лицо Жене, и увидел, что тот почти спит на ходу, — или нет. Завтра утром примешь.
Владимир, держа Женю за руки, которыми тот обхватил его плечи, повел по квартире. Изначально, в полутьме, квартира не показалась очень большой, но когда Ленский два раза ошибся комнатами, прежде чем нашел спальню Онегина, Володя поменял свое мнение. Ещё в коридоре парень заметил некий беспорядок, будто кто-то торопливо собирался, но, пройдя в комнату, стало быть, торопливые сборы были не причем. В комнате все лежало не на своих местах это точно, кое-где разбросаны вещи, на полу лежали листы, несколько книг, какая-то одежда.
— Вов… хороший ты человек, Вова.
Ленский не обращал никакого внимания на пьяные речи Жени, стараясь как можно аккуратней переступать через разбросанные вещи и не задеть ничего собой, а главное Онегиным.
— Вот так, — прошептал Володя, уложив его в смятую постель, — может, тебе стакан воды на утро поставить… или таблетку? Думаю, это лишним не будет, — вслух размышлял Ленский, оглядев комнату.
По сравнению со спальней Ленского, спальня Онегина была просто огромной. Евгений слабо коснулся чужих длинных волос и аккуратно положил свою ладонь на чужую щеку, мягко улыбнувшись.
— Ты — ангел, Ленский, — совсем тихо сказал парень, прежде чем отключиться.
Владимир удивлённо смотрел на него после услышанного. Но большого значения придавать не стал, мало ли, что может сказать пьяный человек. Он убрал его руку, а потом, как и планировал, оставил на столе стакан с водой и таблетку, которая по идее должна была на утро облегчить головную боль.
Ленский переписывал задачу, как раздался телефонный звонок. Номер был незнакомый, но когда Володя ответил, то сразу понял — ему звонил Онегин. На той стороне Евгений звучал спокойно, но не сказать, что дружелюбно. Звонил с целью предложить встретиться и просто поболтать. Такое предложение от такого человека не могло не удивить, но Ленский не потратил секунды на раздумывания и сразу согласился.
— Володя, я тебе вот, что сказать хотел, — Онегин на секунду теряется. Наконец от нелепых клишированных «как дела», «как поживаешь», юноша дошел до того, зачем вообще пригласил Ленского, — забудь те слова, которые я тебе наговорил тогда. Это не совсем то, что я хотел, чтобы это было услышано.
Тон голоса Онегина практически не изменился, но Володя почувствовал давление от его слов. Создавалось впечатление, будто бы в ту ночь Женя случайно проболтался о секретном коде, который в случае попадания не в те руки руки приведет всю планету к апокалипсису. Владимир заглянул в глаза своему приятелю и увидел в них тоску одиночества. Евгений живёт на этом свете совершенно один, без единой души, которой он мог бы без осуждения открыться. Ленский выдохнул и со своей мягкой улыбкой поспешил успокоить приятеля:
— Я никому не буду говорить то, что ты мне сказал тогда. Даю тебе слово, — Ленский приложил ладонь к сердцу. Этот жест рассмешил Онегина, и на его лице появилась лёгкая ухмылка.
«И рассказать, вообщем-то, некому» — тут же пронеслось в его голове.
— Хорошо, спасибо, — Евгений отвернул голову и заметил открытую пачку чая, предлагает, — чай? Кофе?
Ленский задумался. Это похоже на обычную вежливость, и если Володя останется, то можно сказать, что навяжет свою компанию Онегину. Но с другой стороны, Евгений похож на тот тип человека, который если не захочет, чтобы ты был в его компании — скажет тебе прямо, или непрозрачно намекнет. Поразмыслив, Вова улыбнулся:
— Чай без сахара, пожалуйста.
Можно сказать, что с этого момента началось их тесное общение и завязалась дружба.
6. После того дня, Ленский и Онегин все чаще и чаще стали писать или звонить друг другу, пока это не переросло в обыкновенные дружеские отношения. Они стали чаще встречаться, то по выходным, то по вечерам после учебы Ленского. Характер Евгения изначально казался холодным, несколько грубым, но, узнав его ближе, Ленский убедился, что внутри он деликатнейший человек. Обычно они проводили время именно в квартирке Владимира, высказывая друг другу свои чувства и мысли. Что до Ольги, то она, как уже описывалось ранее, не одобряла их общения. Но единственное, что могла сделать, это вздыхать, замечая очередное уведомление о сообщении от Онегина, которое приходило на телефон Вовы. По этой же причине их встречи сократились, на что Ларина бывало злилась и по итогу обижалась, но потом пришлось смириться. Чем дальше заходило общение Володи и Жени, тем чаще Оля начала замечать нечто странное в выражении лица Ленского, когда Евгений давал о себе знать, или когда о нем заходил разговор. На тех некоторых собраниях, вечеринках Вова предпочитал Женю Оле, и искренне негодовал на её обиды, если учесть, как вы помните, что раньше Ольга сама не брезговала тем, чтобы оставить своего парня и отойти пообщаться с приятелями. Вероятно, вам покажется это незначительным, но для Оли Лариной так же было ударом то, что Володя в последнее время стал меньше писать стихи, по крайней мере, для нее и про нее.
И кстати, самым частым гостем в квартире Ленского стал Евгений Онегин, как вы уже могли догадаться.
8. — Тебе что, действительно не нравится? Или ты опять выпендриваешься, а, Жень?
Можно считать, что отправная точка была поставлена именно в этот день. Обыкновенный вечер, в котором Евгений после рабочей смены зашёл к Ленскому, прихватив с собой две бутылки пива. Обыкновеннее вечера и придумать сложно.
— Ну, — одной рукой Онегин держится за стеклянную бутылку, второй за лист, куда Ленский записал свое очередное произведение. Евгений всегда старался быть максимально честным (с кем, с кем, а с Владимиром точно). Хотя их отношения и не были лишены дружеских подколов (да что там, иногда казалось, что все их общение держится лишь на этом), но к своему творчеству Ленский всегда просил относится очень серьезно, — нормально.
Ленский непонимающе поднял брови, ожидания дальнейших объяснений, а Онегин выглядел как человек, который что-то не хочет говорить.
— Ну, сопли, Вов. Когда ж ты их на кулак наконец намотаешь, тебе самому-то не надоело?
— Да нормальные стихи, — сконфуженно отвечает Ленский, выхватывая из пальцев Жени свой лист.
— Ну, я и не говорю, что плохие.
— Ты назвал их соплями, — с расстановкой проговаривает Володя, с видом человека, которого черезвычайно сильно оскорбили.
— Ну, потому что так и есть. Но это не оскорбление. Считай, что синоним к слову любовь, — Женя делает глоток и касается плеча друга, который теперь смотрел не на него, а на свою работу, лежащую на столе, — ты что, действительно обиделся? Вов, да у тебя куда не плюнь, про одну любовь пишешь, разнообразил бы свой репертуар хоть.
— Чем например?
— А мало про что написать можно? — Евгений оглядывается по сторонам. Особенно долгие секунды смотрел в окно, вглядываясь то в отражение кухни, то в уличный фонарь. Потом просто на кухню, пока взгляд опять не упёрся в Володю. — Про природу. Все великие пишут про природу.
— Ты считаешь, я смогу стать великим? — Владимир медленно поднимает глаза на Онегина. В этот момент их взгляды встретились друг с другом. Ленский смотрел в пьяные глаза напротив, потом медленно опустил взгляд на мокрые приоткрытые губы. Евгений прервал недолгое молчание.
— Я считаю, что все возможно, — тыльной стороной ладони он вытер свои губы, — про наши посиделки можешь написать. Или тебя вдохновляет только кожа, что нежнее лепестков роз?
В чем причина смущения Ленский не понимал, но сразу после слов Жени его щеки покраснели. Виной пиво, или Онегин, решивший процитировать строчку одного из стихотворений Володи.
— Я тебе давно это отправлял. Не верю, что у тебя феноменальная память. Ты выучил что-ли?
Онегин пожал плечами сначала медленно и немного неуверенно. Видно, признавать это ему совсем не хотелось.
— А что такого? Иногда можешь, если захочешь.
— Ты назвал его посредственным.
— Вов, иногда и посредственные работы бывают очень даже хороши, — Онегин сделал глоток, и в бутылке оставалось совсем ничего. Женя посмотрел на часы, и Ленский понимает, что это был его последний глоток на сегодня. — Ну, я пойду уже.
Владимир проходит с ним до дверей, ждет, пока Евгений оденется. Потом они крепко обнялись, по-дружески, как и всегда это бывало на прощание. И за все время их дружбы, только сейчас Ленский замечает, что Женя пользуется каким-то очень приятным парфюмом.
У вас бывало такое чувство, когда смотришь на человека, а внутри все будто приостанавливается? Когда сердце бьётся чаще, а ты не понимаешь, чье именно это влияние, этого человека, или алкоголя, который вы распивали на двоих? Очень похоже на признаки влюбленности, да? Ленский тоже так думает, и очень боится признавать. Да и как тут признаешь? Ленский жмурит глаза. О, как бы ему хотелось сейчас прижаться к крепкому телу. Вова все чаще и чаще думает о их последних объятьях, с таким сильным желанием продлить их, всего на секунду, если позволено, но этой секунды все равно будет недостаточно. Запустить бы пальцы в короткие блондинистые волосы, вместо того, чтобы перебирать длинные локоны своей девушки. Как же Владимиру тошно от этих своих мыслей и фантазий, героем которого является его ближайший друг. Он же отпетый сердцеед и безбожный эгоист. Ленскому хочется вылететь из своего тела, когда он в очередной раз думает о губах не своей дрожащей нежной Ольги, а губах Онегина. Страшно осознавать, что ты влюбляешься в лучшего друга, особенно если этот друг Евгений Онегин. Ещё страшнее — оставаться с ним наедине, и чувствовать, как из-за одного тебя, ваши встречи от раза в раз становятся не по-дружески интимными. Плохо конечно (но без этого никак), что каждое собрание сопровождается распитием алкоголя. Плохо, конечно, для печени, но ещё хуже для чувственного Ленского, и его длинного языка. Каждый раз все страшнее и страшнее сказать что-то не то и расценить действия друга (такие как касания, будь то поправить волосы, или он вообще может свободно положить ладонь на его руку и сжать, как бы держа в своей ладони руку Владимира. Тот, конечно, не против) как не дружеский флирт.
Кисло-сладкий привкус дорогого вина на языке. У Евгения всегда отменный вкус в выборе алкогольных напитков. Хотя, признаться, вино было необыкновенным, и намного дороже и ценнее тех, которые Онегин приносил обычно. Ценен в денежном плане, естественно, а ещё оно было дольше выдержанно. В этот вечер Владимир выпил больше, чем обычно, посему говорил крайне мало. В их общении был такой парадокс: обыкновенно именно Евгений молчалив и больше выступает в роли слушателя, а Ленский болтлив, причем, когда полностью расслаблен, может говорить абсолютно о чем угодно. Но когда Онегин и Ленский достаточно выпьют, они меняются ролями, и теперь Евгений много говорит, а Владимир его благородно слушает. Обычно Женя рассказывает что-то личное, делится личными переживаниями, такими, какие бы не рассказал в трезвости. Владимир не любит того, как много Женя пьет, но любит такие моменты откровений. Не знаю, в пользу Онегина или Ленского, но Володя на следующий день после пьянки помнит все, если не досконально, то точно очень многое и самое важное.
Этот день был одним из этих — Володя выпил достаточно, и Женя говорил, говорил, говорил.
Из кухни, где начинали, они перебрались в спальню-гостиную Ленского, продолжая выпивать уже там и уже не используя бокалов. Володя сидит немного ниже чем Евгений, и, воспользовавшись случаем, он кладет свою щеку на чужое плечо. Женя был так близко, он буквально ощущал запах его дорогого парфюма. Все это кружило голову. Слова Онегина, словно в тумане, терялись где-то на фоне.
— Жень, — неожиданно сам для себя произносит Владимир.
Онегин тут же замолкает и опускает подбородок вниз, вопросительно смотря на друга. Нельзя сказать, что Володя отдает себе полный отчет о том, что делает. Ленский, как человек с романтичной натурой, чаще всего полагается больше на чувства, чем на здравый рассудок. Да и о каком рассудке говорить, когда он столько выпил. Наверное, этим можно оправдать его следующие действия. Когда Евгений склонил голову, Владимир осторожно берется за чужой воротник и, прикрывая свои глаза, уверенно целует его. Но этот поцелуй не был долгим, Онегин тут же размыкает их губы, и резким движением сбрасывает чужие руки со своей одежды.
— Что ты делаешь? — больше удивленым, чем грубым тоном спрашивает Женя.
Володя тут же прижимает руки к себе:
— Извини… — все, что смог выдавить из себя пьяный, ошарашенный своими же действиями Ленский.
Иной реакции и ожидать, конечно, не следовало, но когда Ленский делал это, то не думал о последствиях от слова совсем.
— Я не гей, — глядя на перепуганного Ленского, Онегин смягчил тон, но он остаётся все таким же серьезным.
— Я знаю, — выдыхает Володя, не поднимая на него взгляда, страшась найти в его глазах презрение.
Но Онегин двигается ближе. Он выдыхает, дотрагивается до чужого лица, убирает длинные черные волосы. Прядь заправляет за ухо, останавливая свою ладонь на чужой щеке. Ленский наконец смотрит на него, как Онегин первым накрывает своими губами чужими. И Владимир опять же удивлен, но не намерен отстраняться; целует сначала неторопливо, словно изучая его губы, но с каждой секундой их поцелуй становился все страстнее. Ленский положил ладонь на плечи, крепче прижимая к себе чужое тело. В то время как Онегин, дразнясь, водил по спине, то поднимаясь ладонью к концам длинных волос, то опускаясь до поясницы, но не заходя дальше. Оба парня понимали, к чему все идёт. Володя уже расстегнул первые пуговицы на чужой рубашке и брюки. Только тогда Онегин впервые отстраняется, но ничего не говорит. Он тяжело дышит, смотрит прямо в глаза Ленскому. Несмотря на то, что он выпил, все равно произносить вслух что-либо связанное с этим слишком неловко.
— У меня есть презервативы, — говорит Ленский, кивнув взгляд на стол, который стоял у противоположной стенки.
Женя отпускает его, и Володя, под пристальным взглядом Онегина, отходит к этому столу и, достав из пачки один презерватив, возвращается к парню. Евгений тут же притягивает к себе для нового поцелуя, сразу садясь между его ногами. Онегин откладывает презерватив, и уверенным движением стягивает кофту с Ленского, отложив её в сторону.
— У тебя уже было… с парнями? — шепотом спрашивает Онегин, оглаживая ладонями худое тело.
— Да.
— Никому не говори.
— Не скажу.
Вскоре за кофтой Ленского на пол полетела рубашка Онегина. Поцелуи стали более резкими, и теперь не только в губы. Женя целует чужие щеки, шею, ключицы. Володя тяжело выдыхает, слабо сжимая его светлые волосы, как вдруг раздается звонок в дверь. Евгений тут же отстраняется, обернувшись назад.
— Черт, — ругается Владимир, быстро поднимаясь с кровати, наскоро надевая брюки.
— Ты ждёшь кого-то?
— Нет!
Ленский подбирает кофту с пола, и уходит к двери, по дороге надевая её. Скоро Володя возвращается в комнату, для того, чтобы забрать какую-то тетрадь и книгу, вдобавок коротко поясняя, кто это оказался:
— Одногруппник.
Закрыв за гостем дверь и вернувшись обратно в свою комнату, Ленский увидел полностью одетого Женю.
— Я пойду, пожалуй. Спасибо за компанию.
На это Володя мог только произнести тихое «угу». Либо он был слишком пьян, либо слишком растерян, но на большее был не способен.
Ленский стал думать об этом сразу же, как только голова прояснилась после алкоголя. Даже испытывая дикое похмелье, мысли все равно были только об Онегине, о его действиях, а ещё о своих действиях по отношению к Евгению. Очень стыдно. Прошло несколько дней, они так ни разу не встретились, зато, Женя писал Володе несколько раз. Это были обыкновенные сообщения «как дела», «что нового», «как в институте»; так заурядно, что даже странно. Онегин никогда не поднимал тему вечера, и порой, у Вовы складывалось неприятное ощущение, что все то он сам придумал. Возможно, перепил, и его воображение решило сыграть с ним злую шутку. Но, не убедившись в этом, каждый раз получая новые сообщения от Жени, Вова ощущал внутреннее беспокойство. По этой же причине давал сухие ответы. Может, Онегин и не замечал этого вовсе. Володя не писал первым, и со временем Онегин сам начал отправлять все меньше и меньше сообщений, вскоре совсем прекратил.
Так проходят две недели. И, в один день, на телефон Володи неожиданно приходит СМС от контакта «Женя О.» следующего содержания:
«Здравствуй. Если ничем не занят вечером, что насчёт встречи в баре?»
Володя тихо выдыхает. За это продолжительное время он сумел уже оставить всю эту ситуацию. Признаться, одна его часть полагала, что с Онегиным они вообще больше никогда не пересекутся намерено. События того вечера снова полезли в голову. Или фантазии? Владимир был ни в чем не уверен, но решил, что встреча с Женей поможет разобраться.
«—Давай
—Тот, что неподалеку от твоей квартиры. Время как обычно.
—Ок»
Подходя в назначенное время к бару, Володя замечает, что с другой стороны туда направляется Онегин. Евгений выглядит как всегда великолепно, и первое что замечает Ленский — на нем была та же шелковая персиковая рубашка, как и в их последнюю встречу. Лицо Жени, когда он тоже замечает Володю, выражает только благосклонность и доброжелательность. Когда они сошлись, то Евгений первым потянулся к объятьям. Неужели все то было ужасной шуткой его мозга? Проходя в бар, Онегин все так же приобнимает Ленского за плечи.
— Ну, как ты поживаешь? — спрашивает Женя, садясь на стул перед барной стойкой, только тогда отпуская плечи Владимира.
— Нормально, — тот сел на соседний стул.
— Давно волосы завязывать начал? — Онегин замечает, что волосы Ленского, впервые за все их общение, были заязаны в тугой хвост.
— Нет, просто сегодня было ветрено, — он ведёт плечами, смотря куда угодно, только не на Онегина.
— С распущенными тебе идёт больше. Я же могу…? — Женя кладет свои пальцы на резинку, немного стягивая её вниз.
— Да, да, можешь, — кивает Вова, и Онегин тут же снимает резинку окончательно, проведя рукой по его волосам.
— Мне нравятся твои волосы.
— Спасибо.
Евгений вздыхает, убирая руку. Они сделали заказ, и скоро перед ними поставили алкоголь.
— Что было в последнюю нашу встречу? — Ленский прерывает молчание, самым насущим для себя вопросом, смотря Онегину в лицо.
Женя вздыхает, и от этого вздоха внутри все обрывается. Значит было на самом деле, и он помнит.
— Ты хочешь поговорить об этом…
— Да, — уверенно произносит Ленский, чувствуя, как собственное сердце забилось с высокой чистотой.
— Вов, я даже не знаю, что и сказать… — он неуверенно усмехается, берясь за рюмку.
— Ты мне нравишься, — практически перебивает его Ленский. Лицо Жени вытягивается в изумлении, и Володя поспешил от него отвернуться, — как парень, как человек. В том самом плане, — Ленский залпом выпивает свой алкоголь.
Женя молчал. Когда Володя осмеливается посмотреть ему в глаза, то каждый раз замечает, что взгляд Онегина также направлен на него. Но он молчал.
— Скажи хоть что-нибудь, — со вздохом просит Ленский.
Онегин неловко пожимает плечами.
— Я не знаю, что и сказать.
— Ясно, — выдыхает Володя и уже собирается встать, как его за руку взял Евгений.
— Я не гей.
— Я знаю.
— Я не обязан тебя любить.
— Я знаю.
Владимир сильно дёргает свою руку, дабы вырвать из цепких пальцев Онегина, но тот только сильнее их сжимает, резким движением притянув парнишку к себе. Женя целует его в губы, вторую руку положив на чужой затылок. Сначала Ленский растерялся, но довольно быстро отстраняется, отвечая на сие действие хлестким ударом по щеке, такой силы, что у Онегина невольно голова повернулась в сторону.
— Я не буду твоей сучкой. Мальчиком на один раз. Катись к черту, — злобно выдыхает Ленский, а после стремительно удаляется из бара.
В следующий раз они встречаются через неделю. За все то время, Владимир часто раздумывает о случившемся, и ничего кроме ненависти и большого непонимания в нем не было.
А сошлись они в клубе. Ленский, как это уже очевидно, приходит туда вместе со своей дрожайшей Олечкой. И каково его было удивление, когда Оля приводит к столу, за которым уже сидит сам, как вы понимаете, Евгений, вместе с Татьяной. Володя непонимающе смотрит на свою подругу, но та лишь намеком дала понять, мол, «потом объясню». А потом она и объяснила, что Онегин тот мудак, от которого ещё и не отвяжешься какое-то время. Что ж, Вова конечно не сказал ей об этом, но вполне был согласен с утверждением. Евгений выглядит так, будто ничего не произошло, и смотрит на Владимира (да и на всех в окружении) с некой надменностью. На приветствие Ленского, он отвечает кивком, и, как только парень садится напротив, Онегин задает вопрос:
— Как дела, Вов? — Женя делает глоток своего алкоголя.
— Все отлично, — Ленский улыбается, заправляя черную прядь за ухо, — а у тебя? Снова пьешь, вижу, — хмыкает Володя, принимая его правила, тоже не показывая, что что-то случилось.
— Именно, — Женя подвигает к нему алкоголь, — и тебя не забыл. На твой вкус.
Несмотря на громкую клубную музыку, ребята отлично слышали друг друга. Помещение было темное, повсюду мерцали огни, отражаясь от диско шара. Над каждым столиком была бледная подсветка, так что они хорошо видели друг друга. Владимир уже запомнил этот клуб, собираясь когда-нибудь посетить его снова, но уже в другой компании. Тень прошлых действий тяжёлым облаком нависла над них столом, хотя оба юноши стараются делать вид, будто бы ничего не произошло. Но вот парадокс — несмотря на явно испорченные отношения, больше всего времени общения они посвящают друг другу. Постоянно перекидываясь какими-то фразами или встревая в чужой диалог, с подколом обращённым к Ленскому от Онегина, или чаще наоборот. Володе кажется, что Женя снова обращался к нему добрым, дружеским тоном; двусмысленно флиртует, и постоянно смотрит на него. Но скорее всего, это только показалось. Женя вел себя как скотина и по отношению к нему, а иначе следующее не объяснить.
Все они уже были довольно подвыпившими. Такую активную Олю алкоголь раззадорил только сильнее, и вскоре, когда все темы были обговорены, она предложила идти на танцпол. Как вы помните, нашему герою Ленскому спиртовые напитки дают точно противоположный эффект. Он становится более пассивным, и не в сторону диких танцев, так что сразу, как только поступило предложение, он отказался. А вот Женя отказываться не стал. Больше из шутки просит разрешения у Ленского пустить его даму потанцевать с ним.
— Моя дама вольна в выборе, с кем ей танцевать, — улыбается Володя, и замечает что-то странное во взгляде Евгения.
Онегин говорит, что это чудесно; берёт обеих девушек за руки, шутя на этот счёт, и удаляется с ними на танцпол. Владимир остается один. Он заказывает обычной воды, решая, что алкоголя на сегодня достаточно. Листает недолго ленту в телефоне, а потом смотрит на танцпол, если быть точнее, на неподалеку стоящих друзей. Думать, конечно, неприятно, но все-таки мысль посетила его голову, что он не против оказаться рядом с Онегиным на танцполе, да так, чтобы около них ни одного знакомого. Расслабиться в танце так, чтобы не замечать окружающих. Танцевать так, будто это его последний день на Земле. От фантазирования его отвлекает Татьяна. Она садится напротив, тяжело дышит, и говорит, что не была готова к подобному, и больше предпочитает спокойные развлечения, хотя такое ради эксперимента было интересно. Владимир улыбается на ее слова, и они остаются сидеть вдвоем. Но компания, в которой вам даже поговорить не о чем, быстро наскучивает, посему Ленский вызвался пойти позвать Ольгу и Евгения. Но на танцполе друзей не оказывается, около барной стойки тоже. А находит их в небольшом коридорчике, в конце которого две уборные и запасной выход. Оля и Женя стоят привалившись к стенке и страстно целуются. Увидев эту картину, Вова на секунду замирает в оцепенении, соображая: его пьяный мозг выдает такое, или это происходит на самом деле. Склоняясь ко второму варианту Владимир довольно сильно стукает кулаком по стене, к которой Онегин прислоняет Ольгу. Только тогда они отстраняются. На лице Оли сразу появилось удивление и замешательство, а эмоции Евгения не выдают толком ничего, разве что можно было разглядеть во взгляде злую усмешку.
— Володь, я… — она отпускает шею Жени, слегка оттолкнув от себя.
Ленский злобно нахмурился. Внутри него вскипел раскаленный огонь ненависти к Онегину, овладевая всем его духом. Он быстро подходит к нему, и сильно замахнувшись ударяет по лицу. Женя отвечает на первый удар, а на последующие больше уклоняется, и не потому, что не может ответить, а потому что не хочет. Но это не исключает того, что они тянут друг друга за одежду, таскают от одной стены к другой, пока одним ударом Евгений не валит Владимира на пол. Только тогда Онегин останавливается, понимая, что наделал, и тут же протягивает ему руку:
— Черт, Володя.
Но Ленский отбивается от руки, поднимаясь самостоятельно. Наблюдающая за этим со стороны Оля, наконец, осмеливается что-то сказать.
— Володя, пожалуйста, дай объясниться.
Но Володя уже её не слушает, быстро уходя оттуда. И когда он проходит мимо стола, за которым сидит Татьяна, то даже не останавливается после её зова.
На следующий день Оля предпринимает попытки объясниться Володе. Тот сразу принимает её извинения, хотя и признается, что очень оскорблен. Вам может показаться это странным, ведь Владимир даже не питал к Лариной высоких романтических чувств, но была задета его гордость; обиден сам факт того, что девушка целовала другого, находясь с Ленским в отношениях. После того случая Вова задумывается о том, что это прекрасный шанс прекратить с Ольгой отношения; очевидно, его чувства давно угасли. Но он не решается, трусливо, не хочется разбивать ей сердце и заставлять до конца жизни чувствовать на себе вину. И, если честно, на Олю он практически не обижается, больше на Онегина. А именно — на его странное поведение. Он снова твердо решает никогда больше не пересекаться с этим юношей, но тот снова пишет, на этот раз всего через пару дней, и сразу о прошедшем.
« — Давай встретимся, нам нужно поговорить
— Мы уже обо всем поговорили
— Нет
— Тогда говори здесь
— Я не буду. Пожалуйста, давай встретимся. Это личный разговор.
— Нет
— Это последний раз, и я оставляю тебя в покое, обещаю.»
Ленский думает; не сказать, чтобы долго, но решение дается с трудом. Он понимает — Женя из тех людей, которые сдерживают подобные обещания. А ещё из тех, за кем остаётся последнее слово.
Следующим днем, в послеобеденное время, Володя приходит в квартиру к Онегину. Женя как всегда тихий, но его лицо не выражает обыкновенного, привычного равнодушия, в нем что-то странное: кроткое сожаление, и тихая нежность во взгляде. А ещё четко видно, что Евгению некомфортно, когда вся подноготная его души вот так, как на ладони.
— Привет, — первым начинает тоже он.
— Ну, здравствуй, — с высокомерными нотками в голосе, отвечает наш герой. Всем своим видом он показывает, что хочет закончить этот разговор как можно скорее и оставить в прошлом.
— Ты меня ненавидишь?
— У меня есть все причины тебя ненавидеть.
— Я знаю.
Тупая пауза. Онегин молчит, просто смотрит. Причем так, будто именно Ленский ведёт себя так непонятно; будто именно у Вовы настроение меняется как по щелчку пальцев. Владимир не выдерживает, и их диалог меняет свой спокойный оборот.
— Что с тобой не так, блять? — начинает Ленский, после короткой паузы, — ты то целуешь меня, раздеваешь, а потом берешь, и без объяснений уходишь. Приглашаешь на встречу, будто ничего не было, снова целуешь, я отвечаю тебе, и ты снова, блять, отталкиваешь меня. А потом присасываешься к девушке, с которой я в отношениях. Как это понимать, Жень? Я не хочу, чтобы мной играли, катись к черту.
Онегин смотрит на то, как Ленский подходит к входной двери. Женя видит то, что Володя уже берёт верхнюю одежду, и успевает сказать, пока тот не ушел:
— Мне хотелось, чтобы ты ревновал.
Это даёт противоположный от ожидаемого результат, Владимир наоборот, только быстрее снимает с крючка куртку, и открывает входную дверь. Евгений собирает все свои силы, чтобы договорить:
— Меня к ней, а не её ко мне.
Теперь Володя застывает на месте. Онегин медленно поднимается, и также не торопясь идёт к Ленскому. Они молчат. Женя думает: «затишье перед бурей». Медленно закрывает дверь, и ожидает вполне обоснованный дебош. Но этого не происходит. Володя зажмуривает на пару секунд свои глаза, и со вздохом медленно открывает их.
— Жень, я тебя совсем не понимаю. Зачем ты меня мучаешь? Зачем ты стараешься держать меня рядом, но в тоже время отталкиваешь, когда я приближаюсь к тебе?
— Я не знаю, — вздыхает Евгений. — До тебя… такого никогда не было. Я не знаю, что со мной происходит, когда ты рядом, — Онегин берёт его за руку. — Я говорил тебе, что не обязан любить тебя, но делаю это, — впервые за весь монолог, Женя смотрит на его лицо, — я трус, Володя. Прости меня, я такой трус. Я всю жизнь думал, что обошло меня это, пока тебя не встретил. А с тобой ещё эта Ольга. И так мне душу терзало, видеть вас вместе.
— Но я же сам шел к тебе…
— Я знаю, Вов. Я испугался. Будь ты девушкой, там хоть куда не шло, но ты же парень, — Онегин на секунду замолкает, чтобы собраться с духом, и он чувствует, как Володя сжимает его руку. — Я много думал об этом, и пришел к выводу, что мне плевать на то, что ты парень. Я полюбил тебя раньше, чем ты полюбил меня.
— Ты причинил мне столько боли.
— Я знаю, — резко говорит Онегин, поднимая их руки, — я раскаиваюсь перед тобой. Я ещё ни с кем, никогда не был так откровенен, как с тобой. Позволь сохранить нам хотя бы общение, Володь.
— Я же могу подумать?
— Конечно, — он поднимает руки к своим губам, целуя тыльную сторону ладони Ленского.
Через три дня, Онегин неожиданно получает сухое предложение погулять. На встречу, конечно, соглашается. Когда они увиделись, Ленский выглядит слегка взволнованным, но все-таки одаривает Женю своей улыбкой:
— Считай, что это наше первое свидание.
Евгений улыбается так широко и искренне, как никогда раньше. По крайней мере, Володя видит эту улыбку впервые. Онегин тут же подхватывает Ленского за руку, переплетает их пальцы. Володя удивленно смотрит на него, поднимая их руки вверх:
— Ты же не гей, — с издёвкой напоминает Жене его же слова.
Тот закатывает глаза, опускает их руки, и чуть крепче сжимает чужую ладонь в своей:
— Заткнись, Ленский.
Вова тихо смеётся, и они направляются вперёд. Это субботний день, посему людей в торговом центре было очень много. Некоторые, в силу своей бестактности и движимые любопытством, засматривались на двух парней, свободно держащихся за руки. К сожалению, наших людей ещё удивишь этим фактом свободной любви. И Вова знает, что чувствуя на них эти взгляды, Женя каждый раз ощущает внутреннее беспокойство, но руку так и не оставляет.
Как говорится, от любви до ненависти один шаг. Но Володю все настораживает, что Онегин может вновь поддаться импульсу, и вдруг резко все оборвать; снова станет грубым и злым, прекратит с ним общение, прям в этом злополучном торговом центре. Но внешне (на что, как вы уже поняли, полагаться на было смысла) Женя не выглядел так, будто хочет вот-вот все прекратить. Напротив, Владимир действительно верит, что Евгений вышел из зоны комфорта, и пошел на полноценное свидание с ним. Вова решает попробовать хотя бы спросить, в любом случае, это можно будет перевести шутку.
— Жень…
— Что мы должны делать? — нервно выдыхает Онегин, но сохраняет спокойствие внешне.
— Что? В каком смысле? Я не понял, — Ленский слегка хмурит брови; из головы вылетело все, что он хочет спросить сам.
— На свидании.
— У тебя не было свиданий? — он тихо смеется, прикрывая кулаком рот.
— Были, — Онегин закатывает глаза, — с девушками. С парнями никогда, говорю же. А у тебя? Были же, да? Как это происходит? Ведь есть какие-то… различия.
— Ты так нервничаешь, потому что я тебе так нравлюсь? — усмехается Ленский, и, судя по тому, что Женя улыбается уголком губ, он попал в самую точку.
— Заткнись. Это потому, что я никогда не был на свиданиях с парнями.
— Да нет. То есть, нет никаких отличий. А что ты ожидал? — на самом деле, свидание с парнем тоже было для Ленского в новинку, но он решает умолчать об этом, — ты голоден? Можем сходить в кафе.
— Ладно, давай. Оно на последнем этаже. Лифт?
— Пошли к лифту, — соглашается Володя, поворачивая в другую сторону, где на его памяти находятся лифты.
Ждать долго не пришлось. Все люди вышли оттуда, и на редкость, лифт занимают только Ленский и Онегин. Женя прислоняется к поручню, неотрывно смотря на Ленского, который, в свою очередь, смотрит на людей, гуляющих по торговому центру, через прозрачную стенку лифта.
— Я могу тебя поцеловать? — с улыбкой спрашивает Евгений, кладя свою ладонь на его руку.
— Нас увидят. А если там твои знакомые? — с ухмылкой, Ленский смотрит на Онегина, — увидят, что ты целуешь парня.
— Со спины так и не понятно, мальчик ты или девочка, — усмехается Женя, дотрагиваясь до волос Вовы.
— Иди-ка ты нахер, — по-доброму говорит Ленский, убирая его руку.
В этот момент лифт останавливается и в него заходят ещё люди. До нужного им этажа они проезжают молча.
— Я могу заплатить за тебя? — уже в кафе спрашивает Онегин, после того, как они сделали заказ.
— Я рассчитывал на то, что заплачу за тебя.
— Я хочу побыть джентльменом…
— Ну так я тоже.
— Для тебя.
Ленский улыбается.
— В таком случае, я могу рассчитывать на второе свидание, в котором ты, так уж и быть, поухаживаешь за мной?
— Только из-за этого, — засмеялся Ленский.
На что Онегин с улыбкой кивает:
— Хорошо, хотя бы так.
По окончанию первого свидания у Володи осталось только положительное впечатление. Он даже не думал, что все пройдет настолько гладко. Но, как бы не был обходителен Евгений, ссылаясь на прошлый опыт, Ленский все равно остаётся настороже. После свидания, на следующий день, они общались в сети, а после договорились снова встретиться у Володи, как в прежние дни.
На протяжении всего вечера Ленский украдкой посматривает на футболку Жени. На протяжении их первого свидания они заглянули в пару магазинов, в одном из которых Володя и нашел эту одежду. Ещё в магазине, Ленский не сразу заметил футболку, но как только обратил на нее внимание, сразу понял, что именно эта вещь отлично впишется в стиль Онегина. Футболка самая обыкновенная, оверсайз, хлопковая, светло- бежевого цвета. Судя по тому, как одевается Евгений (а Володя, как человек влюбленный, рассматривает его досконально), Ленский заметил, что тот вовсе не носил футболок, а на вопрос почему, Женя отвечал, что у него банально их нет в гардеробе, а если и есть, то только домашние. Пожалуй, это была главная причина, почему именно на эту вещь Володя обратил больше всего внимания. И когда в их разговоре появилась долгая пауза, Ленский наконец сказал:
— Ты все-таки купил это?
— Значит, ты заметил, — на его губах вновь заиграла фирменная онегинская усмешка; он специально убирает назад края рубашки, накинутую сверху, выставляя футболку вперёд, — и как тебе?
— Подлецу все к лицу, — хмыкает Ленский, поднимая глаза с футболки на лицо Евгения.
— Лестно слышать от тебя такое, — Женя кладет ладонь на щеку Владимира, притягивая его лицо к себе. Он слегка приподнимает его голову вверх, чтобы оставить мокрый поцелуй чуть в стороне от сонной артерии.
— Я знаю, — хмыкает Володя, кладя свою ладонь на чужую голову, слегка потрепав по волосам.
Женя с лёгкой улыбкой наблюдает за тем, как Ленский просто сидит. Просто пьет, и просто набирает кому-то смс.
— Ты чего, Жень? — соответственно, Володя не мог не заметить такой пристальный взгляд.
— Ты какой-то особенный. Потому что ты… парень? Мне никогда не нравились парни, — он тихо усмехается, глядя в глаза Ленскому, — и девушки… Может, некоторые. Но знаешь, мои чувства были словно огонь спички. Зажигался, но быстро догорал. Я думал, с тобой будет так же, и я потом и не вспомню, но это уже длится сколько?
— Ты мудак.
— Я знаю. Но я никогда и ни к кому не испытывал то, что чувствую сейчас к тебе, — он берет его руки в обе ладони. — Я просто хочу чувствовать это, и чтобы ты был рядом со мной, ты же тоже чувствуешь это, да?
— У меня есть девушка, Жень, — вздыхает Ленский, прислоняясь к его плечу.
— Я же нравлюсь тебе.
— Да.
— И ты все ещё с ней.
— Да.
— У нас, считай, было свидание.
— Именно.
— Ты тоже мудак.
— Я знаю, — вздыхает Владимир, позволяя Онегину себя обнять, удобней устраиваясь в его руках, — я не знаю, как ей сказать об этом.
— О том, что ты гей и полюбил мужчину?
— Она тебя терпеть не может.
— И что?
— Я не знаю. Стойкое ощущение, что все перевернется с ног на голову, когда я расскажу ей об этом. Боюсь, она расскажет это другим. А ты сам понимаешь, какое отношение может быть к таким.
— Тогда просто расстанься с ней. Или что, будешь из тех, кто встречается с двоими одновременно?
Ленский слегка улыбается:
— А ты голова, Онегин.
Женя хмыкает:
— А я думал, что если и попаду в такую ситуацию, то я буду тем человеком, который встречается с двумя.
— Я хочу с ней разойтись мирно. Так и сделаю. На этой неделе, обещаю, — он оборачивается к лицу Онегина, заглядывая в его глаза.
Женя любовно проводит ладонью по чужой щеке и, наклоняясь к его лицу, глубоко целует в губы.
Разорвать отношения с Олей оказалось намного тяжелее, чем Владимир ожидал.
— Оля, я полюбил мужчину, прости.
Ленский отходит на шаг от зеркала, перед которым придумывал речь для своего «мирного расхода».
— Давай расстанемся. Дело во мне. Это конечно правда, но она не поверит, — чешет затылок, делает два шага назад-вперед, и поворачивается опять к зеркалу, — Оля, я гей. Нет, я же не гей, — он слегка потряс головой, — Оля, я бисексуал. Представляешь, я влюбился в парня. Черт, все не то, — Володя вздыхает, садясь на пол перед зеркалом.
Он ей ещё не говорил, но из-за последних событий очень боится, что она будет чувствовать вину за разрыв. Оля же хорошо его знает. Будет думать, заревновал, не смог забыть, ведь Ленский натура такая: пылкая, душевная, сентиментальная в какой-то степени, эмоциональная. И как ей внушить, что Владимиру уже глубоко все равно на тот вечер?
Но, все-таки, как и обещал, Ленский рассказывает все Ольге на этой неделе. В пятницу; Володя предлагает ей после всех пар зайти к нему, на серьезный разговор.
— Оля, я вот, что сказать тебе хотел…
— О, у тебя рубашка новая? Ты что, с Онегиным помирился? — похоже, девушка успешно пропустила мимо ушей то, что сказал ей парень, отвлекшись на его одежду. Где-то она видела эту рубашку и, недолго поразмыслив, вспоминает, что на Жене.
— Да, но не в этом дело…
— Ого, а я думала он до мозга костей собственник, когда дело касается его одежды… ну, да, в принципе вещей, — видимо, девушка вновь не услышала слова своего парня, будучи очень удивлённой фактом примирения.
— Оля, пожалуйста, нам нужно с тобой поговорить, — умоляющим тоном произносит Вова, и только тогда Оля извиняется, поднимает глаза от чужой рубашки на его лицо, — тебе не кажется, что у нас в отношениях немного все изменилось? — как можно мягче начинает Владимир.
— О чем ты? — она слегка хмурит брови, но быстро её лицо снова расслабляется. Она всплеснула руками и вздохнула. — Ты о том поцелуе? Это Онегин тебя надоумил, да? Володя, ну прости, я уже не знаю…
— Нет, нет, поцелуй тут не причем, — перебивает её Ленский, и она сразу замолкает с этой темой.
— А что тогда?
— Я совсем не знаю, как тебе сказать…
— О чем? Ты с Онегиным спишь, что ли? — с лёгкой улыбкой неловко шутит Оля, чтобы разбавить напряжённую атмосферу.
— Ну, не сказать, что прям сплю, но…
С лица Ольги тут же пропадает улыбка, а глаза широко раскрываются:
— Стоп, что?!
Владимир выдыхает:
— Ну, вот, я тебе сказал. Правда, не так как хотел, но как получилось. Мне нравится другой человек. Но я не хочу…
— Женя Онегин?! Этот другой человек — Женя Онегин? — громко вновь перебивает его Ольга, получая в ответ медленный кивок.
— Блять. Все так сумбурно, я не хотел тебе этого говорить, — Ленский виновато смотрит на Олю.
— Ого, — она откидывается на спинку стула, её лицо выражает полное недоумение, — ого… То есть, ты типа гей, да?
— Я думаю, больше да, чем нет. Скорее бисексуал, но… я не знаю, короче.
— А я тебе когда-нибудь нравилась?
— Да, но не так, как он.
— Вот мы с тобой расстались, и вы с ним, типа, встречаетесь? Он твой парень?
— Ну, вообще, да, — выдыхает Ленский, — я не хотел тебе этого говорить, — повторяет Вова.
— Охуеть, — Оля очень удивлена, — но… он же козел. Онегин — козел, ты же знаешь.
— Да, в какой-то мере, но ты его не знаешь так, как знаю я.
Оля немного помолчала, пустым взглядом смотря в сторону от Ленского, видимо, осмысляя все, что только что узнала. Вдруг, она резко поднимается с места:
— Понятно. Ну, пойду я, — говорит девушка, и проходит вперёд в коридор.
— Мне приятно с тобой общаться, я хотел бы продолжить общение и дальше, — Ленский за ней.
— Хорошо, — сразу же отвечает Ларина, быстро надевая кроссовки, хватая с вешалки свою косуху, — но дай мне время. Я, если честно, все ещё в шоке.
— Я понимаю, да…
— Я желаю тебе всего самого хорошего. Но я удивлена. Очень.
Володя медленно кивает, а Оля слабо, вежливо улыбается:
— Ладно. До встречи, пока.
— Пока, — неровно выдыхает Володя, закрывая за ней дверь, а после сразу уходит к своему телефону, чтобы назначить Онегину встречу.
И, как вы можете себе представить, Володя с Олей стали общаться в разы меньше. Да и Ларина с какой-то осторожностью стала относиться к юноше. В первое время Володю это настораживало; он даже боялся, как бы девушка не пустила слухи. А потом потихоньку стал успокаиваться — все было тихо, да и отношения с Онегиным стремительно двигались вперёд.
«— Чем занят сегодня в семь вечера?
— Как обычно.
— Тогда… что насчёт свидания?
— Я только за.»
С того самого дня, романтические отношения Володи Ленского и Жени Онегина длились уже приблизительно… полтора месяца. Но за все это время, после того похода в торговый центр, полноценных свиданий (посиделки каждый вечер не в счёт) у них не было. Владимиру недоставало этого, душа поэта требовала романтики. Тем более, он же так и не исполнил обещание поухаживать за Онегиным.
Ленский, как натура романтическая и чувственная ко всему прекрасному, местом для проведения вечера выбирает небольшое, но очень уютное кафе. Такие места обычно очень популярны у людей всех возрастов, поэтому, он забронировал столик ещё заранее, предугадав, что Евгений не откажет в свидании. На улице была середина весны. Погода привычная для Питера — пасмурная. Но такая пасмурная, которая все равно не портит настроение, а наоборот, создаёт особую уютную атмосферу.
Оделся Владимир обычно для себя: белая водолазка, заправленная в черные брюки, сверху бежевое пальто. Перед встречей, наш герой чувствует одновременно приятное и неприятное чувство сдавливающего волнения внутри. По этой причине, перед выходом он несколько дольше расчесывал волосы, внимательней укладывал их. Дважды проверил, не забыл ли чего нибудь, хотя в обычное время очень редко может заглянуть даже разок.
На встрече Женя как всегда приветлив с ним. Улыбается, и даже не стесняется поцеловать, с учётом того, что их встреча назначена в людном парке. Они спокойно доходят до нужного кафе. По дороге, Евгений рассказывает, как прошел у него день, и в целом, говорит больше Владимира, который продолжал почему-то переживать и помалкивал. Онегин даже начал переживать по этому поводу, но Ленский уверяет, что все в порядке.
Но по-настоящему он успокаивается только когда они уже сидят за столом, после того как Женя оглядывает обстановку, и выносит вердикт, что ему все более чем нравится. Атмосфера действительно чудесная. Их столик находится на балконе, где ещё стоят два стола. На счастье, через небольшое количество времени после того как юноши пришли, пара, сидевшая за одним из столиков, ушла, а другой занят не был. Убедившись, что Жене все нравится, Володя расслабился и наконец заговорил.
Все темы «ни о чем» они исчерпывают прямо к закату, когда приятней всего просто расслабиться в не напрягающей тишине. Юноши наблюдают за тем, как садится солнце, и на горизонте неба появляются краски янтарного заката. Посидев ещё немного, пока небо не стало темным окончательно, они стали собираться.
— Я могу остаться сегодня у тебя? — интересуется Евгений, надевая джинсовую куртку.
— Да, конечно.
Уже на моменте согласия остаться на ночёвку оба понимают, что будет. Переглядываясь в лифте — убеждаются в этом точно. Когда табло высветило нужный этаж, всего на пару секунд Женя наклоняется к чужому лицу, быстро хватая чужие губы в мокром поцелуе. Он уткнулся носом в его волосы, вдыхая аромат парфюма, пока Володя открывает дверь. Как только он отпер замок, Евгений тут же затягивает Ленского в глубокий поцелуй, заходя с ним в квартиру. Онегин практически сразу подхватывает юношу на руки, не разрывая поцелуя. Ещё в коридоре, Женя беспорядочно сбрасывает обувь и верхнюю одежду с них, а после проходит в спальню.
Владимиру нравится так развязно целовать Евгения, чувствовать его руки по всему своему оголенному телу. Нравится трогать его тоже, целовать шею, ключицы, слушать рваные выдохи в ответ. А ещё нравится смотреть в глаза, пока партнёр избавляется от оставшихся частей одежды. Нравится, потому что это не так смущающе, как видеть, что его глаза внимательно смотрят на голое тело. Дойдя до главного, Онегин на несколько секунд отвлекается, чтобы достать из портфеля смазку и презерватив. Это даже улыбает Владимира:
— Ты всегда их с собой носишь?
— Беру, когда иду к тебе, — отвечает Женя, а после снова мокро целует его.
Володя туманно помнит, что было дальше. Но незабываемо то головокружительное ощущение такой физической и эмоциональной близости. Евгений смазано целует его щеки, шею, плечи, губы, больше вслушиваясь в слишком громкие для такого кроткого юноши стоны. Ленский готов признать, что Женя хорош, очень хорош. А ещё нежен настолько, насколько Володя не ожидал от него. Или дело в том, что Ленский как минимум с десяток раз просил быть осторожней?
А после, Женя очень крепко прижимает его к себе, в мыслях постоянно вторя, что нужно принять душ. Кажется, Владимиру потребовалось немного больше времени, чтобы восстановить дыхание, и Евгению это кажется, хорошим признаком. Он иногда наклоняет голову, чтобы поцеловать Ленского в плечо пару раз, а после кладет её обратно на уровень его затылка.
— Я соврал, — выдыхает Ленский, кладя свою руку поверх руки Онегина, которой он обнимал его.
— По поводу?
— Я на первом курсе. Я тут понял, что ты не знаешь об этом.
— Стой, — Онегин хмурится, приподнимая голову, — тебе есть восемнадцать?
— Да, да, я совершеннолетний, — Владимир спешит его успокоить, тихо усмехнувшись в конце.
— А, тогда ничего, — он убирает чужие волосы с подушки, чтобы лечь ближе.
— И у меня не было парней до тебя.
— Я догадался, — хмыкает Онегин, но после этого нависает противное молчание, и парень чувствует потребность разбавить её, — почему ты соврал тогда?
Володя оборачивается, заглядывая Онегину в глаза:
— Я не знаю. Хотел казаться лучше. Взрослее, опытнее.
Женя выдыхает, слегка улыбнувшись, целует Ленского в уголок губ:
— Все в порядке.
Евгений стал самым частым гостем у Ленского. Да что там, считай, он стал жить у него. Поэтому, каждодневные совместные вечера в квартире Володи стали обыкновенным делом. И минимум дважды в неделю, Женя заглядывает в «Виноградницу», с целью купить по бутылке-две чего-нибудь горячительного на вечер.
(Словом, если это было шампанское, вино, и прочий алкоголь продающийся в больших бутылках, их они, конечно, редко доводили до конца в один вечер, и оканчивали в следующие встречи.)
Обязательно одним из таких дней была пятница. Как раз этот день недели и шел сейчас. Евгений и Владимир, уже как полтора часа, приступили к своему обыкновенному застолью на двоих. На этот раз, они взяли в оборот хорошее, гармоничное вино, со слегка выступающим оттенком терпкости. Алкоголь на самом деле был отличным, а по сравнению со всем, что Женя покупал до этого — самым лучшим. Хотя именно про этот напиток Евгений сказал, что не покупал, как делал это обычно, а достал из своей спиртной заначки.
Онегин удивительно быстро захмелел от нескольких бокалов этого вина. Володя даже удивляется — обыкновенно, алкоголь с трудом берёт Женю. Но, ни сам Онегин, ни Владимир против не были. А с чего бы им быть против? Они влюблены, расслаблены и безмятежны.
В первые шестьдесят минут, Евгений разговаривал. Говорил, и говорил, кажется, успел сказать свое мнение на все на свете. На секунду Владимир задумывается, а не случилось ли чего. Но, судя по монологу, если бы чего и случилось, то он обязательно поведал бы во всех красках.
Спустя час, силы на разговор у Жени иссякли; он просто расслабился и погрузился в свои мысли, медленно потягивая алкоголь из бокала, смотря то в окно на их отражение, то на Ленского, который, не спеша, стал записывать свои мысли на бумагу. В этот вечер Владимир был как никогда тих, и больше благородно выслушивал, вникал в каждое слово, сказанное Онегиным, редко вставляя в разговор свои комментарии, наверняка решив, что раз Евгения так прорвало на разговор, он бы хотел быть просто услышанным. Отдыхая в тишине после монолога, на Ленского неожиданно накатило вдохновение, и непреодолимое желание записать свои мысли на бумагу, чем он и стал заниматься. Онегин обращает все свое внимание к парню. Он то касается его мягких волос цвета вороньего крыла, поправив пряди, то мажет пальцем по щеке, пытаясь привлечь к себе внимание.
— Что? — оборачиваясь, спрашивает Ленский, слегка улыбнувшись ему.
Онегин не отвечает. Он слегка качает головой, мол «ничего»; быстро докасается большим пальцем чужой нижней губы, и медленно убирает руку, успев дотронуться по коже шеи. Володя вновь отворачивается к своей работе. Не знает, сколько прошло времени, но Владимир отложил карандаш, чтобы размять затекшую руку, и её тут же перехватывает Онегин в свою. Ленский удивлённо смотрит на него, и следит за тем, как Евгений осторожно поглаживает пальцами его руку. Женя приник губами к ладони Володи, именно к той руке, в которой он только что держал карандаш.
— Это рука создаёт шедевры, — шепчет Евгений в чужую ладонь.
Слова Жени не могли не смутить Владимира. Да, Онегин выпивший, и это не впервые, когда он разбрасывается нежностями в хмельном состоянии, но Евгений впервые хвалит его творчество. Владимир смущается, и чувства внутри него разливаются приятным теплом, хотя виду он старается не подавать.
— Когда протрезвеешь, ты не скажешь такого.
— Не скажу, но буду думать об этом.
— Ты пьян.
— Опьянён, и разве что тобой.
Онегин кладет свою голову на грудь Ленского, слабо обнимая его за талию. Владимир облокачивается на мягкую спинку; одну руку кладет на спину Жени, а пальцы второй запускает в его блондинистые волосы. Ленский перебирает мягкие пальцы, прислушиваясь к шуму большого города за окном.
