Рано или поздно весь секрет становится очевидным. Чувства не являются исключением*
Много ли раз, вам приходилось таить что-то в себе? Настоящие чувства, эмоции? Конечно это так. Никто не является в этом исключением. Маргарет Митчелл тоже скрывает свои чувства и эмоции за маской холода. А потом, вечерами в каюте рассуждает сама с собой о том, почему все это приходится скрывать. Страх? Скорее всего да. Страх быть осмеянной, отвергнутой и ненужной тому, кто нужен тебе. — Comme je t'aime, Nathaniel. Quel dommage que vous ne vous en souciez pas. Так время и проходит. Течет медленно, за рассуждениями с самим собой. Рассуждения в одиночестве перебираются в люди. Как все-таки хорошо, что никто не знает французского. — Pourquoi tu me tortures avec ta présence? — тихо произносит девушка, опуская взгляд в пол. Сидящая рядом Луиза встрепенулась. — Маргарет? Ты что-то говоришь? — спросила она, взглянув на Митчелл. Девушка лишь покачала головой в разные стороны, при этом грустно улыбаясь. Как же все-таки хорошо, что никто не знает французского. Первый раз они столкнулись, когда остались вместе после собрания. Фрэнсис, чёрт бы его побрал, умудрился запереть их в одной комнате. И как бы они не кричали, им никто не открыл. — Tu te moques de moi? Pourquoi tu me laisses seule avec lui? — воскликнула девушка. Но тут же пожалела об этом. — Простите? Что вы сказали, Мисс Митчелл? — Натаниэль Готорн. Спонсор всех ее страданий и рассуждений. Тот, кому она боится признаться в светлых чувствах. Боится быть отвергнутой им. — Ничего, Мистер Готорн, вам скорее всего показалось. — наглая ложь. Но ложь во благо. — Comme tu as tort, chère Margaret. — произносит Натаниэль, когда они уже разошлись по каютам. Следующий день Митчелл вновь начался с рассуждений на французском. Вопросы, на которые она скорее всего никогда не получит ответы. — Pourquoi, pourquoi exactement Nathaniel? Pourquoi es-tu si cruel avec moi, destin? Но судьба не ответит. Новый день — новое собрание. Фицджеральд вновь рассуждает на какую-то особо важную тему, но слушает его только Луиза. К ней он в основном и обращается. — Qu'est-ce que j'ai trouvé en vous si attirant que vous ne laissez pas mes pensées? — вновь уже приевшиеся рассуждения на французском. Сидящие рядом не обращают внимание, на извечно холодную и надменную Маргарет. Это на руку девушке. — De quoi parlez-vous, madame Mitchell? — говорит знакомый голос за спиной и Митчелл в ужасе оборачивается. Конечно же, Натаниэль. — Ou plutôt de qui parlez-vous, Margaret? — Vous n'avez pas besoin de savoir cela, M. Hawthorne! — произносит Маргарет, но щеки предательски краснеют, выдавая с потрохами. — En êtes-vous sûr, Mlle Mitchell? — вновь спрашивает этот священник. Как сложно держать на себе маску. — Non. Pas sûr. — последнее, что произносит девушка, прежде чем выбежать за дверь. Натаниэль выбежал следом за девушкой. — Маргарет! Маргарет постой! — вновь и вновь кричал Готорн, постепенно догоняя девушку. В один момент все-таки удалось. — Маргарет… Почему? Почему ты убежала? — Cher Nathaniel, je t'aime beaucoup et prie Dieu pour que tu ne connais pas le français! — выкрикнула она ему в лицо, уткнувшись лбом в плечо. Ответ не заставил себя долго ждать. — Chère Margaret, je connais le français et je prie pour que vous restiez avec moi. Pour toujours. Je t'aime, Margaret. — Маргарет подняла голову, вглядываясь в глаза Натаниэля. Губы Готорна накрыли губы Митчелл в легком поцелуе.Maintenant, leurs sentiments les lient. Pour toujours.