***
Гарри никогда не думал, что будет так часто приходить сюда. Но вот снова выдалась свободная минута, и он опять стоит со свежими цветами перед его могилой. Кажется только здесь Поттер может наблюдать ту самую холодную малфоевскую ухмылку, тот холодный взгляд, который он уже не видел в свой адрес очень давно. В доме слишком много фото, где они вдвоем счастливы. Они думали, что у них еще много времени, но в итоге Гарри остается только смотреть на этот холодный памятник и такое же холодное выражение лица. Теперь это — правда, а то счастье, словно выдумка. — Как ты мог меня оставить? — в очередной раз Герой Британии на коленях падает на сырую, все еще мягкую землю и задает этот вопрос. Только теперь не плачет. Слезы высохли. Осталась лишь раздирающая душу пустота. И вот в очередной раз ему никто не ответил. Больше никогда не ответит. Гарри было страшно осознавать, что он больше не услышит ни одной едкой фразы, которые он так любил прерывать грубыми поцелуями. Больше никто не скажет в самой высокомерной манере: «Придурок ты, Поттер…». И ведь действительно придурок. Не смог уберечь. Упустил последний шанс на счастье. — Что вы здесь делаете, мистер Поттер? — Люциус Малфой, оправданный им, сейчас стоял возле могилы сына и прожигал Героя ненавистным взглядом. В его тоне отчетливо слышалось презрение. — Пришел повидаться, — у Гарри сел голос. Он снова просыпался ночью в крике ужаса. — Вы думаете, что имеете на это право? — Люциус грубо подтолкнул его тростью, требуя уступить место. — Мне кажется, что с тех пор как в наших жизнях появились вы, я ни разу не видел улыбку своего сына. Какого вам знать, что сейчас вы стоите здесь, только благодаря ему? — Малфой подбирал самые едкие выражения. О да, Поттер прекрасно осознавал, что жив только благодаря Драко. Только вот, почему никто не спросил, нужна ли ему теперь эта жизнь? Люциус даже не представлял, как ему паршиво. Гарри и Драко начали тайно дружить со второго курса. На третьем начали встречаться. Они столько пережили вместе, что остальным такое даже не снилось. Поттер думал рассказать всем о них на первом торжественном ужине в честь победы. Малфой каждый раз так улыбался, когда говорил о том, как они появятся там вместе, как они будут держаться за руки, как будут посылать всех недовольных куда подальше. Но в итоге Гарри пришел один. И в следующий раз, и после этого и в будущем он не придет с ним за руку. Больше никогда. — Я не хочу, чтобы вы сюда приходили. Драко умер из-за вас, Поттер. Так что, исполните его последнюю волю и исчезните из наших жизней, — Люциус Малфой положил скромный букет белых роз. Поттер с грустью посмотрел на них и подумал, что Драко не любил розы. Однажды Гарри подарил ему целую охапку самолично собранных цветов, но Малфой не оценил. Он лишь с громкими причитаниями пошел за аптечкой. Пока Гарри пытался нарвать роз, заработал множество мелких ссадин, которые понемногу кровоточили. Драко не любил розы из-за шипов. Не любил, потому что из-за них всегда страдал Гарри. Малфою нравились голубые пионы. Люциус ушел, оставив Поттера одного со своими мыслями. Тот посмотрел на скромный нежный букет в своих и руках, и с горечью осознал, что Драко больше никогда не вдохнет аромат, никогда не зароется носом в мягкие лепестки, глупо улыбаясь и хлопая ресницами. Хотелось разорвать эти пионы, но Гарри с тоской положил их к фото с высокомерной улыбкой. Гарри понимал, что Драко не хотел бы его смерти. Они любили слишком сильно. Последнее, что сказал Драко в тот день: «Победи, ради меня!». И Гарри победил, уничтожил всех тварей, лишь бы заглушить боль потери. Он тогда не смог прижать к себе тело Малфоя, он продолжил биться, а когда вернулся с победой, Драко уже накрыли белой простыней. Никто не знал, но в поминальный вечер, когда все думали, что Поттер остался дома, он просто стоял на том самом месте. Его не подпустили к Драко, и ему ничего не оставалось, кроме как просто вернуться туда. Гарри пробыл бы там всю ночь, несмотря на дождь, казалось, даже небо оплакивало его потерю. Гарри бы никогда не покинул то место, если бы не Гермиона и Рон, которые силком затащили друга домой, куда он так не хотел возвращаться один. Не хотелось жить. Не хотелось продолжать… — Так и знала, что найду тебя здесь, — Гермиона подошла к Гарри и спрятала его под зонтом. Дождь начался уже давно, но он этого даже не заметил. — Ты не рассказал? — Она с надеждой всматривалась в лицо друга, хотя прекрасно осознавала, тот никогда не скажет. — Что я должен им рассказать? — Гарри вцепился в промокшую землю, сгребая ее под ногти, — что я его любил? Что лучше бы сам умер в тот день? — Ты знаешь о чем я, — Грейнджер не могла смотреть на него. Если бы они только знали, что все закончится так, остановили бы их. Но уже поздно, теперь Гарри суждено одному нести эту ношу. — Уже поздно рассылать приглашения на свадьбу… Слишком поздно… Год назад Поттер и Малфой тайно поженились. Ну как тайно, собравшись в тесном кругу друзей, Гарри с самой глупой улыбкой, как говорил Драко, встал на одно колено и протянул своей любви тоненькое золотое кольцо. Малфой сначала просто стоял несколько минут, не веря в происходящее, затем его уши и лицо покраснели, он отвел взгляд и тихо сказал: «Придурок ты, Поттер». Но кольцо принял. И в самые нежные объятия прыгнул. После этого эти двое, подготовив все необходимое, попросили одобрения у самой Магии. Она не отказала. Так Поттер и Малфой стали супругами, никого не предупредив. Так через год Гарри стал вдовцом, ни у кого не прося утешения.***
Вернувшись в пустую квартиру, Поттер прямиком прошел к стеллажу с выпивкой. Он уже не выбирал, просто открывал и пил. Теперь это стало чем-то обыденным, словно процедура принятия лекарства. Действительно, теперь это его снотворное. Улыбаясь этим мыслям, Гарри залпом осушил половину огневиски. Он повалился на кресло около камина, даже не удосужившись позаботиться о тепле. Поттер смотрел на фото, расставленные по всей комнате. Вон там они вместе ходили на их первый пикник. А на том фото Гарри, весь перемазанный бисквитным кремом, и угорающий над ним Драко — они готовили торт. Теперь они на море, точнее на фоне фотообоев с изображением моря в магловском магазине. Малфой мечтал о совместном путешествии, Поттер делал все, чтобы они обязательно съездили. Драко хотел по магловски: самолетом или поездом, с пересадками, с ожиданиями своего рейса, с усталостью после продолжительной дороги, с долгим выбором отеля, с первой встречей моря, лишь издалека, подъезжая к выбранному домику. Он хотел вдохнуть свободы и романтики. Гарри уже забронировал билеты, оформил паспорта, даже купил им два чемодана, при виде которых Драко чуть не разрыдался от счастья. Нужно было ехать сразу. Не нужно было так долго откладывать. — И сколько ты будешь так напиваться? — этот голос заставил Гарри открыть глаза. Он умер? — Нет. Ты все еще жив. Но если продолжишь бухать в том же духе, то скоро твоя печень точно не выдержит, — это ворчание вызывало у Поттера улыбку. Он огляделся. Все та же гостиная, то же кресло, тот же камин… Стоп. Теперь взгляд был прикован к яркому пламени. Гарри молча встал и подошел к Драко. Он нежно обнял того за талию и поцеловал. Все это время Малфой мог лишь наблюдать за его действиями. Поттер прижимался все ближе, углубляя поцелуй. Он так скучал. Покусывая губы, Гарри чувствовал, как Драко со страстью отвечает ему. В комнате слышались тихие стоны, не сдерживаемые после долгой разлуки. Малфой потянулся к рубашке Поттера, но тот перехватил его ладонь, продолжая целовать и не позволяя идти дальше. — Мне так тяжело без тебя, — Гарри остановился. Он прижался ко лбу Драко своим лбом и продолжил смотреть тому в глаза. Малфой ничуть не изменился. Все также отводил взгляд после поцелуя, все также прикусывая припухшую нижнюю губу, словно моля о продолжении. — Почему ты остановился? — Драко посмотрел на него мутным взглядом сквозь ресницы. — Потому что это сон, и я не могу утонуть в этой лжи, как бы мне не хотелось, — Гарри гладил его по щеке, прося не отводить взгляд. — Так ты все понял, — теперь Малфой не мог смотреть ему в глаза. — Прости. — И зачем? Драко, ты спас меня, чтобы просить прощения? — Прости, что оставил, но я не мог потерять тебя, — в уголках глаз собрались мелкие капли. Малфой видел насколько Гарри тяжело, но в то же время осознавал, что даже будь у него второй шанс, он бы не сделал другой выбор. Поттер сильнее. Он должен справиться. — Но из-за этого решения я потерял тебя! — не было больше сил сдерживаться. — Да, ты помог мне выжить, но на хрен мне сдалась такая жизнь? Я мечтал о будущем с тобой, весь наш дом наполнен воспоминаниями о тебе. Каждый день я нахожу что-то, что говорит о тебе! Как мне продолжать жить в этом кошмаре? — Но если бы ты умер, мы бы проиграли войну! Как я мог ставить наше счастье выше жизней других волшебников? — Драко тоже было что сказать. Теперь это больше походило не на душевный момент воссоединения, а на типичную ссору мужа и жены. Словно их не разделяет смерть. — Так почему ты не забрал меня с собой после победы? — Гарри готов был рыдать. — Я не могу позволить тебе умереть, как бы мне не хотелось быть рядом! — Малфой бил его по груди, отталкивая на небольшое расстояние. Гарри игнорировал и каждый раз делал шаг навстречу. — Тогда зачем ты пришел сейчас? — Поттер смотрел на смысл своей жизни безжизненным взглядом. Невыносимо было отдаваться этой лжи. Он с болью в сердце осознавал, что это лишь мгновение сна. Скоро он проснется, возможно, кто-то позвонит в дверь или в окно острым клювиком будет настойчиво биться сова. Но ему точно не позволят остаться с ним. Драко всматривался в лицо Гарри и сквозь маску боли видел огонек нежности и любви. Да, Поттер злился на него, но в душе он понимал, что так было нужно. Так было правильно. Только вот Гарри не понимал, кто установил эту планку правильности. Он сам? Может быть Драко? Нет. С самого начала у них не было будущего. Наверное, они еще тогда, когда Малфой принял клеймо, понимали, что для них война никогда не закончится. — Я слышал твои мысли о смерти. Я… — Ты не можешь мне этого позволить? — Гарри говорил без эмоций. Он запутался. Стоя рядом с ним сейчас, Поттер не знал, как продолжать жить дальше после пробуждения. — Можно я хотя бы это решение приму сам? Не могу больше… — Нет! — крик ужаса пронесся в давящей тишине. Малфой в страхе обнял крепкое родное тело. Он вцепился в его рубашку, все сильнее сжимая кольцо рук. Драко рыдал. Он должен был сдерживаться, должен был казаться сильным, но не вышло. — Я тоже не могу! Мне тоже тяжело наблюдать за тобой, не имея возможности прикоснуться! — Драко намочил грудь Гарри слезами. — Я всегда рядом, но ты этого не замечаешь! Мне всегда казалось, что самое страшное наказание, это стать незамеченным тобой. А теперь это стало реальностью. — Так позволь мне быть рядом, — Поттер нежно поднял взгляд Малфоя, аккуратно вытирая дорожки от слез. Гарри сам уже столько выплакал, что сейчас ему казалось, словно это неправильно, что его глаза все еще сухие. Слезы могут закончиться? Или это душа иссыхает? — Нельзя, тогда ты исчезнешь. Ты пройдешь мимо. Ты не встретишь никого из близких. Этот путь навсегда заберет тебя! — Драко вцепился в воротник и с яростью пытался донести до Гарри смысл этих слов. — Получается, — Поттер с тоской улыбнулся, — после долгих лет, когда я проживу эту жизнь от начала и до конца, на финише ты будешь меня ждать? — Я всегда буду ждать тебя здесь.***
«Проще сдохнуть!» Поттер с трудом разлепил веки, осознавая тяжесть выпитой в одного бутылки. А с Драко было так хорошо. Теперь нужно было встать, умыться, выпить очередное зелье от похмелья и просто молиться, чтобы день закончился как можно скорее. Возможно, он бы так и сделал, но теперь первым пунктом в этом списке было уничтожение всех запасов алкоголя. Раз Драко смотрит, то он сделает все возможное, чтобы тот даже на небесах был счастлив рядом с ним. Впервые со дня похорон Гарри дошел до кухни. Он давно не прикасался к плите, но видимо, выработанные за годы у Дурслей навыки вспоминались на мышечном уровне. Поттер решил не заморачиваться, просто приготовил яичницу с беконом и сварил кофе. «Со сливками вкуснее» — Драко говорил это каждый раз, когда смотрел на горький, тянущий язык кофе Гарри. «В этой жизни должна быть хоть какая-то сладость» -, с этими мыслями Поттер добавил приличное количество лакомства в свою кружку. «Я проживу…» Стоило хоть раз самому прийти в дом к Уизли и поинтересоваться о их жизни. После смерти Фреда, Гарри еще ни разу не переступал порог того дома. Поэтому это стало вторым пунктов в списке «Начало этой долгой жизни». Поттер робко постучал в деревянную дверь, она была не заперта, поэтому от легкого давления со скрипом открылась. — Гарри! — миссис Уизли первая обратила внимание на гостя, и с радостью стиснула его в объятиях. Было видно, что они только садились завтракать. Поттер пожалел, что был уже сыт, но в то же время улыбнулся сам себе. Драко не любил, когда он ел вне дома. Пока все радовались неожиданной встрече, Рон и Гермиона не отрываясь разглядывали Гарри. Невозможно было его прочитать, но их сжирало любопытство. Что так изменило его всего за ночь? — Милый, мы только садились за стол, не хочешь присоединиться? — было так неловко отказываться. — Я только поел, но от чашечки чая не откажусь. Он улыбался. Не так открыто как раньше, но улыбался. Завтрак протекал в теплой домашней атмосфере, никто бы не подумал, что только вчера душа одного из присутствующих умирала в агонии. Все время они просто болтали, стараясь избегать тяжелых тем. Когда Гарри с трудом допил свой чай, его тут же позвали друзья. Им было что обсудить — Что произошло? — Грейнджер с дрожью в голосе задала вопрос. Она боялась этих перемен. — Я просто пришел навестить вас, — Гарри сказал это дружелюбно, с улыбкой. Но от этого сердца его друзей ушли в пятки. — Что ты задумал? — Рону тоже казалось, что над их другом нависла угроза. — Если вы про то, что я хочу умереть, то ничего. Я буду жить до самого конца, — своими словами он еще больше навел беспокойств. — Сегодня Драко приходил, — Гарри облокотился на стену, скрестив руки на груди. Он не вспоминал ссору, он думал о взглядах, о мягких губах, о дрожи в голосе, — он будет ждать. — Это Малфой тебе сказал? Что значит ждать? — Рон повысил голос. Он уже давно свыкся с мыслью, что Хорек будет его чуть ли не родственником, но эти слова… — Он хочет, чтоб ты пошел за ним?! В этот момент в комнате упала ваза. Гермиона и Рон резко достали палочки и повернулись к источнику шума. На полу кроме осколков, воды и выпавших цветов не было ничего, точнее никого. В комнате повисла тишина, наполненная страхом и ожиданием атаки. Только Гарри не боялся, он смотрел на эту маленькую шалость и улыбался. Он не ошибся, ему не показалось. С самого утра было чувство, словно за ним кто-то следует, так это был он. Поттер тяжело вздохнул. Все-таки они в чужом доме. — Почему буянишь ты, а убирать приходится мне? — Гарри взмахом палочки вернул все в прежнее состояние. — Только не говори, — Уизли дрожал как лист, — что это он, — Рон до безумия боялся всякой мистики. — Тогда скажи ему, что не дождется тебя! Под удар снова попала ваза. Теперь было не до шуток. — Я не стану умирать, я же обещал, — Гарри посмотрел в пустоту, он почему-то чувствовал, что взгляд направлен в нужную сторону. По его спине пробежал холодок, — Понял, — Поттер кивнул сам себе. Конечно, Драко хотел, чтобы тот оправдал его в глазах друзей. — Он наоборот орал на меня, что я гублю свою жизнь, и что мы не встретимся, если сам себя убью. — А он крут, —задумчиво проговорил Рон, все еще не отойдя от шока. Он похлопал Гарри по плечу. — Все-таки достойного ты муженька себе нашел. Даже с того света достанет. Два упрямых идиота. — И что, вы будете продолжать тянуться к друг другу? — Гермиона задала вопрос, который все это время висел в воздухе. — Ты же понимаешь, что если там Драко будет один ждать, то ты за всю жизнь встретишь не мало людей. Как можно быть уверенным, что не найдешь кого-то другого? — она хотела попросить прощения у Малфоя за свои слова, но решила, что это будет излишне. — Я уверен, что мое сердце будет всю оставшуюся жизнь биться равномерно вплоть до встречи с ним. Неужели, ты бы смогла найти кого-то другого? — Гарри улыбался с тоской. Он и сам об этом думал, но каждый раз мысли приходили в тупик по имени Драко Малфой. Больше нет никого настолько нежного, но при этом дерзкого. Такого, кто будет жаловаться на ушибленную коленку, но при этом сможет жизнью ради тебя пожертвовать. Возможно, он бы мог найти кого-то хуже, чтобы просто прикрыть дыру в сердце. Но зачем? Его ведь будут ждать. Гермиона на вопрос Гарри просто покачала головой. Хоть она и подала вид, будто не искала бы, но в глубине души, она осознавала, что не такая сильная. Ей бы нужно было родное плечо рядом, а не призрачные надежды. Лишь бы ей никогда не попасть на такое перепутье, ведь у этих двоих особый уровень чувств, это что-то выше любви.***
Вернувшись домой, Гарри решил почитать. Он сам не верил своим мыслям, но нужно же было хоть чем-то заменять алкоголь. Пройдясь между стеллажей, Поттер рассматривал книжную коллекцию. Драко раньше пытался приучить его к чтению, безуспешно. В этом Малфой продвинулся ненамного дальше Гермионы, он лишь смог уговорить Гарри быть рядом и слушать. Такие уютные вечера были одними из самых ценных воспоминаний. — Оказывается ты любил читать романы… Гарри раньше не особо зацикливался, но теперь это казалось чем-то важным. Сам Поттер не любил читать про любовь, ему хватало реальности. Тем более теперь не было желания травить себя сладостными моментами из книг. Неожиданно с полки упала книга. — Это тот детектив про Шерлока Холмса? — Гарри рассматривал потрепанную обложку. Драко зачитал эту книгу до дыр, он множество раз восхвалял дедуктивные способности этого человека. Поттер был заинтересован. Гарри прошел к камину, уселся в мягкое, словно обнимающее кресло. Он открыл первую страницу. На самом первом листе были видны маленькие капли от варенья. Кажется Гарри помнит этот день. Это был первый раз, когда Драко читал эту книгу. Поттер суетился по кухне, пока Малфой сидел за столом в ожидании своего завтрака. Как сейчас помнит, он готовил вафли, Драко обожал их есть с вишневым вареньем. Вот и тогда Гарри протянул ему ложечку, не обратив внимания, что тот полностью погружен в чтение. Сколько же было криков! Сколько же нового Поттер о себе узнал! Но самое удивительное, Малфой запретил использовать очищающее. «Я хочу сохранить каждую историю в своих книгах» — только теперь Гарри понял смысл тех слов. — Даже сейчас… — Поттер, тяжело вздохнув, потер глаза и все-таки продолжил читать. Он уснул только под утро, полностью завлеченный очередным приключением. Наверное, в этот раз не будет похмелья, но будут синяки под глазами и усталость. — Ну как тебе? — Драко сидел за столом небольшой кофейни. Он словно сиял изнутри. — Счастлив, что я взялся за книгу? — это был риторический вопрос, но Драко кивнул. — Признаю, не зря это твоя любимая книга. — Мой любимый детектив, если быть точнее. В других жанрах еще множество великолепных книг, — Малфой смотрел на него не отрываясь. — Что это за место? Поттер осмотрелся вокруг. Кафе не было похоже ни на одно из магических в Лондоне, оно не имело даже нотки аристократии. Внутри было уютно и солнечно. Высокая барная стойка, украшенная цветами. Ажурные столы из белого дерева. Все казалось словно сказочным. — Это любимое кафе нашей семьи в Италии. Мы с родителями постоянно завтракали тут, потому что булочки здесь самые вкусные в мире! — Драко мечтательно улыбнулся. — Обязательно посети это место! — А сейчас я не могу попробовать? — Нет. Я чувствую и вкусы и запахи этого мира, но ты живой, а это всего лишь сон, — возможно, когда-нибудь потом мы придем сюда вместе. Гарри не верил своим ушам. Неужели после смерти можно посетить любое место в мире. Но Драко остановил его фантазию. Посетить-то можно, но чтобы пережить все запахи и вкусы должны быть воспоминания, хотя бы у одного из них. — Я жалею, что толком не гулял по таким уютным улицам, — Драко с тоской смотрел в окно, — теперь они для меня не такие яркие, не такие живые, — пора переводить тему. — Позавтракаешь со мной? Гарри не мог отказаться. Он с радостью сел напротив и попросил чашечку чая и очень красивую на вид булочку. Конечно, это была просто формальность, но, кажется, оба в этом нуждались. Они смеялись, вспоминая проведенное время вместе. Вместе они забывали, что стоит только Гарри проснуться, и их вновь будут разделять жизнь и смерть. Теперь они не прощались, просто оба чувствовали, что скоро Поттер уйдет. И он не узнает, что когда сам исчезает, Драко еще несколько минут сидит и молча смотрит в то место, где только что сидела душа его возлюбленного. Наверное, сейчас для Малфоя это самое тяжёлое. Наблюдать как медленно Гарри растворяется в пространстве, каждый раз беспокоясь, что эта встреча будет последней перед долгим расставанием.***
Никто не мог знать, что Гарри Поттер теперь живет на два мира. Днем его тело восстанавливает жизнь по кусочкам, и только ночью душа обретает желанное спокойствие. Теперь каждый раз, закрывая глаза, Гарри открывает их рядом с Драко. Они вместе путешествуют по тем местам, где Малфой бывал с семьей. Они словно пытаются воссоздать их мирную жизнь, до того рокового дня. Словно это было возможно. Но было одно НО. Их мечтам все равно пока не суждено сбыться. Гарри обещал показать ему мир магловскими путешествиями, но сейчас этот мир грез отражает только сознание Драко. Но главное ведь не замечать? Главное притвориться… — Ты ведь никогда не выезжал за границу? — Малфой бродил по песчаному берегу, позволяя волнам окунать ноги в соленую воду. — Когда бы я успел? — Поттер просто наблюдал. Сейчас ему не ощутить холода или тепла, не ощутить легкости морского бриза. — Съезди, когда будет возможность, — они редко говорили о реальной жизни, но все когда-то должно быть сказано. — Раз мы подняли эту тему, то я постараюсь выполнить свое обещание, — Драко смотрел на Гарри с легким удивлением. — Я объеду весь мир. И когда мы встретимся вновь, покажу тебе всю его красоту, — в этих словах слышалось сожаление. Словно это было прощание на долгие годы. — Почему ты говоришь так? — голос Драко дрожал. Значит, Поттер не ошибся. И даже если Малфой молчал, несложно было догадаться, что все не может идти так гладко. — Мы ведь не можем видеться всю мою жизнь, — это был не вопрос. — Когда? — На сороковой день… уже завтра. Они знали. Чувствовали. Поэтому тянули до последнего дня. Возможно, так было лучше. Так будет не настолько больно. — Может у тебя есть пожелания? — это не прощание, просто легкое «пока» перед расставанием, с ожиданием следующей встречи. — То кольцо, — Драко невольно прикоснулся к своему безымянному пальцу, — я ведь не мог его носить. Вот и в момент смерти не забрал его с собой. Оно в моей комнате в коробке под кроватью. Там наши фото и еще много чего. Прошу… — Меня не примут в твоем доме, — они оба это знали. Малфой видел отношение родителей к его мужу. — Ты должен все рассказать. Ты должен передать мне кольцо, можно еще и пару фото. Мне тебя так долго ждать… — Драко вышел из воды и прижался к груди Гарри. Сейчас ни он, ни Поттер не чувствовали тепла. Но Малфой знал, что это прикосновение отдает жаром. Он всегда любил греться рядом с Гарри. Жаль, что следующие десятилетия ему суждено зябнуть в одиночестве. Они так и расстались, потеряв друг друга в объятиях.***
Гарри разбудила настойчивая каминная связь. Как только он открыл глаза, ощутил мокрые дорожки от слез. На душе было паршиво, он отпустил его дважды. В этот раз было легче, теперь был смысл жить, была надежда на скорое воссоединение. Вытерев глаза и лицо, Поттер разрешил настойчивому гостю пройти. — Когда ты закрыл камин? — Гермиона была настроена решительно. Она хотела отругать его, но заметив красные глаза и небольшие отеки, остановилась. Подруга только хотела задать вопрос, как Гарри уже приготовил ответ. — Сегодня мы попрощались, — он не мог стерпеть ее жалости, поэтому отвел взгляд. — Нам уже давно пришло приглашение от Малфоев на церемонию прощания, ты пойдешь? — Меня не звали, но я обещал кое-что, — Поттер кивнул.***
В Малфой-меноре было впервые так людно с того дня. Родители, потерявшие свое дитя, до сих пор не могли свыкнуться с этой мыслью, но они понимали, что Драко не хотел бы их затворничества. Люциус и Нарцисса, переступив через свою боль, вернули менору былое величие, чтобы вновь открыть двери. Изначально это должен был быть ужин в кругу семьи, но у аристократов свои обычаи. Душу могли проводить все желающие, поэтому приглашение разослали каждой семье, которая хоть немного знала Драко. Лишь Поттер не получил тот конверт. Он не был желанным гостем в этом доме. Так считали родители, в то время как их сын в этот день желал еще раз встретиться с самой яркой частью своей короткой жизни. В середине вечера двери менора неожиданно распахнулись. Люциус, беседующий с очередным приглашенным, кажется побледнел еще больше, увидев нежданного гостя. — Убирайся! — хозяин дома, не медля, достал палочку. — Прошу прощения, — Гарри даже поклонился. — Но я обещал. В руках у Поттера уже была та коробка. Он давно пришел, просто сделал это незаметно. Нельзя, чтобы его выгнали раньше времени. Поэтому он сначала проник в комнату. Это была пытка. Если дома уже все выветрилось, то в тех четырех стенах до сих пор витал запах Драко. Гарри не мог противостоять желанию, поэтому несколько минут просто вдыхал родной аромат. И теперь, стоя перед всей этой толпой, он кажется еще ярче начал ощущать всепоглощающую тоску. У него в руках коробка, с любовью наполненная его мужем. Они обещали ходить за руку, но теперь в руках только она. Люциус узнал эту вещь. Нарцисса запретила трогать вещи сына, но они видели ее в его комнате. Поэтому отец выхватил коробку у Гарри. — Как ты посмел осквернить своим присутствием комнату нашего сына? — Малфой готов был рвать и метать. Его гнев разрушал все пределы. И неизвестно, случайно или намеренно, но он уронил коробку. Первая на содержимое обратила внимание Нарцисса. Она в ужасе рассматривала колдографии. На каждой был Гарри, на каждой Драко был счастлив. Когда Люциус тоже опустил взгляд, ужас отразился на его и так бледном от злости лице. Но поднял он только запечатанное письмо. Как только он открыл его, не обращая внимания на подпись «моему Гарри», раздался голос их умершего сына. — Чтобы ты не думал обо мне, я так рад. Если ты сейчас слышишь это, значит все-таки тот ублюдок попытался убить тебя как крыса. Да, я подозревал. Прости, что молчал. Если бы я сказал раньше, ты бы не сосредоточился на бое, — эту часть Драко говорил тихо, но спокойно. Позже послышались всхлипы. — Любовь моя, мой дорогой муж, — в этот момент все обернулись на Гарри. А он продолжать впитывать каждое слово. И хотя внешне казался равнодушным, внутри его разрывало на части. — Я знаю, что тебе сейчас тяжело, и мне очень жаль, что я не могу как раньше подойти и обнять тебя, чтобы отгородить от всего мира. Я знаю, что ты будешь винить себя… — Если знал, то зачем все это… — Но так было нужно. Я слабее. Возможно, это эгоистично, но я бы точно умер вслед за тобой. Но ты должен жить! Проживи эту жизнь за нас двоих! Как бы мне не было тяжело это говорить, но найди свое счастье, отпусти меня! Теперь я навеки твой… — А Малфой жесток, — пока все были словно в трансе, Рон смело высказал свои мысли, — найди свое счастье. Ага. Именно поэтому он каждую ночь приходил к тебе? — Уизли явно по дружески насмехался. — Он не знал, что жизнь после смерти возможна, — шепотом добавила Гермиона. Драко много продумал заранее. Это письмо должно было прозвучать. Пользуясь моментом, Гарри поднял выпавшее кольцо. Он достал второе и подошел к поминальному фото, окруженному свечами и цветами. Поттер подвесил одно кольцо над пламенем, усиляя жар, чтобы он полностью поглотил золото. — Я не смог надеть на тебя это кольцо торжественно, но я при всех могу поклясться тебе, что только ты, Драко Малфой, был, будешь и есть — счастье всей моей жизни! Навеки твой, — Гарри встал на колени, чтобы положить цветы. Люциус хотел остановить его, но замер в одном шаге. Неожиданно возле Поттера возник четкий, словно осязаемый образ Драко. — Не вставай больше на колени, — он смотрел на Гарри сверху вниз и усмехался. Поттер словно в бреду резко встал и попытался обнять возлюбленного. Получилось. Он не чувствовал тепла тела, но рельеф и ощущение близости точно были настоящими. — Придурок ты, Поттер! Клясться в вечной любви покойнику, смело! — Драко! — Нарцисса подбежала к ним. — Мама, — он смотрел на нее с нежностью. — Я пришел попросить милости к моему мужу, — он поднял в верх правую руку и показал кольцо. У них получилось. Неожиданно Драко согнулся пополам от боли. — Что, — не успел Гарри закончить, как тот впился в его губы поцелуем. — Меня тянет обратно, — сквозь сладостный момент шептал Малфой, в эту же секунду он выхватил у Поттера второе кольцо и сам надел ему на палец, — ты только мой! Не забывай! Он исчез так же неожиданно, как и появился. Гарри продолжал стоять, и его руки все еще были в положении тела Драко. По щекам Поттера текли слезы. Он правда пытался сдерживаться, но трижды прощаться — это слишком даже для него. — Мистер Поттер! Объясните! — лорд Малфой не требовал, он приказывал. — Вам стоило бы чаще заглядывать на семейное древо. Мне очень жаль, — Гарри попытался вновь взять себя в руки, — я не мог сказать раньше. Но знаете, мне тоже тяжело. Вы потеряли сына, а я потерял любовь. — Мальчик мой! — Нарцисса не позволила этому разговору продолжиться. Она понимала, она видела, как этому потерянному ребенку тяжело. И если их сын его выбрал, значит они обязаны защитить этот выбор. — Что мы можем сделать? — Позвольте пройти в его комнату еще раз. Она молча согласилась. Они с Люциусом проводили Гарри до двери. И когда лорд хотел начать свою гневную речь, за стеной раздался нечеловеческий крик. Поттер и так был на грани, а теперь, стоя в четырех стенах, окруженный запахом, воспоминаниями, жизнью Драко, все эмоции вырвались наружу. Гарри просто осел на пол, впился в подушку и кричал. Он рыдал словно ребенок, он хотел бы, чтобы его сейчас пожалел Драко. Но осознание, что теперь ни во снах, ни в реальности — нигде в этой жизни они не встретятся, рвало покалеченную душу на части. Истерика закончилась спустя несколько часов. Услышав тишину, Нарцисса прошла в комнату, магией уложила эмоционально истощенного Гарри на кровать и нежно укрыла одеялом. Эти дети не заслужили таких страданий.***
Поттер проспал почти двенадцать часов. Когда проснулся его ожидал домашний обед. Малфои ничего не говорили, просто пригласили за стол. Супруги обсуждали произошедшее всю ночь. И лишь просмотрев все фото, прочитав еще раз письмо, пергамент которого был в каплях от слез, родители решили, что, возможно, они слишком плохо знали своего сына. Люциус вспомнил свои слова тогда на кладбище, о том, что с момента появления в их жизнях Поттера, Драко не улыбался. Это ложь. Просто он улыбался только рядом с Гарри. Они втроем так бы и ели в тишине, но Поттер видел в их глаза интерес. Это было семейное. Драко тоже, когда не мог спросить, просто сверкал глазами, временами томно вздыхая. — Мы начали дружить еще на втором году обучения… Он говорил тихо, стараясь не упускать ни одного важного момента. Родители вправе знать больше о жизни сына. Гарри говорил не торопясь, и, хотя каждое слово отдавало болью, он продолжал. Драко любил своих родителей. Раньше Поттер не знал, сможет ли он поладить с ними. Но сейчас, сидя рядом, он понимал, что эти люди совершенно не такие с семьей, нежели на людях. Стоп… Он стал их семьей? — Драко был счастлив? — Нарцисса боялась спрашивать. Они винили себя, что не дали сыну ничего кроме войны. Они боролись за мир, который принес лишь разрушения. — Он каждый день находил повод улыбаться. Драко говорил, что когда это все закончится, он наконец-то сможет без страха открыться перед вами. Он ждал этого момента. Простите, — Гарри опустил голову. Ему было так стыдно перед этими людьми. — Ты не виноват, — Нарцисса взяла широкую ладонь Гарри в свои руки. Она нежно поглаживала каждый палец. — Можешь сказать, каким он был рядом с тобой? — Он постоянно мерз, поэтому вечно ходил по дому в теплых тапках и с кружкой горячего шоколада. Драко сладкоежка. Он любил читать. Когда он говорил, что останется в школе на выходные или праздники, мы жили вместе в нашем доме. Там есть целая библиотека, даже магловские книги. Драко не любил готовить, но очень любил плотно покушать. Поэтому он постоянно заставлял меня стоять у плиты, но и сам в это время часто сидел на кухне, читая вслух очередную книгу, — Гарри проглотил ком в горле. — Он хотел путешествовать, хотел посмотреть весь мир. — Как же ты любишь его, — это было сказано шепотом с болью и сожалением. Невозможно представить какую боль испытал этот ребенок. Нарцисса видела в его глазах только нежность, которой теперь некуда вырваться. — Чем ты собираешься заниматься? — Люциус был строг, но в этот раз тон стал мягче. — Я поеду в путешествие, объезжу весь мир, чтобы потом показать его ему, — сейчас они еще не осознают, что это путешествие длиною в жизнь. — Когда наскучит, возвращайся, — никто не ожидал услышать такие слова от лорда Малфоя, — в этом доме тебя всегда рады видеть. — Почему вы… — Потому что мой сын выбрал тебя. И я не могу позволить, чтобы ты остался в этом мире один. У тебя нет семьи, и ты потерял любовь. Как бы я не был зол, но каждому в этом мире нужен дом, в который можно вернуться. — Спасибо… Гарри и Нарцисса не смогли сдержать слез. Люциус сидел с каменным лицом, не подавая виду, что даже его сердце постепенно оттаивает.***
После того сердечного разговора Гарри спустя несколько дней уехал из Англии. Он начал свое путешествие с Италии, с того места, о котором упоминал Драко, и рассказали его родители. Там Поттер встретил спутника своей жизни — Холли. Маленькая белая змейка с серыми глазами. Она без умолку болтала сидя под столом в том кафе. Холли обсуждала каждого посетителя, говоря какие все мерзкие, какие жестокие, ненавистные. — Может ты прекратишь болтать? — Гарри наклонился под стол и с угрозой спросил. Но как только был задан вопрос, он посмотрел на нее и понял, что уже никогда не отпустит. — Ты змееуст? — маленькие серые глазки, стали в два раза больше. — Хочешь путешествовать со мной? — одно предложение и две одинокие души нашли свое утешение. Изначально Гарри не планировал когда-либо возвращаться в Англию, но Нарцисса заваливала его письмами с требованиями их посетить уже спустя месяц после отъезда. И хоть Люциус это отрицал, его жена говорила, что тот каждый раз спрашивал, что же ответил Поттер. Так у Гарри появилась обязанность хотя бы раз в пол года возвращаться в родительский дом. Благодаря этому он смог навещать Рона и Гермиону, у которых спустя два года родилась дочь, а еще через год два близнеца. Поттера записали в любимые дяди, потому что даже если он редко приезжал, то всегда привозил гору подарков. Уизли говорили, что он балует не только свою змейку, но и их детей, но что Гарри отвечал: «Во мне много любви, дайте хоть на кого-то ее выплесну». Рон на это предлагал завести любовницу (раз кольцо не снимает). Но Поттер не только не хотел, он открыто переживал за свою жизнь после смерти. Драко был очень ревнив. Драко больше ни разу не пришел. И хоть они не виделись, у Поттера появилась привычка многое говорить вслух. Он чувствовал, что Малфой наблюдает. Гарри хотел узнать, встретился ли тот со своими родителями. Нарцисса и Люциус Малфой умерли спустя 50 лет с разницей в несколько дней. Они были счастливы, потому что последние мгновения своей жизни провели рядом с Гарри. Они называли его сыном, а он, хоть и не говорил «мама», «папа» своим отношением показывал, что те стали для него настоящей семьей. За всю свою жизнь Поттер накопил столько воспоминаний, столько мест, которые хотел бы посетить с Драко. Он все еще любил. Его сердце все еще принадлежало одному ему. — Долго ждал? — Гарри все с тем же блеском в глазах смотрел на Драко. — А ты? — у Малфоя на плече мирно сопела Холли. Она умерла на несколько дней раньше Поттера. Гарри нежно обнял Драко, чтобы не будить своего друга. Теперь у них впереди целая вечность, а сейчас достаточно лишь ощущения долгожданного тепла.***
«На 98-м году жизни Гарри Джеймс Поттер скончался. Он всю свою жизнь посвятил познанию мира, и ушел на покой в полном одиночестве, » — вырезка из газеты «Ежедневный пророк».и только Гарри знал, что Драко всегда рядом