***
— Табити Змееногая, Владычица наша, — в покоях матери всех драконов появился ямм. — Её высокопревосходительство Надднепрянская ведьма-хозяйка, освободительница Ирия Ирина Симурановна желает поговорить с вами. — Хорошо, ты можешь идти. Ямм уполз, а Табити повернулась к своему зеркалу. — Ну что за нахалка, весь Ирий превратила в поле сражения, дети мои из-за нее погибли, а она еще смеет звонить… Как думаешь, собирается просить разрешения видеться с Айтом? — Ох, Табити, разве она из тех, кто стал бы о таком просить? Захотела бы и без твоей воли с ним виделась, так же как и сам Айтварас Жалтис, — зеркало сказало то, что Владычица и так знала, но иного повода для звонка она не видела. — А ты могла бы к ней и пересмотреть свое отношение. Она спасла намного больше твоих сыновей, чем сделала бы это ты в подобной ситуации, Морана и Жива здесь только благодаря ее просьбе. Да и в целом, это наилучшая невеста для Великого Водного, тебе ли это не знать. — Да знаю я, а что ты мне предлагаешь? Пасть в глазах подданных, когда я разрешу ей свободно передвигаться сквозь миры. Знаешь, пусть эта разлука покажет их истинные чувства, и если через 5 лет они так же будут любить друг друга, то к Шешу, что скажут другие, дам добро на этот брак. — Здравствуй, Ирина, — слишком приторно поздоровалась Владычица. — Не ожидала, что вы так скоро вернетесь в Пещеры, — и все же нахалка, даже не поздоровалась. — Не перед её высокопревосходительством мне отчитываться, — усмехнулась Табити. — В чем цель звонка? — Бабушка моя привет вам передает, зовет в гости, после нашего возвращения… а еще я хотела бы лично с вами обговорить вопрос туризма. Все таки едут они на ваши земли, а уезжают с моих, не хотелось бы, чтобы в один прекрасный день ко мне вновь прилетел кто-то, чтобы грохнуть, — тошно признавать, но ведьма-хозяйка из нее и правда хорошая. — Может и вы бы к нам организовали, что похожее, все же неплохая прибыль в казну, а ваши подданные заинтересовались моим миром, со своей стороны обещаю держать границу открытой. — Как бы не было неприятно осознавать, но это и правда хорошая идея. Мой юрист подготовит документы, передаст для того, чтобы ты их изучила, откорректировала в случае необходимости, если меня и тебя все устроит, то я сама прилечу и все с тобой подпишем. Жди посланника через 3 дня, — сказала Табити и отключилась. Она и сама заметила странное желание змиев посетить Явь. Что их туда так влекло, она не знала, но догадывалась, что остальные Великие мечтают найти там себе жен, кого-нибудь из ведьм, а те кто чином ниже просто поглазеть. — Ну что же, думаю это успех, Ирина Симурановна — проворковал Еруслан. — Согласна. Тогда я документы проверю, согласую все с ВедьмойТанькой. Прибыль так и оставим 50 на 50 — вмешалась в разговор Танька. — Не, я тут подумала, их вон сколько, зарплаты же надо всем платить, думаю изменим 70 на 30. Меня все устроит, надеюсь, что всех остальных тоже, а у нас с вами есть ещё чертов бизнес, — хоть она и ведьма, но обдирать тех, кто служит на заставе, оберегает ее земли, да еще лишился возможности продавать воду, как-то неправильно. — Эх, Ирина Симурановна, солнышко вы наше, спасибо вам от всех богатырей хортицкой заставы, — поблагодарил её Вольх. — Заслужили, — сказала Ирка так, что все сразу поняли, что где-то подвох. — Так, ребят, за мной, нам еще пару мертвяков прибить и домой, бабушка еды наготовила и вроде у нее для нас какая-то приятная новость. Девушки сели на швабры, Ирка чуть спереди, Танька за ней, здухач повис с другой стороны, и таким странным клином они улетели куда-то в сторону местного кладбища. — Ух, вiдьма, здається мені щось десь вона надурила нас з вами, — откуда-то сзади доносился голос дядьки Мыколы, и словно в подтверждение его слов, с небес свалилось письмо, с печатью ведьмы-хозяйки и с новыми правилами и запретами для заставы. — Відьма по суті своїй, як есть відьма.***
На втором месте по сложности были черти. Немного оскорбленные тем, что их «коллег» оставили умирать в конференц зале. Ничего не подозревающие друзья отправились на прогулку, чтобы немного проветрить мозги. И в одном из переулков на них напал черт. Ирка среагировала мгновенно, подхватила Богдана, забросила его на крышу и поставила вокруг него защиту, чтобы никто и не подумал его будить. Благодаря бабушке количество заклятий в голове Ирке приумножилось, но пока всего раза в полтора. Танька за это время успела взмыть вверх на метле, которую так предусмотрительно забыл дворник. Сверху было прекрасно видно, как эти черти лезут из всех щелей. Ведьмы подождали пару секунд, когда те начнут лезть на стены и… — Танька, заходи справа, Богдан сзади! — и бац, подруги перехватывают электричество, бегущее в проводах, направляют его на чертей, произносят заветные строчки, пока Богдан хватает всех, кто стремится убежать. И тишина, черти отправились в Пекло. Эта троица никогда не была трусливой, но после войны с Прикованным все их действия стали более четкими, быстрыми и слаженными. — Ладно, вы идите гуляйте, а я слетаю переговорить с чертовкой. Возражения не принимаются! — и Ирка улетела на свой метле, отводя глаза, чтобы Танька ее не догнала. Богдан спокойно вернулся в свое тело, вышел из защитного круга, который тут же распался за его спиной и пошел к своей девушке. — Тань, давай и правда погуляем, мы заслужили отдых, к тому же, когда мы последний раз были вдвоем, до Ирия? — Но Ирка… — Она не маленькая, потребуется помощь, ты узнаешь об этом первая, — и Богдан кивнул на колечко, которое так и осталось у своей хозяйки, но уже как некая связь с Иркой, а не с ее силой. Что происходило за закрытыми дверями переговорной, куда влетела разъяренная ведьма и где уже шло совещание чертовки с ее подчиненными, никто не знал, но ведьма оттуда вышла довольная, а черти дерганные.***
На почетном третьем месте по сложности стало уговорить родителей Богдана и Таньки, чтобы и ребят отпустили с Иркой и Елизаветой Григорьевной. С этим они застряли на пару недель, пока бабушка не решила взять дело в свои руки. — Да ладно, Ирка, успокойся. Что мы там с Богданом за границей не видели-то? — начала Танька, но запнулась, вспомнив, что Ирка ни разу дальше соседних городов не выезжала. — Вот-вот, — Богдан не сразу понял, почему Танька так недобро на него начала косится. — Ты поезжай, с бабкой сблизитесь, ты хоть немного мир посмотришь, а мы с Танькой за твоими землями присмотрим. Или ты думаешь, что робленные Оксаны Тарасовны сами справятся? — Ну слушай, пока нас не было Надднепрянские земли не исчезли, нечисти не так уж много и разбушевалось. К тому же сейчас и богатыри с вовкулаками здесь, и ведьмы из соседних городов, которые тоже под моим присмотром, в случае чего прилетят. Да и что сможет стрястись? Сам вспомни, что между всеми неприятностями пару месяцев проходит, — на секунду Ирка замолчала, сплюнула три траза, постучала по столу и продолжила, — Так что можем смело отправляться в путь.***
Молодежь улетела на Хортицу, чтобы связаться с Табити, а бабка тут же связалась с родителями. — Здравствуйте, Игорь, Анна, — поздоровалась Елизавета Григорьевна с родителями Богдана, которые пришли следом за родителями Таньки. — Проходите, разувайтесь. Чай или кофе? — Не стоит, мы не надолго. Родители Иркиных друзей сидели в гостиной и ждали, что же скажет эта женщина, которая так неожиданно появилась в жизни у Ирочки, и столь же неожиданно сейчас собрала всех их здесь. — Я понимаю, что я еще чужая, как для вас, так и для Иры. Сестра моя крайне безответственная, родила, а девочку бросила, а маме нашей уже не по возрасту справляться с подростком, — усмехнулась бабка. — У меня-то своих детей нет, а возможность присмотреть, научить чему-то новому, показать мир — есть. У детей сейчас лето, Ире ее мамаша Германию так и не показала, так что я хотела бы заменить это поездкой в несколько других мест. И все же мне кажется, что если ее лучшие друзья будут с ней, то ей будет спокойнее, и мне будет проще с ней поладить. Вы же знаете, как им сложно в таком возрасте, когда меняются «привычные» взрослые. В комнате воцарилось молчание. — Ну что ж, я думаю вы правы, — подала голос Танькина мама. — Пусть летят, мы готовы взять расходы на себя, а то вам и так предстоит ремонт, — добавил ее папа, окидывая взглядом то, что называлось залом. Ну да, отлетевшая штукатурка, промятый диван, обои, которые не смотря на несколько слоев краски, все равно начинали отваливаться. Елизавета Григорьевна изменилась в лице, словно это она была виновата, что девочка жила в таких плохих условиях, а не ее сестра или мама (ну не всем же стоит знать, что ее мама и она сама, по сути один и тот же человек). — Раз Таня с Ирой летят, то Богдана уже дома не оставить, сбежит ведь, — поддержали родители Богдана. — Вы не переживайте, я за ними прослежу, все будет в порядке, слово ве… честное слово. И нет, не переживайте, в деньгах мы не нуждаемся.