Ненавижу

      Послав родителей нахуй, я встала из-за стола и направилась в свою комнату. Только-только зайдя в неё, я громко захлопнула дверь и, прижавшись к ней спиной, медленно сползла вниз. На глазах навернулись слёзы. Горькие и солёные слёзы. Ненавижу… Ненавижу всех и всё!       Ненавижу своих подруг предательниц! Ненавижу этого блядо-Алекса! Ненавижу своих дебильных родителей! Как же я вас всех ненавижу… Хочу сдохнуть. Хочу, чтоб все сдохли. Хочу, чтоб сдохла эта шмара Настя. И эта идиотка-ботанка Ляля. Какой же тупой нужно быть, чтобы не понять, что я просто использую её? Она, сука такая, мне ещё и под горячую руку полезла со своими утешениями. Да пускай она их себе поглубже засунет, блять! Как же я всех вас ненавижу… Как же я ненавижу себя… Надо же было додуматься, что эта сука меня правда любит. Ненавижу этого урода. Я ему нужна была только потрахаться… Можно было бы догадаться, но этот мудила меня запутал. Хочется, чтобы он умер в муках. Что бы все умерли в муках. А что будет завтра в школе?       Слёзы начали стекать с моих щёк ещё обильнее, изо рта вырвался громкий вопль. Я быстро ударила себя по лицу и закрыла рот. Я не хочу, чтобы это слышали мои родители. Мои блядские, ненавистные родители. Боже, как я их ненавижу. Хотя какой нахуй Боже? Бога нет! Если бы он был, он бы, блять, смягчил моё наказание! Но нет! Уровень зашкаливает. Никого нет… Для меня все давно умерли.Умерли именно люди. Бляди, твари, суки, мудилы, и долбаёбы — вот кто остался. И завтра в школе они дадут мне о себе знать. Не хочу туда. И тут я находиться тоже больше не хочу. Вытерев слёзы, я вышла в коридор и, обувшись, покинула квартиру. Мои предки всё время, что я была в коридоре, глаз с меня не сводили. Что им, блять, надо было? Волновались что ли? Хули им волноваться то? Я взрослая уже. И пила, и трахалась. Всё. Больше вроде ничего для взросления в наше время не требуется. Время ёбаного хаоса.       Вся в крови, грязная, к тому же ещё и с зарёванными глазами, я вышла на улицу. Иду, сама не зная куда. Да и впрочем похуй уже куда. Лучше не станет нигде.       Проходя по родным улицам, я встретила уже трёх знакомых людей, и они даже не заговорили со мной, а лишь с сочувствием смотрели на меня. Про себя я их проклинала и слала нахуй. Даже, если бы и заговорили, я бы пошла дальше. Они — чёртовы уроды, и жизнь у них уродская будет.       Подойдя к высокой девятиэтажке, я захожу в открытый подъезд и вызываю лифт. Доезжая до девятого этажа, я поднимаюсь по лестнице на крышу. В голове пусто. Все мысли покинули меня в один миг. Вот бы и боль эта мучительная ушла… Но, конечно же, нет.       Присев на краю крыши, я смотрю вниз. Гремит гром. Из затянутых тёмных туч начинает лить дождь. Посмотрев на небо, я снова начинаю реветь. Как же я всех ненавижу! И себя тоже. Не хуже всех. Бесят все. Заебали все. Свесив ноги с крыши, я опираюсь руками на поручни и смотрю вниз. Люди такие идиоты. Такие мелкие. Такие бездушные… твари.       Я промокла до нитки, меня начало знобить от холода. Но я уже не плачу. Это лишь капли дождя. Закрыв глаза, я начинаю тихо напевать:

«Прыгай вниз, прыгай вниз, не бойся!» — тихо шепчет мне в душу дождь! «Прыгай вниз и не беспокойся о том, куда ты попадешь. Прыгай вниз, прыгай вниз, не бойся! Твоя жизнь — сплошная ложь! Прыгай вниз и ни о чем не беспокойся! Все равно, когда-нибудь умрёшь…»

      Открыв глаза, я снова поглядываю вниз. Снова потекли слёзы. Я поднялась с крыши и встала на бордюр. Последний взгляд вниз. Меня пронизывает дрожь от предстоящего падения, но я уже не отступлюсь. Я — униженная и перетраханная этой жестокой жизнью не откажусь от выхода. Выхода, из этого конченного мира зла и страданий. Последнее слово:       — Ненавижу.       И я прыгаю. В полёте передо мной будто проносится вся моя жизнь, и я насмерть разбиваюсь о неровный асфальт.