Девочка

Спустя пару часов я просыпаюсь в гостевой комнате от какого-то ужасного, мучительного сна. Простыня влажная от пота, а тело крутит от тошноты. Смотрю на часы: около двух часов. Ох, глубокая ночь еще, выходит, и поспала я всего ничего. Наверняка физическая усталость смешалась с нервным истощением: подготовка к свадьбе Анжелики, постоянные терзания по поводу того, правильно ли я поступаю, поддерживая связь с Яном, так некстати появившееся чувства Димы. Не накручивать себя сложно. Но сон больше не идет, а горло пересохло, и я решаю немного освежиться. Накидываю халат Яна и на цыпочках иду на кухню. Здесь довольно темно, но через окно попадают блики уличных фонарей, что дает крупицу света, и я без проблем нахожу стакан и набираю воду. Стою, оперевшись бедром о кухонный гарнитур, смотрю в окно, словно заворожённая. Восхитительно ощущение — безлунная туманная ночь, с высоты птичьего полета тысячи городских огоньков дарят ощущение спокойствия, умиротворения. Отрываюсь от столешницы и сажусь прямо напротив панорамного окна. Одиночество это то, что мне сейчас нужно. Ни о чем и ни о ком не думать, позволить себе просто насладиться великолепным видом без звуков и света. Понемногу в голову начинают лезть воспоминания о вечере. Кто бы мог подумать, что я могу быть такой порочной, и более того — мне будет это нравится? Никогда ещё не чувствовала себя такой сексуальной, такой желанной, и это лучшее ощущение. О таком мои родители мне точно не рассказывали, и узнай они, как я изменилась, поседели бы в ту же секунду. Но если бы пришлось пережить это снова, я, ни секунды не раздумывая, сделала все точно так же. Так и сижу, по глотку опустошая стакан, уставившись в ночь и прокручивая раз за разом наши с Яном взаимоотношения. Но сна ни в одном глазу. Ну что ж, раз у меня бессонница, может, заняться работой? Ян говорил, что я могу занять его кабинет. Снова на ощупь пробираюсь в гостиную в поисках оставшегося там ноутбука и сумки с личными вещами. Когда дело сделано, занимаю просторный кабинет и с облегчением выдыхаю: мне удалось сделать все без лишнего шума. Спустя час я весело мотаю головой в такт играющим трекам в наушниках, сидя в неимоверно удобном кожаном кресле Яна. Надо сказать, кабинет у него что надо: большой удобный стол уже занят моими блокнотами с заметками и набросками, куча разных выдвижных ящиков, в которые я, конечно же, лезть не буду. Жаль, что в моей съемной квартире такой не поместится — придется продолжать работать на кухне или на кровати, или ходить в то кафе, где мы с Димой стали постоянными посетителями. Волосы падают мне на лицо, постоянно мешают и щекочут лицо. Пряди еще слегка влажные после душа и пушатся. Даже хорошо что я проснулась, иначе с утра прическу было бы не спасти. Окидываю взглядом стол в поисках чего-либо, чем можно убрать волосы. Ну конечно, откуда в кабинете мужчины резинка для волос? Цокаю языком и хватаю карандаш из подставки, заворачиваю волосы в подобие гульки на макушке и втыкаю в них карандаш. Уже легче. Я со всей увлеченностью таращусь в экран ноутбука, временами покусывая ноготь большого пальца и подпевая под играющую «Богемскую рапсодию» Qween. Я буквально уткнулась в экран, и когда боковым зрением улавливаю какое-то движение, поднимаю глаза и в ужасе дергаюсь всем телом от испуга. Быстрым движением снимаю наушники и хватаюсь за сердце, что вот-вот выскочит из груди, и пытаюсь отдышаться. — У тебя отвратительный акцент. — с тихим смешком говорит Ян. Неужели я пела вслух и разбудила его? Не может быть! Волна стыда накрывает меня и я чувствую, как багровеет лицо. Я надеялась что он спит крепко, а теперь он стоит тут после того, как застукал меня глубокой ночью в его кабинете танцующую и бормочащую себе под нос. Да еще и пугает до чертиков, подкрадываясь. Смотрю на парня. Ян обходит стол и садится на край, рядом с ноутбуком, отодвинув мои блокноты в сторону. Цепляюсь взглядом за его цветастую татуировку на предплечье, а потом скольжу выше. Он в одних трусах, с голым торсом, пряди волос растрепаны и свисают на лоб. Как же мне нравится эта его прическа «после секса». — Я не могла уснуть и решила сделать что-нибудь полезное. — окончательно успокоившись, тихо отвечаю я. Он через плечо заглядывает в экран ноутбука, и переводит взгляд на меня. — Твое трудолюбие достойно похвалы, но отдыхать тоже нужно. Сейчас ночь, не время для работы. — Знаю. Просто…— запинаюсь и откидываюсь на спинку его удобного кресла, поправляя халат. — Мне приснился кошмар и я не хотела возвращаться в комнату. Он немного наклоняется и поворачивает кресло так, что мое лицо оказывается напротив его. Невесомым движением убирает прядь со лба, окутывая своим запахом дарит желанное умиротворение. — Расскажешь? Я отрицательно мотаю головой и застенчиво улыбаюсь. — Я не помню. Я проснулась и стало жутко лежать одной, вот и все. — Почему не пришла ко мне? Вот блин, он все не так понял. Поджимаю губы и лишь пожимаю плечами. Ян выдыхает и качает головой. — Я не хочу что бы ты загнала себя до смерти. Я улыбаюсь и киваю, но потом мои мысли уносятся вдаль, потому что Ян наклоняется и дарит мне такой сладкий поцелуй, что я уже не вспоминаю об ужасах во снах или работе. Он протягивает мне руку и ведет за собой в гостевую комнату. — Останешься со мной? — с надеждой в голосе смотрю на парня. Я и правда не хочу, чтобы он уходил, но я слишком устала, чтобы строить из себя недотрогу. Ян кивает и слегка улыбается, словно моя просьба его удовлетворила. Он ложится и притягивает меня к себе, обняв одной рукой. Надо же, я впервые буду спать с ним, и никакого дискомфорта не ощущаю. Моя голова так удобно ложится в ложбинку его плеча, словно это место было создано специально для меня. Прижимаюсь к нему сильнее и обвиваю торс руками, чувствуя рельеф его тела — от этого по моей коже пробегает приятная волна. Черт возьми, мы занимались сексом всего пару часов назад, но я будто уже изголодалась по его коже. Я скольжу рукой и глажу его грудь, пресс… Дыхание Яна становится чаще, а тело кажется горячее. Парень поворачивается ко мне, проводит ладонью по щеке и впивается в губы. — М-м… — сквозь поцелуй вырывается тихий стон. Столько страсти и голода в этом поцелуе… впрочем, по-другому у нас с Яном не бывает. Мы с ним поддаемся порыву, руки переплетаются и жадно скользят по телам друг друга. Ян смыкает объятия крепче и переворачивается на спину, увлекая за собой. Я оказываюсь сверху на нем, и теперь чувствую внушительный рельеф и ниже резинки его трусов… Но вдруг он подхватывает меня за талию и снимает с себя, мягко уложив на подушки. На мой невысказанный протест он мягко отвечает: — Тебе нужно поспать еще хотя бы пару часов, иначе завтра будешь чувствовать себя разбитой. Он прав, но от этого я разочарована не меньше. Однако, стоит голове коснуться подушки, я тут же засыпаю. Утром просыпаюсь от тихого голоса Яна. Открываю глаза и сразу поднимаю голову, сажусь, медленно вспоминая кто я, и почему кто-то вообще меня будит. Я о чем-то забыла? Ян уходит и собирается просить меня освободить квартиру? Черт, я не ожидала увидеть его с самого утра. Я же выгляжу как мочалка, наверняка синяки под глазами и отметины от подушки на лице. — Что случилось? — тянусь за телефоном и смотрю время — 7:59. — Ох, куда так рано? Я легла в четыре утра. — Сюрприз. И не делай вид, что я не говорил о планах на выходные. Мне приходится прикладывать усилия чтобы держать глаза открытыми, но они отзываются резью. Не удерживаю зевок и прикрываю рот рукой. Ян сидит на краю кровати, выглядит свежим, бодрым и красивым. Ровная светлая кожа, гладко выбрит и с влажными волосами, падающими на лоб, уже в темных джинсах и белой футболке без рукавов. Уже успел привести себя в порядок, негодяй. — А почему так рано? — пытаюсь торговаться. Какой сюрприз? Лучший подарок для меня — еще пару часов спокойного сна. В одиночку. — Иначе весь день проспишь. Давай, вставай. — Сегодня же суббота! — предпринимаю еще одну попытку. Я шутливо съезжаю по спинке кровати вниз и медленно натягиваю одеяло на голову, защищаясь от света. Слышу хохот, и затем его рука опускает одеяло до моего подбородка. Он точно жаворонок, у него слишком хорошее настроение для такого времени. Как жаль что я сова. Нежно смотрит, и перекидывает одну руку на другую сторону моего туловища так, что я оказываюсь заключена в плен. Горестно вздыхаю, надувая щеки и тру глаза, мол — бог с тобой, я подчинюсь, но терпи теперь мое недовольство. — Что тебе снилось? Щурюсь, вспоминая, и шумно втягивая воздух. — Не помню. — Ты улыбалась во сне. Застенчиво улыбаюсь, поднимаю одну бровь. — Правда? Не знаю. Я не помню, что мне снилось. Взгляд разжигает огонь, затапливает нежностью. Неужели он смотрел, как я сплю? Брюнет ласково убирает прядь со лба, все еще смотрит. Его собственный запах смешался с запахом мятной пасты. У меня складывается ощущение, что он хочет что-то сказать, но не решается. И смотрит так, будете пытается запомнить. — Хотелось бы мне знать, что там у тебя творится. — приподняв брови он указательным пальцем стучит по моему лбу. Ох, ну и хорошо, что не знаешь, иначе вряд ли мы бы до сих пор были связаны. Впрочем, совсем скоро он убеждается, что я не усну, встает и отходит к выходу из комнаты. — У тебя есть время на душ, пока я готовлю завтрак. После моего кивка он прикрывает дверь, оставляя меня саму по себе.