Gotham's Death Fury

Дэмиан с десяти лет не отмечала день рождения. Что было после этого — она не помнит. И даже после амнезии, она ни разу не отмечала день рождения. Думая о своём дне рождении, Дэмиан становится грустно. Проявляются какие-то отблески воспоминаний, словно её, но с совершенно другой девушкой. Девушка в её воспоминаниях — не она. Не та она, которая находится сейчас в этом невыносимом мире. Вся жизнь Дэмиан разукрашена кровавой краской. И она надеется получше узнать о жизни той себя. Но вот только стоит ей попытаться вспомнить, все зацепки разлетаются. Дэмиан считает себя тенью своей матери. Она в чёртовой ловушке реальности, в которую попала, стоило её создать. Из-за того, кто её создал. Сама Дэмиан не виновата в том, кто её мать. Каждую ночь, перед сном или же миссией, она не понимает, где найти ответы на все её вопросы. В прогнившем мире этом, она лишь желает узнать тех людей, с которыми ей было хорошо. Она надеяться, что за этот год не причинила им боль напрасно. Дэмиан кажется, что ей никогда не разгадать, кто она такая. Кем была и кем будет. «Я та же, что раньше?» — и ответ прост. Нет. В этом грязном мире она становится лишь тенью себя прежней. — Не забывай их, — по ночам шепчет собственный голос в голове. Кого не забывать? Прошлую семью? Воспоминания? Она не знает. Ведь голос замолкает.

*

— Тихая ночь, — не задумываясь о том, что она на операций, наивно шепчет аль Гул и её изумрудные глаза отражают сияние звёзд. — Что? — приглушённо возмущается Талия, рыча. — Дочь моя, тебе надо сосредоточится на миссии. — Да, конечно, — она неимоверная лгунья. Мать кивает, недоверчиво смещая брови к переносице. Дэмиан закатывает глаза. Контроль, приказы, выполнение. Да-да, она помнит.

*

Вся комната, которая раньше была мрачнее костюма Бэтмена, окрашена в разные шарики и остальные наклейки, среди которых девочка разглядела «Винкс» и «Герои в масках». Ясно, над украшениями работал Грейсон.

— Какого, мать вашу, хрена? — сцепив зубы, процедила девочка. — Что вы, блин, сделали с моей комнатой?! — оглушительный крик, больше походящий на крик Чёрной Канарейки, заполнил комнату и всё, за её пределами.

Девочка взяла в руки кортик и сжала его безопасную часть. Три парня за её спиной нервно захихикали, продумывая план отступления. Уэйн кристально и очень-очень злобно смотрела на братьев.

— Я даю вам фору — десять секунд. Отсчёт начался.

Раз. Парни сорвались с места. Два. Топот ног говорил о том, что кое-какие конкретные люди разыскивают безопасное и не примечательное место. Три. Четыре. Пять. Шесть. С каждой пройденной секундой парни уже раздумывали писать завещание. Семь. Все попрятались по разным местам в огромном поместье.

Восемь. Девять.

— Десять, — кортик обернул несколько кругов по часовой стрелке вокруг пальца. — Поиграем в прятки.

*

Когда в Бэт-пещере раздаётся экстренный вызов, всё семейство — кроме Джейсона — собирается. Комиссар Гордон сообщает о нападении Лиги Убийц, во главе с Талией аль Гул. Брюс сжимает кулаки. И велит Гордону продолжать. На той стороне слышны какие-то глухие удары и грохот, словно там драка. — От… Комиссар! — запнувшись, взволнованно крикнула Барбара. — С полицейским всё в порядке, волнуйтесь лучше о себе, — заговорил в трубку бархатный голос. — Талия! Если с ним что-то случится, я тебя убью! — порыкивая, пригрозила Бэтгёрл. — Мой детектив, — совсем, кажется, не обращая внимания на тираду девушки, окликнула мужчину аль Гул. — Талия. — грубо, холодно. — У меня к тебе предложение. — голос сочился ядом, плохо дело. Значит, она знает, на что надавить. — Хочешь встретиться с дочерью? Колени Брюса подгибаются и он падает в кресло.