О невысохшей краске и голубой заднице Поттера

Хогвартс редко заставал настолько ужасную жару даже летом, что уж говорить об аномальной погоде в разгар осени. Однако этот год не переставал преподносить новые сюрпризы: начиная невыносимым пеклом и заканчивая именем Гарри Поттера, вылетевшим из Кубка Огня, обязующего его участвовать в Турнире Трех Волшебников. По новым правилам состязание не предполагало участие столь юных магов, тем более Поттера. Точно не после нападения Пожирателей смерти на лагерь прямо перед началом учебного года. Это волновало взрослых, в то время как головы учащихся были заняты сначала тем, что Гарри Поттер смог обмануть Кубок, а потом его участием в первом задании с драконами. После его победы насмешки сменились на восхищение и поздравления. Золотое трио стало по-настоящему «золотым», потому что Рону и Гермионе приходилось буквально оттаскивать наивного и непонимающего Гарри от переполненных эмоциями фанаток, ходивших обязательно небольшими группами и, завидев на горизонте Поттера, начинающих переглядываться и хихикать, пытаясь подтолкнуть одну к нему навстречу. Гермиона стояла за Гарри горой, стискивая зубы от злобы. А Рон во время «спасения» Гарри Гермионой, не стесняясь, хохотал, тайно отдавая подруге должное. Самому Гарри эта популярность казалась чем-то призрачным, словно первое испытание, суета с «кричащим яйцом» — лишь только миг. Вечера в компании друзей плохо отражались в его памяти, оставляя только напрягающие разговоры о том, как якобы возрастет количество фанатов после его победы в Турнире. Не то чтобы Гарри не верил в свои силы. Он понимал, что не должен быть участником, что это большая подстава, и в глубине души закрадывались сомнения. Вдруг в конце его ждет нечто непоправимое и стоит хорошо подготовиться? Но как? Он еще даже ничего не придумал с разгадкой подсказки в яйце. О какой победе может идти речь? — Гарри, ты хочешь снова обрушить гнев профессора Снейпа на себя? Если нет, то зачем тебе белладонна в Усыпляющем зелье? — Гермиона остановила Гарри, собирающегося добавить в свой котел веточку белладонны. Тот потупился, словно заставляя механизмы в своей голове заработать, и внезапно одернул руку, отложив белладонну на безопасное расстояние от котла. — Я был уверен, что взял валерьяну! Специально же подготовил всё… — Гарри перебрал все действительно заранее выложенные на столе ингредиенты. — Поттер, как тебя допустили к урокам? Ты так туго соображаешь, что не в состоянии приготовить простейшее зелье? Я не считал тебя настолько тупым. Гарри нехотя повернулся на язвительные слова, точно зная, кому они принадлежат. С начала года он был готов к привычным стычкам и соперничеству с Драко Малфоем. За четыре года это стало чем-то повседневным, обычным, и он научился почти не отвечать на колкие фразы слизеринца. Но к тому, как резко увеличилась ненависть и нападки, он готов не был. Не срываться на Малфоя было сложно, когда его слова становились более вызывающими и иногда переходили границу дозволенного. «Мерлин, дай мне силы», — Гарри сглотнул и сжал кулаки. — Следи лучше за своим котлом, а не суйся в мой, Малфой, — отрезал Гарри, надеясь на этом закончить перепалку. — Идиот, я сказал, что не считаю тебя тупым… — пробормотал Малфой, исподлобья наблюдая за Поттером. — Извини, что? — Гарри вскинул брови. Вопреки убеждениям Драко, он услышал его последнюю недовольную реплику. — Что? — кажется, Драко побледнел, если это возможно с его природной аристократичной бледностью. К счастью, в классе появился профессор, скептически окинув учеников взглядом, прикидывая, сколько «Отвратительно» он сегодня поставит, и даже уже зная, кому именно. Взгляд его остановился на Гарри… — Это отвратительно, Поттер. Я не выведу вам оценку за семестр такими темпами. Никаких поблажек, даже в вашем положении. Я вижу, вы живы и дракон не спалил вам жизненно важные части тела. Поэтому я желаю видеть вас на отработке… этого, — он склонился над котлом Поттера и уловил едкий запах, не присущий Усыпляющему зелью, которое должно пахнуть лавандой, а не смесью мокрой глины и прогнившего лимона. Снейп состроил гримасу отвращения и, покачав головой, направился к столу Рона. «Ещё немного и я правда провалю экзамен», — на обеде все мысли были о риске не сдать Зельеварение, с отношением профессора к нему уж точно. Гермиона напротив что-то активно объясняла Рону. Видимо, она, в отличие от друга, была обеспокоена его успехами в учебе. — Гарри, что ты молчишь? — выговаривая слова по слогам, Гермиона будто упрекнула Гарри. — Скажи ему! Я больше и пальцем не притронусь к его домашней работе. Это просто наглость! — подруга сложила руки на груди и в ожидании уставилась на Гарри. Заметно было, как вздымаются её плечи при каждом вдохе. — А я что? — с набитым ртом спросил Гарри, испуганно ища поддержки хоть в ком-то вокруг. Невольно взгляд упал на пустующее место за столом напротив, где обычно сидел Малфой. Гарри привык встречаться с ним глазами за обедом. Тот обычно медленно и равнодушно переводил внимание на Блейза или Пэнси, с надменной усмешкой задерживая взгляд на самом Гарри. Сейчас же Драко не было, а за всю жизнь он пропустил обед лишь раз на третьем курсе, когда прямо перед ним его полоснул Клювокрыл, так что прийти он был не в состоянии. «Жаль. Что… В смысле жаль?» — Гарри поморгал, удивляясь самому себе. Его ничуть не волновало отсутствие Малфоя. Парень поджал губы, отметив, что говядина потеряла свой аппетитный вид. — О, Мерлин, ничего, — ребята начали расходиться из Большого зала. — У нас свободные часы сейчас. Гарри, ты же собираешься рассказать профессору? — Гермиона наклонилась немного вперед и нахмурилась. — Рассказать что? — непонимающе поёжился Поттер, поднимая голову от своей тарелки. — Прости, Герм, но без надобности я не шагну за порог его кабинета, не хочу умереть раньше времени… — Только не говори, что не заметил, как Малфой подменил тебе ингредиенты! Гарри, с такой невнимательностью ты еще смог пройти испытание? Ох… Поттер чуть не захлебнулся сладким чаем, вылупившись на подругу. Он мог поклясться, что Малфой всё время находился на своём месте и не подходил к его столу. Когда он мог успеть провернуть своё дельце? В момент в сердце Поттера взыграла гордость за себя. Выходит, он мог вовсе не испортить своё зелье. «Хотя профессор поставил бы мне «Отвратительно» и без помощи Драко, но и что? Он назвал меня тупым за свою же подставу!» Гарри не находил ничего странного в том, чтобы называть врага по имени в своих мыслях. Сплошное «Малфой это — Малфой то» порядком поднадоело. И вовсе не важно, что если бы он не упоминал его так часто и не приплетал везде, где попало, то и не надоело бы. Заметив, что Гарри чуть ли не задыхается от неверия и злости, Гермиона осторожно уточнила: — Я сама видела, как он положил в твои ингредиенты белладонну, прямо туда, откуда юрко забрал, и спрятал под мантию валерьяну. Пока ты отходил за оставшимися травами, оставив своё место без присмотра, он ловко сделал всё, что хотел. Расскажи профессору. Гарри стиснул зубы и почувствовал, как жар разлился в области шеи и плеч, словно на них возложили каменный груз. «А в общем ничего и не произошло. Ничего неожиданного. Это я упустил нужный момент, а он не мог не воспользоваться. Это же Малфой, черт побери!» — Гарри покачал головой, не расслабляя мышцы лица, отчего выглядел напряженным и что-то обдумывающим. В Большом зале потолок переменил своё настроение. Яркое освещение плавно сменила прохладная тень. Рон нарушил нависшую тишину и со стоном упал головой на стол, ибо выдержать жару и на улице, и в замке было пыткой. Хогвартс сжалился над бедными, изнуренными погодой подростками. — Как это нет? Ты в своём уме? Он просто подставил тебя, Гарри, — Гермиона выпрямила спину и не нашла больше слов от нахлынувшего возмущения. — Я и не говорю, что оставлю всё как есть. Но жаловаться я не буду. Гарри звонко поставил чашку на стол и, не обращая внимания на скрежет отодвинутой скамейки, который эхом отдался в пустом помещении, решительным шагом направился к выходу, оставив подругу наедине со своей головной болью по имени Рон Уизли. «Надеюсь, Гермиона не обидится…» — по пути из замка он вспомнил, что обещал ей в свободные часы сходить в библиотеку и поискать информацию, которая сможет облегчить мучения с золотым яйцом. Сейчас же получилось неудобно. Совесть уколола где-то под ребрами, забираясь выше к самому сердцу. Гарри провёл рукавом мантии по лбу, вытирая проступивший пот. Безумно хотелось окунуться в озеро, позволяя себе пойти ко дну, замереть в прозрачной голубой серости воды. В голове будто расходились клубы плотного душного дыма, и хотелось вдохнуть влажного холодного воздуха, но как назло из-за жары он был сухим и тягучим. Чем руководствовался Дамблдор, запрещая на время Турнира купаться в озере? Возможно, это был единственный способ для Гарри смыть с себя все неприятности сегодняшнего дня, начиная с беспокойной ночи. «Это сон. Ничего страшного, что мне приснился Драко. Он мой враг и много действовал на нервы… Конечно, враги могут сниться», — он закусил щеку и убрал руки в карманы, облокотившись о колонну. «Не подходит. Не подходит это к моему сну», — жуткое и непривычное желание ударить в стену кулаком затмило сознание. Гарри зажмурился до появления разноцветных вкраплений перед глазами. Ресниц коснулась капелька пота, скатившаяся с его лба. Гарри немного встряхнул воротник рубашки и расстегнул ещё пару пуговиц. Он нечаянно коснулся шеей колонны, накалившейся на солнце, и отскочил от нее, приложив к коже ладонь. Нигде покоя нет. Мантия мёртво, неподвижно свисала с плеч, а уголок мятой рубашки непослушно торчал из-за пояса брюк. Заправлять желания не было. Собственно, Поттер и не привык этого делать, игнорируя замечания Гермионы о его внешнем виде. «Надо найти тенёк, хотя бы…» — он остановил взгляд на тот самом дереве, с которого спрыгнул Малфой во время их предыдущей крупной стычки, которая закончилась его превращением в милого Хорька. «Милого, да», — Гарри усмехнулся, вспомнив, как его возил по воздуху профессор Грюм. А после Рон в красках описывал, как Малфой вовсе не «изящно» полчаса забирался на это самое дерево. — Уж не чтобы на тебя впечатление произвести? — хохотал Рон, распаковывая новую пачку конфет «Берти Боттс» со всевозможными вкусами. — Мерлин, Рон, о чём ты думаешь, это же Драко! — Гарри тут же чертыхнулся, упустив из рук скользкую шоколадную лягушку. Он разочарованно поднял голову на друга, кинувшего ему на кровать новую лягушку, и выдохнул, убедившись, что Рон не обратил внимания, что Гарри назвал Малфоя по имени. Или сделал вид, что не обратил. Гарри сдавленно улыбнулся своим воспоминаниям и расслабленно направился под ветви, где тень падала на ромашки. Он прислонился к коре и устало выдохнул, прикрыв глаза, когда слабый прохладный ветер обдал его лицо и еле развеял темные прядки волос. Поблизости никто не гулял. Похоже, пока солнце не скроется, до вечера можно не волноваться о покушениях фанаток на неприкосновенность его сердца. Хотелось спуститься, сесть на траву и наконец-то отдохнуть от навалившихся проблем и событий, задремать в полдень, слушая стрекот кузнечиков и прочей мелкой живности. Совершенно безответственно забыть о заданных уроках и вечерней мучительной отработке по Зельеварению, которая прискорбно его ожидает. Гарри сам не заметил, как и правда сел на землю и неспешно, словно в легком забытье, крутил в пальцах сорванные ромашки. Это были не маленькие, а крупные цветки на коротких тонких стеблях, с приятными на ощупь гладкими лепестками. Из сонных мыслей его вытащил шелест и шуршание в соседних кустах, стоящих неровной изгородью от основного двора. Поттер замер и насторожился, прислушиваясь. «Только бы не фанатки… только их не хватало», — Гарри не слышал женских голосов, но предположение, что за ним следят, портило всю малину. Он нехотя поднялся на ноги и небрежно отряхнул брюки. Ромашку он на автомате сунул в карман мантии. Почесав затылок, он с любопытством и осторожностью, на которую в принципе был способен, обошел изгородь, попутно чуть не зацепившись рукавом за острую ветку в поисках входа. Как оказалось, за кустами пряталась небольшая поляна, усеянная яркими желтыми одуванчиками, от которых сколько ни избавляйся, они вырастают заново. Гарри выглянул из-за поворота и обнаружил вовсе не то, что ожидал. Вместо злосчастных фанаток на единственной небесно-голубой скамейке сидел явно чем-то расстроенный Драко Малфой. «Такие люди и без охраны», — Драко сидел один. На удивление, рядом не было ни Пэнси, ни его дружков Крэбба и Гойла. «Плохо ему что ли?» — Гарри придержал очки, чуть не скатившиеся с носа, и прищурился, выискивая какой-то подвох. Малфой облокотился лбом о сложенные в замок руки, поставленные на колени. Казалось, одно колено его подрагивало. Гарри замешкался, а его враг словно почувствовал чужое присутствие и моментально поднял пронзительный взгляд, встретившись с растерянными зелёными глазами Поттера. Гарри вздрогнул от неожиданности. Его рассекретили, и что теперь делать? Он сделал вид, что и так собирался выйти и вовсе не наблюдал за Драко несколько минут. Но неожиданно споткнулся о свою же ногу и грохнулся вперёд, предусмотрительно выставив руки перед собой, чтобы не приземлиться носом в землю. — Поттер, ты что, следил за мной, маньяк? — Малфой скептически наблюдал, как Поттер, пыхтя, поднимался, и почему-то улыбался. Не сказать, что он был удивлён, но бровь изогнул в весьма красноречивой форме. — Что? Вовсе нет, я просто гуляю здесь, — Гарри широким жестом зачесал спавшую чёлку назад и натянуто улыбнулся. Провоцировать конфликт не хотелось. «Хотя, это же Малфой, как с ним иначе?» Драко оглянулся вокруг и снова покосился на Гарри, озадаченно стоявшего напротив. Он тихо ухмыльнулся, склонив голову в бок. «Он с утра вообще смотрит, что надевает на себя?» — взгляд скользнул по мятой, выбившейся из-под брюк рубашке, на которой не было верхней пуговицы. «Жалкое зрелище, и это надежда магического мира? Я пас». Сам Драко машинально поправил белоснежную рубашку без единой мятой полоски, аккуратнейшим образом заправленную в брюки. Мантии на нём не было, жары он предельно не выносил. — Эм… Мне показалось, что тебе нехорошо, и я подумал, может, помощь нужна? Теперь Малфой по-настоящему удивился. Поттер предлагает ему помощь? Его волнует, что ему от чего-либо нехорошо? Новости однако. Истинный гриффиндорец, готовый помочь даже заклятому врагу. Ох уж это благородство. — А знаешь, да, мне действительно нужна помощь, Поттер, — Драко сдержал недобрую ухмылку, что стоило ему немалых сил, ибо желание посмотреть на реакцию Героя пробирало до костей. — Что случилось? — «истинный гриффиндорец» присел на скамейку рядом с Драко, но тот вопреки ожиданиям не отодвинулся и даже не скривился. — Скамейка окрашена, Поттер. Малфой был готов рассмеяться, когда Гарри подскочил, точно ошпаренный, и попытался оглянуться на свою задницу. И охнул, когда, проведя ладонью по брюкам, испачкал её в голубой блестящей на солнце краске. Поттер обиженно, с негодованием уставился на Драко, который не выдержал и прыснул со смеху. «Паршивый Хорёк!» — в груди Гарри не хватало места для всей злости. — Ну ты и подлец, Малфой. И что нам теперь делать? Я так понимаю, очищающего заклинания ты не знаешь, раз сам до сих пор здесь сидишь, — он хотел было сложить руки на груди, но одёрнул их вниз, сжимая в кулаки. Из-за краски на ладони испачкал и рукав мантии. — В смысле? А ты не знаешь заклинание?.. — Драко чуть сдвинул брови, впиваясь ногтями в колени. О, была бы возможность, он бы холёно откинулся на спинку скамейки, закинув назад руку. Тогда его оценивающе-презрительный взгляд был бы просто неотразим, однако… — Поттер, тебя, видимо, не только на уроки Снейпа пускать нельзя, но и на Чары! Наверняка простое закли… — он осёкся, сам же его не знал. Незадача получается. «Уроки Снейпа… Мерлин!» — Гарри замер. А он и забыл уже! — Малфой, — прошипел Гарри, и Драко отвлекся от своего представления а-ля «умру в грязных штанах на глазах у Поттера», — признайся, это ты подменил мне валерьяну. Слизеринец громко цокнул языком, отводя взгляд, пробормотав шепотом: «Проговорились-таки». — Мне и признаваться не нужно, Поттер. Только давай без нотаций и морали, — Малфой сразу прервал собравшегося что-то высказать гриффиндорца, и Гарри закрыл рот, пиля врага взглядом. — Раз ты тупой, то придётся ждать, пока придёт кто-то другой. Я в таком виде никуда не пойду. Чтобы надо мной смеялись? Пфф… — Малфой сделал паузу, непонимающе наблюдая, как устало вздохнувший Поттер вернулся на скамейку. «Нечего терять, и так сидел уже», — Гарри постарался не прислониться к спинке. — Ах, так даже удобнее, — Малфой не повернулся к Гарри. Он сидел прямо, сложив руки и гордо задрав подбородок. Солнечные зайчики смешно бегали по его коже, соскальзывая на волосы, и останавливались на шее. — Скажи, раз мне наказание провести с тобой время, почему ты такой тупой? Нет, я понимаю, тяжёлое детство. По слухам, ты в кладовке жил, роняли может, но не настолько же! Сказать, что Малфой врал, нельзя. Говорил правду — тоже. Находиться рядом с Поттером вовсе не было наказанием, это было мучительно неприятно. Неприятно не иметь возможности просто поговорить с ним, как простые ребята, не иметь возможности улыбнуться ему и получить в ответ ту самую улыбку, которую он дарил своим друзьям. Самая настоящая, солнечная, такая смелая и открытая улыбка, поднимающая настроение, которой тщетно сопротивляться. Отчасти Драко находил эти вещи грустными, но в основном понимал, что пустые мечты ни к чему не приведут. И он продолжит жить с этой плотной, раздувающейся болью в груди. Будет смотреть на Поттера на завтраках и отводить взгляд, надевая дежурную холодность и саркастичность. И никогда не признается, как его раздражают растрепанные волосы Поттера, переливающиеся бликами. Не скажет, что ему это нравится и он бы обнял этого гриффиндорского засранца со всей теплотой, что в нём есть. Но сейчас… «Поттер, ты правда тупой, раз не замечаешь моих чувств, и спасибо, лучше не замечай дальше». — Поттер, ты вообще меня слушаешь? — Драко повернулся в сторону собеседника и понял, что слишком увлёкся, описывая, какой Поттер идиот и как он его ненавидит. Гарри сидел в пол-оборота, всё-таки не пожалев и без того голубой рукав мантии, облокотившись им о спинку скамейки, чтобы подставить ладонь под голову. Его очки съехали на кончик носа, а взгляд был расслабленным, летним. — Правда слушаешь что ли?.. Драко поджал тонкие сухие губы. Поттер не ответил ему ни на одно язвительное оскорбление, не выглядел злым или обиженным, он просто откровенно рассматривал его, спокойно и снисходительно улыбался. «О чёрт, лучше оскорби меня», — Малфой мысленно чертыхнулся. Такой Поттер смущал его, точно непривычный и не отвечающий на колкости. «Ну что он молчит?» — Драко заметил торчащую из кармана Гарри ромашку, снежно-белый цветок, выбивавшийся на фоне Поттера. Сердце забилось чаще. Драко чувствовал каждый удар и закусил губу при мысли, что Гарри тоже слышит это. Он нерешительно протянул руку к ромашке, ругая себя за такое позволение. Он медленно вытащил цветок и замялся, рассматривая то его, то глаза Гарри, словно прицениваясь. Гарри заинтересованно вскинул брови. Нет, он не знал, что хочет сделать Драко, но почему-то был уверен, что не трансфигурировать цветок во что-то противное. Уголки губ Малфоя дрогнули, и он мягким движением заправил стебель за ухо Гарри, одновременно убирая лишние тёмные прядки. Гарри легко коснулся ромашки в волосах, не сводя взгляда с затаившего дыхание Драко, и улыбка робко ушла с его лица. Румянец нежной волной залил его скулы. — Поттер, продолжишь молчать, и я вытолкаю тебя со скамейки! Почему ты… — Ты же не считаешь меня тупым, Драко, — в глазах Поттера мелькали игривые искорки, и тот, видимо, застал Драко врасплох, ведь он, как ребенок, надул губы, недовольный тем, что его же слова используют против него. — Не счита-а-ешь… Драко не станет объяснять свой невинный жест перед Поттером. По крайней мере он не жалел об этом. Он не знал, чего ожидать от Героя теперь. Это напрягало. Он всегда мог просчитать, когда Поттер проигнорирует его, а когда нападёт, но не в этом случае. Но Малфой был доволен тем, как прелестно смотрелась ромашка среди запутанных волос Гарри, ему шло. Слизеринец, в отличие от Гарри, не заметил, как на его голову приземлилась бабочка-шоколадница. И он мгновенно переключил внимание на неё, чуть подался вперёд и предупредил: — Замри, не смахивай её, тебе идёт. Малфой оглянулся по сторонам и, проследив, куда смотрит Поттер, протянул руку к своей голове. Он вздрогнул, когда почувствовал, как что-то коснулось его ладони, и обернулся вверх, поднимая руку за вспорхнувшей шоколадницей. Потом он растерянно пригладил растрепавшуюся прическу. Гарри самодовольно наблюдал за Драко, предоставившим ему шанс видеть его смущённым, а потом рассмеялся. По его мнению, всё это напоминало сцену из романтической мелодрамы, где после уязвлённой романтики следовал такой же робкий поцелуй. — Поттер, чтобы я ещё раз остался с тобой наедине… — румянец пробрался к его шее, и Драко пожалел, что оставил мантию в гостиной. Они сидели непозволительно близко друг к другу. При желании Гарри мог положить голову на плечо Малфоя. И Драко сдерживало от того, чтобы логично отодвинуться или встать, лишь понимание, что больше такого может не повториться и ему приятно почти чувствовать тепло Гарри. Дышать ровно было сложно, а голос не хотел слушаться напускного холодного тона. — Можешь выкинуть ромашку, если… захочешь. Хотя ты же точно… — А я не захочу, — он наклонился ещё ближе к лицу Драко, игнорируя снова затаившуюся бабочку у того на макушке. — Почему это? — голос предательски сорвался. Он не мог даже шелохнуться, несмотря на то, что Поттер позволил себе накрыть его ладонь на коленке своей. — Её же я туда… — Именно поэтому и не захочу, — казалось, последние слова Поттер промурлыкал себе под нос, сокращая оставшееся расстояние между ним и Драко. Гарри почти невесомо коснулся губ Драко, нерешительно ожидая, оттолкнёт ли тот его. Драко замер вместе со своим сердцем, боясь сделать лишнее движение. Он робко подался вперёд. Казалось, это слишком невинный и трепетный поцелуй, который может нарушить любая мелочь. Гарри, почувствовав уверенность, медленно провёл языком по нижней губе Драко. Тот вытащил ладонь из-под руки Поттера и осторожно снял с него очки, в мгновение складывая их, убрал в карман мантии и беспрепятственно поместил руку на плечо Поттера. Гарри неожиданно выпрямился и потянул за собой Драко, не разрывая поцелуя, но делая его более живым. Время, до этого остановившееся для них двоих, снова пошло. Драко оборвано выдохнул горячий воздух в губы Поттера и чуть приоткрыл их своими. Тепло пульсирующими волнами разлилось по телу, когда Гарри запустил руку под тонкую рубашку Малфоя. Драко впервые ощущал мир вокруг настолько тихим и расплывчатым. Угроза получить солнечный удар не пугала. «Я уже получил удар Поттером, что ещё?» Драко нехотя оторвался от Поттера, вдохнул почти закончившийся в лёгких воздух и встретился с потемневшими зелёными глазами Гарри, смотревшими сейчас томно и по-глупому забавно. Драко медленно положил ладонь на щеку Гарри и ласково провел большим пальцем по его скуле, стараясь не заулыбаться, как идиот. А Гарри и вовсе не старался. Сейчас он выглядел слишком по-поттеровски, с этой ромашкой и голубым рукавом. — Тергео, — Гарри потянулся, как кот, и почти сонно встал со скамейки, без желания отпуская Драко. — Что «тергео»? — Драко выдохнул и, несмотря на жару, поёжился от того, что недавнее тепло его покинуло. Слово казалось безумно знакомым. — Ты на чарах присутствуешь? Это чистящее заклинание, ну же, Драко, — и Гарри искренне и гордо улыбнулся той самой улыбкой, о которой мечтал Драко. Несколько раз Драко повторять было не нужно, он сразу понял, что имел в виду Поттер. — Поттер, ты уверен, что тебя распределили на тот факультет? — Драко поднялся на ноги, косо оглядываясь на скамейку, моментально расправил рубашку и встряхнул головой, смахивая прилетевший в волосы листик. Поттер достал палочку, надеясь, что Малфой не найдёт после нового источника для своих шуток. Заклинание вышло с первого раза, а Драко смешно пытался проверить, насколько качественно оно сработало, оглядываясь через плечо. — Обернись, идиот, у тебя задница голубая, — Драко вздохнул, обращаясь к Поттеру, которого почти не парила его задница. Гарри хотел возразить, но вовремя уловил настоящий смысл просьбы Малфоя и неуклюже обернулся. «Этим гриффиндорцам вообще есть дело до внешнего вида? Или Поттер и здесь отличился?»

***

Солнце наполовину ушло за макушки деревьев, ещё чуть-чуть — и скроется за Южной башней. Теперь поляну освещал немного красноватый свет. В воздухе пахло дневной не развеявшейся сумерками сухостью и цветами. Поттер стоял рядом с Малфоем напротив злосчастной скамейки. Хотелось взять его за руку, если бы не букет из ярких одуванчиков, которые он держал обеими руками. Малфой, на первый взгляд довольный и смущённый, переминался с ноги на ногу, поджимая губы. Белая ромашка почти сливалась с его волосами, а Гарри был рад, что Драко не возражал передаренному цветку. — Увековеченный день, однако, — протянул Гарри, почесывая затылок и сдерживая просящуюся улыбку. — Никому ни слова… Гарри. На скамейке красовались отпечатанные на голубой краске очертания складок двух пар брюк. Гарри оценил и автоматически подтянул штаны. — Увековеченное место, Поттер, — усмехнулся Драко. Как бы он ни пытался скрыть своё счастливое выражение лица, но сияющие глаза выдавали его полностью, а Гарри внезапно чуть не выронил одуванчики и перехватил их в другую руку, хлопнув себя по лбу. «Сейчас начнётся…» — Драко развернулся к нему, озадаченно выжидая, что Поттер такого вспомнил. «Чтобы Гарри уходил… всё равно ведь придётся», — у него самого скоро собрание по Квиддичу. «К чёрту бы этот Квиддич!» — У меня отработка у Снейпа. Мерлин, Драко, мне конец! — и Гарри подорвался с места, попутно чмокнув опешившего Малфоя в щеку, отчего тот сразу приложил к поцелованному месту ладонь. — Завтра в это же время встретимся тут, пожелай мне удачи! — Гарри удержался на том же повороте, чтобы снова не споткнуться. — Поттер, не пугай меня так или я тебя трахну! Идиот! — Драко артистично схватился за сердце, но голос его был беззлобным. «Как уследить за этим гриффиндорцем?» — Обещаешь? — Клянусь, Поттер… что, в смысле? — но Гарри оставил растерянного Драко додумывать сказанное в одиночестве.