Remember

      Он был древним духом, помешанном на гордости, семейных драмах и скелетах в шкафах.       Он был Хранителем рода Блэков и кайфовал от этого пару-тройку веков. С его людьми было интересно, у них вечно какой-то скандал, чья-то вроде свадьба, а лица, как на похороны собрались, ну, честное слово!       Он любил их всех. Начиная от самого первого Блэка, вызвавшего его и заключившего выгодную сделку и заканчивая последним Блэком.       Он обожал, когда его вызывали по-настоящему, тогда он мог рассказать всем о том, что Арктурус прячет свой детский дневник под матрацем кровати, Вальбурга любит обычные полевые ромашки, а Поллукс читает маггловские произведения.       У него была обычная человеческая внешность, приобретшая позже чисто блэковские черты лица, что приводило его в тихий восторг — раньше настолько принять своих магов не получалось.       Ему нравились Блэки. Они были интересными, пусть и людьми, к нему относились с уважением и никогда не угрожали расторжением контракта.       В его обязанности входило предупреждать об опасности кого-либо из рода, следить за семейными заклинаниями и защищать род от врагов с той стороны. Платили Блэки ему магией рода и секретными ритуалами. И он хотел их спасти.       Он с ужасом наблюдал, как меняется Беллатриса, теряя саму себя в фанатическом безумии и ненависти к простолюдинам. Он пытался, видит Мерлин, пытался что-то сделать, но все попытки были тщетны. Дух смог лишь шепнуть ей незаметно, прежде чем эта возможность исчезла: «Помни, семья превыше всего».       Он с грустной улыбкой смотрел, как Андромеда целует магглорожденного и уходит из рода, понимая, что тут не нужна чья-либо помощь — это её решение. И за секунду до того, как ее имя было выжжено из древа Блэков, он сказал ей дуновением ветра: «Ты всегда будешь Блэк, и это вовсе не плохо, помни».       Он с сомнением смотрел на Люциуса Малфоя, но поделать ничего не мог, а чуть вспыхнувшие при виде молодого мага светлые глаза Нарциссы его успокоили. «Не забывай, ты Блэк, несмотря на светлые волосы».       Он кивнул самому себе и грустно прикрыл глаза, слыша громкие слова ненависти Сириуса, будто эхом отдающие по всему мрачному дому, и оглушающий хлопок входной двери, означающий конец прошлого и начало чего-то неизвестного для мальчика, отличавшегося от семьи. И сквозь багряную пелену ярости и обиды, Сириус вдруг отчётливо услышал: «Твоя семья всегда будет ею, что бы ты не делал, помни, просто помни».       Он трёт лицо руками и молит Арктуруса вызывать его прямо сейчас, чтобы успеть всё исправить, но вынужден лишь смотреть, как совершенно потерянный на самом деле Регулус шатается под тяжестью скинутых на него обязанностей и ожиданий после побега брата. Он проклинает момент, когда Регулус вдруг скользит взглядом по вырезкам газет о Темном Лорде. И за секунду до того, как боль вспышкой пронзит его предплечье, Регулус вдруг услышит: «Опускаясь на колени, помни, что быть Блэком — всё равно, что быть королевской крови».

Он многое хотел сказать последнему поколению Блэков, но, увы, не успел, ведь Род Блэков пал