Crazy Excitement

Засыпая, всегда думаешь о тысяче и одной вещи, в голову начинают лезть глупые мысли, вспоминаются самые стыдные поступки и многое другое. Если сон всё-таки приходит, наступает полное умиротворение, ты будто, наконец, оказался вне пространства и времени, просто отдыхаешь. Но кто-нибудь обязательно может нарушить твой покой, в основном это сверлящие соседи, свет солнца, домашнее животное и будильник. Мало кто просыпается с затёкшими руками, прикованными к кровати, голым, и со стоящим членом. Едва продрав глаза, Чжухон, лежа головой набок, сначала оглядел руку, которая прикована наручниками к одному краю кровати, а вторая в противоположном направлении - сон сняло как рукой. В итоге, его тело расположилось звёздочкой, а между ног кое-что происходило, а точнее причина по которой встал, и не только он. Чангюн решил сделать ему утренний минет, с упоением отсасывая в своём темпе. Теперь понятно, почему его обездвижили, значит, решил захватить власть. - Неожиданный способ для пробуждения, - тяжело дыша, сказал Хон, – может ты снимешь наручники, и мы развлечёмся как следует? - Извини зайчик, но ты обычно дразнишься, - отодвинувшись от члена, Гюн придвинулся губами к уху, и сказал шёпотом, - а я хочу быстрее, – мысленно понимая, этого не будет и они оба любят тянуть время как карамель, ведь она такая тягучая и никогда не надоедает сладкоежкам. То, что младший настолько развратен и хочет всегда большего и сразу, заставляет Чжухона хотя бы немного свыкнуться с мыслью, что сегодня ведёт не он, но ему даже становится интересно, хочется добавить немного безумного азарта. Всегда тяжело уступить ведущую роль, но раз младший так постарался, то вполне заслуживает немного развлечься и вести процесс по-своему. Чангюн почувствовав, что власть над процессом ему передали, вернулся к члену, немного погладив низ живота, где виднелись венки, и снова его облизывать как леденец, который был самым любимым и сладким во всей его жизни. Иногда задевал зубами крайнюю плоть, из-за чего старший начинал низко рычать, показывая недовольство и раздражаясь, по телу пробежала крупная дрожь, рычащий голос Ли всегда возбуждал Има. Этого и добивался Гюн, он хочет, чтобы потом его наказали, полностью вытрахивая мысли и тело, Хон становился диким и злым, это и нравилось младшему, но не меньше, как и ласки от него. Немного позлив, он тыльной стороной языка облизывает член по всей длине, затем всасывает крайнюю плоти по всему диаметру, с громким звуком причмокивая. Слюны стало слишком много и она начала течь вниз к мошонке, поэтому пришлось оторваться от головки и начиная слизывать эту смесь, подбирать языком и проглатывать. Дальше Иму захотелось испробовать одну занятную технику, начиная с головки, он стал имитировать всасывание и создавался вакуум, постепенно беря больше и больше, продолжая всасывать воздух. Какие же невероятные были ощущения, горячий ротик создавал огромное давление, задевая все чувствительные места, эти чувства нельзя описать в полной мере, от них можно только громко кричать, стонать и рычать. Последний раз, до конца взяв в рот и упираясь носом в пах, Чангюн отстранился и решил перевернуться попкой так, чтобы её мог видеть вплотную Хон, а сам снова повернулся головой к члену, в итоге, получилась поза 69. - Доиграешься Чангюни. Позиция удовлетворяла обоих, каждый видел то, что любит больше всего, для Чжухона один из его наиглавнейших фетишей - бёдра. Их так и хочется постоянно кусать и шлёпать, оставить свои следы и слышать крики, подтверждающие, что мальчик принадлежит только ему. А у Чангюна - член, ведь именно он приносит ему внеземное удовольствие, а мазохизм его удваивает, создавая словно бомбу, от которой он готов взорваться, когда фитиль перегорит. Гюн не берёт в рот, сжимает и гладит член, одновременно облизывая головку, при этом потряхивая бёдрами и раздвигая их немного шире. На попке одеты чёрные кружевные трусики, которые скрывали дырочку, такую любимую старшим. От такого вида у Хона выделяются слюни, поэтому приблизился к половинкам так близко, как это позволяли наручники. Зубы зацепили край кружевного пояса и стягивали их, освобождая ягодицы от лишней ткани, после облизывая одну из половинок, Им хнычет и тяжело дышит, движения языка медленные, поэтому задницу придвинули ближе, показывая, что хочется быстрее. На его неозвученную просьбу ответили положительно, соглашаясь и начиная лизать всё активнее, позже проникая в горячую узость и разглаживая податливые стенки изнутри, двигая языком всё дальше. Чангюн такими действиями был дезориентирован, он перестал хоть как-то дразнить член Хона, его слишком сильно накрывает собственное возбуждение, действия, совершаемые старшим, были верхом блаженства, наравне с оргазмом от одной простаты. Но закончить так рано не хотелось. Решив прервать своё удовольствие, он слез с Чжухона, попутно снимая трусики и кидая их подальше, располагаясь между чужих бёдер, Им активнее ведёт кольцом из пальцев по плоти, высунув язык. Тело будто прошибало током, а ноги подрагивали от быстрых движений руки, глаза снизу пристально смотрели и затягивали, словно манящая бездна, не разрывая контакт. Чувствуя, что сейчас кончат, Гюн пережал пальцем у основания член, спустя несколько секунд убрал его, и на лицо выстрелила сперма. Семя попало везде, блики от него будто украшают и без того прекрасное лицо, несколько капель у щёк и глаз потекли вниз к губам, некоторые капельки попали на густые ресницы. Младший демонстративно пальцем собирал капельки и облизывал так, словно у него во рту был член, а не пальцы. Гюн со спермой на лице, то как он вылизывает её, медленно облизывая сначала подбородок и всё, до чего можно было дотянуться языком, затем пальцем собирая остатки со скул и глаз, всё так же не отрывая свой взгляд от взора сверху, было сплошной эстетикой для старшего. Закончив с этой «пыткой», и начиная настоящую, Чангюн расставил ноги и прогнулся в спине перед согнутыми коленями Хона, открывая фантастический вид на красное отверстие, попку и бёдра с заживающими синяками, укусами и кровоподтёками. Смочив пальцы слюной, Им приблизил их к своему проходу, не входя, а только растирая и слегка проникая внутрь на одну фалангу. Кажется, у Хона слюни стали ещё активнее течь, а ещё появилось желание просто сломать эти чёртовы наручники и просто отодрать во все дыры, чтобы под таким напором не смогли стонать, только хрипеть от сорванного голоса. Проникая уже на одну фалангу, Им глухо мычит и часто дышит, одной мало, поэтому он добавляет ещё одну, чаще раздвигая пальцы и при этом, иногда опираясь на один локоть и голову, чтобы посмотреть уже затуманенный похотью взгляд Чжухона. Третий палец уже хотя бы немного удовлетворял, поэтому он глубже совал фаланги в поисках заветного местечка, и заодно лучше себя подготавливая. Достигнув простаты, его бёдра дрогнули, и с губ слетел стон, разряд от этого толчка пальцами подталкивал сделать так ещё, ещё и ещё. Не замечая уже того, как он себя трахал пальцами, потекли небольшие слезинки от перевозбуждения. -Хватит! – послышался угрожающий рык, и Гюн не мог не подчиниться ему. Отрывая пальцы от прохода, Чангюн перекинул ногу через Чжухона, взяв член и направляя его к дырочке, он начинает медленно опускаться, как только головка вошла, он переставляет руки на его торс, царапая и гладя бусины сосков. Так медленно, Хон думает, что сейчас слетит с катушек и точно сломает наручники, но хочется дождаться того момента, когда ему самому снимут наручники, знает, как мальчику нужны прикосновения. Подтолкнув свои бёдра вверх, орган резко вошёл в проход до конца, из-за чего младший потерял равновесие, и руки ослабли, а пока он был в прострации, старший двигает бёдрами. Так хорошо, хотелось отдать весь процесс в руки Ли и стонать под ним от того блаженства, которое ему он даёт. Ещё чуть-чуть и он сдастся. Снова взяв себя в руки, он поднялся и стал сам опускаться на агрегат, входя во вкус, стоны становятся протяжнее с каждым движением ягодиц. Эти звуки всегда заводили Ли пуще прежнего, они подтверждали, звуки принадлежат только ему, и издавать их можно только в его присутствии, от его движений, заставлявших делать эти звуки ещё громче. Засмотревшись на губы, Им приближается своими и целует его, кусает и без того измученные губы, оттягивая и отпуская со шлепком. Продолжая двигать тазом, парни слились в диком поцелуе, Чжухон просунул свой язык в полость рта, обводя ряды зубов, проходя по внутренней стороне щеки и захватывая язык в свой плен. Отодвигаясь от заманчивых губ, Гюн с выдохом сказал: - Не могу, хочу твои руки на своём теле, - с этими словами, Чангюн, сохраняя позу, потянулся к ключу, находившемуся на тумбочке у кровати, и расстёгивает наручники. Руки затекли после длительного пристёгивания, но почувствовав свободу, они потянулись к мягким булочкам, сминая, а затем, резко шлёпая за то, что с ним сделал младший. - Кого-то надо наказать за плохое поведение, - ещё раз шлёпая, сказал Чжухон. Потянув Гюна за ошейник, он начал безумно вбиваться в его тело, сразу попадая по комочку нервов, тем самым заставляя заходиться в громких стонах, которые были на самом деле криками. От быстрых и жёстких толчков, на ягодицах и бёдрах начала краснеть кожа, и гореть так, будто её подожгли. Ладони вспотели от такого темпа и соскальзывали с плеч Чжухона, глаза закрылись, а брови свелись к переносице, поэтому пришлось просто лечь на него всем телом и сжимать простыни по бокам от переизбытка наслаждения, кусая тыльную сторону одной ладони. Хватая ошейник и подталкивая к себе более умеренными толчками, Гюн был притянут для того, чтобы линию под подбородком начали покрывать укусами, после зализывая и переходя на лицо и слизывая солёные капельки слёз у глаз. Ли приступает к соблазнительным губам и глушит пронзительные стоны, вновь ускоряясь и несильно давя на горло. - Чжухониии… хочу коленно-локтевую, хочу чтобы ты меня жёстко натянул, – томно шепнул Гюн. Желание его мальчика - закон. Хон выходит из тела и переворачивает его на живот, а младший опирается на колени и локти. Спина украшена многочисленными укусами, на месте между плечом и шеей стоит синий след от зубов, который уже начал заживать, поэтому просто медленно опускается ниже вдоль позвоночника, покрывая спину поцелуями, и ставит на ямочке спины небольшой засос. Опустившись к бёдрам, он мягко их целует и слегка прикусывает, при этом нежно гладя и сминая нежную часть ног руками. Отодвигаясь от любимого, в голове проносится мысль, что его мальчик совершенен, и он уверен, что его любовь никогда к нему не иссякнет, ведь всегда хочется ощущать его тепло и его запах рядом. То же самое про себя думает и Чангюн. Приставляя член к входу, Чжухон начинает аккуратно входить, сейчас ему хочется вновь показать свою любовь, медленно и неспеша, он двигается в проходе, пытаясь прочувствовать всё тепло тела, и через некоторое время полностью прижимая свой пах к попке, искра блаженства. Руки гладят живот и массируют шею и кожу головы, чем расслабляет мышцы Чангюна, в благодарность ему довольно мурчат. В это время, прижимаясь грудью к спине и постоянно целуя в плечо, за загривком или ушком, иногда прикусывая зубами, после чего шепчет о том, как в нём хорошо, какой Гюн красивый и как он любит его. Этот момент хочется запомнить навечно и быть в нём каждый день, что и так происходит постоянно, это чувство никогда не надоест обоим. - Двигайся Хони, хочу тебя всего, – тихо шепчет Чангюн. Раз младший так хочет, значит так и будет. Ли ускоряется и сжимает руками бока, всё чаще входя во всю длину, иногда полностью выходя, из-за чего на секунду чувствует пустоту, плоть снова расширяет податливую дырочку, с каждым разом всё сильнее расширяясь и ощущая заполненность, испытывая не только физическое удовлетворение, но и моральное. Спина изогнулась, а попка приподнялась как у мартовской кошки, словно требуя ещё. Голос был уже сорван, поэтому слышались только тяжёлые короткие выдохи и протяжное мычание. Температура тел была уже раскалена, словно поверхность солнца, а частое дыхание делало атмосферу ещё горячее и интимнее, невозможно насытиться кислородом, нужно было больше. Сердца стучали в безумном темпе, а зрачки расширились как под наркотиком, таким запретным, но таким будоражащим, этот наркотик - любовь, из-за которой можно быть таким же зависимым. Кожа покрывалась красными пятнами всё сильнее, после становясь восприимчивее к любому прикосновению и разгоняя кровь по организму активнее. Член от несдержанно мощных толчков не виден самому Чжухону, голова уже как в бреду во время болезни, остался один инстинкт, кончить и заклеймить тело под собой. - Чжухониии, аааа, я сейчас кончу. - Я помогу тебе, детка. Хон кладёт свою руку на перевозбуждённый половой орган младшего, и, пережимает его на долю секунды, задерживая оргазм, а после, отпускает, Чангюн закидывает голову назад до хруста, его горло рвёт последний гулкий низкий стон и он кончает под себя. Пульсирующая дырочка, от пережитого оргазма, сжимает внутри плоть. Последний раз толкнувшись, Чжухон кончает и наполняет до конца проход Гюна. Выйдя из отверстия, они оба обессиленно упали спинами на кровать, восстанавливая сбившееся дыхание, и смотря друг на друга, позже ближе пододвигаясь и сливаясь в нежном и ленивом поцелуе. - Хочу так каждый день вставать, – с усталой улыбкой произнёс Чжухон. - Увы, если мы будем вставать так каждый день, то потом ты не сможешь нормально работать, – со смешком ответил Чангюн. Оба с радостными улыбками ещё немного полежали и после пошли в душ, чтобы снять усталость, а возможно и начать второй раунд, но этого мы не узнаем.