Один раз - не...

Соник уже минуты две пытался сфокусироваться на этом мужике. Высокий, угрюмый, плечи — о-го-го! Может, дрались? Да нет, хиленький какой-то. Денег должен? Вряд ли, нищеват. Соник его точно знал, но откуда — мозг подсказывать отказывался. Обиделся, наверное. Ну и на хрен пошёл, обойдёмся. Подумаешь — напился. Соник себя виноватым не считал. Если кто и был виноват, то в первую очередь Сайтама, потому что Сонику и в голову не пришло бы тащиться на комиккон, не будь хоть малейшей вероятности встретить его там. Читает же Сайтама мангу? Читает. Значит, вполне может быть больным на всю лысину отаку. А ещё виноваты дурные организаторы, которые почти за бесценок раздавали алкогольные коктейли VIP-клиентам. И, конечно же, виноват бармен, который молча налил Сонику всё, что он попросил, и даже бейджик не спросил. А ведь эта пластиковая фиговина была с таким старанием выкрадена из заднего кармана безымянного задрота! И вот теперь бухой с непривычки Соник пялился на смутно знакомого мужика и пытался понять, чего от него хотят. — Вы прекрасны! — восторженно взвыл незнакомец, ненавязчиво срываясь на фальцет. Соник важно кивнул: чистая правда. — Ваш костюм ниндзя безупречен! — продолжал рассыпаться в похвалах мужик. Соник взглянул в его горячечно сверкающие очи, перечёркнутые линиями старых шрамов, яркий румянец на скулах, торчащий из кармана бейджик со знакомыми буквами VIP и пустой стакан в руке… — Ваш костюм задрота тоже ничего, — благосклонно оценил Соник, и незнакомец стыдливо захихикал. Тут к ним прибился какой-то малохольный в красном-чёрном кожаном костюме и с бутафорскими катанами за спиной, бесцеремонно хлопнул Соникова собеседника по плечу: — Крутой костюм Кинга, чувак! Респектуха! Тот смущённо разулыбался и поплыл, вызывая в недрах Соника смутное раздражение — на его-то похвалы так не реагировали. Отпихнув пришельца, он интимно обвил рукой плечи уже-почти-знакомца и томно предложил уединиться в баре. Зачем? А почему бы и да. После седьмого коктейля Соник жевал вишнёвую веточку, завязывая её языком в разные морские узлы, и пялился на Кинга — он попросил его так называть, — всё пытаясь вспомнить, откуда его знает. На краю памяти всплывало что-то круглое и гладкое, вызывающее неясное томление, от которого становилось неудобно сидеть, но это мало что объясняло. Внезапно осмелев, Кинг опёрся локтем на стойку и игриво спросил: — И давно вы делаете… это? — он указал жестом на всего Соника. — Примерно с шести лет, — с готовностью ответил тот, вспомнив обряд посвящения в деревне и свой первый заказ. Вот время было! То на конкурирующий клан натравят, то на миллионеров с сотней искусных телохранителей. Не то, что сейчас. Эх, перевелись достойные противники! Соник старался не думать о том, что сам избавил от них этот мир. — Странно, что я вас раньше не видел. Такое совершенство я бы точно запомнил, — заливался соловушкой Кинг и пытался подмигнуть дёргающимся глазом. — А вот я вас видел, хоть и не запомнил, — подперев рукой щёку, признался Соник. — Только где? Хм-хм… Какие ассоциации у вас возникают при упоминании бильярдных шаров? Или шаров для боулинга? Или хрустальных шаров? Кинг задумчиво пошебуршал в коктейле соломинкой и неуверенно выдал: — Сайтама? Соник щёлкнул пальцами и ткнул указательным ему в лицо. — Точно. Он. Задница лысая. — Не знаю, если честно, не видел. — Что? — Что? Оба замолчали, думая каждый о своём. Соник думал, что раз уж ему не попался сам Сайтама, может, втереться в доверие к его другу, разузнать всякое там? Ведь он точно видел этого мужика в обществе Сайтамы, прям вот точно! О чём думал Кинг, не признался бы он сам, но его горящий взгляд, сжигающий на Сонике штаны, был крайне красноречив. — А как вы… — начал, было, Кинг, но тут Соник решительно положил ему руку на колено и выдал: — А поедемте к вам? Кинг совсем разволновался, схватился за грудь, где у него, судя по звукам, резвилась стая разъярённых безумных киборгов, и хрипло сказал: — Только мне надо ещё выпить. Много. — Нивапрос, — кивнул Соник и подал бармену знак, который, вообще-то, никакого особенного значения не имел, но результат в виде двух высоких стаканов всех устроил. — Это где мы? — спросил Соник, вынырнув из серого тумана и мутным взором обводя весёленькие обойки. — Тшшш, — зашипели на него, и он послушно заткнулся. Потолок вдруг поднялся выше, а под спиной стало мягко. Уютно, хорошо. Соник поёрзал и улыбнулся. На нём лежало что-то большое, тёплое и приятное. Это что-то гладило его, шептало какую-то пошлую фигню и влажно трогало лицо и шею. — Ух, — только и сказал он, когда ему настойчиво помяли между ног. — Ммм… тут так и должно быть? — спросил Кинг, ощупывая Соника за яйца. — Да, — ответил тот с достоинством, тут же великодушно избавляя его от сомнений. Кинг благодарно кивнул и принялся вытряхивать Соника из одежды. Одежда кончилась как-то слишком быстро, и они оба уставились на вертикально стоящий и чуть покачивающийся розовый член. — Красота-то какая, — в очередной раз восхитился Кинг. — Не то, что у меня. — Мды? — засомневался Соник. — Покаж. Кинг с готовностью сбросил с себя штаны, подвешивая в воздухе ощущение чего-то неправильного и запретного. Так ведь, вроде бы, быть не должно? Какие-то там принципы существуют, правила приличия, мораль. Да? Огрызок здравого смысла на секунду вынырнул из алкогольного тумана и весомо сказал: «Забей». Поэтому, когда широкая жаркая ладонь тронула Соника за бедро, все сомнения скукожились и свалили далеко и надолго, уступая место похоти. Какие-то твари всё ещё ритмично бесновались внутри Кинга, поэтому Соник никак не мог расслышать, что тот шепчет. — Можно? — догадался он наконец по движению губ и настойчивым поглаживаниям своих булок. — Нужно! Ныряй, — разрешил Сверхзвуковой, раскидывая ноги в стороны. Кинг словно с цепи сорвался, набросился на него как на кусок говядины после трёхнедельной голодовки, будто пытался вылизать его целиком. «Распустил язык тут, понимаешь», — умилённо подумал Соник, пытаясь цапнуть пылкого однопостельца за ягодицу. — Я внутри, — зашептал вдруг Кинг и как-то совсем уж отчаянно запыхтел. — Хнннн, — многозначительно ответил Соник, вцепляясь в него руками и ногами, будто в дизайнерскую рубашку с восьмидесятипроцентной скидкой. Внутри него и правда было что-то, кроме алкоголя и невъебенности. Соник попытался нутром ощупать это что-то, Кинг на эти действия ответил полуобморочным хрипом. Соник вдруг с чего-то решил, что он хочет сбежать, и обнял его обеими руками за шею, прижимая к себе. Кинг тут же воспользовался ситуацией и вгрызся в его маленький розовый сосок. «Так вот для чего они нужны», — обрадовано подумал Соник и подставил второй. Кинг выл, стонал в голос и громыхал своим психованным сердцем. «А, так вот что это такое в нём шумит», — догадался Соник, прежде чем кончить и провалиться в приятный ярко-розовый туман. Утро встретило Соника дикой головной болью. Оглядевшись по сторонам и не найдя поблизости никого функционирующего, он позволил себе сморщиться и помычать. Спина и поясница болели, как в лучшие годы убийственных тренировок, задница и вовсе отвечала противной зудящей пульсацией на каждый вздох. «Чё, правда, что ли? Да неее», — охреневал он, рассматривая голого Кинга и засосы на своём плече. Больше расстраивал отказ памяти открывать тайны прошлого, потому что непонятно, кого теперь за это всё убивать. С одной стороны хотелось придушить храпящего Кинга не откладывая, а с другой стороны… ну это всё равно, что признать, что у них всё было. Охота, что ли? В конце концов, чтобы избежать моральной травмы, Соник решил, что один раз не пенопласт, оделся и, шёпотом кряхтя, сбежал в окно. Проснувшийся через полчаса Кинг наморщил лоб, осмотрел комнату, себя, окно. Воспоминания о прошедшей ночи и откуда-то взявшейся красавице врывались в сознание обрывками и выглядели слишком реальными, чтобы в них поверить. «Девка с яйцами… приснится же такое!» — хмыкнул Кинг и повернулся на другой бок, досыпать.